См.: Маршалл Л. Принципы экономической науки, Т. 1. М., 1993. С. 28

мерной предпосылки. Действительно, потребности и интересы че­ловека в любых исторических условиях всегда есть проявление «н феделенных состояний общества — накопленной за весь период I I о существования материальной и духовной культуры. Сама про- и шодственная деятельность человека всегда протекает в форме общественных (экономических) отношений, выражающих обяза­тельную, хотя и меняющуюся исторически взаимозависимость июдей друг от друга. В гипертрофированном виде эту важнейшую черту потребностей и интересов человека выделил еще Аристотель. Желая подчеркнуть, что человек по своей природе есть существо общественное, во взаимосвязи человека и государства он отмечает первичность государства, которое «предшествует» каждому чело­веку^[17]. В отличие от животных, которые в естественном состоянии обходятся без содействия других, человек, замечает А. Смит, не­прерывно нуждается в помощи своих ближних^[18]. Традиция обще­ственной трактовки потребностей и интересов человека наиболее яркое и последовательное выражение получает в марксизме. Не­разрывность, слитность двух элементов, подчеркивает Ф. Энгельс, объясняется тем, что вместе с появлением человека возник и еще один элемент — общество^[19]. Общественная природа человека в эко­номической деятельности проявляется двояко. С одной стороны, в деятельности отдельного человека, которая, как правило, и ис­торически в возрастающей степени направлена на удовлетворение потребностей, обеспечение существования других людей. С дру­гой — в деятельности общества, его органов, направленной всегда и на обеспечение нормального существования, воспроизводства отдельного человека.

Первая «линия» в этом аспекте проявляется прежде всего уже в самом факте общественного разделения труда. Далее, эгоизм, свой­ственный человеку и выступающий в современной теории как важ­нейшее обоснование именно его «индивидуализации», в конкрет­ном воспроизводственном механизме, как это показали Манде - вилль и Смит, оказывается средством, «инструментом» наиболее эффективного удовлетворения потребностей других людей, т.е. об­щества в этом смысле. Именно человек своими действиями, совер­шенствуя производственный процесс, постоянно развивает эконо­мический потенциал общества. Наконец, в самом поверхностном проявлении человек-налогоплательщик «содержит» общество в выполнении им важных функций и т.д. Вторая «линия» — это фор­мы социальной ответственности общества за обеспечение нормаль­ного функционирования и развития человека, которые, как пока­зывает история, оно в той или иной степени всегда реализовывало. Одна из таких настоятельных форм — обеспечение занятости лю­дей. Характерно, что наиболее значительными пороками совре­менного ему экономического общества Дж.М. Кейнс считал его неспособность обеспечить полную занятость, а также несправед­ливое распределение богатства и доходов^[20]. Как видно, среди на­званных форм — регулирование государством заработной платы (исторически это проявляется в определении государством ее или максимальных, или минимальных ставок); внедрение и реализация налоговой системы, способной и в современных условиях играть роль «социального стабилизатора», и т.п. Социальная ответствен­ность общества — обеспечение соответствующей квалификации работников, связанное с организацией и финансированием систе­мы образования, подготовки и переподготовки кадров; развитие эффективной системы здравоохранения («текущий и капитальный ремонт» человека). В этой области сложились даже определенные параметры-нормативы в виде доли ВВП, рекомендуемые между­народными организациями. Так, по ним расходы на образование определены в 5—7% ВВП, на здравоохранение — 5-10%. В России в 2007 г. эти расходы составили соответственно 4 и примерно 2,8%^[21]. Одна из форм ответственности общества — формирование и обе­спечение эффективного функционирования институциональной структуры, образующей необходимую среду для деятельности каж­дого человека, и др.

Ключевая роль потребностей и интересов человека в развитии экономики общественного сектора обусловливает важность разра­ботки и использования в теории специальной «модели экономи­ческого человека» как средства научного анализа, позволяющего повысить его эффективность. «Модель» (в рассматриваемом случае экономического человека) — элемент метода, свойственного не только экономической теории, но и всякой науке. Его обязатель­ным признаком является абстрагирование в анализе объекта от целого ряда свойственных ему черт, ведущего к упрощению, но и искажению реальности. По выражению С. Булгакова, наука тем шмым «вырезает куски действительности», «дробит жизнь», «пре- мращает природу в мертвую пустыню с анатомическим театром» и г.п., т.е. в «модели» экономический человек — это далеко не ре- имьный человек¹. Однако использование модели, упрощение ре- иимюсги позволяют выявить в исследуемом объекте ряд инвари­анте (существенных, не изменяющихся ни при каких обстоятель- i max моментов), что имеет важное теоретическое и практическое шачение для понимания именно реальности.

Правильное понимание характера и роли модели экономиче­ского человека вызывает, однако, серьезные трудности в теории мри конкретном ее построении. Причина этого прежде всего в сложности установления пределов упрощения (искажения) потреб­ностей и интересов «реального человека», т.е. пределов абстраги­рования. Разные школы и направления в зависимости от допуска­емых пределов по-разному формируют и модель экономического человека. Общей характерной чертой методологических подходов и этой области является стремление «уйти» от крайней трактовки (\ Булгакова к рассмотрению в экономической теории не «научно- абстрактного», а по возможности более «реального человека». От­сюда противоречивость в подходе к человеку у А. Маршалла, кри­тика Т. Вебленом экономического человека за абстрактность, со- иременные «призывы» наполнить экономического человека плотью и кровью и т.п.

Однако при названном общем фоне в подходе к модели эконо- мического человека все же наиболее глубокое различие в этой области проходит по другой методологической линии, связанной с историческим подходом к этой модели. И здесь существует два принципиально разных решения. Первое — преобладающая сегод­ня трактовка о связи данной модели с условиями лишь рыночной жономики, предполагающей подчас, что и сама экономика воз­никает лишь в условиях господства товарно-денежных отношений. Соответственно, и экономический человек в этой модели — «ры­ночный человек-эгоист», появление которого в теории связывает­ся с именем А. Смита. Второе решение — конструирование модели с более широких исторических позиций, предполагающих, что экономическая деятельность — в тех чертах, как она представлена выше, — существует, хотя и в разных формах, всегда, в любом об­ществе. В этом смысле и модель экономического человека (как и сам человек) при сохранении ее инвариантов содержательно раз­вивается.

Первый подход наиболее полное развитие получает в неоклас­сическом направлении. Неоклассической модели экономического человека свойственны следующие основные черты. Во-первых, в соответствии с принципом методологического индивидуализма человек предстает как индивид, все свойства которого заключены в нем самом, заданы природой. Во-вторых, человек выступает как потребитель, определяющим моментом поведения которого явля­ется потребительский выбор. В-третьих, регулятором этого выбора выступает рациональная максимизация личной выгоды (полезно­сти) индивида-эгоиста. В целом модель экономического человека у неоклассиков характеризует не деятельность людей (хотя именно о деятельности как предмете анализа говорят многие видные пред­ставители неоклассики), а их поведение. Конечно, в неоклассиче­ской модели экономического человека получили отражение общие методологические принципы научно-исследовательской програм­мы неоклассики, в результате чего игнорируется общественная природа человека, абсолютизируется эгоизм и т.д. Однако реальная роль неоклассической программы, образующей мейнстрим в эко­номической теории уже более ста лет, будет сохраняться до тех пор, пока сохраняются ее онтологические и гносеологические осно­вы.

Рубеж тысячелетий продемонстрировал ряд факторов, позво­ляющих сделать вывод о ренессансе другого подхода к трактовке потребностей и интересов человека и характера и содержания мо­делей (в том числе и модели экономического человека), их отра­жающих. Эти факторы: тенденции становления нового, постинду­стриального (научно-информационного) общества; функциони­рование особых отношений в процессе экономической трансформации; глобализация как новый важный фон взаимосвя­зей в мировом хозяйстве; возрастающая роль государства (обще­ства) в современных условиях; выдвижение на первый план чело­века и др. Второй, более широкий исторический подход к модели экономического человека, востребованный названными фактора­ми, в целом оказывается более глубоким: вместо «застывшего» нео­классического рыночного экономического человека вырисовыва­ется, хотя и «постоянно экономический», но исторически разви­вающийся человек.

Каковы же существенные неизменные черты (инварианты) мо­дели экономического человека в рамках второго подхода? Можно 111.1 делить по крайней мере три таких инварианта. Во-первых, это I оответствие способностей экономического человека историчес­кому уровню развития производственного потенциала и экономи­ческих отношений. Во-вторых, неизменность цели — удовлетво­рение потребностей. В-третьих, экономическая форма его воспро- шиодства на основе оптимального удовлетворения потребностей. 11ервый инвариант выражает необходимость обеспечения опреде­ленной (достаточной) подготовки работника, уровня его способ­ностей для производительного использования имеющегося потен­циала. Естественно, каждая экономическая эпоха имеет свое «со­ответствие» и способы его обеспечения. В аграрно-традиционной жономике, когда доминирующим фактором производства высту­пает чисто природный фактор — земля, указанное соответствие обеспечивается в основном также «природными» навыками, опы­том, физическими данными и т.п. В индустриально-рыночной эко­номике, где доминирует капитал (прежде всего в форме машинной индустрии), «соответствие» предполагает «исполнительские навы­ки», диктуемые машиной, а также и своеобразный «интеллект в рамках машины». В будущем обществе, где доминирует наука, от человека требуются соответствующие «научные навыки», предпо­лагающие высокую образовательную подготовку, специальное тео­ретическое обучение и т.п.

Не только необходимость, но и достаточность определенной подготовки означает, что в обеспечении «соответствия» возможны различные «перекосы»: как недостаточность, так и избыточность образования. К примеру, в современной России наблюдается из­вестная избыточность образования части работников по сравнению с требованиями, необходимыми для выполнения работы. Вместе с гем на ряде участков недостает подготовленных кадров, в частно­сти работников со средним специальным и общим образованием. Критерием для определения масштабов «перекосов» в этой области в какой-то степени может служить сравнение с другими странами. Гак, в настоящее время в России научно-технические специалисты в составе занятых составляют 8,5%, в то время как в США — при­мерно 3%; соответственно, бухгалтерские и родственные им про­фессии занимают 4%, в США — чуть более 1%. С другой стороны, на 100 руководителей высшего и среднего звена в России прихо­дится 8 служащих, связанных с подготовкой и движением инфор­мации, в то время как в США и Германии — 34 и 33 работника^[22].

Очевидно, что «инвариант соответствия» демонстрирует огромную роль общества в обеспечении оптимальной организации образова­ния, здравоохранения, стимулирования работников и т.п.

Важная роль «соответствия» в повышении эффективности об­щественного воспроизводства характеризует инструментальное значение модели экономического человека в организации хозяй­ственной деятельности. В частности, зависимость «соответствия» от характера доминирующего фактора позволяет понять содержа­тельную особенность современного экономического человека: до­минирование науки, как отмечалось, обусловливает определяющее значение в модели экономического человека научного знания. В свя­зи с этим следует отметить, что «знание» в экономической деятель­ности всегда играло какую-то роль, но только с переходом к науч­но-информационной экономике в модели экономического чело­века конституируется научное знание. Оно основано на высоком образовании, специальной теоретической подготовке, постоянно совершенствуется также на основе научной переподготовки. Про­является оно не в повторяемых алгоритмах или, тем более, опыт­ных навыках и умении, а прежде всего в творческой (идущей но­выми путями, открывающей и использующей все новые и новые решения и возможности) деятельности. Качественно новая роль знания в этих условиях основана на том, что здесь впервые в исто­рии наука идет впереди практики. Действие научного знания как инварианта современной модели экономического человека должно проявляться в конкретных функциях: умении самостоятельно при­менять знания; способности самостоятельно их совершенствовать; умении анализировать информацию; возможности принимать управленческие решения; умении использовать и программировать сложное оборудование и т.п.¹

Второй инвариант модели экономического человека — неиз­менность цели его деятельности: удовлетворение потребностей. В рамках ее формируется и широкая палитра мотивации экономи­ческого человека: от крайнего эгоизма до реального альтруизма. Непосредственная связь потребностей с целью деятельности чело­века, его мотивацией определяет и важность правильного понима­ния их содержания и закономерностей развития. Потребности — выражение условий материальной и духовной жизни людей, обще­ства, постоянное воспроизводство которых необходимо для обеспечения его нормального функционирования. Связь потреб- i ioc гей с реальными условиями жизни общества подчеркивает их объективный характер: потребности — не просто субъективные пожелания, тем более не фантазии, они выражают определенный исторический уровень развития общества. В то же время потреб­ности — это не сами условия жизни, а именно их выражение в оп­ределенном объеме средств для нормального воспроизводства жиз­ни человека (общества) в данный период. Как видно, второй ин- иариант модели экономического человека также подчеркивает определенное необходимое «соответствие» — в данном случае по- I ребностей человека (общества) сложившимся условиям воспро- м'шодства. Очевидно, что постоянное историческое изменение, развитие условий жизни означают и соответствующее изменение потребностей. Если в структуре потребностей человека выделить физиологические, духовные и социальные потребности, то, к при­меру, в аграрно-традиционной экономике цель человека во многом ограничивается удовлетворением физиологических потребностей. И дальнейшем возрастающее место в цели все более и более начи­нают занимать потребности духовные (интеллектуальные), а также на основе все большего развития социальной природы человека — потребности социальные. При этом важно видеть, что изменение структуры потребностей — это прямое и неизбежное следствие из­менения, развития прежде всего самого человека как субъекта про­изводственно-экономической деятельности. Наиболее наглядно > го демонстрирует современное экономическое развитие: форми­рование научно-информационной экономики означает возраста­ющую необходимость для человека в его экономической деятель­ности расширения знаний, доступа к информации, расширения профессионального и культурного общения и т.д. Совершенно но­вое звучание приобретает потребность в свободном времени, ко­торое получает и новое (современное) «наполнение». Крайне важ­но, чтобы экономика общественного сектора обеспечивала эти потребности, иначе нельзя говорить о нормальном функциониро­вании общества: у человека не только снижается мотивация в тру­довой деятельности, он в определенном смысле перестает отвечать требованиям времени. Общество в итоге не реализует имеющиеся у него потенциальные возможности, постепенно ухудшает свои позиции в глобальном мире.

Вышесказанное в достаточно полной мере раскрывает и меха­низм развития потребностей. Основой его является не развитие «нужды» в чем-либо (через этот не очень ясный термин потребно­сти часто определяются), а постоянный прогресс производства, изменяющий все условия жизни общества (человека). Для поддер­жания мотивации человека (а в более широком плане — его соот­ветствия требованиям времени) на постоянно высоком уровне необходимо, очевидно, изменять (повышать) объем предоставля­емых ему благ, совершенствовать их структуру в соответствии с изменениями самих условий жизнедеятельности общества. Как правило, более конкретно в развитии потребностей выделяют три закономерности: закон возвышения потребностей; закон интен­сификации развития потребностей; закон интернационализации развития потребностей. Возвышение потребностей отражает исто­рический процесс прогресса производства и совершенствования на этой основе самого человека. Оно выражается в постоянном появлении новых потребностей, общем изменении их структуры в пользу «более качественных» потребностей, возрастании доли по­требностей интеллектуальных и социальных по сравнению с фи­зиологическими потребностями человека. О подобном изменении в модели экономического человека практически речь уже шла выше. Закон интенсификации развития потребностей — историче­ское сокращение периода от появления новой потребности (ново­го продукта) до ее массового распространения. Причинами такой закономерности являются возрастающий динамизм производства, а также ускоряющееся развитие способностей человека. Закон ин­тернационализации развития потребностей отражает прогресс об­щественного характера процесса производства в мировом мас­штабе. Вместе с ним происходит распространение и потребностей в интернациональном масштабе вне прямой связи их с возможно­стями, состоянием национального производства. В основе данно­го процесса лежит развитие международного общественного раз­деления труда. Непосредственно процесс реализуется через внеш­неэкономический, торговый обмен. Экономическая глобализация существенно ускоряет и углубляет его. Действие этой закономер­ности существенно усложняет, модифицирует обеспечение нор­мального воспроизводства экономического человека и его моти­вации, но не снимает самой такой необходимости.

Удовлетворение потребностей — постоянная цель, инвариант в модели экономического человека. Однако для достижения ее че­ловек должен вступить в процесс трудовой деятельности. И само это вступление, и степень активности человека в этом процессе связаны с формированием у него личного интереса. Личный эко­номический интерес — это выражение направленности действий человека в процессе трудовой деятельности на удовлетворение его потребностей. Личный интерес связан с потребностями, так как направлен на их удовлетворение. Однако он не тождественен им, поскольку действия человека под воздействием интереса непосред- i i иснно направлены на достижение определенного результата (производство какого-то продукта, количества деталей, операций и т.п.). Личный интерес оказывается связанным с потребностями опосредованно — через производственный результат. Конкретной жономической формой их связи, формой реализации личного ин- icpeca становится стимул (например, заработная плата). Именно стимул формирует определенную (большую или меньшую) заин- к'ресованность, мотивацию человека в его трудовой деятельности. Таким образом, достижение цели экономического человека осу­ществляется через «цепочку»: потребности — личный интерес — стимул — заинтересованность (мотивация) — удовлетворение по­требностей и т.д.

Третий инвариант в модели экономического человека — суще­ствование формы его воспроизводства на основе оптимального удовлетворения потребностей. Этот инвариант в известной степе- ни противостоит существующему в общественных науках «стан­дартному» представлению о безграничном росте потребностей и постоянном «отставании» от него производства. Согласно ему в экономике нормальное воспроизводство человека в принципе не может быть осуществлено, происходит как бы постоянное «недо- воспроизводство». Наделе в экономике имеют место более «жест­кие» определенные закономерности: во всех экономических сис­темах, хотя и по-разному, но складываются экономические формы нормального для данных исторических условий (т.е. оптимального и в этом смысле «полного») удовлетворения потребностей. Рас­сматривая в ретроспективном плане экономического человека в играрно-традиционной экономике, мы сталкиваемся с «человеком жономии», по Аристотелю. Это человек, связанный преимуще­ственно с земледелием и удовлетворяющий потребности в системе натуральных отношений. Что означает положение Аристотеля о том, что эти естественные потребности в рамках «экономии» име­ют предел, как не предположение о возможности их действительно полного (в этих пределах) удовлетворения? В этом смысле он про­тивопоставляет потребности экономии потребностям хрематисти- ки как «беспредельным». Но ведь и сама хрематистика у Аристоте­ля находится за рамками «системы экономии» (можно сказать, аграрно-традиционной экономической системы). В экономии же складывается первая историческая форма удовлетворения потреб­ностей работника, которую условно можно было бы определить как форму предельно-оптимального удовлетворения потребно­стей.

Сказанное, казалось бы, подтверждает упомянутое выше пред­ставление о беспредельности потребностей для условий индустри­ально-рыночной экономики. Однако развивающаяся экономиче­ская теория решает эту проблему по-иному. Наиболее полно ее рассмотрел К. Маркс в учении о рабочей силе. Господство товарно- денежных отношений превращает в товар и рабочую силу. Стои­мость рабочей силы и оказывается экономической формой опти­мального (т.е. исторически полного для условий индустриально- рыночной экономики) удовлетворения потребностей наемного работника (экономического человека). Оптимум, по Марксу, вклю­чает четыре элемента: удовлетворение физиологических потреб­ностей (в этом случае экономический человек воспроизводится в хиреющем состоянии); исторический и моральный элемент (воз­вышение потребностей); затраты на подготовку работника (обра­зование и т.п.); содержание семьи. Интересно, что А. Маршалл, не разделяя теоретическую концепцию К. Маркса, по поводу удовле­творения потребностей работника в рыночной экономике выдви­нул примерно те же положения, указав на важность их выполне­ния. В теоретической концепции плановой экономики основной формой удовлетворения потребностей экономического человека представлялось «распределение по труду». Однако в практической реализации эта форма во многом трансформировалась в «уравни­ловку», негативно сказавшуюся на мотивации работников и к тому же тормозящую рост благосостояния работников в силу неполной реализации в «распределении по труду» закономерностей развития потребностей.

Становление научно-информационной экономики (как ее час­то называют — экономики знаний), естественно, еще не «выкрис­таллизовало» той формы, в которой должно осуществляться опти­мальное удовлетворение потребностей экономического человека. В процессе экономической трансформации сегодня (опять-таки под инерционным влиянием отношений рыночной экономики) все большее распространение приобретает категория «человече­ский капитал». В содержательном плане эта, можно сказать, совре­менная форма экономического человека предполагает его харак­теристику, во-первых, как биосистемы; во-вторых, как человека с резко возросшим «количеством и качеством» образования, превра­щением на этой основе научного знания, как отмечалось выше, и определяющий фактор развития; в-третьих, как особый ингре- •шент упоминается «социальный капитал» (доверие, возрастающая роль интеллектуального общения и т.п.). Характерно, что подобные представления о социальной природе человека развиваются сегод­ня и условиях сохраняющегося господства мейнстрима, т.е. прин­ципа методологического индивидуализма. В целом инвариант оп- шмального удовлетворения потребностей в модели экономиче­ского человека, конечно, приобретет иное, чем прежде, содержательное наполнение, но сохранит свои существенные при- шаки.

В заключение остановимся на вопросе — ограничивается ли интерес экономического человека его личным интересом или же ему свойственны интересы какого-либо иного порядка. Иными словами, остается ли он «жестким» эгоистом или же способен про- яилять некие альтруистические мотивы. В свою очередь, прежде чем ответить на поставленный выше вопрос, следует выяснить, существуют ли какие-либо другие экономические интересы кроме ничного. Казалось бы, это риторическая постановка вопроса, ибо н экономической науке достаточно часто упоминаются эти «другие интересы». Так, уже меркантилисты говорят о соотношении част­ных и общественных интересов^[23]; А. Смит пишет об интересах на­рода, общественных потребностях^[24]; о противоречии частных и общественных интересов ставит вопрос С. Сисмонди^[25]; обществен- н ые потребности и интересы — постоянный атрибут теории К. Маркса; два основных начала в экономической деятельности, ио А. Чупрову, — личный интерес и общественный интерес^[26]; в со- иременной экономической науке, не говоря уже о политике, обыч­на постановка об общественных и групповых интересах и т.д.^[27] Од­нако как в истории, так и в современной экономической теории постановка вопроса о личных, групповых и общественных интере­сах имеет неоднозначные решения.

В целом можно выделить два принципиально различных под­хода к развитию экономики общественного сектора. Первый ло­гически развивается современным мейнстримом и вытекает из господствующего в неоклассике принципа методологического ин­дивидуализма. Согласно ему личный интерес (субъективные пред­почтения) могут быть свойственны только индивиду. Какой-либо общественный экономический интерес может быть объяснен (вы­веден) лишь как функция множества личных предпочтений. Но поскольку такое выведение просто невозможно, то методологичес­ки и теоретически об общественном экономическом интересе го­ворить некорректно. Иными словами, он как бы не существует. «Нечто вроде» общественного интереса практически имеет место, но «оно» находится за пределами экономики, в политической сфе­ре, и непосредственным субъектом этого «общественного интере­са» выступает государство.

Другой подход исходит из качественных различий общества (единого народнохозяйственного образования) и человека (как целого и части). Обществу (целостной экономической системе) свойственно особое интегративное качество. Именно оно прежде всего конституирует качественно особые экономические обще­ственные потребности и экономические общественные интересы, формирует общественный сектор. Общественный интерес не пред­полагает выявления функции множества личных предпочтений (интересов) индивидов, а имеет относительно самостоятельный алгоритм. Экономические общественные и личные интересы в со­вокупности образуют противоречивое единство как противоречи­вое единство целого и части. Такое решение означает, что интерес экономического человека не ограничивается личным интересом. Он более сложен. Конечно, в основе интересов человека остается личный интерес, связанный с удовлетворением его личных потреб­ностей. И в этом смысле экономический человек всегда эгоист. Однако его благополучие и даже существование связано с суще­ствованием таких экономических «субъектов», как общество (эко­номика) в целом, коллектив (предприятия, фирмы и т.п.), где тру­дится человек. Принадлежность человека к названным коллекти­вам, естественно, порождает у него заинтересованность (интерес) в их постоянном существовании и эффективном функционирова­нии. Таким образом, интерес экономического человека оказыва­ется единством экономических интересов: личного, группового (коллективного) и общественного. Именно поэтому экономиче­ский человек, оставаясь эгоистом, объективно выступает в опре­деленной мере всегда и как альтруист. Это в какой-то степени оче­видное (из практики) обстоятельство никогда не отрицалось пред- гишителями и классического, и неоклассического направлений. 1ак, анализируя наследие А. Смита, Т. Негиши отмечает, что в дей- г I виях индивида Смит рассматривает единство эгоизма и альтру- мтма, который ослабевает по мере продвижения от уровня семьи к уровню общества^[28]. А. Маршалл подчеркивает, что ни одна концеп- пмч не рассматривает экономического человека как чистейшего монета^[29]. Конечно, следует указать на различные роль и действие разных экономических интересов в интересе экономического че­ловека. Личный интерес — наиболее сильный интерес, действу­ющий непосредственно. Коллективный и общественный интересы, естественно, слабее. Они действуют опосредованно, косвенно. Од­нако единство трех форм экономических интересов в интересе экономического человека раскрывает нам его модель как более многостороннюю, расширяя тем самым возможности для ее содер­жательной характеристики в грядущем обществе.

ВЫВОДЫ

1. Потребности и интересы человека обусловлены тем, что он — особая часть природы и часть особого «организма» — обще­ства.

2. Ключевая роль человека в воспроизводственном процессе опре­деляет важность разработки и использования в теории и прак­тике «модели экономического человека», сохраняющей свои инварианты во всех исторических условиях.

3. Современный этап развития, связанный с нарастающим доми­нированием науки, обусловливает определяющее значение в модели экономического человека научного знания, что отража­ет превращение потребностей и интересов человека в важней­ший фактор развития экономики общественного сектора.