Баженова (Стефан) Лидия Гейнриховна

 

 

Родилась я 26 декабря 1948 года в п. Рябинино. Я первый ребёнок, рождённый в нашей Рябининской больнице, которая в то время находилась на берегу и только что открылась.

Родители мои оба репрессированы. Мама Мергель Эмма Фёдоровна 1916 года рождения жила в Саратовской области, село Эрленбах. В 1936 году семью раскулачили. Отца забрали, а куда одному Богу известно. Мать же с четырьмя детьми: сыном и тремя дочерьми отправили в Казахстан. В дороге мама родила пятого ребёнка, но он вскоре умер, а потом с горя умерла и мама. И четверо подростков, в том числе и моя мама, стали жить самостоятельно.

В 1941 году маму и её сестру Раису выслали в Коми АССР (Раиса Фёдоровна до сих пор там живёт). Но вскоре маму отправили в трудармию, теперь уже в Ныроблаг.

Папа, Стефан Гейнрих Карлович 1912 года рождения, жил в с. Юлияновка, Саратовской области. Семья отца не была богатой, но имела лошадей и, так как глава семьи очень рано умер, нанимала людей для различных работ. Именно это и послужило мотивом для раскулачивания. Хозяйство признали кулацким, и Стефана вместе с матерью и ещё четырьмя детьми отправили на Алтай. Было это в 1939 году. А в 1941 году семью разделили: Стефана отправили в трудармию в далёкий Чердынский район, п. Чепец, его брата в г. Омск, а сестёр с матерью оставили на Алтае.

В трудармии и маме, и папе было тяжело: непосильный, изнурительный труд, продукты практически все порченые, высушить одежду негде. Люди часто умирали от тех условий, в которых им приходилось жить.

Папа удивлялся: «Как мы всё это выдержали? Не понимаю. Да, были люди богатые (они могли что-то купить из продуктов или поменять), и те умирали как мухи. У меня же ничего за душой не было, и я выжил». Навсегда запомнилось ему следующее. Деревья рубили так, чтобы пенёк был вровень с землёй. И вот после обеда трудармейцы вновь вышли на работу. Сообразив, что, если так низко наклониться, обед в желудке не задержится, папа решил срубить пенёк чуть повыше. Увидев это, конвоир подбежал к нему, схватил за шиворот и закричал: «Ты что делаешь?» А папа ответил, что срубит этот пенёк второй раз, а сейчас пусть обед немного уляжется в желудке, а то не ровен час, весь обратно выйдет».

А ещё он вспоминал такой случай: «Был очень сильный ветер. Нам налили в чашки баланды. Я понёс свою чашку. В это время порыв ветра свалил меня с ног. Баланда разлилась. И я плакал как ребёнок: вторую чашку уже не нальют».

Во время работы в трудармии отец нечаянно отрубил себе палец. И удивился, что даже крови не было. Обращаться в санчасть? А что толку. Замотал какой-то тряпкой и давай дальше работать.

В 1946 году родители переехали в Рябинино, познакомились через год, стали жить вместе. Но зарегистрировались намного позже, когда я училась не то в пятом, не то в шестом классе. По документам в Рябинино (наверно, потому что немцы плохо говорили по-русски и их не очень хорошо понимали) отец значился как Андрей Штефан, и я до восьмого класса была Андреевна. И только после того, как сестры отца прислали с Алтая подлинные документы, записи в рябининских документах исправили и мне изменили отчество.

С трудармиии папа пришел больной: у него была язва. Я помню, что он всё время болел. Нужно было делать операцию. А жили бедно. Какая уж там операция. А в 1976 году папа умер.

Мама, слава Богу, жива, в 1992 году она вместе с моим братом Фёдором и его семьёй уехали в Германию, где сейчас живут. Имеют российско-германское гражданство и по возможности приезжают в гости.          

Мергель Эмма Фёдоровна с детьми и внуками