Гербарт 4 страница

______________________

* Herbart J.F. Uber einige Beziehungen zwischen Psychologie und Staatswissonschaft // Werke IX. S. 204.
** Ibid. S. 217.
*** Ibid. S. 206.
**** Ibid. S. 207-211.

______________________

Общий закон этой механики, как и всякой системы сил, состоит в том, что силы стремятся к равновесию. Но в государстве, так же как и в отдельной душе, это равновесие никогда не может быть полным, ибо здесь постоянно являются новые возбуждения, которые изменяют прежние отношения и дают им иное направление*. Поэтому государство, так же как и душу, нельзя уподоблять физическому организму. Последний составляет нечто определенное как в своем строении, так и в своем развитии. Государство же приближается к определенности, но никогда ее не достигает. Всякое усвоение внешнего элемента изменяет здесь и самый усвояющий субъект. Отсюда возможность воспитания, которое для человека и народа имеет совершенно иное значение, нежели в приложении к растению. Государство уподобляется организму разве только в совместности, а не в последовательности отправлений. В последовательном же развитии его можно сравнить не с отдельною органическою формою, а скорее с совокупностью развивающихся в природе органических форм, ибо оно никогда не организовано окончательно, а всегда только организуется. Она не есть, а становится, переходя из одной формы в другую**.

______________________

* Ibid. S. 206-207.
** Ibid. S. 212-214.

______________________

В означенной статье Гербарт ограничился этими указаниями. Но в свою "Психологию" он включил в виде примера отрывки "Статики и механики государства". Здесь представляется самый процесс взаимного давления и слияния элементов при первоначальном образовании государств. Этот процесс начинается с того, что вследствие столкновения неравных сил слабейшие теряют всякое общественное значение. Низшие классы обращаются в рабство, а высшие соединяются в свободные общины. Такова первая ступень государственного развития. Затем возгорается та же борьба между свободными лицами. В силу того же закона образуется различие между благородными и простолюдинами. Наконец, из среды благородных выдвигается один, могущественнейший из всех. Около него естественно группируются остальные, ибо каждый, стараясь возвыситься над другими, тянется к общему центру вместо того, чтобы сливаться с окружающею средою. Так установляется различие между князем, дворянством и народом. Дворяне стоят ближе других к князю; вследствие этого они являются естественными его соперниками. Чтобы противодействовать им, он старается придать более силы простолюдинам и привязать последних к себе. С этою целью он образует из них сословия или корпорации. Но с этим вместе является новая опасность со стороны демократии. Тогда князь начинает опираться уже на дворянство, которое также смыкается в сословие, хотя менее тесно связанное, нежели низшее, ибо здесь отдельные личности имеют более значения, нежели там. Когда же дворянство и народ, поочередно поддержанные князем, окрепли внутри себя, тогда княжеская власть естественно слабеет. Наконец, она может даже совершенно исчезнуть, как и было в древних республиках*.

______________________

* Herbart J.F. Psychologie als Wissenschaft. II. Einleitung. A. Bruchstucke der Statik des Staats.

______________________

Этот общий ход развития государственной жизни может, впрочем, видоизменяться вследствие внешних войн, которые, производя столкновения с посторонними силами, ведут к новым комбинациям. Но там, где нет постороннего вмешательства, общий закон, управляющий политическим движением, состоит в том, что неравенство, предоставленное себе, идет увеличиваясь. Ибо слабейшие элементы, при постоянном давлении, более и более лишаются значения, сильнейшие же, напротив, с уменьшением сопротивления становятся все могущественнее. Но так как с исчезновением слабейших уменьшается общая сила государства, то задача правительства заключается в том, чтобы противодействовать этому процессу. Этого нельзя сделать ни понижением сильнейших к уровню слабейших, ибо это повело бы к еще большему ослаблению государства, ни возвышением слабейших к уровню сильнейших, ибо это противоречит их природе. Остается, следовательно, связать их друг с другом, так чтобы одни держались другими, и все вместе составляли бы непрерывные ряды, подобно тому как в душе образуются ряды представлений. В устройстве этих рядов заключается все искусство государственных людей. Но, действуя в этом смысле, законодатель не должен противиться естественному движению механических сил и нарушать их непрерывность. Поток, который насильно задерживается плотиною, наконец ее уносит. Политическое искусство должно только давать водам правильное направление, не препятствуя свободному их течению*.

______________________

* Ibid. I. Einleitung. B. Bruchstucke der Mechanik des Staats.

______________________

Этим ограничиваются набросанные Гербартом отрывки. Он имел в виду представить здесь не более как пример психологических отношений, проявляющихся в обществе. С этою целью он отвлекся от выработанных уже общественных форм, от влияния идей. Как он сам говорит, эта чисто теоретическая попытка должна была служить лишь пособием для постижения общественных отношений в первобытные времена. Но такое отвлеченное изображение воображаемого общественного развития не может иметь настоящей цены в науке. Исследовать взаимное отношение частных сил в обществе и влияние их борьбы на общественное устройство - это мысль, которая имеет свое значение: она представляет известную сторону государственной жизни. Индивидуалистическая система Гербарта прямо вела к такому взгляду. Но провести эту мысль можно только в связи с действительною историею, причем необходимо принимать во внимание совокупность общественных элементов, как реальных, так и идеальных. К борьбе частных сил в государстве всегда присоединяется влияние идей. Действительная жизнь политических союзов слагается из этих двух элементов, и главная задача политического мыслителя заключается в постижении их взаимного отношения. Гербарт и не думает этого отвергать, но здесь, как и везде, одностороннее воззрение развивается у него отдельно, без всякой живой связи с противоположным началом. Вследствие этого оно не соответствует той действительности, которую он хочет изобразить.

Независимо от этого недостатка невозможно одобрить сопоставление общественных сил с отношением представлений в единичной душе. Элементы тут совершенно разные, а потому и отношения несходны. В собственной системе Гербарта всего Менее можно найти основание для подобного сравнения. Вся его психология строится на понятии о единстве души как неделимого существа. Из этого выводится происходящее в ней слияние представлений, причем остается только непонятным, каким образом представления, которые не что иное, как акты самосохранения простой сущности, могут производить давление друг на друга. В обществе, напротив, не видать, в силу чего отдельные лица могут друг с другом сливаться. Где связующий их элемент? В том, что Гербарт называет одушевленным обществом, идеи являются живою связью воль. Но в политической механике нет речи ни об идеях, ни об одушевленном обществе: все ограничивается отношениями первобытных единичных сил. Понятно, что они могут друг другу противодействовать; но что заставляет их соединяться? Очевидно, что тут есть пробел, который Гербарт не в состоянии был восполнить.

Гораздо лучше то, что он говорит об отношении государства к организму. Он хорошо подметил различие между физическим организмом и общественным: первый является постоянно определенным, второй изменяется в своем развитии. Но и тут нельзя не сказать, что система Гербарта не представляет никаких данных для определения самого понятия об организме. Собственные его изречения не оставляют никакого сомнения на этот счет. Так, он предостерегает от весьма распространенного заблуждения, будто в организме целое предшествует частям. Истинная наука поймет, говорит он, что одни и те же законы механики духа, которые объясняют отношения представлений в единичной душе, делают понятными и органическую жизнь как сочетание простых сущностей, и живую силу государства как сочетания лиц*. Очевидно, что при таком взгляде понятие об организме исчезает; все тут сводится к внешнему, механическому отношению частей. Всего менее можно согласить это воззрение с единством души. Неужели и тут отдельные акты самосохранения предшествуют существованию целого?

______________________

* Ibid. П. Einleitung. S. 45-46.

______________________

В результате в разобранном нами отрывке задача государственного человека полагается в том, что он должен исследовать движения частных сил и устраивать взаимные их отношения. Совсем другое мы находим в "Практической философии". Здесь политика является отраслью нравственности; задача ее состоит в осуществлении идей*. И тут Гербарт указывает на необходимость соображаться с состоянием общества: кто прямо, во имя добродетели, касается общественного быта, говорит он, тот рискует наткнуться на народные чувства и нравы, с которыми надобно обращаться осторожно. Но с другой стороны, кто следует только общественному духу и является более органом, нежели образователем общества, тот делает дурное еще худшим, вследствие чего характер общества более и более искажается**. Гербарт не осуществил, впрочем, плана своей политики; у него встречаются на этот счет только рассеянные намеки. Отношение государства как оно есть к государству как оно должно быть*** остается у него неопределенным. Но он в нескольких чертах набрасывает картину государства в том виде, как оно представляется, когда оно становится одушевленным обществом. Здесь должны исчезнуть все частные, основанные на произволе союзы. Все частные цели должны подчиниться общим идеям. Члены общества должны отказать себе во всем, что противоречит последним, дабы общая воля не состояла только в соединении произвольных хотений, а представляла бы действительно единую душу, живущую во всех. Формы, установленные для целого и частей, должны истекать из существующих внешних условий для осуществления идей; их непоколебимость и верность в достижении цели не должны быть подвержены ни малейшему сомнению. Что касается до власти, то она должна представлять такое расчленение и такое единство, какие только возможны при данной организации общества. Действуя на частные воли, она должна руководиться идеями права и справедливости; а так как на одной почве может существовать только одна власть, то она же должна взять на себя все, что сосредоточенная сила может сделать для управления и культуры****. Ясно, что этот, довольно, впрочем, смутный, идеал имеет мало сходства с тем, что представляют нам явления жизни. Можно спросить: существует ли на деле то, что Гербарт называет одушевленным обществом, или это только теоретическое построение, не имеющее приложения во внешнем мире?

______________________

* "Analyt. Beleucht.d. Naturr. und d. Moral" // Werke. Bd VIII. S. 362-372; Herbart J.F. Lehrbuch zur Einleitung in die Philosophic S. 158.
** Herbart J.F. Allgemeine praktische Philosophie. Bd II. Cap. 6. S. 138.
*** Ibid. Cap. 5. S. 130.
**** Ibid. S. 133.

______________________

Отношения общественных сил и влияние идей действительно составляют две стороны жизни, которыми определяется все общественное развитие; но в философии Гербарта нет настоящих оснований ни для того, ни для другого, и всего менее для их сочетания. Здесь обнаруживается тот же коренной недостаток, которым страдает вся его система. Одаренный тонким аналитическим умом, он нередко выказывает значительную силу в разложении понятий; но синтез у него всегда крайне слабый. Как метафизик он является представителем единичных начал на почве идеализма, и в этом отношении он занимает видное место в развитии немецкой философии. Но совершенная недостаточность этих начал для объяснения нравственных и общественных явлений заставляла его восполнять их другими, а для этого у него не было данных. Крепко держась нравственных требований, он принужден был прибегнуть к выработанной шотландцами теории нравственного чувства, но эта попытка послужила единственно к тому, чтобы еще раз доказать всю несостоятельность этого воззрения. Колеблемый между противоположными стремлениями, которые он не в силах был примирить, Гербарт впадал в постоянные противоречия с собою. Поэтому, при всем старании стать на реальную почву, он мог построить только чисто искусственное здание, не имеющее никакого отношения к действительности.