Теория разделения властей

Теория разделения властей зародилась во Франции в середине XVIII в. и была обусловлена прежде всего борьбой крепнувшей буржуазии против феодального абсолютизма, борьбой с системой, тормозившей развитие общества и государства, Появление новой концепции было связано с именем Ш. Монтескье — прогрессивного теоретика, опытного практика государственно-правовой деятельно­сти, понимающего проблемы неэффективного функционирования государственных органов (Монтескье занимал видное положение президента Бордоского парламента — судебного учреждения). В своей фундаментальной работе "О духе законов" (1748) он изложил результаты длительного исследования политико-правовых установ­лений нескольких государств, прийдя к выводу, что "свобода воз­можна при любой форме правления, если в государстве господствует право, гарантированное от нарушений законности посредством раз­деления властей на законодательную, исполнительную и судебную, которые взаимно сдерживают друг друга". Как видно, цель теории — создание безопасности граждан от произвола и злоупотреблений властей, обеспечение политических свобод.

Конечно же, теория разделения властей появилась не на пустом месте, она стала логическим продолжением развития политико-пра­вовых идей, возникших в XVII в. в Англии, частью начинавшей формироваться теории правового государства. Вообще принцип раз­деления властей имеет очень важное значение для правового госу­дарства, так как "реализация этого принципа выступает одним из конституционно-организованных проявлений политического плюра­лизма в государственной сфере, способного обеспечить столь необхо­димое для цивилизованного гражданского общества правление пра­вового закона и непредвзятое правосудие".

Монтескье выделил следующие положения своей теории. Во-первых, существуют три рода власти: законодательная, исполни­тельная и судебная, которые должны быть распределены между разными государственными органами. Если же в руках одного органа сконцентрируется власть, различная по своему содержанию, то по­явится возможность для злоупотребления этой властью, а следова­тельно, свободы граждан будут нарушаться. Каждая ветвь власти предназначена для осуществления определенных функций государ­ства. Основное назначение законодательной власти — "выявить пра­во и сформулировать его в виде положительных законов, обязатель­ных для всех граждан...". "Исполнительная власть в свободном госу­дарстве предназначена для исполнения законов, устанавливаемых законодательной властью". "Задача судей в том, чтобы решения и приговоры всегда были лишь точным применением закона. Судебная власть карает преступления и разрешает столкновения частных лиц". Однако хотя органы власти действуют самостоятельно, речь идет не об абсолютном обособлении, а лишь об относительной их самостоятельности и одновременном тесном взаимодействии друг с другом, осуществляемом в пределах их полномочий.

Во-вторых, должна функционировать система сдержек и проти­вовесов, чтобы власти контролировали действия друг друга. "Взаи­мовлияние законодательной и исполнительной властей гарантирует реальность права, которое в конечном счете отражает компромисс сталкивающихся воль и интересов различных социальных слоев и сил... За нарушение законов министры могут быть привлечены зако­нодательным собранием к ответственности. В свою очередь исполни­тельная власть в лице государя сдерживает от произвола законода­тельную власть, будучи наделена правом налагать вето на решения законодательного собрания, устанавливает регламент его работы и распускает собрание". Безусловно, сейчас предусмотрен намного более разнообразный и эффективный механизм сдержек и противо­весов, чем тот, который мы видим в трудах Монтескье. Однако уже в его работах были заложены основные принципы и институты, с помощью которых взаимодействуют органы государственной власти. В наше время, как правило, "законодательная власть ограничивает­ся референдумом, президентским правом вето, Конституционным Судом, а внутренним ее ограничением является двухпалатное по­строение Парламента". "Исполнительная власть ограничена ответ­ственностью перед Парламентом и подзаконным характером издава­емых ею нормативных актов; должна сохраняться также внутренняя разделенность между Президентом и Правительством. Судебная власть подчинена Конституции и закону, а ее внутреннее разделение воплощается в том, что Консти­туционный Суд выделяется из всей судебной системы, меняется круг полномочий прокуратуры, вводятся системы специальных судов, мировых судей.

Однако в конституционном проекте Монтескье недостаточно четко проводилась идея равновесия властей. Законодательная власть явно играет доминирующую роль, исполнительную власть Монте­скье называет ограниченной по своей природе, а судебную — вообще полувластью. Думается, все это было не столь актуально во времена Монтескье, сколь актуально было следующее положение теории раз­деления властей: определенная ветвь власти должна представлять интересы определенной социальной группы. Судебная власть пред­ставляет интересы народа, исполнительная — монарха, верхняя па­лата законодательного собрания (предусмотренная конституцион­ным проектом Монтескье) — аристократии, нижняя палата собрания — интересы народа. Таким образом, мы видим стремление достиг­нуть компромисса в борьбе буржуазии (слившейся тогда с народом) с приверженцами абсолютизма.

Позднее теория разделения властей получила практическое и теоретическое развитие. Прежде всего следует упомянуть труды Жана Жака Руссо. В отличие от Монтескье, он считал, что "законо­дательная, исполнительная и судебная власти — особые проявления единой власти народа". Позже "тезис о единстве власти" использо­вался разными силами. При этом следует отметить, что "речь идет не только о власти определенной социальной общности, даже если это компромисс различных классов, совместно осуществляющих политическое господство, политическое руководство обществом, но и об известной степени организационного единства: все органы госу­дарства проводят в конечном счете общую политическую линию, определяемую носителем реальной власти и, как правило, строятся по вертикали". Точка зрения Руссо отвечала требованиям времени и обосновывала революционные процессы во Франции конца XVIII в. Если Монтескье пытался найти компромисс, то Руссо обосновывал необходимость борьбы с феодализмом. Как взгляды Монтескье, так и взгляды Руссо нашли свое наиболее полное и последовательное отра­жение в Конституции США 1787 г. Преамбула к этому документу гласит: "Мы, народ Соединенных Штатов... ", отражая тем самым то, что народ является единственным источником власти. Наряду с утверждением единства источника власти в Конституции США про­водится очень четкое организационно-правовое разделение властей. Также в этом документе нашла свое отражение система сдержек и противовесов: были предусмотрены и процедура импичмента, и от­лагательное вето президента, и многие другие институты, которые являются составной частью современного права. Джеймс Медисон — четвертый президент США, игравший, по-видимому, значительную роль в создании Конституции, утверждал: "Концентрацию всей вла­сти — законодательной, исполнительной и юридической — в одних руках... можно с полным правом считать определением тирании".

В некоторых государствах организационно-правовая сторона рассматриваемой концепции подверглась модификациям. Конститу­ционная доктрина ряда стран Латинской Америки исходит из суще­ствования еще одной власти — учредительной, что связано с часты­ми государственными переворотами. "О существовании четвертой — учредительной — власти говорят французские специалисты по срав­нительному конституционному праву Ж. Блан, Ж.М. Вирье и Ф. Ва­ге. По существу, шесть властей были перечислены в конституции Алжира 1976 года: политическая (осуществлялась правящей пар­тией), контрольная, учредительная (создание и изменение конститу­ции)" и др. В связи с концепцией, которая предусматривает воз­можность отделения президента от исполнительной власти и харак­теризует его как главу государства, встает вопрос об особой ветви власти — арбитражной. Во французской Конституции 1958 года, например, говорится, что президент своим арбитражем обеспечивает нормальное функционирование публичных властей. Аналогичные формулировки включены в 90-х годах в Конституции Румынии и некоторых стран Африки. Речь идет об арбитраже между властями, а не органами государства.

В связи с информатизацией общества в XX в. в современной теории принято выделять еще одну ветвь вла­сти — "четвертую власть"— средства массовой информации. Дело в том, что телевидение, радио, печать и другие средства массовой информации, ставшие в наше время доступными почти всем слоям населения, не просто информируют общество о тех или иных по­литических событиях, но и навязывают людям свою оценку происхо­дящего, свои идеалы, они имеют возможность манипулировать обще­ственным мнением. Даже в недемократических государствах, где точка зрения "масс" проявляется лишь в критических ситуациях (революции и т.п.), правительства понимают всю значимость влия­ния "четвертой власти" на людей, пытаются регулировать и исполь­зовать эту власть в своих интересах. В демократических госу­дарствах "четвертая власть" — это реально действующая сила, не считаться с которой никто не может, нельзя просто запретить дея­тельность какой-либо газеты, телепрограммы и т.д. "Четвертая власть" является необходимой частью функционирования системы государственных органов. Средства мас­совой информации играют очень важную роль в системе сдержек и противовесов, сдерживая действия органов государства.

Таковы основные изменения, которые претерпела теория разделения властей за более чем двухсотлетнюю историю своего существования. Эта теория нашла очень широкое применение в государственно-правовой практике многих стран, явилась одним из основных гарантов прав и свобод человека.