Исповедь манипулятора 15 страница

Давайте изучать не калек, а наибольшее, какое мы сможем найти, приближение к целостному, здоровому человеку. Мы найдем у таких людей качественные отличия, — другую систему мотивации, другие эмоции и ценности, другое мышление и восприятие. В некотором смысле только свя-тые представляют собой человечество.

А.Маслоу, наверное о Синтоне

Способы

человеческой жизни В столкновении инте-ресов ты кто? В объединении с дру-гими у тебя к ним...

Испорченное жи-вотное Трус, Жертва и Аг-рессор (люблю драть-ся и уничтожать) Шакал-подлиза и Предатель

Здоровое

животное Эгоист (я сильнее — я прав) Верность своим (во-прос "почему?")

Человек Порядочный чело-век (кто достойнее? Какое решение опти-мальнее для жизни?) Свобода для (вопрос "зачем?")

Искривленный че-ловек Жертвующий собой альтруист (другой всегда важнее) Независимость: сво-бода от

К колонке "Столкновение интересов" — комментарии минимальны.

Когда есть чем поживиться, но ты не один, здоровое животное присмат-ривает, что ему нравится и как бы это захапать, жертвующий собой аль-труист волнуется, от всего ли он уже отказался, человек порядочный за-ботится, чтобы были учтены интересы всех.

• Хотя, может быть, и по-разному. Я вполне допускаю, что порядочный человек может со-всем даже не уважить интерес спившегося бомжа, отдав предпочтение тому, кто пара-зит в меньшей степени. Кто человек — в большей.

В объединении с другими закон жизни здоровых животных — это закон стаи: один за всех, все за одного, и все против чужих. Чтобы доставить вам удовольствие, очень хочу вместо собственных соображений выста-вить длинную цитату из Бориса Агапова, пишущего о Японии и рыцар-ском кодексе Бусидо:

"Без всякой иронии следует утверждать, что тут было сделано поистине гениальное открытие. Представьте себе феодалов, которым подвластны дружины самураев. Самураи ничего не умеют, кроме как сражаться, и ничего не знают, кроме своего клана. Они живут за счет хозяина, который, в свою очередь, живет за счет крестьян и ремесленни-ков. У этих бесправных людей он отнимает все, или почти все, что они вырабатывают. Он может этим заниматься только потому, что об-ладает дружиной. Конечно, он должен ее кормить, одевать и, по-видимому, давать ей возможность пользоваться частью награбленного. Но такое положение опасно.

Во-первых, оно уж чересчур откровенно смахивает на бандитизм. Оно может вызвать возмущение. Оно некрасиво. Оно подозрительно. Оно может дать легкие поводы к любым сплетням и козням соседей.

Во-вторых, кто может поручиться, что завтра эта самая дружина не перекинется к соседу полностью или частично?

Наконец, как обуздать "благородных рыцарей" в их преувеличенных по-ползновениях на добро народа, на честь женщин и даже на собственность их господина? Ведь они специалисты, они одним ударом разрубают человека пополам, им черт не брат?!

Вот тут-то и придумали трюк, который можно смело назвать гениальным.

Было изобретено нечто, сразу решавшее все трудности. Это не машина, не прибор, не метод возделывания почвы, не, даже, оружие. Это — по-нятие.

Понятие, которое должно обеспечить феодалу безоговорочное послушание вассалов, полное подчинение самурайства воле хозяина.

Поскольку никаких оснований к покорности тому, а не другому начальству придумать было невозможно, то за основу всего сущего, за главное качество человека вообще была принята... ВЕРНОСТЬ!

Верность как таковая. Сама по себе. Независимо от того, кому и во имя чего человек верен. Или чему человек верен. Верность была сделана кол-довским заговором, она стала рыбьим словом. Ты верен не потому, что нечто, чему ты верен, хорошо, а ты хорош потому, что верен. Если ты верен — ты хорош, если ты не верен — ты негодяй.

Ничего более полезного для хозяина нельзя было выдумать. Хозяин мог предпринимать любые нелепости, готовить любые подлости, применять любое коварство, ложь, обман — его подчиненные считали, что их первый и священный долг перед совестью — выполнить его требование. Убить сына, зарезать сестру, снять голову брату, украсть, надуть... — все можно и даже необходимо, если такова воля хозяина.

Верность хозяину стала самодовлеющей идеей. Она была сделана мора-лью. Семь веков торжествовал феодализм в Японии, и "рыцарский ко-декс" Бусидо развевался над ним, как знамя".

"Верность своим" есть нормальная основа здоровой животной жизни: "мои" хороши не тем, что они хороши, а тем, что они "мои". "Мои" — то есть "родные", то есть самые мне дорогие... Верность любой тусовке — своей семье или стране, банде или фирме — делает ее крепче и жизнеспо-собнее.

• А что еще важнее — боеспособнее.

Поэтому любая стая с презрением и брезгливостью относится к тем, кто, как подлый шакал, жмется и ластится к сильным, но в трудную минуту готов свою стаю оставить. То есть — предать.

• Смерть предателям!

Человек, однако, выбирает не верность, а свободу. И то, что ты родился на территории этой стаи, еще вовсе не означает того, что ты "ее" и что именно ее особенности ты должен считать достоинствами и признавать за эталон. Свобода — ценность высокая, но у нее две стороны, две грани: есть "свобода ОТ" и есть "свобода ДЛЯ".

Свобода ОТ называется Независимость. Независимость понятна и вкусна, это вообще просто кайф. Потому что верность — это обязанности, а обя-занности — это труд. И когда человек обретает независимость, то, сбро-сив путы, поначалу он переживает только прекращение прошлой несво-боды. И не более. Ошалев от восторга, вырвавшийся на свободу человек орет во всю глотку: "Я свободен, блин!"

• Как я понимаю, одновременно проверяя: "А правда ли можно орать во всю глотку?

Потом выставляет заградительное: "Я никому ничего не должен!!" и — и ждет, чтобы ему кто-нибудь начал возражать.

• Потому как что ему делать, он вообще-то совершенно не представляет.

Как правило, вся его последующая программа строится на негативе: по-спорить ("Ничего подобного!"), нарушить ("А я могу!"), отвалить ("Мое дело!") и отстоять (например, свои желания, называемые Принципами).

• Мне-то в этих случаях кажется, что человечек просто устал. Или с кем-то воюет. Иначе зачем же ему все время кричать о своей свободе и постоянно защищаться?

Когда человек успокаивается и набирается сил, когда искривленность проходит, то такой человек может уже выбрать свободу ДЛЯ.

Что это такое? Это просто. Чтобы что-либо сделать, нужна свобода. Но эта свобода — не независимость ото всех, а свобода для того, чтобы де-лать то, что ты считаешь нужным, добрым и правильным. Это снова обя-занности и работа, но работа любимая и обязанности, которыми ты гор-дишься.

Вот такая жизнь и такая схемка.

Да, а самое любопытное здесь то, что, такие разные, полюса по жизни часто сходятся: романтики одновременно любят быть мучениками, борец за справедливость зачастую агрессивнее агрессора, зомби-трудоголик не-редко срывается в самое глупое прожигательство жизни (тяги к которому в себе, похоже, он более всего и боится), у самого независимого, как пра-вило, обнаруживается тайная совершенно рабская привязанность.

В любом случае, вопросы лично вам:

КТО ВЫ СЕЙЧАС? И КУДА, В СТОРОНУ КОГО ДВИГАЕТЕСЬ, РАСТЕТЕ?

ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН БЫТЬ ЛЮБЫМ?

Психологическая литература, в том числе и мои книги, выполняет в большой мере функцию поэтическую — их читают, погружаясь в красоту смыслов, возносясь душой и не тяготясь необходимостью как-то всерьез приложить их к жизни. Читатель открывает красивую желтую книгу пси-холога Козлова и в умной главе про личностное самосовершенствование под заголовком "Что мне делать с самим собой" среди других возвышен-ных размышлений встречает:

ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН БЫТЬ ЛЮБЫМ!

И кивает головой: Да!

• То есть — красиво сказано! Действительно, а почему бы и нет?

Красивую фразу "Человек должен быть любым" читают именно как кра-сивую фразу, не пытаясь прочувствовать, что за монстр такой получится при ее практической реализации.

Насколько я знаю, столь же сочувственно читатель воспринимает и пас-сажи из книги зеленой, где автор пишет о Характере и Принципах так:

"Характер же мне более всего напоминает палку, которую вставляют в тряпичную куклу, чтобы она держала хоть какую-то форму. Оно, конеч-но, разумно, только чем больше человека крепит его Характер, тем меньше у человека оказывается свободы маневра.

• Ну что вы хотите, ведь у меня такой характер! Я всегда уступаю!

• А что я могу, у меня характер такой: когда на меня прут, я отвечаю тем же!

Надеюсь, что у меня Характера почти уже нет. Я всегда мечтал быть бесхарак-терным: то есть любым, таким, каким надо.

Принципы — это такой же личностный каркас, как и Характер, только вставляют его не в душу и не в тело, а в мозги. Со своими Принципами люди часто зажимают себя в щели и тогда пищат, а если задавили или зажали своими Твердыми Принципами кого-то, то пищат те.

• Что поделаешь, тут Дело Принципа.

Надеюсь, что у меня в душе нет ничего твердого: свои Принципы я раз-мыл. Вместо них у меня есть Направление жизни, а это — как поток. Река иногда может даже поворачивать вспять, река может растекаться ручей-ками, река может даже воспарять и исчезать из виду — с тем, чтобы по-том обрушиться потоком туда, куда она и стремилась...

Подобие Взрослого и Взрослый отличаются Стержнем: у одного это — закостенелость, у другого — энергия направленного роста".

• Конец цитаты.

Так вот. Я предлагаю не останавливаться на красивых фразах и пойти к той реальности, которая за ними стоит. Предчувствуете, какое славное путешествие нам предстоит?

Начнем, пожалуй, со СВОБОДНЫХ ПРИНЦИПОВ. А после них — нас встретит СВОБОДНАЯ ЛИЧНОСТЬ.

• Ужас-то какой!

Рассказ юному натуралисту о подвиге Муравья-Подвижника

Когда я был студентом-психологом и жадно учился умному, для допол-нительной нагрузки мозгов мы с друзьями соорудили свой собственный философский кружок и, обсуждая, например, лекции Мираба Константи-новича Мамардашвили толкали друг другу все свои самые разные идеи. А чтобы идеи звучали более солидно, мы быстро привыкли сочинять раз-ные сказки, притчи и метафоры на случай, но, как правило, у нас хватало чувства юмора не забывать, что это только наши сказки, а не то, что в жизни есть на самом деле. Если же кто из нас это забывал и мифологию превращал в онтологию, начиная относиться к образам наших философ-ских сказок всерьез, воспринимая их натурально, мы присваивали ему звание "юный натуралист" и торжественно преподносили этот журнал для старших школьников.

К сожалению, такой практики не было у большинства моих читателей, вследствие чего они на меня постоянно сердятся. Педагоги, прочитавшие начало "Сказки о смысле жизни и ее цене", обязательно спотыкаются на "Смысл жизни ищут только дураки и невротики". Они мне громко пеня-ют: "Как это, что это, почему это проповедуется жизнь без смысла?!" Те же, кто сбегает с уроков этих серьезных педагогов, кисло морщатся, когда в конце моих сказок об их бессмысленной жизни они читают мое обра-щение к ним "Уважаемые бездельники!" и отворачиваются от предложе-ний превратить свою жизнь хоть во что-то осмысленное.

А самое главное, в тексте книги оказывается очевидное противоречие, что, естественно, недопустимо и понуждает требовательного читателя ставить вопрос ребром: "Уважаемый автор, вы нам все-таки скажите, вот есть в жизни смысл или вот его в жизни совсем нету? Ответьте прямо: он там лежит или совершенно не обнаруживается?"

Уважаемые юные натуралисты, как бы вам это объяснить...

В моей жизни не всегда все складывается гладко. Иногда бывают трудно-сти, иногда обломы, а иногда и очень крупные. Так вот, когда у меня что-то не выходит, что-то трещит и рушится, я обычно не переживаю и не дергаюсь, а мягко улыбаюсь сам себе и спрашиваю: "Родной, а что, ты всерьез находишь в своей деятельности настоящий смысл? Ты надеешься в этой жизни что-то существенное изменить?" Я вспоминаю сказку о Му-равье...

О каком таком муравье?

О самом лучшем на свете муравье. Представьте, что в большом лесу, в одном из муравейников родился гениальный Муравей-Подвижник. Силь-ный духом и членами, он научился перетаскивать большие палочки вдвое быстрее и приобрел огромный авторитет, а, став Президентом Муравей-ника, просчитал все маршруты передвижения и еще более повысил про-изводительность труда каждого трудового муравья. Вся его жизнь длиной в целое лето была одним сплошным подвигом.

• К сожалению, потом его сожрал богомол.

Ну и как вы оцениваете, если бы не это трагическое событие, каким был бы результат самоотверженной жизни Муравья-Подвижника в масштабе окружающего его векового леса? Дуют ветра, шелестят и опадают листья дубов, лес живет своей жизнью, не замечая ни подвиг Муравья-Подвижника, ни его смерти.

И я не уверен, что я чем-то больше этого славного муравья... В какой бы подвиг я не превратил свою жизнь, максимальный смысл ее в самом лучшем раскладе будет... ну, невелик. Любая человеческая жизнь по большему счету — бессмысленна, и это классно: когда у тебя что-то не выходит, вспомни о муравьином подвиге и расслабься: нет лучшего сред-ства успокоения, нет лучшей психотерапевтической метафоры.

– Вы не хотите поучаствовать в проекте измене-ния всего мира?

– Извините, я сейчас как раз умираю.

Карл Витакер, перед смертью

Все верно, но задача успокоиться и оправдать свои неудачи — разве единственная и главная в жизни? Жизнь не всегда есть череда обломов, и, если ты не дурак и не лентяй, если ты еще молод и силен, ты можешь сделать вокруг себя много красивых и добрых вещей. Значит — вперед!

• Тем более, что любая твоя работа есть всегда работа и на себя тоже.

Вот сегодня, когда я, высунув язык, бегал вокруг пруда, рядом со мной то же самое, только с большим энтузиазмом и громким лаем, делала собака. Хозяин бросал ей палку в разные стороны, а она за ней гоняла туда и об-ратно, пыхтя и очень довольная. Какой смысл в ее беготне? Собака должна бегать — это условие ее животной бодрости. А человек, чтобы жить долго и бодро, должен работать.

• Не отрабатывать, а работать, делая то, что по-настоящему нужно людям и жизни.

Без дела человек портится, киснет и ржавеет, и терапия большим и доб-рым делом есть самая эффективная психотерапевтическая процедура. Ра-ботать вам заповедано все равно, но если уж делать — то делать по боль-шому.

• Гм.

Сказано: Устаёшь

Не от того, что сделал,

А от того, что не сделал.

Я знаю:

Если хочешь добраться до звезды,

Что сияет над горизонтом,

Нужно просто запомнить направление

И каждый день

Делать в этом направлении

Хотя бы один шаг.

Хотя бы один.

Каждый день.

Один шаг — это нетрудно.

Господи.

Помоги мне этот шаг

Сделать сегодня.

А.Деркач

Лучшее, что ты можешь сделать в жизни, это сделать что-нибудь для жизни.

Да? Наверное, да.

Но в результате у нас уже две картинки, две сказки про смыслы нашей жизни и деятельности, и обе сказки-картинки — ярки и убедительны. Так в какую же верить? Какая из них — правда?

Препирательство с метафизиком А.С.Пушкиным

Что касается правды, то правда, конечно, на свете есть. Немного хуже то, что правд — много. Поэтому вам остается только одно: каждый раз ве-рить в ту правду, которая в вашей жизни вам поможет.

Как писал поэт Николай Козлов в девятом классе средней школы №379, возражая пушкинскому "Мне истина всего дороже..."

Мне жизнь моя всего дороже,

А в жизни — счастие мое.

И если истина тревожит,

Тем хуже только для нее.

Мне скажут: "Это так!" (к примеру),

И, значит, подчинись сему.

А мне не нужно — я не верю.

Вот — истина. Ее — ценю.

Простим автору некоторый эгоцентризм, но признаем — это препира-тельство с А.С.Пушкиным не бесплодно, ибо именно тут кончается мета-физика и начинается позиция практика. Метафизик — тот, кто приду-мал, как ему ограничить себя в его взглядах на мир, а я не тот, у кого есть одна и единственно правильная картина мира. В качестве практика и ис-следователя я совершенно не интересуюсь, как мир устроен "на самом деле". Истина для меня — это та мысль или позиция, которая позволяет мне хорошо в этом мире жить и работать. Сейчас, под эту задачу, у меня будет одна картина мира. Под другую — другая картина. "Но это же будет противоречие!" — укажет мне строгий ученый. "Верно!" — отвечу я. И это правильно.

• Сейчас я пальто одел. Через час я пальто сниму. Я противоречив? Да. И это правильно.

Когда я молод и жить могу и хочу, я ЗНАЮ, что жить надо энергично, с предельной отдачей, и в этом — мое обязательство перед людьми и ми-ром, потому что я в мире могу сделать — много. Когда я жить уже не смогу, я буду ЗНАТЬ другое — то, что у меня перед миром никаких обя-зательств нет, и сколько бы я ни делал, ничего существенно мне, мура-вью, изменить не светит. Я ЗНАЮ... Это разное ЗНАЮ — противоречие? Да, и только так правильно, потому что разные задачи — и разное виде-ние мира под них.

А еще проще: у вас два полушария? Два. Ну, так оба и используйте. Когда что-то не получается и вас тянет поплакаться, поверьте в сказку про му-равья. А когда жизнь дает вам возможность сделать что-то большое, за-будьте это глупую детскую сказку и займитесь делом. И не путайте эти две очень разные ситуации.

Успехов вам!

Подлинность как предмет психологического конструирования

От подлинности до глупости — один шаг

Когда б вы знали, из какого сора

Растут стихи...

Анна Андреевна Ахматова

Современная психология общегуманистической направленности привык-ла раскапывать истинное, подлинное Я и разрастать его, освобождая от наслоения чуждых личности внешних ролей и масок. Только когда чело-век воссоединяется с самим собой, принимает в себе глубоко внутренние и подлинные чувства, к нему приходит гармония, аутентичность и другая психологическая радость.

Ярче всего это выражено в подходе гештальт-терапии, где ключевыми фразами в работе с клиентом являются обычно:

– Ты действительно это чувствуешь?

– Не говори от ума, прочувствуй, что происходит в тебе на самом деле!

– Остановись, погрузись в свои чувства...

• И аналогичные.

При этом никто не спрашивает, откуда взялось это внутреннее Я и какова ему цена. В данном случае удобнее забыть то, что собратья по психоло-гическому цеху говорят про формирование, воспитание и прочую социа-лизацию...

Переведу: про что, что когда-то невежественные люди вложили вам в ду-шу свои глупости о мире, вас, людях и как все это можно не любить, все это вложили и закрепили страхами. Вначале вам это было так же странно, как писать зачем-то в горшок, но все это было давно, это было в детстве, и вы этого не помните. Потом же — вы к этому привыкли и стали назы-вать это "Я", "мои взгляды" и "мои вкусы".

• То есть стали такими же невежественными, как и ваши воспитатели.

А самое главное — вам сказали, что все это очень ценно, что это ваша сущность и что жить нужно, исповедуя в первую очередь эти свои инди-видуальные заморочки. Ну, вы и поверили.

А какие могут быть другие варианты?

Своим подлинным Я назначаю... кого?

– Разберись, какие желания у тебя истинные, а ка-кие — придуманные!

– Ага. Мои истинные желания, идущие от тела желания, — поспать и пожрать. А мои придуман-ные, идущие от духа, — жить жизнью порядочного человека. Ты предложишь мне выкинуть желания придуманные и жить истинными?

Задумчивость

Не будучи ни мистиком, ни каким либо образом религиозным человеком, я действительно верю, что моя личность — это не Я, и отсылка к самым что ни на есть телесным чувствам как к источнику подлинности меня не убеждает.

Есть правда тела, да.

Есть правда чувств, верно.

Есть правда моего разума, и это также серьезная основа моей жизни.

А я рассматриваю все эти правды и принимаю собственные решения.

Согласен, болен тот человек, который не знаком сам с собою, кто не слышит и не чувствует собственного тела, кто отделен от собственных живых чувств и не имеет разрешения пользоваться собственным разумом, заменив его на ограниченный набор тупых верований. Но я буду протес-товать, когда мои коллеги возводят на последний пьедестал правду орга-низма, превознося как высшую правду тела или чувств.

• Ну, это как в семье: плоха та семья, где родители не слышат детей. Но криво живет и та семейка, где дети диктуют родителям свою волю.

Я вместе со своими коллегами грущу, наблюдая дигиталов, чей разрос-шийся ум не дает дышать задавленной душе, но не большую радость дос-тавляют и клиенты истерики, чья страстно всегда волнующаяся душа сжигает корчащееся тело. Безусловно, кинестетик очень органичен, но он же бывает и весьма ограничен, если его большое тело весом своих требований глушит остатки ума.

Хорошо, если эти три власти — тело, ум и душа — сумели между собой договориться и перестали ссориться, заменив подножки и подставки на помощь и поддержку. Тело согревает душу и подсказывает уму, ум под-стегивает тело и направляет душу, душа настраивает ум и воодушевляет тело...

• Гармония, конгруэнтность и благолепие.

Все? Вершина личностного развития? Думаю, что нет. Верю, что нет. Я рад за гармоничный организм, которому с собой — хорошо. Но — что другим от этого гармоничного организма? Мне более нравится тот орга-низм, который, надеюсь, решил свои основные проблемы, но самое глав-ное для меня то, что этим организмом, этой личностью можно в жизни что-то делать. Моя личность — это мой инструмент, а я — это тот, кто распоряжается личностью, то есть своим телом, умом и душою. Соответ-ственно, в мои неотъемлемые права и обязанности входит ее контроль, инвентаризация и своевременное обновление: ну, там

переоформить тело,

выправить мозги,

сменить душу...

• Например, так, как это делают актеры.

Вот мы и приехали.

Здравствуйте, господа Актеры!

Я с детства завидовал актерам, но не их славе, а тому, что им дано это умение погружаться в личность другого и жить жизнью другого, меняя вдруг и свои ценности, и чувства, и даже внешность... Я всегда знал, я был убежден, что именно это является путем быстрейшего личностного роста и развития.

Как я писал в своей еще самой первой книге, практически цитируя своего кумира Владимира Львовича Леви:

"Что выдумывать? Увидели достойную личность — присвойте ее. Сыг-райте ее не только внешне, но и внутренне, "впечатав" ее характер сра-зу, целиком. Воспроизведите суть этого человека, его Я, настрой, отно-шение к миру и себе, его способ жизни. Думайте его мыслями, двигай-тесь его движениями, чувствуйте его чувствами. Найдите человека ув-леченного (или некатегоричного, или бескорыстно относящегося к про-тивоположному полу, или мудрого — вы лучше знаете, что вам надо) — и вживайтесь в него. Вот и все".

Вот и все — станьте хорошим актером, настоящим актером, актером и внешнего, и внутреннего образа, и очень скоро вы станете великим чело-веком.

• Естественно, если это в ваших планах.

Я продолжаю верить в перспективность такого пути личностного роста, и меня никаким образом не смущает то вроде бы очевидное обстоятельст-во, что сами актеры (когда не на сцене, а в обычной жизни) — люди не самые удобные и, кстати, не самые успешные. Тот, кто стал актером, со-вершенно еще не стал великим человеком.

Актеры в своей массе — существа животные, и довольно примитивные.

Мнение, которое Александр Анатольевич Шир-виндт не считает нужным скрывать

Актеров хорошо любить, пока с ними не сталкиваешься в жизни. А в жизни они... ну очень разные, и часто напоминают волшебников без царя в голове. Но тогда — надо взять искусство перевоплощения, каким вла-деют настоящие актеры, освоить его и употребить его во благо, а не как они. И с этой точки зрения Синтон есть один мощный актерский тренинг, где приходящие хорошие люди учатся перевоплощаться в людей свобод-ных, счастливых и порядочных.

• А также умных, творческих и прочее — длинный список достоинств прилагается.

Личностная прививка

Если посмотреть на используемые в Синтоне техники личностной рабо-ты, то, как в любой богатой практике, в Синтоне можно обнаружить, на-верное, все современные психологические подходы: и некоторое копание от психоанализа, и любовь к психодраматическому проживанию, и бод-рое натаскивание а ля бихевиоризм, и постоянная работа с метафорами ну совсем как в НЛП, и все что хотите еще.

• Но в очень своем, очень синтоновском варианте и стиле.

Однако если попытаться сформулировать особенность, характерность именно нашего подхода к личностной работе, то коротко его можно на-звать путем личностной прививки. Что это такое?

Ну, уважаемые садоводы, вы же знаете... Есть дичок и есть сортовые че-ренки, их соединяют и они срастаются, в результате чего быстро образу-ется прямо-таки культурное растение и даже с нормальными плодами.

Философия и технология этого доброго дела в общих чертах такая.

У тебя есть твое Я — это то, что у тебя было. Вот такой ты человек. Да-лее мы предлагаем такому человеку (и, не буду скрывать, активно заинте-ресовываем) его нового, новую модель его личности, а еще точнее — на-бор его новых личностей.

• Потому что зачем иметь одну, когда можно иметь много?

Если человек заинтересовался и не возражает, мы общими усилиями на его старую личность натягиваем новую формочку.

• Если хотите ругаться — новую маску, а хорошими словами — новый личностный стиль и душевные навыки.

Строим ему новое, более приличное тело (правильную спинку, разнооб-разные мордочки, умные, надежные и нежные руки), выкидываем старые верования, дарим новую, богатую культуру, приживляем новые чувства — ну, нормальная дизайнерская работа.

• Кстати, почитайте — Леонид Бежин, "Мастер дизайна". Автор — противник подобной работы, но описал ее с душой.

Так или иначе, но в результате человек учится жить (думать, чувствовать, двигаться) — по-новому. Как следует. Мало ли как ты жил до этого, ка-кая разница? Важно то, что теперь тебе предлагается новый образ жизни.

• Свободный, сильный и ответственный.

Верно, вначале он немного чужд. Новое — всегда вначале чужое.

• Господи, да первые полгода после рождения ребенка, когда меня называли Папой, я вздраги-вал: какой я Папа? Теперь-то я настолько привык, настолько с этим сросся, что приходит-ся тормошить себя — с тем, чтобы очнуться и увидеть в подрастающем человеке рядом с тобой не только твоего ребенка, а в себе — не только отца...

Кому-то новый стиль жизни может оказаться тесен. Кому-то — страшен.

• Вот так, сразу, сразу начать жить свободной и сильной жизнью? Жутко страшно! — по крайней мере, для его старого Я...

Естественно, мы все разные, и самая идеальная модель для кого-то — прокрустово ложе. Нормально. Если ты примерил, поносил и понял, что тебе это все-таки не подходит, —

• по ценностям, по стилю или просто хлопотно осваивать,

— хорошо, ты всегда можешь это не подошедшее тебе снять и возвра-титься к своему старому образу и стилю жизни. У тебя всегда все в по-рядке: ты приобрел новый опыт и ничего старого не потерял.

Однако чаще, к нашему удовольствию, люди от наших обновок не отка-зываются и торопятся быстрее пополнить свой личностный гардероб.

• Личностные модели от Синтона — богатый выбор, носятся легко, выглядят прекрасно!

Примерить, однако, немного недостаточно. Твоей личностная обновка станет только тогда, если ты будешь ее носить. В новом костюме надо обвыкнуться, к новой личности надо привыкнуть, кроме того, новые эле-менты твоей личности должны быть гармонизированы со всем прочим, что ты носишь.

Если ты решишь выбросить старое (или свое подлинное? Совсем уже в словах запутался) — дело твое, однако чаще мы рекомендуем ничего не выбрасывать, а научиться уместно использовать: в личностном хозяйстве все пригодится.

Ты умеешь классно ныть — здорово, оставь эти жалостливые глаза для своей любимой, когда ей очень захочется тебя пожалеть.

• Ну бывают у людей такие развлечения!

Ты легко звереешь и мощно агрессивен — разрешите вам позавидовать, не выбрасывайте ни в коем случае, оставьте обязательно это для спортив-ных игр и богатого секса.

• Заранее спасибо.

...Да, но почему же все-таки это мы назвали личностной прививкой, ведь далее в тексте идет речь только о: примерил, поносил, снял и прочий портновский гардероб? Потому что, в отличие от одежды, личностные роли оставляют на душе свой отпечаток, а с течением времени, как пра-вило, к душе прирастают, душой прорастают и становятся новым Я. Из внешнего — становятся внутренним.

• Ну и славно — ведь именно этого и хотят люди, приходящие к хорошему психологу.

Соответственно, в этом и состоит наша общая забота — нарастить на Я новую личность, сделать его новым Я, сделать его настолько большим, объемным и живым, чтобы оно проросло жизнью, стало естественным и привычным.