Скован сталью и бетоном

Грешников холёный храм.

Косит толпы безголовых

Артиллерия реклам.

Где весна от чёрной оспы

Лечит хмелем свои сны,

Где на каждом перекрёстке

Светофоры и кресты.

Где обрыв железной кровли,

Словно лезвие ножа,

Истекает марта кровью,

Холодея и дрожа.

Где домов кирпичных гроздья

Опадают в никуда,

Где дождя ночного в осень

Душат горло провода.

Где обветренное Небо

Прокусил антенны клык,

Где выпрашивают хлеба

Одичавшие волхвы.

Где юнцов шальных ватага,

Только дня спадёт покров,

Метит пьяною отвагой

Погреба сырых дворов.

Где в уюте светлых окон

Страшный грезится пожар,

Где обугленные строки

Ненасытный мрак сожрал.

Где ослепший вечер бродит

По телам своих святынь,

А разгулом верховодят

Звёзд косматые хвосты.

Где в силках бездонных улиц

Бьются слабые сердца,

Меткие удары с улиц

Крестят юность сорванца.

Там, где плахою заката

Голова слетает дня,

Где в подъездных казематах

Приговор вершит судья.

Голова гуляет свадьбу -

Ноги месят жидкий грунт.

Перьями ночной тетради

Фонари встают во фрунт.

Где ряды высотных зданий -

Необорный беспредел -

Засевают сквозняками

Пустыри мозгов и тел.

Где кичливые паяцы,

Подвиг с похотью смешав,

Начитав газетных святцев,

Пьют одни на брудершафт.

Где поэты-мракобесы,

Перепутав шприц с пером,