Фирма «Сони» — феномен промышленного дизайна

В 1986 году в Нью-Йорке вышла небольшая книга «Сделано в Японии. Ис­тория фирмы «Сони» [23.6]. Ее автор - Акио Морита, отвечавший за коммер­ческую деятельность фирмы, подробно рассказал о пути, пройденном от мелкой фирмы до специализированной компании, национальной монополии, которая славится гармоничным соединением в своей продукции новейших научно-тех- нических достижений с высокопрофессиональным дизайном.

Акио Морита (1921-1999) - окончил физико-технический факультет Импе­раторского университета в Осаке, после окончания Второй мировой войны был приглашен для работы в лабораторию «Компании точных инструментов Японии». Ее директор Масару Ибука, талантливый физик-теоретик и практик, впослед­ствии проявил себя как замечательный инженер и талантливый дизайнер.

«Вечером 7 мая 1946 года около двадцати человек собрались на четвертом этаже обгорелого универмага в опустошенном войной центре Токио, - пишет в своей книге Морита, - чтобы учредить новую компанию «Токио телекоммьюни- кейшнз инжиниринг корпорейшн» (в английском переводе), которой позднее было суждено превратиться в «Сони корпорейшн». Основателю этой компании, Масару Ибуке, было 38 лет, мне - 25. Знакомство с ним оказалось для меня од­ним из самых больших подарков судьбы».

Основная линия деятельности фирмы было определена как новаторство в производстве новейших техноемких товаров. Сначала были выпущены магнито­фоны для записи речей в судопроизводстве. Они были громоздки и довольно дороги. За ними появилась более компактная (больше «дипломата», но меньше дорожного чемодана) однодорожечная модель под индексом «Н», которую уже можно было использовать в быту (1951). Каждая следующая модификация, как пишет Морита, «отличалась более интересным дизайном».

Толчком для резкого улучшения качества продукции послужило появление транзисторов, которые были созданы в Америке, но их промышленное освое­ние и массовое применение началось в Японии. У американцев была куплена лицензия, и в 1954 году был выпущен первый японский транзистор. Еще од­ним знаковым событием стало приглашение в фирму в 1956 году выпускника физико-математического факультета университета Рэйону Эсаки, будущего ла­уреата Нобелевской премии в области физики (1973), чей приход позволил компании обогнать всех конкурентов.

«Миниатюризация и компактность всегда импонировали японцам, - подчер­кивает Морита, - наши коробки можно вставлять друг в друга, у нас складные веера, наши картины сворачиваются в аккуратные свитки... И мы поставили сво­ей целью создать радиоприемник, достаточно маленький для того, чтобы поме­ститься в кармане».

Первый транзисторный приемник фирма освоила в 1955 году, а первый «кар­манный приемник» - в 1957 году. Для характеристики менеджерских способно­стей Мориты весьма показательна «маленькая» хитрость, которой он воспользо­вался в рекламных целях. Хотя приемник был самым маленьким в мире, но он был все же больше кармана мужской рубашки, что смущало разработчиков. Мо­рита с удовольствием пишет: «Мы нашли простое решение - мы заказали ру­башки для наших коммивояжеров с несколько увеличенными карманами, доста­точно большими, чтобы опустить туда приемник».

С этого времени начался действительно резкий и постоянный взлет фирмы «Сони». Она смогла выпустить первый в мире переносной телевизор на транзи­сторах, изобрела портативный плейер с наушниками, которому придумали звуч­ное название «Векмен» (гуляющий человек), затем портативный стереопроигры­ватель под тем же названием «Векмен», создала совершенно «плоский» мини­телевизор в виде наручных часов. Потом появились проигрыватель на компакт- дисках и многие другие новинки.

Штатная служба дизайна на фирме была основана в 1961 году, а через 20 лет в ней уже работали 56 дизайнеров и 44 другие специалиста. Внештат­ные дизайнеры-консультанты также привлекаются к созданию изделий. Основ­ной принцип руководителей фирмы и дизайнеров - идти от конечной функ­ции изделия к исходной точке составления задания на проектирование. Напри­мер, когда создавали карманный радиоприемник, думали о том, что хорошо бы обеспечить условия для одновременного прослушивания передач и свободного передвижения в пространстве; личный стереопроигрыватель с наушниками по­явился, чтобы позволить человеку погрузиться в выбранную им автономную звуковую среду; для «сдвига» времени, позволяющего смотреть телепередачу в удобное время, а не когда ее транслирует телецентр, был предложен видеомаг­нитофон. Сам Морита, развивая этот принцип, писал: «Наша стратегия состо­ит в том, чтобы вести за собой потребителей, создавая новые продукты, а не спрашивать их, какие товары им хотелось бы иметь. Потребители не знают, какие возможности существуют, мы же знаем это».

Новаторский и неординарный подход ко всему проявился и при выборе на­звания фирмы в 1956 году. Название фирмы по-японски звучало для иностран­цев еще более «непроизносимо», чем по-английски - «Токио цусин коге кабуси- ки кайся». С началом поставок продукции в Америку встал вопрос о выборе нового названия фирмы. Как вспоминает Морита: «Мы испробовали не один десяток названий. Вместе с Ибукой мы рылись в словарях в поисках звучного слова и натолкнулись на латинское слово «сонус», означающее звук. Само это слово, казалось, было наполнено звуком... В то время в Японии росла популяр­ность слов и прозвищ, заимствованных из английского слэнга; некоторые люди стали называть сообразительных и оригинальных молодых парней «сонни» или «соннибой» (что означало в переводе с английского - сынок). И, конечно, и сло­во «санни» (солнечный), и слово «сонни» звучали оптимистично и радостно, также как их латинский корень. К сожалению, само слово «сонни» создало бы нам в Японии трудности, потому что в условиях перевода японской графики на латинскую слово «сонни» произносилось бы как «сон-ни», что означало «поте­рять деньга». В один прекрасный день мне пришло в голову решение: почему бы просто не вычеркнуть букву, назвав компанию «Сони»? Слово было найде­но!» [23.6].

Когда отмечалась 35-я годовщина фирмы, пришла мысль, что следует изме­нить торговую марку. В результате международного конкурса было получено не­сколько сотен предложений, но одновременно пришли также сотни просьб от торговых партнеров оставить все без изменения. Фирма обоснованно решила, что «от добра добра не ищут».

В большой степени благодаря компаниям «Сони», «Кенон» и др. надпись «Made in Japan» стала своеобразным гарантом качества промышленной продук­ции. Развитие электронной промышленности и точного приборостроения, а за ними и успехи автомобилестроения, сделали название страны «Япония» своего рода брэндом, признанным во всем мире.

«Независимые* дизайнеры работали в собственных небольших бюро и, как правило, выполняли заказы широкого ассортимента (машины, приборы, мебель, светильники, посуда, упаковка и т.д.). В конце 1960-х годов их было порядка двух тысяч. Они сотрудничали как со средними производителями бытовых из­делий, так и с крупными фирмами.

Среди этой категории дизайнеров выделяется Сори Янаги. Его творчество примечательно смелым использованием традиций многовекового ремесла в со­временных промышленных изделиях. Надо отметить удивительную свободу японских дизайнеров в проектировании мебели, в частности, всевозможных си­дений. Не связанные со сложившимися на Западе схемами, они вносят даже в самые, казалось бы, прочно утвердившиеся во всем мире формы что-то свое, придавая мебели элементы одушевленности.

Табурет-стул «Бабочка» Янаги из двух свободно изогнутых деревянных ли­стов поражает сочетанием функциональности, технологичности и образности. На Миланской триеналле 1958 года Янаги получил за это изделие Золотую медаль. Успешно проектируя бытовые вещи различных назначений, он стал победите­лем Всеяпонского конкурса промышленных дизайнеров.