Трактаты. Диалоги. Притчи. 2 страница

Предел 6-й

БИБЛІА ЕСТЬ МАЛЕНЬКІЙ БОГООБРАЗНЫЙ МІР, ИЛИ МІРИК 50.

МІРОЗДАНІЕ КАСАЕТСЯ ДО ОДНОЙ ЕЯ, НЕ ДО ВЕЛИКАГО, ТВАРЬМИ ОБИТАЕМАГО МІРА

Мойсей, ревнуя священникам египетским, собрал в одну громаду небесныя и земныя твари и, придав род благочестивых предков / 15/352 / своих, слепил «Книгу Бытія», сиречь мірозданія... Сіе заставило думать, что мір создан за 7000 лет назад.

Но обительный мір касается до тварей. Мы в нем, а он в нас обитает. Мойсейскій же, симболическій тайнообразный мір есть книга. Она ни в чем не трогает обительнаго міра, а только следами собранных от него тварей путеводствует \18\ нас к присносущному началу единственно, как магнитная стрела, взирая на вечную твердь его.

А в том не очень нужная мудрость, чтоб ведать 51, прежде ли создан цвет или родился гриб?..

В сем предохраняет нас самый начаток книги. «Вначале сотвори бог небо и з[емлю]» 52. Сказуют, что в еврейском лежит так: «Вначале сотворил боги». А дабы сіе разумелось о книге, написано: «Я ги́ммел, ке я га́рец», сиречь: «Сіе небо и сію землю». Речь сія никак не пристала ко вселенскому міру. Естли находится одна точію земля, как прежде / 16/361 / думали, не кстати говорится: «Сію землю, сіе солнце».

Естли же обитаемым мірам несть числа, как ныне начали думать, и тут нелепый вздор: «Сіе небо!..» А другое ж, десятое, сотое, тысящное, кто создал? Конечно, каждаго міра машина имеет свое, с пловущими в нем планетами небо. Вот на что создана сія мірозданія книга! «Небеса поведают славу божію...» Нет в ней речи, ни слова, чтоб не дышало благовестіем вечнаго. Во всех земли сея пределах (terminus — знаменіе) и во всех концах вселенныя сея выходит вещаніе вселюбезнейшаго начала и есть земля обетованная. «Не суть речи ни словеса...» и протчая 53.

В начале божіем основал вечный сія небесныя и земныя твари, в сей книге для его единаго собранныя. «Вначале сотвори бог небо и з[емлю]». Грязь же сія и сволочь тленных фигур натаскана безобразно и безпорядочно, не имущая вида, ни доброты. «Земля же бе невид[има] и неустр[оена]». / 16/362 /

И глубокая бездна морскаго стеченія их тмою неудоборазуменія покрывается. «И тма верху бездны». И дух же божій над сею топкою 54 тленью, как ковчег сверх всемірнія воды, носится. Он сію тму просвещает, как молнія вселенную, сходит 55 на ню, как голуб, согревает, как кокош, покрывает, как орел хврастное гнездо свое и крилами своими ничтожное естество наше возносит в горняя и преобразует. «И дух божій нош[ашеся] верху воды».

Вслед сего Мойсеева предисловія начинается сотвореніе тварей, созданіе сени, деланіе чудес божіих, фабрика фигур его. «И рече бог: — Вижу сквозь мрак присносущное начало и ему раболепно поклоняюся. Слышу тайный его во мне гром сей» / 17/371 / «И рече бог: — Слушай, Мойсей! Пущай будет солнечный свет фигурою моею! Она станет показывать перстом истину 56 мою, сіяющую в тленной вашей натуре, невероятную смертным».

«Да будет свет!» Итак, вдруг солнечный свет надел блистаніе славы божія и образ ипостаси его, а тлень светила сего зделалась солнцем правды и селеніем истины, как только вечный в солнце положил селеніе свое. \19\

Сіе-то есть прямое сотвореніе сильнаго! А — делать из ничего чудо, из сени — точность, дать грязи ипостась, а подлой тлени величіе.

Вся дела его в вере, вера во истине, истина в вечности, вечность в нетленіи, нетленіе в начале, начало в боге. «И бысть свет». / 17/372 /

На сіе доброе свое дело взирал вышній добрым своим оком. Он, презирая нашего света подлую худость, терпящую запад, единственно смотрит на свой невечерній свет, в вещественном солнце поселившійся и для любителей своих от сени его исходящій, как жених от чертога своего. «И виде бог свет, яко добро».

А дабы из двоих одно составляющих естеств не последовала смесь, а из нея идолочтеніе, разделил творец между светом славы своея и между тмою тлени нашея 58, между истиною и между образующею сенью. «И разлучи бог между светом и...» 59

И назвал свет истины днем, а сеннообразную тму — ночью. «И нарече бог свет — день...» 60 Но дабы опять не последовал раздор, разривающій двоицу сопряженных воедино естеств, зделан из тмы и света, из дня и ночи, / 18/381 / из вечера и утра «день един» 61. Сей есть мір божій! Лето радости и веселія, время вожделенное, день господень. Один он в тысяче лет, а 1000 лет в нем 62.

Сей день сотворил господь из противных натур: из лукавыя и добрыя, тленныя и нетленныя, из глада и сытости, из плача и радости в неслитном соединеніи.

Между водою подлою и небесною как разделяющая, так и соединяющая укреплена вечная твердь. А на все сіе смотрит создатель как на доброе, не как на лукавое 63.

В сем первом дне 64 явилось фигур 6: тма, свет, нощь, день, вечер, утро.

Из тех фигур символы 3: тма и свет, нощь и день, вечер и утро.

Символ составляется из фигур двоих или троих, означающих тлень и вечность. Сюда-то смотрит божій тот запрос к Іову: «В коей земле 65 вселяется свет?». Тме же кое есть место? Например: вечер и утро; вода, твердь и облак; море и суша» 66. / 18/382 /

Вечер есть дом тлени, а утро — град вечности. «Вечер водворится плач, а заутра — радость».

В воде и море вместилась тма и смерть, а на суше, на небе и в облаке вселился свет и живот.

Еда в реках ярость твоя?» «Над небеси слава его» 67.

А Quid est techna poetica? Facere ex malo bonum. Quis bonus?.. Caro nihil...57 [Що таке поетичне мистецтво? — Робити з поганого добре. Хто добрий? Плоть — ніщо...]. Прим. автора. \20\

Предел 7-й

О СИМВОЛАХ, ИЛИ ОБРАЗАХ. КАК ОНЫЕ НАЗЫВАЛИСЯ У ЕЛЛИН? А КАК НАЗЫВАЮТСЯ В БИБЛІИ?

Такія фигуры, заключающія в себе тайную силу, названы от еллинских любомудрцов 68: emblemata, hieroglyphica.

А в библіи называются: чудеса, знаменія, путіе, следы, сень, стена, дверь, оконцо, образ, предел, печать, сосуд, место, дом, град, престол, конь, херувим, сиречь колесница и протч... Они-то суть скоты, звери 69, птицы чистыя и нечистыя, а библіа есть ковчег и рай божій, простее сказать — зверинец.

«Насади господь бог рай во Едеме 70, на востоце». / 19/391 /

Сюда ж в число ввел и человека. Должно трезвенно поднимать очи, когда здесь начитать: одеяніе, мех, вретище, пелены, яслы, коробочка, кошница, гнездо, нырище, разселина, пещера, гроб 71, ров, темница, узы, сеть, плетень, куща и сим подобное.

«Коль добры домы твои, Іякове, и кущи твоя, Ізраилю!..» Также, когда начитается фигура цыркулная, плоскокруглая, шаровидная — каковая есть перстень, хлеб, монета и протч., или виноградные и садовые плоды с ветвами и семенами и протч. Смотри бодро! Например, когда доброзрачная женщина Авигеа привезла Давиду, между протчим, 200 хлебов, кошницу гроздія и 200 вязаниц смоквей. «Привязуяй к лозе жребя свое». «Тебе и семени твоему...»

Сей есть природный штиль библіи! Исторіалною или моралною лицемерностью так соплесть фигуры и символы, что иное на лице, а иное в сердце. Лицо, как шелуха, / 19/392 / а сердце есть зерном, и сіе-то значит: «Веніамин — волк, хищник — рано яст, еше и на вечер дает пищу».

И не дивно, что весь Израиль толчет в ступах манну А. Манна значит: что то? 72 Сиречь чудо, а чудо есть образ или фигура.

Сама ея о фигурах речь дышет гаданій мраком и самая кратчайшая сказочка заключает в узле своем монумент сладчайшія вечности; как корка зерно, а перлова мать жемчужину и как луна солнечный свет отдает по всей земленности своей. Например.

А Manna? Quidnam hoc? Се что ли? Чудо, а родник его что то? Славенски — щудо есть ветхое. Прим. автора. \21\

Предел 8-й

ПЕРВЫЙ ОПЫТ, ИСПЫТЫВАЮЩІЙ СИЛУ СЛеДУЮЩАГО СЛОВА: «СОВЕРШИШАСЯ НЕБО И ЗЕМЛЯ...»

Под сим историчным видом закрылось то же, что под тем: «Вначале сотвори бог...» Совершеніе, верх, конец и начало есть то же 73. Іяков, благословляя, сиречь делая фигурою божіею Иосифа, переносит наверх главы его / 20/401 / силу, вечность образующих холмов или горских верхушек, являюшихся из-под потопа. То ж делает и Мойсей? «От верха гор начала и от верха холмов вечных земля есть Иосифова», — говорит Мойсей. Также кланяется Іяков верху жезла Иосифова. Вспоминает и Давид верх влас... Но все сіе: «Изнеможе — ты же совершил еси».

Верхи гор, волосы глав, лучи зари и солнца — все сіе ничто же есть Но сіи фигуры текут к вечному, его ж силою влекомыя, — как гласит запрос его к Іову: «Вечернюю звезду за власы ея привлечеши ли?». Он один совершеніе и конец светилам и знаменіям. «Да станет солнце! И ста солнце и луна». «Дондеже пришедши, ста верху... Се ныне!» 74

«Соверш[ишася] 75 небо и земля и все украшеніе их». Спаситель, умирая, последній испустил вопль: «Совершишася», сиречь: вся сія исторіа с нравоученіем создана вначале: сіесть в бозе, отце моем. / 20/402 / «Вначале бе слово». И все сіе идет к вечнаго точке, как к своему совершенію. Все сіе ныне 76 совершенно уже 77 и отделано. «Совершиш[ася] небо и земля».

Не наше сіе и не до нас. Божіе есть время и дело, и слава. «Соверши бог в день шестый дела своя».

Когда весь симболичный мир устроен в теченіе к божественному центру, можно сказать: «Совершиш[ася] небо и земля» 78. И когда уже вся тварь приспела к намеренной своей точке и покою, достойно сказать: «Совершишася».

Как ищезает стебло́ при зрелости пшеничнаго зерна, а правдивее сказать — сокрывается в зерне, так вся фигуралная мертвенность, доплыв к своему пристанищу, пожертая животом истребляется. Сего просит возлюбленный, находясь фигурою его. «Ослаби ми, да почію...» «Ищезоша очи мои...» «Кто даст мне кр[ила]?» 79

Отсюду речи пророков: «звезды спадут»; «солнце померкнет»; «свіется небо, аки свиток» и протчая 80, — / 21/411 / дали повод думать, будьто мір обительный когда-то погибнет.

Во умирающей на кресте Христовой плоти умирает весь вздор исторіалный, и достойно испущен глас сей: «Совершишася» 81. \22\

Тогда померкает солнце, раздырается вся фигуралная завеса, а светает утро всемирнаго и премірнаго воскресенія.

«Зима прейде, дождь отъиде...82 цветы явишася на земле 83. Время обрезанія (гроздей) приспе». «Совершишася».

Пример второй 84.

Предел 9-й

ИСПЫТЫВАЕТСЯ СИЛА СЛеДУЮЩАГО СЛОВА 85: «ПОЧИ В ДЕНЬ СЕДМЫЙ ОТ ВСеХ ДеЛ СВОИХ»

Вот встречает смешным лицом историчный вздор! Глупость сим довольна, а самые премудрые, не раскусив, соблазняются. Кроме наличности, нет ничего тут нелепаго, все простое для разумевающих. / 21/412 / Просто сказать: бог, всю тварь зделав славы своея фигурами, зделал особенным портретом день субботный.

Как лев в ложе своем, так образуемая сила его во фигуре почивает 86. Сіе-то значит ’έμβλημα, emblema А. И не о тлени 88 написано 89: «Возлег, почи, яко лев». «Возложив Іяков нозе свои на одр, умре». «Погребоша его в пещере сугубей, юже стяжа Авраам».

Вспомни 90 село крове, сіесть 91 всю фигуралную тлень. Но не забывай: «В коей земле 92 вселяется свет? Тме же кое есть место?» А суббота есть всех чистых 93 фигур изряднейшая и пресветлейшій упокоенія чертог. «Благослови бог день 7-й».

И не дивно: от всех дел своих избрал сію обитель. Сутки состоят из тмы и света. Обе части, а чаще свет называется 94 днем. Но источник и центр света есть солнце. / 22/421 /

Сія благороднейшая и прекраснейшая тварь в мире есть то, что в теле око. «В солнце положи селеніе свое». День есть малое коло, обращаемое в 24 часа. Оно составляет круги веков и тысячи лет, как одна форма — милліоны монет. Равный и примерный теченія бег обрашает все дни. И время, и мера, и движеніе — сходное.

Как седмый день, так и пятдесятая суббота, седмиц седмицу заключающая, есть покой, свят господеви и пятдесятый год есть его ж радостное лето (jubilaeus). Итак, суббота есть праздников праздник, сиречь покой покоев, и обитель обителей божіих, так как песнь песней — главнейшая и символов символ, сличающій тлень с вечностью, да памятуем нетленіе ея. «Да будет свет, и бысть свет».

А Емвлима, то есть вкидка, вметка, вправка. Injectio, insertio, tanquam. Praetiosi lapilli in loculum sive oculum annuli 87. [Коштовні камінці в гніздечко чи очко персня]. Прим. автора. \23\

Тма ея и вечер приводит в разум, плач всея тлени, а утро и светолучное солнце громко проповедует радость сіяющія вечнаго славы. «Небеса поведают славу божію...» 95

«День дню отрыгает глагол, / 22/422 / а нощь нощи возвещ[ает] разум». «И бысть вечер и бысть утро день...» 96

Каждый же день фигурныя сея седмицы, имея солнце, есть суббота и покой божій. «Зело заутра, во едину от суббот, прійдоша на гроб, возсіявшу солнцу». Зело рано возсіявшу солнцу... По наружности есть вздор, но в боге есть возможное и тоже. «Положи мя утро утро». «Правда твоя, яко полудне». «Где почиваеши? В полудне».

Если кто из одной сих светлых суббот субботы увидит востающаго жениха, сей может и из протчих 97 фигуралных сосцей высосать сладчайшую сота и муста вечность. «Испустил еси узники твоя от рова...» «Гробы отверзошася».

Предел 10-й

О ЗАХАРІЕВСКОМ СВеЩНИКе 98

Сей седмочисленный вечности венец, сквозь завесу прозрев Захаріа, слышит от бога: «Седмь сія очеса господня суть». Седмь в седми́це солнцев и одно солнце. Седмь очей вечности 99 и одно недремлющее око. Сія ж седмица у Захаріи уподобляется седмилампадному свещнику: «Видех и се свещник злат весь» / 23/431 /

Искал он, но у бога что сіе значит? И сыскал, что всех сих мыслей стрела напряженна в один точію центр вечности, презрев всю стихійную грязь. «Сіе слово господне — не в силе велицей, ни в крепости, но в дусе», — глаголет господь.

Сей светосолнечный свещник просвещает исходы и входы в сію запечатленную книгу, а сіе седмивзорное око весь дом сей свой в целости доселе сохраняет. «Господня земля...» Сіе око открывается по всей его земле 100 сей с нагрузом ея. «Седмь сія очеса господня суть, призирающая на всю землю».

И не дивно, что Іезекіиль видит вкруг крылатым своим животинам 101 и колесам их насаженныя очи. Сказано уже, что библіа есть мір симболичный и зверинец божій, а люде, ско́ты, звьри и птицы суть фигуры и херувимы, сиречь возики 102, везущіе вечности сокровище.

Просит Іезекіа, сидящаго на херувимех, дабы избавил от поруганія нетленную свою деву — библію, и сих-то очей его 103 в ней откровенія / 23/432 / просит: «Отверзи, господи, очи твои и виждь». О сем же просит и Соломон: «Да будут очи твои отверсты на храм сей день и нощь». Тогда они не днем, \24\ а только ночью открываются, когда стень точію и фигура болванеет. Открываются они Веніамину и братіи его.

«Воззрев очима своима, Иосиф виде Веніамина». Но Веніамин, сверх вечера, и рано еще кушает 104.

«Взалчут на вечер...» «Отвращу очи мои от вас». «Испо́лнихося заутра...»

Открываются Закхею: «Воззрев Іисус...» Открываются Давиду: «Во свете том узрим свет». Но и сей в седмичных днях узрел бога. «Седмерицею днем хвалих тя». Открываются Соломону: «Очи твои голубины...» Но и сей кричит, что под солнцем скудость и труд, и нет забавных новостей, кроме почивающаго на солнце 105. «Дондеже дхнет день...» «Где почиваеши? — В полудне». «Яви ми зрак твой...» / 24/441 /

Во всех таких как содержатся внутрь их, так и открываются вечнаго очи. А без сего они и недужные, и хромые, и слепые. «Тогда скочит хромый, яко елень...» «Очи господни высоцы, чоловек же смирен».

Они называются затем народ божій, и Мойсей сыны 106 Іякова так благословит: «Вси освященныи под руками твоими и сіи под тобою суть». Они и люди, и быки, и львы, и орлы 107, заняв места египетских фигур, названных hieroglyphica.

«Ски́мен львов Іуда, радостотворны очи его...» 108

«Первородный юнца́ — доброта его». «Твоим ли повеленіем возно́сится орел?» 109 «Подъях вас, яко на крилех орлих, и приведох вас к себе». «Очи твои на мне...» (Іов) 110.

Вот зачем херувимскія сія животины представляет Іезекіиль крилатыми, четвероногими, многоочитыми, везущими колеса многоочитыя. «На неже место, аще зряше начало едино, идяху вслед его!» Будьто бы в очах их высокое оное око, зеница вечности и во свете свет истинный, / 24/442 / а в солнце новое заключалося солнце. «Аки бы было коло в колеси́». Он же видит среде сих животных, горящія захаріевскія свечи. Известно, что древніе свечою, лампадою и оком міра называли солнце, а человек есть маленькій мірик 111. «Почи в день седмый».

Предел 11-й

О СНАХ ФАРАОНОВЫХ 112

Сія радостотворных суббот седмица, являясь в различной одежде, является и под видом седми колосов, виденных во сне фараону, и седми коров.

Толкует сіе сам Іосиф: «Седмь лет суть». Как суббота, так и 50-тый год есть чертог вышняго. А можно догадаться и из сего, что все колосы, как и захаріевскія 7 лампады, из одного стебла происходят, чего в нашем мірв не видно. \25\

Но сходно ли солнце и колос?.. Что ж нужды в кошельках, если в них золото то же? «Всяка плоть — сено и все как риза обветшает, а мысли в них божія и те же». Когда солнце просвещает, вино веселит, а хлеб укрепляет, тогда не велика разнь. Давидова речь о свете / 25/451 / мешает пшеницу, вино и елей. «Знаменася на нас...» и протчая з113.

Мне кажется, сон фараонов значит нощь и стень, взятых от египетских священников и пусто у них почитаемых сих фигур, внутрь коих прозрело израильское око ввчныя мысли и похитило в свою пользу. «Сон фараонов един есть». Тма только одна египетская в сих словах, а сила в них божія. «Яко истинно будет слово, еже от бога». Затем и сон повторен. Один его, другій колос божій. «И бысть вечер и бысть утро...» Сіи-то колосы рвали и терли апостолы в субботу. Помогла им суббота, а без нея встретило бы их то, чем принял еврейскій сфинкс — сильный князь Іефай 114 всех ефремитов. Он всех их переколол, не решивших задачу сію 115: «Рцыте: клас (шиболет — еврейски) А. И не управиша, рещй тако: «И имаху их и закалаху». Смерть, глад, яд и урод есть библіа, от начала своего заблудившая.

Видно, что ефремиты о днях первых и / 25/452 / летах вечных с Давидом не помышляли, а с апостолами не думали о субботе. Не взойшло им на ум догадаться, что всяка трава в третій день, а день вначале сотворен. Тут всему гавань... Суббота день ея и солнце силу, решеніе и шабаш всему прилагает. А правдивее сказать: зеница солнца маленькое находящеесь в солнце солнушко 117.

В сей светлейшей всех своих чертогов палате, почивая, прекрасный наш Иосиф (прилагатель) фигурной своей системе восходящим и заходящим солнцем очам міра, растущей и увядающей траве всякія плоти свет, толк и вкус прилагает, обновляя лицо фигур и сам на всяку свою похвалу прилагая. Дольжно только из сей твердости вызвать его, обрезать ему волосожарные лучи, снять одевающий его свет и всю ветошь отослать на запад. Тогда останет и вознесется господь един. «Возлег, почи...» «Почи в день седмый»

А Не выгласили ши-, но сиболет, сего ради погибли (Книга Судей) 116. Прим. автора.

Предел 12-й

О ЖЕРТВе АВРААМСКОЙ 118

Богатая сія и великолепная фигура солнце есть тучная жертва богу. 7 суббот, 7 / 26/461 / коров, худость наша, а тук божій. Наш голодный вечер, а его утро сытостное. Тук есть то же, что в захаріевских 119 лампадах елей: и просвещающий и на-\26\ сыщающій. Сію-то «возми мне юницу трилетну!» — велит бог Аврааму. Подняв он жертву в разум начала и разделив фигуру на тень и истину, видит, что солнце не иное что есть, как пещь, благовонным нетленія дымом дымящаясь А. Тогда солнце, показав собою образуемаго, пало, как шелуха, в запад свой Б; а Авраам задивился, видя, что на место отделенной тлени присовокупились новыя мысли, мысли вечныя. «Птицы да умножатся на земле». Тут он услышал горлицу тую 122. «Глас горлицы слышан в земле нашей».

Увидел из ковчега голубицу, взирающую вышше потопных вод, и сказано ему, что сіе зачатое в сердце его вечности зéрно превратится в тлень языческих фигур, пожертое ими и всяк потопчет как подлое, но / 26/462 / что сему подавляющему языку сам он даст суд и решеніе и что сіе семя наследит всю землю их, взяв от невкуснаго египетскаго Нила все к Ефратову плодоносію 123. От сих коров предлагает дражайшим своим гостям масло и молоко и телца одного. Один только и есть у всех сих чистых божіих юниц сын, но всегда молод и прекрасный. «Почи в день седмый».

Предел 13-й

О СЕДМИ ХЛеБАХ 124

Сюда смотрят и 7 хлебы 125. Из сих хлебов един вкушают 126 два путники: Лука и славный взором Клеопа, но на пути субботном; суббота есть и путь, и вкус и путникам, и хлебам. Кто ж им переломил сей твердее всякаго камня хлеб?.. Вот кто! 127

Зделавшій пир седми дней, открывшій гаданіе в день седмый, попалившій гумна и колосы филистимскія, вознесшій на гору ворота городскія, растерзавшій льва, спавшій и воставшій от сна своего...128 / 27/471 / Уже солнце садилось, нечево было железом стричь и обрезывать. «Железо не взойдет...» 129 Осталась одна зеница солнца. Солнушко... Тут решеніе гаданію 130. Сампсон — значит солнушко. «Онема же отверзо́стеся очи...» Преблаженное солнушко почивает в день седмый, востает 131 в третій, палит всю тлень, разоряет иноплемéнничія стены, отверзает гробы, открывает очи, ламлет хлебы, насыщает весь свой почотный народ вкусом вечности. «Очи всех на тя уповают, и ты д[аеши] 132 им пищу во благовремя».

А Воззри! Что значит истый Содом и Іеріхон. По пустозвону, Іеріхон значит благоуханіе 120. Прим. автора.

Б Зри: Солнце пало. Жена Лотова обратися назад — то же 121. Прим. автора.

Все сіе родство, богообразныя очи носящее, взяв от по-\27\следняго апостола до Адама, говорит с Іовом: «Очи твои на мне и к тому несмь» А.

Число ядущих сія хлебы как 4000 или 5000. Затем, что вся сила господня исходит из Египта в 430 лет и в сей сумме заключается 7, а седмиц седмица составляет 40, 400 или 4000 с лишком. Затем написано: «Яко 4000»; «Яко 5000 134...» И часто поминается четвертый и седмый род. / 27/472 / «В четвертом роде возвратятся». А как они находятся вице-фигурою Б седмицы, так ко всем и к каждому их касается сіе: «Шестижды от бед измет тя, в седмем же не коснет ти ся зло». Сиречь: Насытит заутра, умножит и приложит пшеницу, вино и елей. И прилагает Іову седмь сынов и три дочери: Касію, Рог изобилія и День. «Почи в день седмый».

Предел 14-й

О ПЛАЩЕНИЦе 136, ПЕТРУ НИЗПУЩЕННОЙ 137

Светлая сія седмица есть пространный ковер, вмещающій все четвероногія и птицы, и рыбы, и гады, и плоды древ, и трав. Все в ней, а сама она вначале сотворена. Сей небесный ковер низпустил: «Простираяй небо, яко кожу». А когда ковер, то и стол, и дом седмистолпный, и предложеніе хлебов. И чуть ли не над сею скатертью в «Деяніях» пирует в полдень Петр на горнице, подняв все по Авраамску вверх начала. «Заколи и яждь» 138. Там, похваляясь, кушает и Павел: «Имамы же олтарь...» 139 / 28/481 / Там причащаются и все ему освященные. «Упіются от тука дому твоего...» «Пиша же и упишася с ним».

И нам можно сказать. «Имамы олтарь» 140. Но никто не скверни, яже бог для себе освятил. Да мольчит 141 здесь всяка плоть. Да заколется! 142 Божіе сіе тело есть, а сія тленная кожа и вид есть фигурная завеса храма, где вечный почивает. «Сія есть кровь моя...» Моя... (над сим словцом emphasis — удареніе) моя, божія, не человеча 143.

Сим холстом повивает Марія младенца, а Иосиф — мертвеца. «И се 144 вам знаменіе...», сиречь фигура 145.

Щаслива земля: когда сей мертвец востал, когда сей Иосиф изведен из твердыни, когда сей Сампсон проснулся, разорвал ужи, свернул небо, как сукно, потряс землею и разогнал всю языческих фигур стражу 146. «Тамо его узрите». «Почи в день седмый».

А Amplius и к тому несмь. Id est umbra sum et figura: amplius nihilum. Sol est pascha; at ergo sum — solis sol: umbra, umbrae, seu antipascha, id est viceumbra, vicefigura, antitypus 133 [тобто: я тінь і фігура, більш нічого. Сонце є пасха, але я — сонце сонця, тінь тіні, або антипасха, тобто заміна тіні, заміна фігури, заміна образу]. Прим. автора.

Б Вицефигура — graece: ’αντίτυπος 135. Прим. автора. \28\

Предел 15-й

О ЛеСТВИЦе ІЯКОВЛеЙ. О СЕДМИ ГРАДеХ, ЖЕНАХ, ТРУБАХ И ГОРАХ... 147

Касающаясь до небес Іяковская лествица, сію ж показует седмицу. От нея и чрез / 28/482 / нея истекают и. востекают к точке своей все фигуры, часто называясь свидетельми, стражами и ангелами, сиречь служками, мир благовествующими. «Слава во вышних богу...» 148

Іяков, так как и дед его, прозрел, что сія шутка не человеча, но дом божій, и что сія седмица есть дверь, на высокий 149 возводящая край 150, а увидел также по заходе солнца. Сюда взирают и отцовскіе его клятвенные источники 151. «Очи твои — яко озера во Есевонв (граде)» 152.

Клятва, смерть 153 и фигура есть то же.

Сіи ж дни суть и седмь грады божіи 154, и седмь Исаіевскія жены, как одна одного придержащіяся мужа, и седмь разорившія Іерихон трубы. И, конечно, небо І55, когда поведает 156 славу божію, есть труба 157.

Сіи суть горы божія, горы тучныя. Там растет рог Давиду, туда восходят все колена Израилева. Туда ж идет в горняя и Маріам. Там еленей и раждающих елениц стадам место. «Прейдем до Вифлеема...» «Тамо роди тя мати твоя» 158. / 29/491 /

Сюда взирает и Даніил Meingard 159 c крючками своих седмин 160. И идущіе в Галилею и Павел и Стефан 161. «Вем человека». «Тело его аки фарсис» (камень) 162. «Яко взятся великолепіе его» «Се вижу небеса отвер[ста]» 163. «Прійдите, взыдем 164 на гору господню...» 165 Там мир Израилю и гавань всем фигурам! «Почи в день седмый».

Предел 16-й

О БЕЗКОНЕЧНОЙ ПРОСТРАННОСТИ И НЕПРОХОДИМОСТИ ДОМУ БОЖІЯ 166

Узнав день 167, узнаеш седмицу, а сію познав, познаеш «Бытія книгу» и протчія 168 как отрасли ея. А хотя в сем не всяку дверь оттворить можно непроходимом лабиринте, но уже знаеш, что под тою печатью не иное что, как только божіе таится сокровище. Довлеет тебе, что получил исход и что дарена тебе шелковаго клуба нить от царевны Аріадны, путеведущая тебе из сего лавира 169 на пространство.

Іерусалимская Аріадна есть Раав, свободившая из Іерихона шпіонов Іисусовых, обязанною у окна червленною веревкою. Сія веревочка вождь нам есть во многосвязанных чертогах дому божія, разделяющая Фарéса от Зáри, свет \29\ от тмы. / 29/492 / [Разделяющая море. Что бо есть солнце, аше не огнеиное море?] 170

Сею веревкою межует Навин землю, а по сей мерв кушает Іезекіиль священныя хлебы и воду. «Вервь червленна — устне твои». «Видех и се муж и в руце его у́же землемерно» 171. «Ею же мер...» 172 «Возмерится вам» 173.

К чему желать все перезнать? Ненасытная есть забава гулять по соломоновских садах и домах, а не все высмотреть. Искать и удивляться — значит то же. Сіе движеніе веселит и оживляет душу, как стремленіе текущую по камнях воду. Но при полном открытіи всего-на-всего ищезает удивленіе. Тогда слабеет аппетит и приходит насыщеніе, потом скука и уныніе. 1000 лет и един день — одна фигура и 1000000 их есть то же. Если что непонятно, закричи с Варухом: «О Израилю! Коль велик дом божій! Велик 174 и не имать конца». «Сіе море великое...» 175

Предел 17-й

О ЗМІе 176

Мойсей между протчіими фигурами занял у египетских священников и ікону змія, образующаго божію премудрость. «Змій же бе мудрейшій...» А когда одна фигура, то и вся библіа есть змій. Возносит его Мойсей в гору, чтоб не умер Израиль. То же и евангелскій змій сказует: / 30/501 / «Аще аз вознесен буду от земли, тогда вся привлеку к себе». Змій сей, ползая по земле 177, всю сію Мойсеева міра си́стему и Адама со всем здесь населенным родством портит. Они все остаются дурными и невкусными болванами потоль, поколь не раскусить ему голову. Голова его есть седмица. Итак, библіа есть змій, хоть одноглавный, хоть седмиглавный, а растопчет ему голову, почивающій в солнце. Избраннейшая фигур фигура — солнце, есть 178 и матерь, и дева, испущающая 179 из ложесн пріятое от бога вечности зерно. «Той твою сотрет главу». Итак, змій останется одним только подножіем сидящаго в солнце. Тогда все оживляется, а мертвецы востают к точке своей. В другом случае 180 черный сей дракон, вод горких бездну изблевая, апокалиптическія облеченныя в солнце сына жены, потом всю обетованную землю потопляет, но жене даются орлиныя крила, дабы родила не в подлом месте и не смертное. «Восхищенно бысть чадо ея к богу».

Сей есть гордая денница, сатана и враг ангелам, / 30/502 / херувимам и всем носящим господа фигурам. Не терпит смотреть Соломон как на орла, парящаго к солнцу, не к солнушку, \30\ так и на гнусное сего змія ползанье. И чуть ли не сей поминается в притчах раб воцарившійся; а дабы сіе не последовало, почившій во львином 181 рве Даніил вкидает сему аспиду во І82 адскую челюсть хлебец, спеченный из смолы благовонных древ и тука и клопчатой бумаги. Все сіе есть вечности фигуры. «Смирна и стакти и касіа» 183. «Дающаго снег свой, яко волну (ба́волну)». «И тука пшен[ична], насыщаяй тя».

От сей нашего Даніила чудной пилулы змій лопнул.

«Той твою сотрет главу». Востает и Іона от лица господня. Се муж чудовищу в брюхо ввергает его бог. Тогда спасается все священнаго сего міра селеніе с людьми его. Ниневіа значит жилище, а Іона есть голуб 184.

«Дерзай, земле... дерзайте, скоты полстыи» 185. «Чада Сіоня, радуйтеся, яко даде вам пищу в правде!» Лицо, от котораго востает Іона, львиной ров, пещь, смирною дымящаясь, ковчег и кіот, Сампсонова и Адамова жена, ризы Иосифовы, чертог солнечный вечнаго есть то же. «Одеяйся светом, яко ризою». «Той твою сотрет главу». / 31/511 / Сего рыкающего діявола растерзав Сампсон, находит в трупе его сладость вечности 186.

Сіе делается при городе Фамнафе. Фамна значит образ. «Той твою сотрет главу». Мойсею подражает наперсник, называя истину 187 светом, просвещающим всякаго человека, пришельца в сей симболичный мір. Он поставляет Предитечу на месте главныя фигуры солнечныя.