Смена курса и политическое развитие страны

Кризис 1920-1921 гг. и народное сопротивление правя-щему режиму. Долгие семь лет непрерывных социальных по-трясений, войн и революции, утопических и насильственных экс-периментов новой власти привели Россию к 1921 г. в состояние глубокого кризиса. Оценить последствия периода с 1914 по 1921 гг. для развития страны можно весьма приблизительно. Так пря-мые людские потери из-за войн и революции Лига наций в 1922 г. определила в 26 млн. человек. На 1 января 1921 г. население РСФСР составляло 134,3 млн. человек. Убыль населения продол-жалось и в течение первых двух лет нэпа и составила более 3,5 млн. человек.

Демографическая катастрофа дополнялась невиданными потерями в народном хозяйстве. Уровень промышленного произ-водства по с–авнению с 1913 г. по разным оценкам в1920 г. со-ставлял 13,2 14,6%; в металлообработке - 7%; по бумаге - 11%; по углю - 29%. Значительная часть предприятий, шахт бездейст-вовали или были полностью разрушены. Транспортное сообщение в стране парализовано. Разоренная войной и политикой продраз-верстки российская деревня вымирала. Если в 1918 - 1919 гг. кре-стьяне должны были поставить государству зерна на 121 млн. руб. золотом, то в 1920 - 1921 гг. эти поставки возросли до суммы 480 млн. руб. золотом. При этом натуральное налогообложение кре­стьянских дворов выросло в среднем почти в два раза по сравне­нию с дореволюционным периодом.

Нещадная эксплуатация крестьян и засуха привели к са-мому крупному в истории страны голоду, жертвами которого ста-ли от 3,5 до 5 млн. человек. Весной 1922 г. голодало до 27 млн. человек, в различных районах страны свирепствовали эпидемии тифа, цинги, дизентерии. Народная трагедия усугублялась тем, что большевистская власть оставалась практически безучастной к страданиям людей, продолжая и после окончания боевых действий

на основной территории страны свои безжалостные военно-коммунистичесие эксперименты. С начала 1921 г. волна народных выступлений охватила новые районы страны, вовлекая в борьбу с режимом всех недовольных политикой советской власти из числа рабочих, крестьян, солдат и матросов в армии и на флоте.

В феврале 1920 г. в Уфимской и смежных губерниях вспыхнуло «вилочное восстание». Начавшееся в деревне Новая Елань, оно было вызвано жестокостью продотрядов. Восставшие захватили город Белебей и прилегающую территорию с 400 тыся-чами жителей. На их подавление большевики направили кара-тельные отряды, применившие против восставших артиллерию. В апреле очевидец писал: «Настроение у крестьян подавленное…, многих из них расстреляли, других выпороли, а часть посадили в дома принудительных работ. Население стало запуганное, боится больше всего солдат».

19 августа 1920 г. началось Тамбовское восстание. Пово-дом послужил произвол продотрядов, отбиравших у крестьян не только «излишки» хлеба, но и «проднорму». Крестьяне разоружи­ли Красный продотряд и разогнали совет в селе Каменка. К ок-тябрю восстание охватило пять уездов, где были упразднены орга-ны большевистской власти. Восстание перекинулось в Воронеж-скую губернию и охватило территорию с 3,3 млн. населения. Кре-стьяне организовали собственные суды, прокуратуру, милицию, школы. Начальное образование было объявлено обязательным, трехцветный флаг восстановлен как флаг государственный. Про-грамма СТК (Союза трудового крестьянства) требовала свержения власти Совнаркома и упразднения компартии, установления вплоть до созыва Учредительного Собрания временной власти из лиц, участвовавших в борьбе с большевиками, допущения россий-ского и иностранного капитала к восстановлению экономики.

В начале мая 1921 г. М.Н. Тухачевский был назначен Ле-ниным командующим операцией РККА в Тамбовской губернии и бросил на подавление восстания до 100 тысяч красноармейцев, в том числе венгерские и китайские части, бронетехнику и самоле-ты. Непокорные деревни сжигали дотла, мужское население час-тично расстреливали, частично угоняли на принудительные рабо­ты, имущество и скот отбирали. К августу 1921 г. восстание было подавлено. В концентрационные лагеря было брошено не менее 50

- 236 -

- 237 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

тысяч человек. Большинство из них умерло от голода, дизентерии, холеры и тифа.

В Томской губернии летом 1920 г. вспыхнули Колыванов-ское восстание (по городу Колывань) и «Лубковщина» (по имени крестьянина-партизана ПК. Лубкова), действовавшего в Мариин-ском уезде. Первое длилось с 6 по 11 июля 1920 г. и открыто ото-ждествляло себя с Белым движением. Восставшие, около 6,5 тысяч человек, убили 300 коммунистов, захватили два парохода, но, бу-дучи слабо вооруженные, были быстро разбиты Красными. За ка-ждого убитого большевики обещали убивать 10 крестьян. Второе восстание длилось с 20 сентября по конец месяца. Лубков захва-тил бронепоезд коммунистов и несколько военных эшелонов, ра-зобрал пути. Потерпев поражение, раненый Лубков ушел в тайгу, оттуда продолжал сопротивление до 1921 года.

В начале февраля 1921 г. вспыхнуло крупное крестьянское восстание — Западно-Сибирское. Оно началось в Ишимском уезде Тюменской губернии и вскоре охватило все 7 уездов Тюменской, 4 уезда Омской губернии и Курганский уезд. Крестьяне захва-тывали советские учреждения и склады зерна, убивали коммуни-стов и сотрудников продотрядов. По советским данным, было уби­то 7,5 тысяч функционеров. Восставшие перерезали Транссибир-скую магистраль, не смогли взять Тюмень и Ишим, но на два дня овладели Петропавловском и на два месяца утвердились в То-больске; подошли к Акмолинску, в марте заняли Сургут и Березов. Всего в рядах повстанцев сражалось до 70 тысяч человек. В То-больске власть взял временный городской совет под руководством Е.А. Корякова, опиравшийся на профсоюзные организации. Здесь же находился штаб Народной повстанческой армии, которой ко-мандовал 26-летний фельдфебель В.М. Желтовский при Н.Н. Ост-рых (Силине) как начальнике штаба. Было создано Временное Си-бирское правительство, просуществовавшее три месяца.

Восставшие требовали «истинного народовластия», сво-бодных выборов, денационализации промышленности. Их лозунги — «Да здравствует народная советская власть! Долой коммуни-стов!» Политическое руководство восстанием взял на себя, как и в Тамбове, Союз трудового крестьянства — внепартийное и несо-циалистическое объединение. В числе командования повстанцев

было немало младших офицеров армии Колчака. Крупные воен­ные соединения и четыре бронепоезда.

Только к концу 1921 г. Западно-Сибирское восстание было подавлено. Потери регулярных войск РККА составили 2,5 тысячи убитыми, не считая потерь частей особого назначения.

27 февраля 1921 г. началось Кронштадтское восстание, в котором участвовали команды линкоров «Петропавловск» и «Се-вастополь» в Кронштадте. В 11 ночи 28 февраля Зиновьев посы-лает Ленину телеграмму: «В Кронштадте два самых больших ко­рабля — "Севастополь" "Петропавловск" - приняли эсеровские черносотенные резолюции, предъяви: ультиматум 24 часа. Среди рабочих Питера положение по-прежнему очень неустойчивое. Крупные заводы не работают. Предполагаем со стороны эсеров решение форсировать события».

«Эсеровско-черносотенные» резолюции требовали свобо-ды действий только для «рабочих и крестьян, анархистов и левых социалистических партий», освобождения из тюрем и лагерей только рабочих, крестьян, красноармейцев и матросов и членов все социалистических партий. Крестьянам требовали «дать полное право над всею землею так, как им желательно, а также содержать скот», но без права пользоваться наемным трудом.

Митинг 1 марта в Кронштадте на Якорной площади, в ко-тором приняли участие более 15 тысяч человек (четверть всего населения города и военно-морской базы), прошел под лозунгом «За Советы без коммунистов» и принял резолюции, требующие от Ленина упразднить комиссаров, ввести свободную торговлю, тай-ные выборы в советы и созвать беспартийную конференцию для определения новой хозяйственной политики. Попытавшийся при-звать кронштадцев к порядку председатель ВЦИК, «всероссийский староста» Михаил Калинин, специально приехавший для этого в Кронштадт, был изгнан с трибуны под улюлюканье и свист толпы. 2 марта образовался Временный Революционный Комитет во главе с флотским писарем Степаном Максимовичем Петриченко. В штаб обороны вошел ряд офицеров. Коммунистов арестовали, Петри-ченко вступил в переписку с генералом Врангелем и сразу же свя-зался с бастующими рабочими и красноармейцами Петрограда. Кронштадтцы звали рабочих Петрограда присоединиться к ним, но сами из крепости не вышли. Делегация из трех человек — анар-

- 238 -

- 239 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

хист, меньшевик и эсер — была избрана Собранием уполномочен­ных рабочих Петрограда для ведения переговоров со штабом обо­роны Кронштадта.

«Кронштадтский ревком со дня на день ожидает всеобщего восстания в Питере, - доносила в Москву Петроградская ЧК. - Ус-тановлена связь между мятежниками и многими заводами... Сего-дня на общезаводском собрании "Арсенала" рабочие приняли ре-золюцию, призывающую к восстанию». 2 марта Совнарком объя-вил, что восстание в Кронштадте организовано французской раз-ведкой и русскими монархистами. 3 марта Петроград и вся губер-ния были объявлены на осадном положении. Для подавления вос-стания была сформирована специальная 7-я армия в 45 тысяч штыков. Командармом был назначен Тухачевский. 7 марта Петро-градская ЧК получила приказ из Москвы покончить с рабочими беспорядками в 24 часа. За один день по приказу из Москвы было арестовано более двух тысяч рабочих, членов социалистических партий, профсоюзных активистов.

8 марта начался штурм Кронштадта. Тухачевский доносил Троцкому о штурме Кронштадта: «Пять лет на войне, а такого боя не припомню. Это был не бой - ад. Орудийная стрельба стояла всю ночь такая, что в Ораниенбауме стекла в домах полопались. Мат-росы как озверелые. Не могу понять, откуда у них злоба такая?.. Каждый дом приходилось брать приступом. Задерживает такой домишко целую роту курсантов полчаса, наконец, его возьмут, - и что же вы думаете около пулемета плавают в крови два-три матро-са, уже умирают, а всё еще тянутся к револьверу и хрипят: "Мало я вас, сволочей, перестрелял..."».

Троцкий и Тухачевский, собрав Красных курсантов и спе-циальные войска ВЧК, направили их в ночь на 17 марта по льду во вторую атаку и к утру 18-го разбили восставших ценой многих тысяч убитых с обеих сторон. Кронштадтцы заранее договорились с правительством Финляндии о возможности экстренной эвакуа-ции. Арьергард матросов, жертвуя собой, остановил на несколько часов северную группу 7-й армии и позволил 8 тысячам восстав-ших по льду уйти в Териоки, Выборг и Ино. Из оставшихся 22 ты-сяч жителей и гарнизона Кронштадта 2103 человека были расстре-ляны, а 6,5 тысяч угнаны на Север, где многие и погибли в заклю-чении.

Поднимавшееся на борьбу с властью население страны требовало отмены разверстки, свободы торговли и хозяйствова­ния на земле, демократизации политического режима в стране, что выражалось в лозунгах «свободных Советов» (то есть Сове-тов, переизбранных без диктата коммунистов при свободе агита­ции социалистических партий) и изредка созыва нового Учреди­тельного собрания.

По своей сути это были стихийные взрывы народного возмущения политикой Советского правительства. Но в каждом из них наличествовал элемент организации. Его вносил ши­рокий спектр политических сил: от монархистов до социали­стов, действовавших особенно напористо и энергично. Объеди­няло эти разнородные силы стремление овладеть начавшимся народным движением и, опираясь на него, ликвидировать власть большевиков.

Переход к НЭПу. По справедливому мнению ряда совре-менных российских историков, вплоть до марта 1921 г. всё выс-шее партийно-государственное руководство страны вполне осоз­нано приняло решение продолжить политику «военного комму-низма» на так называемых «гражданско-коммунистических» на-чалах. Эти взгляды нашли свое отражение и в решениях IX съезда РКП(б) (март-апрель 1920 г.), и в заключительной резолюции VIII Всероссийского съезда Советов «О мерах укрепления и развития крестьянских хозяйств» (декабрь 1920 г.), и в работах многих пар-тийных теоретиков, в частности Л.Троцкого («Терроризм и ком-мунизм» 1920), Н.Бухарина («Экономика переходного периода» 1920), Н. Осинского («Государственное регулирование крестьян-ского хозяйства» 1920), П. Гусева («Единый хозяйственный план и единый хозяйственный аппарат» 1920) и многих других.

Более того, сам В.Ленин, как и многие его соратники по партии, абсолютно не видел какой-либо необходимости измене-ния основ старой «военно-коммунистической» политики и про-должал делать ставку на государственное принуждение как осно-ву выхода страны из острейшего экономического кризиса и ее хо-зяйственного возрождения. Именно поэтому он очень высоко оценил известный «теоретический» опус Николая Бухарина «Эко-номика переходного периода», и особенно его седьмую главу

- 240 -

- 241 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Внеэкономическое принуждение в переходный период», назвав ее превосходной.

Хотя справедливости ради следует сказать, что не все чле-ны ЦК РКП(б) и крупные партийные функционеры разделяли по-зицию В.Ленина, Л.Троцкого, Н.Бухарина и других общепризнан­ных вождей партии и государства. В частности, Д.Рязанов (Гольд-бах), А.Рыков, В.Ногин и В. Милютин накануне созыва и входе работы IX съезда партии (март-апрель 1920 г.) в крайне резкой форме критиковали «военный, милитаристский характер» троцки-стской экономической платформы и реальную практику создания военно-милиционной системы на местах.

Более того, именно в этот сложнейший период двум вид-ным экономистам страны Л.Н. Литошенко и А.В.Чаянову было поручено подготовить два альтернативных доклада по проблемам развития аграрного производства. В июне 1920 г. оба этих доклада были представлены на рассмотрение в коллегию Наркомата зем-леделия (П. Середа) и ГОЭЛРО (Г.Крижановский). Первый вари­ант программы (Л. Ли тошен ко), который предусматривал новую редакцию «столыпинской аграрной политики», был отвергнут большинством участников дискуссии. А второй вариант програм-мы (А. Чаянов), который предусматривал развитие крестьянских единоличных хозяйств на базе широкого развития кооперации, позднее был взят к сведению при разработке государственной по-литики в области сельского хозяйства годы нэпа.

Тем временем, в этот критический момент народных вы­ступлений, все внимание высшего партийного руководства страны было сосредоточено на так называемой «профсоюзной дискус-сии», пик которой пришелся на конец 1920 - начало 1921 годов. По мнению историков, это была довольно странная дискуссия. Главными вопросами обсуждения были не острейшие проблемы экономического положения страны, а совершенно разные, том числе теоретические, аспекты места и роли профсоюзов при дик-татуре пролетариата.

Дискуссия о профсоюзах началась довольно спонтанно в начале ноября 1920 г., в период работы V Всероссийской конфе-ренции профсоюзов, на которой ряд ее делегатов, в частности председатель ВЦСПС Михаил Павлович Томский (Ефремов) (1883-1936), заявили о необходимости пересмотра устоявшихся в

годы «военного коммунизма» принципов взаимоотношения проф-союзного движения, партии и государства. В частности, большин-ство ораторов, выступавших на этой конференции, в категори-ческой форме заявили о необходимости положить конец укоре­нившейся практике «подавления» профсоюзов, и восстановить традиционные демократические принципы выборности и отчётно-сти руководящих профсоюзных органов перед профсоюзной мас-сой. Однако Л.Троцкий в недопустимо резкой форме осудив вы-ступления М.Томского и других зарвавшихся «профсоюзников», заявил о необходимости дальнейшего «завинчивания гаек» поли-тики «военного коммунизма» и призвал к полному «перетряхива-нию» обюрократившихся профсоюзов на всех уровнях.

Надо сказать, что троцкистская теория «завинчивания га-ек» или «огосударствления профсоюзов», которую традиционно подвергали беспощадной критике в советской историографии, по справедливому мнению ряда современных историков (А. Панцов «Лев Давыдович Троцкий» 1990; АКиселев «Профсоюзы и совет-ское государство» 1991), совершенно неотвратимо вытекала из самой системы «военного коммунизма» и политики милитариза-ции труда.

9 ноября 1920 г. состоялся Пленум ЦК РКП(б), на котором был рассмотрен, представленный Л.Троцким проект тезисов «Профессиональные союзы и их дальнейшая роль». Предложен-ную им платформу «огосударствления профсоюзов» активно под-держали несколько видных членов ЦК, в том числе А. Андреев, Н. Крести некий, Е.Преображенский, Х.Раковский и Л.Серебряков. Однако незначительное большинство, состоявшее из десяти чле-нов высшего партийного ареопага (В.Ленин, И.Сталин, Г.Зи­новьев, Л.Каменев, М.Томский, А.Рыков, Н.Бухарин, Я.Рудзутак, Ф.Дзержинский, М.Калинин), высказались против «троцкистских тезисов» и первоначально поддержали «ленинскую платформу», получившую название «платформы 10-ти».

Сторонники данной платформы полагали, что профсоюзы должны стать связующим звеном между широкими трудящимися массами и государственно-партийным аппаратом, или, выражаясь знаменитыми ленинскими словами, стать настоящей «школой хо-зяйствования» и «школой коммунизма» для них.

- 242 -

- 243 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

Однако победа ленинской группировки оказалась «пирро-вой», поскольку уже через месяц, 7 декабря 1920 г., на очередном Пленуме ЦК большинство участников пленарного заседания со-вершенно неожиданно поддержали так называемую «буферную платформу» Н.Бухарина, который выступил в роли «третейского судьи» и попытался примирить «враждующие стороны». Хотя фактически «бухаринская профсоюзная платформа», за неболь-шим исключением, была точной копией «троцкистской профсо-юзной платформы».

Тем временем, поддержанный значительной частью чле-нов ЦК, Л.Троцкий неожиданно перешёл в наступление, и 25 де-кабря 1920 г. опубликовал свою знаменитую брошюру «Роль и задачи профессиональных союзов», которая оказалась в центре новой партийной дискуссии, развернувшейся на VIII съезде Сове-тов. Активное участие в этой дискуссии приняли обе «враждую-щие стороны», в том числе В.Ленин, Л.Троцкий, Г.Зиновьев, Н.Бухарин, А.Шляпников, В.Ногин и В.Рязанов. В частности, В.Ленин, выступивший с большой речью «О профессиональных союзах, о текущем моменте и об ошибках тов. Троцкого», прямо заявил, что профсоюзная дискуссия стала следствием более серь­езных и коренных противоречий, связанных с проблемой «...методов подхода к массе, овладения массой и связи с массой». Именно в этом, по мнению В.Ленина, и состояла «вся суть наших разногласий» с товарищем Л.Троцким.

В начале января 1921 г. на очередном Пленуме ЦК незна-чительным большинством голосов (В.Ленин, И.Сталин, Г.Зиновьев, Л.Каменев, А.Рыков, М.Томский, В.Молотов, Я.Рудзутак) было принято решение о полной свободе дискуссий и проведения выборов на предстоящий партийный съезд по «проф-союзным платформам».

Практически сразу после принятого Пленумом ЦК реше-ния, на страницах партийной печати одна за другой появляются как старые («ленинская», «троцкистская», «буферная»), так и но-вые профсоюзные платформы, в том числе, «рабочей оппозиции» (АШляпников, С.Медведев, А.Коллонтай) и «демократического централизма» (А.Бубнов, С.Сапронов, Н.Осинский).

В частности, идеологи «рабочей оппозиции» резко высту-пили против любых форм государственного и партийного контро-

ля над профсоюзным движением, и заявили, что именно профсою-зы, а не государствен но-партийный аппарат должны взять на себя роль управления всем народнохозяйственным комплексом страны и каждым отдельным предприятием в частности. Для реализации этой задачи лидеры «рабочей оппозиции» предлагали созвать «Всероссийский съезд производителей» и передать ему все права и полномочия по управлению народным хозяйством страны.

Фактически все высшее партийное руководство страны, втянувшись в профсоюзную дискуссию, погрязло в бесконечных, а главное бесплодных обвинениях, «политических разборках» и передрягах. Поэтому, уже в середине января 1921 г., В.Ленин в своих статьях «Кризис назрел» и «Еще раз о профсоюзах, о теку-щем моменте и об ошибках тов. Троцкого и Бухарина» призвал широкие партийные массы прекратить эту бесплодную дискус-сию, которая стала реально угрожать расколу всей партии, и спло-титься на базе единой профсоюзной платформы - ленинской «платформы десяти».

Точка в этой явно затянувшейся дискуссии была поставле­на на X съезде РКП(б), который состоялся в Москве в начале мар-та 1921 г. По итогам работы этого съезда были приняты два прин-ципиально важных решения:

Во-первых, значительная часть делегатов партийного фо-рума, согласившись с тем, что профсоюзы должны стать настоя-щей «школой коммунизма» для широких трудящихся масс, под-держали ленинскую «платформу десяти». Во-вторых, в виду воз-никновения реальной угрозы раскола в партии, была принята пе-чально знаменитая резолюция «О единстве в партии», которая под угрозой исключения из партийных рядов наложила кате-горический запрет на образование любых внутрипартийных оппо-зиционных фракций и групп.

Поражение Л.Троцкого и его сторонников в «профсоюзной дискуссии» было чётко зафиксировано при выборах нового соста­ва ЦК, в который не вошли такие видные «троцкисты», как Л. Се-ребряков, Н. Крестинский и Е.Преображенский. Зато новыми чле-нами ЦК стали давние антагонисты и критики «оракула револю-ции» К.Ворошилов, В.Молотов, М.Фрунзе и Г.Орджоникидзе.

- 244 -

- 245 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

Накануне X Всероссийской партконференции (май 1921 г.) В.И.Ленин еще раз уточнил формулу предпринимаемого "отступ-ления", обозначив ее понятием "госкапитализм". Ленин возвра-щался к некоторым идеям, высказанных им в работе «Очередные задачи Советской власти» весной 1918 г., в ходе так называемой «мирной передышки». Эта формула вобрала в себя и концессии, и совершающийся через органы кооперации товарообмен с кресть­янством, и частную торговлю на комиссионных началах, и аренду мелких государственных предприятий. В написанной в апреле 1921 г. брошюре "О продовольственном налоге" он признал, что "еще много нужно и должно поучиться у капиталиста", что " за науку заплатить не жалко, лишь бы учение шло толком". Прочи-тавший рукопись брошюры Л.Б.Каменев написал В.И.Ленину в своем отзыве, что большинству партработников она покажется "чем-то неслыханным, новым, переворачивающим всю практику", поскольку "весь аппарат (Губисполкомы, комиссары и пр.) при­вык работать как раз в обратном направлении".

Так оно и происходило: стремление идти на выучку к ка-питалистам сопровождалось боязнью капитализма, причем не только рядовыми, но и ответственными партработниками. Не ис-ключением из правила был и В.И.Ленин. В конце 1922 г. Полит-бюро РКП(б) отклонило по его инициативе чрезвычайно выгод-ную концессию английского предпринимателя Л.Урката. По све-дениям Г.Е.Зиновьева, "Владимир Ильич выступил против этой концессии не потому, что условия Украта были плохи, а потому, что, в конце концов, он себе сказал, он и мы с ним: лучше бед-ненькая, серенькая Советская Россия, медленно восстанавливаю-щаяся, но своя, чем быстро восстановившаяся, но пустившая коз-ла в огород, такого козла как Украт".

Боязнью капитализма было проникнуто стремление В.И.Ленина и активно поддерживающих его Л.Д.Троцкого и Л.Б.Красина не допустить демонополизации внешней торговли, несмотря на то, что деятельность Наркомвнешторга была крайне расточительной. По мнению В.И.Ленина, даже частичное откры-тие границ повлекло бы за собой "беззащитность русской про-мышленности и переход к системе свободной торговли. Против этого мы должны бороться изо всех сил...".

В конце 1921 г. ленинская формула «госкапитализма» обо-гащается понятием "перевода госпредприятий на так называемый хозяйственный расчет", то есть, по его словам, "в значительной степени на коммерческие, капиталистические основания". Сама постановка вопроса о целесообразности новой формы хозяйство­вания и управления реформаторской экономический политике большевики в очередной раз разрывали органическое единство экономической и политической демократии. Впервые они сделали это, как известно, в 1917 году, взяв на вооружение эсеровскую аг-рарную программу социализации земли, с помощью которой смогли удержаться у власти и преградить Учредительному собра-нию. Блокируя своим новым экономическим курсом политиче-скую демократию, большевики, независимо от их воли, заклады-вали глубокие противоречия в проводимые ими экономические мероприятия, которые, как и в предыдущий период, были чреваты гражданской войной между народом и правящим большевистским режимом.

Руководству РКП(б) стоило немалого труда убедить рядо­вых коммунистов в целесообразности нового экономического курса, встретившего на местах определенное противодействие. Несколько уездных парторганизаций усмотрели в оживлении ча-стной торговли и в переговорах с иностранными капиталистами о концессиях "капитуляцию перед буржуазией". Практически во всех парторганизациях имели место случаи выхода из РКП(б) "за несогласие с нэпом". Весьма распространенным было и мнение о тактическом смысле решений X съезда, якобы призванных в пер-вую очередь стабилизировать политическую обстановку в стране; в этой связи совершенно стихийно было пущено в оборот выра-жение "экономический Брест", намекающее не только на вынуж-денный характер уступок крестьянству, но и на их скорое аннули­рование. Работники Наркомпрода мало считались с разницей ме-жду разверсткой и натуральным налогом и ожидали не ранее, чем осенью, вернуться к политике продовольственной диктатуры.

В связи с нарастанием недовольства со стороны "низов" РКП(б) ее Центральный Комитет решил созвать в мае 1921 г. экс-тренную X Всероссийскую партконференцию. В своих выступле-ниях на конференции В.И. Ленин доказывал неизбежность новой экономической политики, подтвердив, что она вводится не для

- 246 -

- 247 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

обмана, а "всерьез и надолго", возможно, на 5-10 лет. "Конечно, -говорил он, - приходится отступать, но надо самым серьезным об­разом, с точки зрения классовых сил относиться к этому. Усмат-ривать в этом хитрость - значит подражать обывателям...". Суть же сложившегося соотношения классовых сил, было таково, что "или крестьянство должно идти с нами на соглашение, и мы дела-ем ему экономические уступки, или - борьба".

Эволюция советской политической системы в годы нэ-па. Однопартийная политическая система в Советской России оформилась в конце 1921 г. в силу следующих причин. Во-первых, в 1921 г. представители непролетарских партий полно­стью исчезли из Советов - главных органов власти. Во-вторых, в течении 1921 г., выполняя решения X съезда РКП(б) и его ре-золюции «О единстве партии», органы ВЧК разработали план ликвидации оппозиции в лице партий и течений, который ус­пешно начал претворяться в жизнь. В-третьих, в 1921 г: усили­вающиеся репрессии в отношении меньшевиков, эсеров, анархи­стов привели к массовой эмиграции и изоляции членов этих партий, которые перестали быть массовыми политическими организациями.

Таким образом, на рубеже 1921-1922 гг. в Советской Рос-сии окончательно оформилась однопартийная система, которая приобрела свои характерные особенности. Став важнейшей ча-стью советской политической системы, большевистская партия интегрировалась с государством, получив тем самым монополию на государственную власть и дополнительные возможности для влияния на историческое развитие страны. «Сращивание» партий с государством привело к рождению новой политической струк-туры.

Механизм политической власти в СССР в 20-е гг. может быть понят только с учетом тех изменений, которые произошли в партийном руководстве и структуре партии после захвата ею государственной власти. Общественно-политической организа-цией большевистская партия была до конца 1917 г., но с самого начала в ней имелись основания для последующего перерож-дения. Это прежде всего цель, сформулированная для партии В.И. Лениным в апреле 1917 г. — захват государственной власти

и создание условий для формирования социалистического об­щества.

Большевистская партия захватила власть в Октябре 1917 года, и с тех пор неуклонно развивался процесс превращения са­мой партии в институт государственной власти. Решающим ша-гом на этом пути стала централизация власти в руках партий­ной верхушки — выделение из состава ЦК постоянно дейст-вующих Политбюро, Оргбюро и Секретариата, которое про-изошло по решению VIII съезда РКП(б) 25 марта 1919 г. После съезда начались оформление и унификация партийных аппара­тов на местах, которые до этого отличались чрезвычайным раз­нообразием структуры. К концу 1919 г. во всей республике не было и двух партийных комитетов, построенных одинаково.

Хотя первые пять лет после Октября 1917 г. существо-вала определенная двойственность политической системы - Со-веты и партийные комитеты, - все более явно стала обнаружи­ваться тенденция смещения властных функций от Советов и их исполкомов к партийным комитетам.

Последняя беспокоила не только рядовых членов партии, но и ее руководителей - В.И. Ленина и Л. Д. Троцкого. Предпола-галось, что на X Всероссийском съезде Советов в декабре 1922 г. по вопросу о разграничении функций партийных и советских органов будет принято соответствующее постановление. Но во-прос о советском строительстве был снят с повестки дня съезда.

К этому времени уже определилось иное направление развития. Решающую роль в этом сыграли изменения, проис­шедшие в руководстве партии.

Основное место в так называемом ленинском коллектив­ном руководстве, которое началось складываться в 1921 г. и оформилось после первой болезни В.И. Ленина 25—27 мая 1922 г., заняла «тройка»: Г.Е. Зиновьев — И.В. Сталин — ЛБ. Каменев. Ее поддерживало большинство Политбюро. Все основные вопро­сы фактически решались «тройкой». Лишь формально они ут-верждались на Политбюро в присутствии Л. Д. Троцкого. «Трой­ку» занимало больше всего не рациональное решение проблем, а удержание власти любыми средствами — в противовес Троцкому.

- 248 -

- 249 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

Естественно, Зиновьев - Сталин - Каменев нуждались в автори­тарных методах руководства.

При В.И. Ленине диктатуры партии как системы не су-ществовало. В ленинский период диктатура партии осуществля­лась личностно: Ленин в СНК, Дзержинский в ВЧК, Троцкий в Реввоенсовете. Позже все определяло место партийного работ-ника в партийно-аппаратной иерархии.

Для создания такой системы понадобились целенаправ­ленная политика послеленинского руководства партии, каждо-дневная работа Секретариата ЦК во главе с И.В. Сталиным, его особая кадровая политика, стремление Генсека к единоличной власти.

Такая политика явилась по сути настоящей партийно-государственной реформой, проведенной в 1922—1923 гг. Главной целью этой реформы было установление диктатуры узкого круга партийных лидеров, опирающегося на аппарат и через него пере-дающего директивы партийным комитетам, которые таким же обра-зом действовали по отношению к нижестоящим партийным орга-низациям.

Тем самым оттеснялись от руководства Ленин и Троц­кий. Власть, организованная по такому принципу, действительно оказалась диктатурой партии, но полнота власти сосредоточи­лась в руках единиц на самом верху.

Все нити кадровой политики с этого времени находились в руках Оргбюро и Секретариата ЦК. В ведомстве последнего очень быстро была отлажена система фактического назначения так называемой номенклатуры.

Вторым направлением проводимой в 1922—1923 гг. полити-ки диктатуры партии стало возвышение партийных комитетов над Советами, что означало выхолащивание и фактическую ликвида-цию Советской власти. И.В. Сталин включил Советы как форму в свою систему власти, но никакой реальной роли в этой системе они не играли. Управление в Советах перешло сначала к их исполко-мам, затем к президиумам исполкомов, и, наконец, сами президиу-мы исполкомов оказались в полном подчинении у партийных ко-митетов.

Новая политическая система имела жестко централизо­ванную структуру. Формирование нового механизма власти осуществлялось одновременно с образованием СССР. Это были две стороны одного процесса. В результате создания унитарного централизованного государства все республики оказались под прямым управлением центральных союзных органов. Распоря­жения партийной верхушки теперь в полной мере касались и ЦК компартий национальных республик.

Подводя итоги рассмотрения механизма диктатуры пар­тии, следует отметить, что И.В. Сталин не был его изобретате-лем. Осуществлением политики диктатуры партии в 1922-1923 гг. занимались не только лидеры партии, но и работники Секре-тариата ЦК. И.В* Сталину оставалось только способствовать этому процессу и искусно управлять им, так как именно такой механизм власти в наибольшей мере соответствовал как его че­ловеческой натуре, так и реализации его политических целей.

Впрочем, существовали и объективные условия. В первую очередь это: 1) российские традиции взаимоотношения власти и об-щества, 2) ленинская партия как основа сталинской, 3) техника начала XX в. — электричество, телеграф, телефон. Еще одним объек-тивным, хотя и нематериальным фактором формирования меха-низма партийной власти, явилась деморализация российского об-щества в результате Первой мировой войны, революции и граждан­ской войны.

Таким образом, глубокие преобразования, происходив­шие в стране, были неразрывно связаны с деятельностью пра­вящей партии. Численность российской компартии, переимено-ванной в 1925 г. во Всесоюзную коммунистическую партию (большевиков) - ВКП (б), быстро увеличивалась: с 732 тыс. человек в 1921 г. до 1,3 млн. в 1927 г.

Партия заполнялась новым чиновничеством, оттесняв­шим на второй план коммунистов от «станка и сохи», то есть тех, кто продолжал работать на заводах и земле. Доля рабочих в пар­тии достигала тогда 30%, а крестьян - и того менее.

Из-за бюрократизма ВКП (б) теряла остатки былых свя­зей с основной частью населения страны. Не раз проводив-

- 250 -

- 251 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

шиеся в 20-е гг. «партийные чистки», призванные «орабочить» ВКП (б), в конечном счете не достигали цели.

Ведущие рычаги управления компартией по-прежнему оставались у так называемой «старой большевистской гвар-дии» — 8 тыс. партийцев с дореволюционным стажем. Они об­ладали богатым опытом политической борьбы, способностью самостоятельно анализировать события. На крутых поворотах революции в этой среде часто формулировались не совпадающие с генеральной линией предложения по разрешению встававших проблем, возникали фракционные группы.

В.И. Ленин, тяжело болевший с мая 1922 г., осознавая шаткость равновесия в большевистских верхах, наметил ряд новых мер, дополняющих решение X съезда РКП(б) о запрете фракций по его стабилизации.

В заметках, продиктованных в конце 1922 - начале 1923 г. и известных как «Завещание», он рекомендовал сместить И.В. Сталина с поста Генерального секретаря ЦК РКП(б), позволив­шего ему через подбор и расстановку ответственных партийных кадров за короткий срок (с апреля 1922 г.) «сосредоточить в сво­их руках необъятную власть».

Далее, по мысли Ленина, следовало повысить значение высших коллегиальных и взаимно ограничивающих друг друга партийных органов — ЦК и Центральной Контрольной Комиссии, одновременно резко увеличив их численность за счет партийцев от станка, избежавших соблазнов бюрократической службы. Им отво-дилась роль своего рода «буфера», призванного гасить разногласия в верхах партаппарата и обеспечить его политическую устойчивость.

Дальнейшее развитие событий предсказать было не сложно. После смерти Ленина (январь 1924 г.) раскололся ин­тегрирующий разные точки зрения партийный центр - Политбю­ро, — и соперничество за личное лидерство, начавшееся в боль­шевистской верхушке с осени 1923 г., разгорелось в полную силу.

Первый этап борьбы за власть приходится на 1923-1924 гг., когда против руководящей группы ЦК - И.В. Сталин, Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, Н.И. Бухарин - выступили Л. Д. Троц­кий и лидер «демократического централизма» Г.В. Сапронов.

Второй этап вылился в дискуссию 1925 г. с «новой оппо-зицией», возглавляемой уже Зиновьевым и Каменевым.

Третий - с «объединенной оппозицией», объединившей в 1926—1927 гг. в своих рядах Троцкого, Зиновьева, Каменева, Са-пронова, Шляпникова и других противников И.В. Сталина.

За внутрипартийными схватками тех лет стояли не только амбиции претендентов на ленинское наследие, но и раз­ное видение ими теории и практики строительства социализма. В спорах по принципиальным вопросам каждый из них старался скорее не прояснить их и найти точки соприкосновения с пози­ций оппонентов, а, прибегая к социально-политической демаго-гии, обосновать собственные политические претензии, создать в партии образ единственно верного продолжателя дела Ленина.

Это обстоятельство не следует упускать из виду, знако-мясь с основными направлениями, по которым оппозиция вела наступление - в надежде перехватить политическую инициати­ву в партийной верхушке - на И.В. Сталина и его менявшуюся по ходу борьбы команду соратников. К 1928 г. она состояла из Н.И. Бухарина, К.Е. Ворошилова, Л.М. Кагановича, СМ. Кирова, В.В. Куйбышева, В.М. Молотова и др.

Все без исключения оппозиционеры выступали против выдвинутого И.В. Сталиным в середине 20-х гг. тезиса о «воз-можности построения социализма в одной стране». Оппоненты Генсека утверждали: социалистический строй отсталой кресть-янской России может утвердиться лишь после победы пролетар­ской революции на индустриальном Западе.

Л. Д. Троцкий требовал ужесточить «диктатуру промыш-ленности» над сельским хозяйством, перейдя к широкомас­штабной перекачке средств из деревни в индустриальные отрас­ли. По его мнению, только «форсированная индустриализация» и укрепление на ее базе обороноспособности государства, ока-завшегося в «тисках капиталистического окружения», могли помочь ему продержаться до мировой революции.

Г.Е. Зиновьев и ЛБ. Каменев резко осуждали решение ЦК снять недовольство крестьян путем углубления в 1924— 1925 гг. рыночных начал в аграрном секторе экономики (сни­жение промышленных цен и земельного налога, льготы на

- 252 -

- 253 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

аренду земли и наем рабочей силы и др.). Подобные меры одно­значно квалифицировались как опасная уступка кулакам и нэпманам, подрыв устоев «диктатуры пролетариата».

Никаких разногласий не знали оппозиционеры в беском-промиссной критике «зажима демократии», разделившего ком-партию, по их выражению, на «два этажа - верхний, где реша-ют, и нижний, где узнают о решении». Оппоненты Генсека при­зывали рядовых партийцев взять под действенный контроль вознесшийся на недосягаемую высоту партаппарат — вплоть до ЦК и Политбюро, — требовали восстановить свободу фракций, отказаться от назначения партфункционеров в низовые органи­зации сверху.

Настороженность в среде старых партийцев вызывали ле­вацкие наскоки оппозиционеров на НЭП и требования «форсиро-ванной индустриализации» за счет фактического ограбления де-ревни.

Такой крутой, по сути «военно-коммунистический» по-ворот в экономической политике не только таил опасность ново­го обострения отношений с крестьянством, но и вступал в про-тиворечие с преобладавшей в те годы в большевистском руково­дстве уверенностью, что индустриализацию удастся провести без жесткого нажима на деревню.

Предполагалось, что по мере развертывания индустри­альных отраслей образуются накопления для покрытия огром­ных капитальных затрат — через рационализацию промышлен­ного производства, снижение расходов сырья и энергии на еди­ницу выпускаемой продукции, рост производительности труда и т.д.

Именно такая концепция индустриализации нашла от-ражение в «Директивах по составлению пятилетнего плана на-родного хозяйства», принятых XV съездом ВКП(б) в декабре 1927 г.

Поэтому тезис И.В. Сталина о «построении социализма в одной стране» стал руководством к действию. Он, во-первых, учитывал психологию и верхов, и партийной массы, одинаково уставших пассивно дожидаться победы мировой революции и стремившихся воплотить на деле свою главную программную

установку, во-вторых, был оптимально приспособлен к тому,
чтобы сыграть роль общенациональной объединяющей идеи, по-
литической базы для действенной агитационно-
пропагандистской работы по мобилизации трудовых усилий на­
рода.

На каждом новом витке борьбы против сменявших друг друга оппозиций И.В. Сталин неизменно получал поддержку по-давляющей части старой большевистской гвардии. Именно это обстоятельство предопределило малочисленность и слабость самих оппозиционных группировок (всего в них активно участвовало около 20 тыс. человек, из которых несколько сотен имели доре-волюционный партстаж), провал их попыток повести за собой партийную массу. В конце 1927 г. Л. Д. Троцкий, Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев и другие вожди оппозиции были исключены из рядов ВКП(б). И.В. Сталин сумел столкнуть с политической аре-ны основных соперников в борьбе за ленинское наследие.

Но внутрипартийные баталии нэповских лет принесли еще один неожиданный для многих их участников результат. К исходу 20-х гг. оказались серьезно подорванными позиции старой большевистской гвардии: ее представители замещались на руко-водящих партийных и государственных постах выдвиженцами Генсека.

Тем самым был сделан первый шаг на пути к установле-нию в СССР режима личной власти И.В. Сталина.

Образование Союзного государства. После того как в 1918—1920 годах большевики в основном восстановили территори-альное единство бывшей царской империи, партия начала активную дискуссию о новой структуре страны. Советское государство со-стояло из многих как бы независимых суверенных советских рес-публик, важнейшей из которых была Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика (РСФСР). Она составляла 92% контролируемых большевиками территорий и в ней проживало 70% всего населения дореволюционной России.

В состав РСФСР входили различные автономные образо-вания: республики - Башкирская АССР, Татарская АССР, Даге-станская АССР и др. - и области - Бурят-Монгольская, Вотская, Калмыцкая, Марийская, Чувашская.

- 254 -

- 255 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

За годы революции и гражданской войны на нацио­нальных окраинах были образованы суверенные советские рес­публики: Украинская ССР (декабрь 1917 г.), Белорусская ССР (январь 1919 г.), Азербайджанская ССР (апрель 1920 г.), Армян­ская ССР (ноябрь 1920 г.), Грузинская ССР (февраль 1921 г.).

Отношения между РСФСР и другими советскими респуб­ликами регулировались на основе двусторонних договоров, лишав-ших младших партнеров РСФСР многих суверенных прав в воен­ной, экономической, финансовой и внешнеполитической области. Эта система договоров носила временный характер, и большевики стремились как можно быстрее положить ей конец. При этом остро обсуждались два различных пути решения этой проблемы.

Сталин, бывший до 1924 года наркомом по делам нацио-нальностей, выступал за так называемый план автономизации: все советские республики должны были войти в РСФСР и иметь лишь территориальную автономию. Против этого плана активно протес-товали многие нерусские коммунисты, которые в своей борьбе полу-чили сильного союзника — самого Ленина. Для него план автономи-зации был проявлением «великорусского шовинизма», не желавше-го и слышать о равноправии малых наций. При этом Ленин указы-вал, что обрусевшие нерусские, такие как грузины Сталин и Орд-жоникидзе или поляк Дзержинский, еще более склонны к русскому шовинизму. Несмотря на то, что Ленин вел борьбу против «вели-корусского шовинизма» с больничной койки — в декабре 1922 года у вождя случился второй апоплексический удар, который его час-тично парализовал, он сумел в основном провести свою линию.

В октябре—декабре 1922 г. пленумы ЦК коммунистиче-ских партий Украины, Белоруссии, Азербайджана, Армении и Грузии высказались за объединение советских республик в Союз ССР. 13 декабря 1922 г. VII Всеукраинский съезд Советов, I Закавказский съезд Советов приняли решение о необходимости образования СССР. 18 декабря 1922 г. такое же решение вынес IV Всебелорусский съезд Советов, а 26 декабря 1922 г. — X Все-российский съезд Советов. 30 декабря 1922 г. съезд полномочных представителей РСФСР, Белоруссии, Украины и Закавказской федерации (I съезд Советов СССР) принял Декларацию и Дого-вор об образовании Союза Советских Социалистических Респуб­лик, избрал Центральный Исполнительный Комитет (ЦИК). В

январе 1924 г. II Всесоюзный съезд Советов одобрил Конститу­цию СССР.

Высшим органом власти она объявила Всесоюзный съезд Советов, а между съездами - ЦИК, состоявший из двух равно-правных палат: Союзного Совета и Совета Национальностей (первый избирался съездом из представителей союзных респуб­лик пропорционально их населению; во второй входили по пять представителей от каждой союзной и автономной республики и по одному от автономных областей).

Высшим исполнительным органом провозглашался Со­вет Народных Комиссаров СССР. Он ведал иностранными дела-ми, обороной страны, внешней торговлей, путями сообщения, финансами и др. В ведении союзных республик находились внутренние дела, земледелие, просвещение, юстиция, социаль-ное обеспечение и здравоохранение.

Отдельные советские республики, по крайней мере на бу-маге, сохранили свои суверенные права, например, «право свобод-ного выхода из СССР». Но оно было лишь пустой формально-стью, так как коммунистическая партия — единственная инстан-ция СССР, имевшая свойства политического субъекта, была, в от-личие от советского государства, построена не по принципу феде-рации, а централизованно. До тех пор, пока большевистская партия являлась важнейшей силой, скрепляющей советскую фе-дерацию, все попытки сторонников самостоятельности отдельных республик превратить формальное право на суверенитет в ре-альность, были обречены на провал. Тем не менее, превращение ранее унитарной Российской империи в федерацию, пусть лишь формальную, имело большое значение. Это значение в полной мере проявилось лишь через семь десятилетий после подписания договора об образовании Союза ССР — во время горбачевской пе-рестройки. Тогда произошло ослабление важнейшей объединя-ющей СССР силы — единовластия коммунистической партии. Это предопределило распад советской федерации, происшедший именно по границам прежних союзных республик.

- 256 -

- 257 -

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.

«Новейшая история России», учебник в 2-х ч., 1894-1945 гг.