В эпоху постмодернити

Несмотря на свою фрагментированность, музыка постмодернити глобальна, как глобальны, например, мировой рынок, международный валютный фонд или европейская банковская система. Как такая глобализация музыки может уживаться с крайней партикуляризацией? Под глобализацией музыки я понимаю предельную унификацию ее технических средств и методов, социальных задач и импликаций. Глобализацию не следует понимать как метанарратив, ведь постмодерн вообще нетерпим ко всяким притязаниям на сверхсистемность. Поэтому постмодернистская глобализация музыки – это всеобщее унифицирование формальных и содержательных ее аспектов, несмотря на существование огромного количества музыкальных направлений и течений, сторонники которых непрестанно заявляют об их уникальности и несводимости к глобальной культуре.[154] На самом деле, большинство различий, по-видимому, выдумано и зачастую не обусловлено ни внутренней, ни внешней (связанной с социальной действительностью) логикой развития постмодернистской музыки. Одно уже количество этих течений во много раз превосходит количество всех мыслимых в современности идентичностей,[155] что наводит на мысль о реальной глобализации музыки и мифической (идеальной) непохожести ее течений.

Многообразие стилей, перенасыщающее современную музыку, при котором новые стили и новые исполнители появляются чуть ли не каждую неделю, нисколько не устраняет тенденций формального и содержательного музыкального универсализма.

Не стоит удивляться тому факту, что музыка современности с очевидной легкостью втянулась в процессы глобализации, хотя на протяжении большей части исторической действительности она выполняла обратные задачи, являясь средством выражения различий.[156] Глобализация затрагивает не только крупные мировые экономические системы, но и сферу культуры, в том числе музыкальной. Характеризуя процессы, происходящие в современном мире, современный французский философ Жан-Люк Нанси описал результат глобализации в культуре следующим образом: «…Весь наш акустический и визуальный пейзаж претерпел существенные изменения»[157]. Наверное, самым ярким примером глобальной музыки может стать распространение рока, – уникальное в своем роде музыкальное событие, ставшее действительно глобальным. Рок-музыка сегодня известна во всем мире, ее не слушают, возможно, только австралийские аборигены и индейцы Амазонки. Более того, рок-музыка, стирая национальные различия, тем не менее, по прежнему сохранила свою социальную роль по формированию идентичностей: рок сформировал идентичности и подидентичности со своими субкультурами, которые отличаются одеждой, формой поведения, языком. По сути, музыка и в этом случае (как и в ситуации формирования наций) утверждала внемузыкальную идентичность, поскольку рок можно рассматривать как определенное упрощение музыки до простых форм коммуникации, а потому создаваемые им идентичности не носят чисто музыкального характера.

Почему же музыка, на протяжении столетий выполнявшая важную роль в конструировании национальных сообществ, стала сегодня одним из средств стирания национальных различий?

Разумеется, такое изменение социальной роли музыки произошло не мгновенно. Транснационализм музыки модерна явился непосредственной причиной глобализации постмодернистских музыкальных течений. Формированию антинационального метанарратива постмодернистской музыки в немалой степени способствовали теоретические концепции предтеч постмодерна в музыке – композиторов Б. Циммермана, Д. Лигети, Л. Ноно и некоторых других. Такие сочинения, как «Photoptosis» Циммермана и «Lontano» Лигети помогают понять фактическую теоретическую и практическую основу, на которой держится вся современная популярная музыка, ослабляющая и фрагментирующая национальные программы. Это предельное членение музыкальных элементов и их произвольный выбор, который производит впечатление обузданного хаоса, отсутствие ритма и размера, постоянный диссонанс, алеаторика,[158] сонорика,[159] программируемое синтезаторство, электронные схемы. Дьердь Лигети, например, подчеркивал, что националистические программы как рациональные, непротиворечивые, «акцентированные» и четко сформулированные концепции – негативные антиподы «свободно текущей», «струящейся», «раскованной» музыке постмодерна без акцентов, принципы которой сформулировал он сам и другие теоретики.[160]

Развитие глобальной музыки прошло через ряд определенных стадий, воплотившихся в создании/трансформации конкретных музыкальных постмодернистских направлений. Музыка 70-90-ых годов, такая как рок, металл, рэп, рэйв, хип-хоп, а также некоторые более старые направления (рок-н-ролл, блюз, буги-вуги, джаз, джайв) развивалась под знаменем наднациональных идеологий. Более того, речь шла об отрицании не только национальных, но и общеевропейской культурной идентичностей.

Многие современные музыкальные произведения сознательно создавались не на основе западноевропейского искусства, а исходя напрямую или косвенно из туземных обрядов различных племен Африки и Океании, носящих ритуально-мистический характер, о чем неоднократно упоминает немецкий музыковед В. Гизелер.[161] Это делалось для противопоставления новейшей музыки западноевропейским классическим музыкальным традициям, чтобы придать постмодернистской музыке не только революционный характер, но и антинациональный и антинационалистический подтекст (национализм тогда понимался, как правило, как исключительно европейский феномен). Например, упомянутая выше рок-музыка изначально и сознательно создавалась как интернациональная, ориентированная на слушателей безотносительно к их национальной и этнической принадлежности. Солисты рок-групп Beatles, Rolling Stones, Led Zeppelin и Pink Floyd неоднократно подчеркивали в интервью свое неприятие национализма (понимая его исключительно в негативном смысле) и приверженность идеологии культурного транснационализма и этнической толерантности,[162] более того, мечтали, что их музыка станет одним из средств стирания национальных различий.

Следует помнить, что глобальная музыкальная культура – это, в сущности, масс-культура, что с неизбежностью приводит как к снижению уровня творчества, так и уровня восприятия музыки. Если модернистская музыка теряет свою связь с национальными проектами в силу дерационализации и усложнения (во многом, чтобы противостоять «восстанию масс»), то современная глобальная музыка становится вненациональной, как правило, в результате предельного упрощения. Теодор В. Адорно, предугадывая серьезное понижение стандартов в современной музыке, еще в 1962 г. очень дальновидно отметил: «Тотальность, атомизация и совершенно непостижимый, неясный в своей субъективности способ преодоления противоречий, – способ, хотя и основанный на принципах, но позволяющий произвольно выбирать их, – вот слагающие современной музыки».[163] Это имеет ряд следствий и импликаций (пункты не являются независимыми, а последовательно вытекают один из другого):

1) происходит понижение музыкальной грамотности и образованности как исполнителей, так и слушателей,

2) современная музыка может изобретаться, строиться, мастериться, компилироваться, но истинное творчество, сочинительство становится все более редким явлением. Примером может служить так называемая электронная, или компьютерная музыка. В комплектах к компьютерным программам-синтезаторам музыки присутствуют наборы готовых «треков», «патчей» и «лупов», комбинируя которые, постмодернистские маэстро «пишут» свои произведения,[164]

3) лишаясь рефлективного осмысления, музыка трансформируется в предмет чистого развлечения и один из гедонистических элементов постмодернистского общества,

4) отсюда налицо явная смена жанров. Не только опера, но уже и оперетта слишком «сложна» для восприятия обществом. Мюзиклы постепенно вытесняют оперетты. Мюзикл представляет собой развлекательный жанр, способствующий абсолютному отдыху слушателя, высокой степени его отстраненности от музыкального материала. Опера стала мало популярным жанром. Круг посетителей оперных спектаклей ограничен, поэтому опера потеряла былую социальную эффективность (как это было во времена Верди). Количество зрителей рок-концертов на стадионах значительно превосходит количество посетителей консерваторий, филармоний и концертных залов, в которых исполняется традиционная классическая музыка.

Именно благодаря тому, что музыка современности полностью вовлечена в сферу масс-культуры, она становится косвенно связанной с транснационализмом. Это дополнительный формальный фактор транснационализации музыки, отличный от основного содержательного фактора, рассмотренного выше. Из всего вышеперечисленного становится очевидным тот факт, что постмодернистская глобализация музыки и содержательно, и формально устраняет из музыки националистический смысл и подтекст, а также часто противопоставляет ее всевозможным национальным программам, делает музыкальную культуру не просто интер - и транс -, но также и анти национальной.

Шевченко А.С. Санкт-Петербург