Глава вторая. Некоторые отличительные его признаки

Парижский гамен - это карлик при великане. Не будем преувеличивать: унашего херувима сточных канав иногда бывает рубашка, но в таком случае она унего единственная; у него иногда бывают башмаки, но в таком случае они безподметок; у него иногда есть дом, и он его любит, так как находит там своюмать, но он предпочитает улицу, так как находит там свободу. У него своиигры, свои проказы, в основе которых лежит ненависть к буржуа; своиметафоры: умереть на его языке называется "сыграть в ящик"; свои ремесла:приводить фиакры, опускать подножки у карет, взимать с публики во времясильных дождей дорожную пошлину за переход с одной улицы на другую, что онназывает "сооружать переправы", выкрикивать содержание речей, произносимыхпредставителями власти в интересах французского народа, шарить на мостовоймежду камнями; у него свои деньги: подбираемый на улице мелкий медный лом.Эти необычные деньги именуются "пуговицами" и имеют у маленьких бродягхождение по строго установленному твердому курсу. Есть у него также и своя фауна, за ней он прилежно наблюдает позакоулкам: божья коровка, тля "мертвая голова", паук "коси - сено", "черт" -черное насекомое, которое угрожающе вертит хвостом, вооруженным двумярожками. У него свое сказочное чудовище; брюхо чудовища покрыто чешуей - ноэто не ящерица, на спине бородавки - но это не жаба; живет оно в заброшенныхямах для гашения извести и пересохших сточных колодцах; оно черное,мохнатое, липкое, ползает то медленно, то быстро, не издает никаких звуков,а только смотрит, и такое страшное, что его еще никто никогда не видел; онзовет это чудовище "глухачом". Искать глухачей под камнями - удовольствие изкатегории опасных. Другое удовольствие - быстро приподнять булыжник ипоглядеть, нет ли мокриц. Каждый район Парижа славится своими интересныминаходками. На дровяных складах монастыря урсулинок водятся уховертки, близПантеона - тысяченожки, во рвах Марсова поля - головастики. "Словечек" у этого ребенка не меньше, чем у Талейрана. Он не уступитпоследнему в цинизме, но он порядочней его. Он подвержен неожиданным порывамвеселости и может ни с того ни с сего ошарашить лавочника диким хохотом. Онлегко переходит от высокой комедии к фарсу. Проходит похоронная процессия. Среди провожающих покойника - доктор."Гляди-ка! - кричит гамен. - С каких это пор доктора сами доставляют своюработу?" Другой затесался в толпу. Солидный мужчина в очках, при брелоках,возмущенно оборачивается: "Негодяй! Как ты посмел завладеть талией моейжены?" - "Что вы, сударь! Можете обыскать меня".