VI, 1 24 ноября 7

kālah kavalitānantajagatpakvaphalo ‘ pyayaḿ

ghasmarācārajaţharah kalpair api na tŗpyati (15)

ВАСИШТХА продолжал:

Те, кого ты здесь считаешь блистающими женщинами с жемчугами и прочими драгоценностями, являются лишь творением твоей собственной иллюзии: они – рябь в океане страсти. Именно такое заблуждение видит привлекательность и соблазнительные качества в том, что представляет собой модификацию плоти, жира, кожи и т.д., и даже заставляет их выглядеть очаровательными; и из-за такого заблуждения их грудь описывается как золотые сосуды, а их губы – как источник нектара и т.д.

Из-за заблуждения человек жаждет богатства и процветания, которые вначале сладостны для слабоумного, которые являются причиной пар противоположностей (счастья и несчастья, удовольствия и страдания, успеха и неудачи) в середине, и которые очень скоро заканчиваются. От погони за богатством возникают бесчисленные ветви удовольствия и множество ветвей несчастья.

Это заблуждение течет подобно реке с незапамятных времен, и загрязняется и темнеет от бесполезных действий и их следствий. Оно вызывает повторные рождения и разрастается все больше и больше за счет горьких откликов или последствий, которые, как ожидалось, должны были бы дать удовольствие или счастье.

Такие действия подобны злому ветру, поднимающему тучи пыли, частички которой – это физические и умственные болезни, старость и различные связи. Всё это ведет к смерти (или течению времени), имеющей алчный, ненасытный аппетит, и которая поглощает все миры, когда они как бы созревают.

Молодость преследуется гоблинами волнений и переживаний, танцующих, когда не светит луна мудрости; и молодость движется к еще большему мраку заблуждения. Язык человека (речевая способность) перетруждается, служа простому, некультурному люду, и становится слабым.

Тем временем бедность раскидывает тысячи ветвей, дающих плоды несчастья и тяжкого труда. Тем не менее, жадность, которая пуста и нематериальна, и которая губит духовный рост, продолжает провозглашать победу во мраке заблуждения.

Крадучись, кот старости ловит мышь молодости.

Это творение не имеет сути; и всё же оно обретает ложную реальность. Оно даже взращивает плоды дхармы (праведной жизни) и артхи (погоней за богатством). Этот мир, окутанный небом и наделенный глазами солнца и луны, поддерживается заблуждением в отношении его материальности. В озере проявленности мира цветут лилии известные как тела, и их посещают пчелы известные как жизненные силы.