Глава 1. Предствления о творчестве в мифологии

При анализе данной темы нас неизбежно застигает вопрос относительно присущности творчества самой природе человека. Однако такая постановка вопроса влечет за собой новый вопрос о неизменности человеческой природы. Оба указанных вопроса настолько взаимосвязаны, что легко предположить о наличии главного экзистенциально значимого вопроса: как мы можем знать и понимать прапредков? Если исходить из того, что природа человека остается в целом неизменной, а так именно подавляющее большинство авторов полагает, то остается вопрос о присущности творчества самой природе человека. Забегая вперед, скажем, что ответ на данный вопрос возможен лишь при полном раскрытии всего материала, касающегося как натурального и социального планов, так и самосознания. Различные практики мифологического жизнеотношения предполагают наличие некоторого единства, порождающего мифогенерирующую деятельность. Мифологическое, составляющее сущность такого жизнеотношения, конечно, доступно описанию современным языком. Но потери здесь невосполнимы. Удручающим представляется факт бесконечной множественности таких описаний – это первое. Во-вторых, нас не покидает чувство неудовлетворенности от знания невозможности культурного изоморфизма.

Хочется обратить внимание еще на одно важное обстоятельство. Ведь мы пытаемся описывать жизнедеятельность прапредков. Это значит, что предметом нашего внимания становится сфера не просто прошедшего, а давно прошедшего. Следовательно, упование на то, что, коль скоро мы наследники, то сохранили соответствующие структуры сознания и поэтому способны понимать, создает лишь иллюзию понимания. Мифологическое, наличествующее в нашем сознании и составляющее часть нашей продуктивной способности, на самом деле, представляет из себя превращенную форму сознания. Но от этого его продуктивная сила не ослабла. Мифологическое представлено во всех формах деятельности сознания. Правда, теперь оно лишено самостоятельности, ибо утратило собственное единство - синкретизм. Миф превратился в мифологему.

В мою задачу не входит перечисление и разбор имеющихся в литературе точек зрения относительно толкования специфики мифа. Отмечу лишь моменты, которые большинству авторов представляются неоспоримыми, а также то, что следует выделить для наших целей.

Наиболее фундаментальным моментом для понимания мифа является высказанное Малиновским утверждение, что «в том виде, в каком он существует в первобытном обществе, т.е. в своем живом изначальном облике, является не только повествованием, но и переживаемой действительностью… Человек верит в то, что происшедшее в давние времена с той поры постоянно оказывает влияние на судьбы мира и людей»1.

По мнению Малиновского, таким образом, миф это воссоздание первобытной реальности в форме повествования. Миф лишен символизма и выражает именно то, о чем повествует. Не призван он и объяснять (в сегодняшнем идеологическом значении этого слова). Скорее он проясняет. Малиновский даже использует немецкое слово begründen (испытывать, учреждать, обосновывать, активизировать). Это слово происходит от Grund – почва, основание. Иначе говоря, миф не указывает причин, т.е. не отвечает на вопрос «Почему». Его скорее интересует вопрос «Откуда». Мифологические события, ставшие предметом повествования, формируют почву для обоснования повседневности. Но сами по себе они не стареют и не могут быть превзойдены каким-либо жизнеотношением.