Истоки советской (российской) социолингвистики

Автор материала: Светлана Алексеевна Москвичева. РУДН, Филологический факультет кафедра Общего и русского языкознания.

Восприятие идей Ф. де Соссюра в нашей стране во многом было подготовлено и предопределено трудами выдающихся языковедов конца XIX начала XX веков и, в первую очередь, И.А. Бодуэна де Куртенэ и Ф.Ф. Фортунатова. Не случайно Л.Н. Щерба, ученик И.А. Бодуэна де Куртенэ, написал в некрологе, посвященном памяти учителя: «Когда мы в 1923 году получили в Ленинграде «Cours de linguistique générale «de Saussure’ а», то были поражены многочисленными совпадениями учения Соссюра с привычными нам положениями» [Щерба 1957: 94 - 95].

К началу ХХ века о кризисе в языкознании говорилось по обе стороны границы: эмпиризм как метод исчерпал себя, исчерпало свои ресурсы и сравнительно-историческое языкознание. Первое требование, выдвигаемое к «новой» лингвистике: рассматривать язык как систему. Второе не менее, если не более важное требование, особенно актуальное для Советской России – языкознание должно в обязательном порядке стать наукой практической. Именно второе требование стало толчком к невиданному интересу и развитию социальной лингвистики. Социальное в языке, наряду с пониманием языка как системы было принципиально новым в языкознании рубежа и первой четверти ХХ в. Новой была не сама проблема, об общественном характере языка ясно и четко говорится в трудах В. фон Гумбольдта. Новым было то, что социальное, особенно в советском языкознании выходит на первый план, создает своего рода парадигму социального в лингвистики. В той или иной степени о социальной природе языка говорили все. В основе же этого интереса были причины как собственно лингвистического порядка, в частности критика методологии младограмматиков, историзма, эмпиризма, так и общенаучные, связанные с идеологией марксизма, доктриной социальной по характеру. Языкознание 20-х годов в лице молодых наиболее талантливых представителей развивало идеи Бодуэна де Куртенэ, определявшего язык как явление психо-социальное. К разработке социальной проблематики толкала лингвистику и работа по реализации мероприятий в области языковой политики и языкового строительства.

Русские - советские ученые, говоря о социальным характере языка, во многом опирались на идеи И.А. Бодуэна де Куртенэ. Его концепция была воспринята Р.О. Якобсоном, Н.С. Трубецким, Е.Д. Поливановым, Л.В. Щебой, Л.П. Якубинским.

И.А. Бодуэн де Куртенэ понимал язык как деятельность, как варьирующуюся систему, и был одним из первых, кто призывал к изучению живых языков и диалектов, причем не в целях «указания на прошлое или приметы прошлого» [Виноградов 1963: 9] этих языков, а для «описания-воспроизведения системности языка» [Там же: 11].

Основные положения теории И.А. Бодуэна де Куртене в этой области можно сформулировать с следующих тезисах:

1. Язык является одновременно явлением психическим и социальным. «Язык в своей основе принадлежит всецело к миру явлений социально-психических» [Бодуэн де Куртене 1963, II: 118]. При этом психический и социальный мир не разделимы. «Психический мир не может развиваться без мира социального, а социальный мир зависит от коллективного существования психических единиц» [Там же: 191].

307).

2. В вопросе соотношения индивидуального и коллективного (национального, племенного) языков приоритет принадлежит индивидуальному. Только и исключительно язык индивида обладает психической реальностью, беспрерывностью, целостностью, однородностью [Там же II, 75, 130]. Коллективный язык является «приблизительно средним выводом» [Там же, II: 102] индивидуальных языков. Соотношение между индивидуальным и коллективным языком описывается как соотношение части и целого. Однако становление индивидуального языка возможно только путем социального общения.

3. Проблема одноязычия и двуязычия (многоязычия). Многоязычие возникает а) в странах и местностях смешенных по языку или в пограничных регионах, б) под влиянием школы в самом широком смысле, в) «через постоянное общение с иноплеменниками и через обучение чужим языкам в более позднем возрасте» [Там же, II: 74]. «Можно говорить о многоязычности даже при индивидах, владеющих одним племенным языком» [Там же II: 74].

4.Социальное и территориальное варьирование языка. Вариативность единиц языка связана с антиномией индивидуального и коллективного. Один и тот же национальный язык может играть роль языка государственного, административного, церковного, школьного, научного и т. д. На почве одного и того же национального языка могут развиваться особые языки ремесел, общественных классов, мужчин и женщин, различных возрастов, языки тайные и полутайные (жаргоны) и др. Так же следует различать язык живой речи от языка письменного, литературного. [Там же II: 74, 161].

5. Понятие социализации. С ключевыми понятиями семасиологизации (работы на различение смысловых единиц) произносительных элементов и морфологизации (работы на различение грамматических значений) связано понятие социализации. Поскольку основная функция языка коммуникативная, то язык, как в целом, так и в своих частях, вплоть до мельчайших смыслоразличительных единиц служит этой цели. Социальная ценность и устойчивость фонем тем больше, чем больше семасиологизированны или морфологизированны входящие в них элементы. «Фонемы, которые на первый взгляд кажутся такими же, но у которых некоторые входящие в их состав элементы морфологизированны или семасиологизированны более сильно, имеют большую социальную ценность и сохраняются в течение долгого времени в устойчивом состоянии» [Там же: 1963, II: 198]. «Бодуэн уже в 70-х годах XIX века разрабатывал понятие значимости (ценности) языковых единиц, введенное позднее Ф. де Соссюром, причем у Бодуэна учитываются не только одноуровневые связи между произносительно-слуховыми элементами, но также и их функциональные свойства, обусловленные межуровневыми связями, на что указывает введение понятия морфологизации и семасиологизации» (Зубкова 2002: 318).

6. И.А. Бодуэн де Куртенэ «склонялся к мысли о возможности и целесообразности организованной сознательной политики в области языка и положительно относился к идее международного вспомогательного языка, допуская его распространение при наличии соответствующих социальных предпосылок и условий» [Виноградов 1963: 12].

В этих положениях, сформулированных И.А. Бодуэном де Куртенэ просматривается известная программа социологической лингвистики Е.Д. Поливанова:

1. Определение языка как социально-исторического факта

2. Описание языков и диалектов с социологической точки зрения. Нужна, конечно же, методология, прежде всего (с новыми понятиями вроде социально-групповых диалектов и т.д.).

3. Оценочный анализ данного языка как орудия общения.

4. Изучение причинных связей между социально-экономическими и языковыми явлениями.

5. Общая типологическая схема эволюции языка в связи с историей культуры.

7. Прикладные вопросы социологической лингвистики: языковая политика. [Поливанов 1968: 186]