Языковая политика: эпистемологический и социальный аспекты

Автор материала: Светлана Алексеевна Москвичева. РУДН, Филологический факультет кафедра Общего и русского языкознания.

Как уже неоднократно говорилось, наука имеет дело не с сущностью изучаемого объекта, а конструктом сущности, с моделью объекта. Это удобный методологический прием, позволяющий сосредоточится на определенных гранях объекта и дать их более или менее достоверное описание. В лингвистике ХХ века, все основные парадигмы были, по преимуществу, аспектирующими, т.е. освещали одну из сторон (аспект) сложнейшего феномена, которым является язык. Структурные, логические, конструктивистские парадигмы не оставляют места даже для возникновения идеи о возможности сознательного воздействия на язык с целью его изменения. Языковая политика появляется там и тогда где есть выбор, а язык понимается как вариативная система. В строго монолингвальном обществе (если такое вообще возможно) языковая политика оказалась бы лишней. Потребность в ней возникает в ситуации билингвизма и диглоссии в широком смысле, с учетом социальной и территориальной дифференциации языка, то есть в ситуации языковых контактов. Изучение диглоссии не является исключительно прерогативой социолингвистики. Это, в первую очередь, «реальность, переживаемая обществом, которую государство признает или нет, поддерживает или нет, борется с ней или нет» [Boyer 2001: 75]. Следовательно, диглоссия это также объект и этнологии, и социологии, и политологии, и психологии, и культурологи. Вариативность языка как его сущностное свойство, приводящее к территориальным и социальным изменениям и стратификации идиома с одной стороны, и языковые контакты на одной территории, с другой, обусловливают необходимость регулирования языковой ситуации, т.е. к вмешательство государства в естественное функционирование языка в пользу выбора того или иного варианта.

Языковая политика в современном смысле возникла вместе с формированием концепта «нация», появлением национальных государств и идеологии национализма, в которой языку была отведена ключевая роль в формировании национальной идентичности, будь то идентичность этническая или государственная.

С Нового времени в ряде крупнейших европейских стран (в других - с XIX века, начиная, с так называемой, второй волны национализма) язык становится объектом самого пристального внимания со стороны государства: создаются академии, призванные следить за его «чистотой», издаются законы, регулирующие его функционирование, определяется его статус. Не являются исключением и все государства, возникшие на постсоветском пространстве: одними из первых в них принимались именно законы о языке.

В европейской социолингвистики принято различать ряд понятий: языковую регуляцию (термин Лабри), языковую политику, языковое планирование и глоттополитику (термин, введенный Л. Геспином и Ж.-Б. Марселези в 1986 году). Языковая политика предполагает воздействие на язык и регулирование его функционирования государственными и уполномоченными для этого структурами, т.е. имеет институциональный характер. Глоттополитика понятие более широкое. Необходимость его введения обосновывалась, в частности, тем, что в своей методологии глоттополитика нейтрализует оппозицию между языком, языковой деятельностью (langage) и речью. Она представляет различные формы воздействия, сознательные и бессознательные, которые общество использует применительно к языковой деятельности в широком смысле. Глоттополитика изучает деятельность, объектом которой является язык, а субъектами неправительственные, общественные организаций и ассоциаций, которые, в некоторых случаях, могут очень успешно влиять на социолингвистическую ситуацию в стране: успешно требовать введения преподавания языка или на языке в рамках школьного обучения, вести пропаганду языка, в том числе организовывать различные культурно-просветительские мероприятия с использованием языка, внедрять язык в средства массовой информации и т.д. Иногда подобная деятельность активистов движений по защите и пропаганде языка находит поддержку у представителей государственной власти, иногда их не замечают, иногда подавляют. В последнем случае возникает ситуация конфликта, которая может быть представлена в виде кибернетической модели «Функционального круга».

Таблица 3