Тенденции современной геополитики

Согласно прогнозам американских военных экспертов, к 2015 г. военный потенциал Китая станет сравним с военным потенциалом США, а в дальнейшем КНР начнет опережать Америку в экономиче­ском и военном развитии. Американские военные утверждают, что Китай уже сегодня стремится в 4 раза увеличить число межконтинен­тальных баллистических ракет (МБР), нацеленных на США, стараясь довести их до 100, а также внедрить мобильные пусковые установки и боеголовки с разделяющимися головными частями, которые наиболее эффективны для преодоления противоракетной обороны (ПРО).

И хотя Министерство иностранных дел КНР всячески опровергает опубликованный Центральным разведывательным управлением США прогноз о развитии китайских ядерных вооружений, совершенно оче­видно, что растущая экономическая мощь Китая приведет к соответст­вующему росту военного потенциала и спорить здесь можно только о сроках. По данным российских экспертов, в 2015 г. США вместе с Канадой и Мексикой будут обладать только 19 % мирового ВВП, ЕС — 16%, Китай — 10%. Япония — 7%, Южная Корея и Тайвань — 5%, Россия - 2%.

В последние годы быстрыми темпами растет мощь другого регио­нального восточного лидера — Индии. По оценкам Гарвардского уни­верситета, уже в 2001 г. она вошла в число лидеров мирового произ­водства по величине ВВП, рассчитанного по паритету покупательной способности. Сегодня Индия обогнала Италию и Великобританию, практически сравнявшись в этом отношении с Германией и разделив с ней 4-е и 5-е места. Все это позволило экспертам Гарвардского университета сделать такой прогноз: через 10 лет Индия догонит Япо­нию и к 2025 г. Азия станет производить 55—60% мирового ВВП, а Запад — только 20—30%.

Итак, прогнозы экспертов свидетельствуют о том, что геополити­ческая модель мира сегодня находится в неравновесном переходном состоянии. Лидерство США пока никем не оспаривается, но гегемон не в состоянии контролировать стремительный рост новых региональ­ных лидеров и "обвальные" геополитические процессы на мировой периферии. Размах конфессиональных и этнонациональных конфлик­тов на цивилизационных разломах растет год от года, отсутствие меж­дународных гарантий безопасности неизбежно толкает мир к новой гонке вооружений, в том числе и в малых странах, которые любой ценой стремятся получить ракетно-ядерное оружие. Наихудший вари­ант, который прогнозируют эксперты, — это присоединение в бли­жайшее время к ядерному клубу, помимо России, США, Великобри­тании, Франции, Китая, Индии, также Пакистана, Ирана, Тайваня и Японии..

Одновременно происходит процесс стремительной деградации "Мирового Юга", состоящего в основном из стран Африки, который все чаще называют "серой зоной", "черной дырой" и "новым варвар­ством, удушающим цивилизацию". По оценкам экспертов, сегодня от 40 до 50 стран Африки относятся к этому "мировому андеграунду", о котором мировые СМИ предпочитают умалчивать. Кровавые кон­фликты в Анголе, Конго (Заире), Сомали, Мозамбике, Руанде, Сьер­ра-Леоне ежегодно уносят миллионы жизней, массовые разрушения отбрасывают экономику этих стран на столетия назад.

Таким образом, первая тенденция - это неуклонное сужение геополитиче­ской карты современного мира. Сегодня многие эксперты прогнозиру­ют дальнейшее расширение зоны "мирового варварства", что позволя­ет предположить все большее ограничение сферы активной геополитики.

Второй тенденцией, обозначившейся на геополитической карте современного мира, является смещение центральной оси координат Запад—Восток, Север—Юг за пределы их прежней географической лока­лизации.

Запад раскололся на две несимметричные зоны — "страну-систе­му" ЕС и мировой глобальный полюс сверхдержавы — США. Дружба-соперничество между этими несимметричными центрами силы пока не выходит за рамки "брака по расчету", хотя многие геополитики констатируют возможность нарастания напряжения в их отношениях, что в полной мере уже продемонстрировала ситуация вокруг Ирака⁷.

На Востоке стремительно вырывается вперед новый, пока регио­нальный центр силы — так называемый "Новый Восток" — страны АТР во главе с Китаем и Японией. Напротив, "Евразийский Восток" — страны СНГ во главе с Россией — все больше уходит на периферию мировой геополитики, озабоченный ростом конфликтов низкой ин­тенсивности на окраинах бывшей советской империи.

Рост богатств "Нового Севера" — стран "Большой семерки", или "золотого миллиарда", где процветают транснациональные корпора­ции, бьется бешеный пульс мировых финансовых рынков — сопро­вождается еще более стремительным обнищанием "Мирового Юга", который скатывается к племенной архаике кровавых гражданских войн. На этой оси уже намечена безжалостная линия резервации и уничтожения Мирового Юга — так называемая "ось зла", которую предполагается просто "стереть с лица Земли".

Третья тенденция "поствестфальской системы" — стремительное развитие конфуцианско-буддийской и ислам­ской цивилизаций на фоне все более низких темпов развития западного мира.

Претензии США на роль "мирового лидера", достаточно успешно укрепляемые с помощью новых информационных и военных техноло­гий, не должны заслонять весьма скептические прогнозы экономис­тов, которые обращают внимание на то, что за последние полвека доля США в мировом ВВП снизилась почти в 1,5 раза. Эксперты подчерки­вают, что американская экономика перегружена долгами, акции аме­риканских компаний сильно переоценены, а перспективы экономи­ческого роста США блокируются высокими ценами на нефть.

На фоне таких прогнозов успехи Китая и других "тихоокеанских тигров" кажутся особенно впечатляющими и убедительными: именно в этом регионе государство эффективно контролирует рыночную эконо­мику. По прогнозам Гарвардского университета, Китай уже обогнал Японию по ВВП и вышел на второе место в мире. Китайский "конфуцианский капитализм" с его клановой систе­мой организации и патернализмом "патроно-клиентских" связей ока­зался намного эффективнее индивидуализированной западной эконо­мики, основанной на "морали успеха". Однако главные преимущест­ва конфуцианской цивилизации лежат в сфере культуры — конфуци­анские ценности, парадоксальным образом "сплавленные" с социа­листической идеологией КПК, создали высокомотивированное обще­ство, где все основные показатели социальной динамики необычайно высоки.

Цивилизационный анализ позволяет прогнозировать и бурный рост "исламского фактора" в мировой геополитике, что связано с повышением национального самосознания прежде всего в странах Арабского Востока. Несмотря на то что большинство исламских стран пока не входит в число мировых экономических лидеров, тем не менее среди 25 стран, которые показывают сегодня устойчивые темпы роста, почти половина принадлежит мусульманскому миру. Международные мусульманские организации пока не смогли выработать консолидиро­ванный подход к международным проблемам, но принадлежность к исламскому миру уже определяет внешнеполитические позиции боль­шинства государств Востока¹⁰.

Еще одной тенденцией развития "поствестфальской системы'''гео­политических координат является переход к новым постклассическим технологиям контроля над пространством, которые диктует информа­ционная революция.

После 11 сентября США полностью переориентировались на тех­нологии информационной войны, которую называют "сетевой" ( net­work-centric warfare). Концепция информационной войны положена в основу программы американского военного строительства до 2010 г. ("Joint Vision 2010"). Эксперты считают, что об ориентации США на ведение "сетевой войны" с помощью информационного оружия кос­венно позволяет судить и опубликованная в сентябре 2002 г. Стратегия национальной безопасности США, провозгласившая на уровне госу­дарственной доктрины переход к стратегии превентивной войны в рамках глобального интервенционизма. Речь идет о переходе к страте­гии "упреждающих действий", включающей возможность нанесения превентивных ударов. Военные операции в Югославии, Афганистане и Ираке уже продемонстрировали на практике действие новой геопо­литической стратегии.

К числу новых информационных технологий в геополитике отно­сится также стратегия "программирующего лидерства", позволяющая мировому гегемону "превентивно" формулировать повестку дня по наиболее важным вопросам, а также технологии ведения "информаци­онной войны" с помощью массированных потоков информации, где действуют разрушительные информационные фантомы: "ось зла", "столкновение цивилизаций", "борьба с терроризмом", "нарушение прав человека". Эти фантомы стали частью эффективных геополити­ческих технологий в борьбе за контроль над пространством.

Таким образом, современные технологии контроля над простран­ством приобретают все более виртуальные формы, что не исключает вслед за информационным наступлением проведение "горячих" опе­раций, призванных закрепить "моральные победы".

Наконец, важной тенденцией, влияющей на формирование неклас­сической "поствестфальской системы " геополитических координат, яв­ляется глобализация, которая принесла с собой новый, нетрадицион­ный для геополитики комплекс угроз, связанных с неуправляемыми миграционными потоками, глобальным наркотрафиком, сетевым вир­туальным андеграундом неформальных международных организаций, многие из которых являются откровенно террористическими.

Как отмечает А. Неклесса, в глобальном мире сталкиваются не только интеллекты, финансы, организационные принципы, техниче­ские возможности, технологические решения, но прежде всего миро­воззрения, кодексы поведения прежней цивилизации и новой культу­ры. Постепенно на планете выстраивается глобальный и многоярус­ный Undernet, эксплуатирующий открывающиеся возможности для не ограниченных моральными препонами форм деятельности легальных и нелегальных организаций. Неформальный стиль и гибкость подобных организмов оказывается их существенным преимуществом. В новой, неформализованной международной среде сетевые конгломераты про­черчивают границы собственной полифоничной и динамичной геогра­фии, выступая в качестве хотя и "виртуальных", но наделе равнознач­ных партнеров привычных государственных и корпоративных структур управления" [Неклесса А. Внешняя политика нового мира. 2000.].