Русская школа геополитики

Данилевский Н. Данилевский ввел в геополитику понятие «цивилизация»в качестве единицы анализа и сформулировал пять основных законов развития цивилизации, ко­торые позволили подойти к пониманию основных геополитичес­ких закономерностей ее развития в пространстве:

1. Любые народы, говорящие на одном языке или принадлежа­щие к одной языковой группе, могут стать «культурно-историческим типом», если они духовно способны к историческому развитию.

2. Непременным условием развития цивилизации является по­литическая независимость.

3. Начала цивилизации невозможно передать от одного культур­но-исторического типа к другому, возможны только взаимные вли­яния друг на друга.

4. Цивилизация достигает своего полного расцвета лишь в том случае, если ее «этнографический материал» разнообразен.

5. Каждый культурно-исторический тип проходит определенные ступени, или «фазисы эволюции», по аналогии с жизненным цик­лом растений, животных и человека — цивилизации и народы, их составляющие, рождаются, достигают различных ступеней разви­тия, стареют, дряхлеют и умирают [Данилевский Н. Россия и Европа. 1991.].

Итак, цивилизация — это живой организм, возникающий и раз­вивающийся в пространстве по некоторым законам.

Данилевский сформулировал закон сохра­нения запаса исторических сил. Он проявляется в следующем: в начале истории цивилизации, в этнографический период ее развития, часто происходит так, что интенсивное освоение своего пространства ци­вилизация начинает лишь в некоторых частях, находящихся в осо­бенно выгодных географических условиях или в близких непосредст­венных отношениях с народами, достигшими более высокого уровня культурного развития. В этой части цивилизации развиваются про­свещение и науки, достигают высокого уровня совершенства поли­тическая, культурная и религиозная жизнь.

На равнинах России первые семена гражданственности и образо­ванности развиваются в Приднепровье и предгорьях Карпат под влиянием Византии. Внутренние раздоры, татарский погром, вторжение Литвы, польская власть разрушают эти начинания русской жизни. Но на северо-востоке, в глухой лесной стране, русская колонизация в сто­роне от деятельной исторической жизни образует сильный запас рус­ской силы, рушит финские племена и, окрепнув, становится восстановительницей единства России, собирательницей земли русской под знаменем Москвы и продолжателей ее дела Петра и Екатерины.

Самой большой опасностью в геополитике Данилевский считал опасность отрыва от национальных истоков, денационализацию про­странства. Данилевский подхо­дит к формулировке еще одного геополитического закона — о за­щите пространства с помощью дисциплинированного энтузиазма.

В кризис народной жизни на первый план выступают не деньги, а два нравственных двигателя, при посредстве которых только и возможно то напряжение всех сил народных: «Это — дисциплина, или дар повиновения, и энтузиазм, или беспредельная готовность к самопожертвованию».

Цивилизационная парадигма в геополитике предполагает, что цивилизационная идентичность является главным фактором, интегри­рующим большие пространства в геополитике.

Данилевский считает, что народы, говорящие на столь близких языках и наречиях, что в общественной жизни легко понимают друг друга, должны составлять одно политическое целое. Так, народ русский, несмотря на различие в наречиях великорус­ском, малорусском и белорусском, или народ немецкий, несмотря на более сильное различие в наречиях верхне- и нижненемецком, должны составлять самостоятельные однородные политические образования, называемые государствами.

Напротив, для целых народов, говорящих на разных языках, при­надлежащих к одному лингвистическому семейству, соответствую­щему самобытной цивилизации, следует предпочесть федерацию как особый тип государственного устройства. В этом смысле мы можем говорить о европейской федерации, основанной на международной системе права.

Интересно, что объяснение действия этого закона в рамках фор­мирующегося славянского мира привело Данилевского к естествен­ному выводу о необходимости создания «всеславянского союза» и даже «всеславянской федерации.

П. Савиикий (1895-1968) - идеолог евразийства, выдающийся русский геополитик начала XX века. Необходимость различать в основном мас­сиве земель Старого Света не два, а три материка не было научным открытием евразийцев. Эта идея высказывалась русскими геогра­фами и раньше. Но евра­зийцы обострили формулировку, они дали имя вновь увиденному материку — континент Евразия.

Этот вывод имел не только географическое, но и культурно-ис­торическое и геополитическое значения. Россия занимает основ­ное пространство земель Евразии. И если предположить, что земли ее не распадаются между двумя материками, а составляют некий самостоятельный географический мир, то это детерминирует целый ряд принципиальных выводов.

Главный из этих выводов состоит в том, что Россия имеет все ос­нования претендовать на особый тип цивилизации и культуры. Назва­ние «Евразия» приобретает смысл сжатой культурно-исторической и геополитической характеристики: существует особый тип евразий­ской культуры, евразийской идентичности, евразийской политики и геополитики. Юг в этих процессах явлен преимущественно в образе византийс­кой культуры и политики, их влияние на Россию было длительным и основополагающим, особенно в Х-XIII веках. Восток выступает у евразийцев в облике «степной» цивилизации, монголо-татарской го­сударственности Чингисхана и его преемников, что сыграло ведущую роль с XIII по XV век, обозначив контуры особого «континентально­го» геополитического видения. Европейское влияние началось с эпо­хи Петра I, прорубившего «окно в Европу», дав простор «океаническим влияниям» в русской геополитической картине мира, и посте­пенно шло на убыль в течение всего XX века. Именно так происхо­дило «напластование» (в терминологии П. Савицкого) на русской почве культурных слоев и геополитических интуиции, что усилило евразийское качество русской культуры и геополитики.

Евразийство же дало такую формулу: источником культурно-исто­рического и геополитического своеобразия является неразрывная слитностъ в русской культуре «европейских» и «азиатско-азийских» элемен­тов. Причем для евразийцев эта связь выступает как одна из сильных сторон русской культуры, особенно в геополитическом плане.

«Евразия цельна» — вот геополитическое кредо евразийцев И если Евразия цельна, то нет России европейской и азиатской, ибо земли, обычно так именуемые, суть одина­ково евразийские земли. Этой части света евразийцы дали еще одно имя — ойкумена, что в переводе с гречес­кого означает «вселенная». Русская ойкумена — это тот материко­вый массив, на котором развертывалась и развертывается русская история, основной континентальный массив Старого Света, кото­рый в то же время есть и «Монголосфера», область в свое время объе­диненная монгольской державой (по территориальному протяже­нию - величайшей державой, известной истории). Геополитика России новых веков родилась в лоне державы и стала наследницей монгольской. Если, рассматривая идейные истоки русской государ­ственности, уместно говорить о византийском наследстве, то при­менительно к геополитике следует говорить о монгольском наслед­стве, подчеркивали евразийцы.

Савицкий указывал и на географические истоки евразийского единства. По его мнению, Евразия как географичес­кий мир, как бы «предсоздана» для образования единого государ­ства — государства России-Евразии. Он вводит в русскую школу геополитики понятие «месторазвитие», чтобы еще убедительней подчеркнуть целостность евразийского мира. Месторазвитие — это взаимное приспособление живых существ друг к другу в тесной связи с внешними географическими условиями, что создает особую гармонию и устойчивость среды.

Другими словами, социально-историческая среда и ее террито­рия должны слиться в единое целое, в географический индивидуум или ландшафт, чтобы можно было говорить об образовании месторазвития. Речь идет об особом синтезе, умении смотреть сразу на социально-историческую среду и занятую ею территорию. Евразий­цы неизменно подчеркивали, что Россия-Евразия есть цельное ме­сторазвитие, географический индивидуум — одновременно исто­рический, этнический, географический, хозяйственный ландшафт.

Для евразийцев единство Евразии — это единство материальных и духовных начал, географических и социокультурных сопряжений.

Савицкому принадлежит интересная и Континент-океан оригинальная попытка осмыслить геополи­тическую модель мира с позиций континентального мышления. П. Савицкий значительно глубже продвигается в осмыслении традиционного противостояния двух типов цивилизаций в миро­вой геополитике: цивилизаций Моря и Континента. Западная гео­политическая школа, констатируя это противостояние, подчерки­вает его географическую предопределенность. Морские цивилиза­ции традиционно связаны с островным или береговым типом существования, мореходством и торговым строем, республиканско-демократическими режимами (Афины, Карфаген, Португалия, США, Великобритания). Континентальные цивилизации, напро­тив, удалены от теплых незамерзающих морей, удобных для судо­ходства, связаны с сухопутным типом существования и авторитар­ными системами правления (Спарта, Рим, Византия, Россия). Меж­ду Континентом и Морем расположены береговые зоны — римленд (Rimland), за контроль над которыми ведется борьба.

В своих работах Савицкий раскрыл глубинные противоречия континентального и морского типов существования, а также их стра­тегии, обращенные в будущее. Он обратил особое внимание на то, что фактором организации и сплочения морских цивилизаций в современную эпоху становится единый мировой рынок. Благодаря дешевизне и удобству морских коммуникаций страны Моря могут быстро воспользоваться всеми преимуществами мирового рынка при минимальных затратах на перевозку товаров. Напротив, для стран Континента включение в мировой рыночный обмен связано с огромными транспортными издержками — делая основную став­ку на интенсивное вхождение в мировой обмен, они моментально становятся «задворками мирового хозяйства».

Другими словами, единый мировой рынок сплачивает морской блок, давая ему мощную экономическую основу, и одновременно отбрасывает континентальный мир на периферию мировой эконо­мической и геополитической системы, обрекая его на вечное «до­гоняющее развитие».

Он разрабатывает и формулирует важные закономерности внутри-континентальных притяжений, на которые до сих пор не обратили должного внимания ни отечественные, ни зарубежные геополитики. Внутриконтинентальные притяжения с необходимостью вступают силу в тех случаях, когда существует расчет для внутриконтинентально-го производителя и потребителя произвести обмен (не только эконо­мический!) друг с другом без посредства мирового рынка.

Вот формула этого закона:

Z<X+A + B+ Y,

где Z— стоимость провоза единицы товара от континентального произво­дителя к внутриконтинентальному потребителю;

X + А — стоимость перевозки того же товара через мировой рынок (X — стоимость сухопутной перевозки до порта, А — стоимость морского транс­порта);

В + Y— стоимость ввоза продуктов мирового рынка на континент (В — стоимость морского транспорта, Y— стоимость сухопутной перевозки от порта к потребителю).

Значение внутриконтинентальные притяжения при­обретают там, где:

• сфера соприкасающихся континентальных областей имеет наибольшее пространственное протяжение;

• области эти являют наибольшее разнообразие экономической и культурной природы.

Факторы первого рода расширяют пространственную зону, в пределах которой действенны внутриконтинентальные притяжения; факторы второго рода умножают число хозяйственных и культур­ных благ.