ВВЕДЕНИЕ 7 страница. Борьба между парламентом и королев­ской властью

Борьба между парламентом и королев­ской властью. В 1672 г. король попытался восстановить в стране католицизм — при­нять «Декларацию о веротерпимости». В 1673 г. он впервые встретился с серьез­ной оппозицией парламента: «Деклара­ция» была решительно отвергнута палатой общин, и парламент принял «Акт о прися­ге», который требовал от должностных лиц отречения от католицизма (акт направлял­ся прежде всего против брата короля, от­кровенного католика,— адмирала флота Якова). Парламент, авторитет которого повысился во время революции, не уступал своих завоеванных прав королевской влас-тиГон" контролировал финансы, требовал "ответственности министров короля перед Чпарламентом, строго придерживался про­тестантизма. Парламент опасался новой народной революции из-за своевольной по­литики короля: в стране имели место ан­типравительственные выступления, осо­бенно в армии и среди демобилизованных солдат; население роптало против налогов и дороговизны, устраивало «продоволь­ственные» бунты; сектанты протестовали против государственной церкви и десяти­ны; повсюду распространялись нелегаль­ные «мятежные» памфлеты, которые с жад­ностью читал народ.

С 1673 г. обострилась вражда между «парТйёи"д5ора», исходившей из отвергну­того революцией принципа божественного происхождения королевской власти, и..«партией страны», боровшейся за подчине­ние короля законам и воле парламента. Старый конфликт в новом обличье лежал в основе политической борьбы периода Реставрации. Вопрос о власти, о соотноше­нии прав монарха и парламента, не решен­ный с полной определенностью револю­цией, оставался в повестке дня.

11.1679 г. Карл распустил ставший оп­позиционным парламент. Однако последо­вавшие выборы принесли победу оппози­ции. Новый парламент в том же году обсу­дил важные законопроекты. Билль «Об исключении» запрещал брату короля като­лику Якову наследовать престол (билль не успел стать законом). Парламент принял закон, известный под названием «Habeas Corpus Act» (1679), который гарантировал свободу, личности, предписывал точные правила ареста и привлечения к суду, пре­секал произвол королевских магистратов. Он был направлен против самоупра­вства короля, против злоупотребления властью — в этом его историческое значе­ние. Однако действие закона могло быть-приостановлено правительством (что мно­гократно практиковалось в истории Англии в периоды подъема демократического и ра­бочего движения). Король распустил пар­ламент и в 1681 —1685 гг. правил, по су­ществу, как "абсолютный монарх.

В ходе борьбы, бурно протекавшей в верхах государства и во всем обществе, кристаллизовались политические группи­ровки: вокруг «партии страны» сплотились сторонники укрепления прав парламен­та — виги (от клички шотландских пресви-териа~н, ярых противников католицизма); вокруг «партии двора» — приверженцы со­хранения прерогатив короля — тори (от прозвища ирландских партизан, наме­кавшего на прокатолические склонности двора).

-В 1685 г. Карл II умер и королем стал католик Яков II Стюарт. Он вознамерился установить в стране абсолютистско-като-лический режим. Однако ни абсолютизм, ни католицизм не имели социально-полити­ческой базы в Англии. Они были уже прой­денным этапом.

За годы Реставрации еще больше воз­росло экономическое благосостояние клас­сов-союзников. В 1660 г. был вторично под­твержден закон об отмене «рыцарского держания». Акты 1666, 1668, 1677 гг. но "ощряли огораживания крестьянских зе­мель. Ряд законов стимулировал экспорт зерна и поддерживал высокие цены на хлеб' на внутреннем рынке («хлебный закон», 1662 г. и др.), содействуя обогащению зем­левладельцев и крупных арендаторов. Про­текционистские акты — запрет вывода шерсти и другого сырья — способствовали подъему промышленности. Закон 1662 г. об оседлости, запрещавший беднякам поки­дать свои приходы, гарантировал предпри­нимателям рабочую силу. Росли мануфак­туры, расширялось судоходство, появились новые торговые компании (например, Ньюфаундлендская), были завоеваны ко--лонии в Индии, остров Барбадос в Кариб­ском море. Укрепление буржуазии и обур­жуазившегося дворянства, рост его рядов, в том числе и за счет старого дворянства, постепенно приобщавшегося к капитали­стическому хозяйствованию, утверждали все возраставшую политическую независи­мость парламента. Парламент не желал мириться с абсолютистскими замашками короля.

Тем более англичанам был чужд като­лицизм — религия исконных врагов Анг­лии и конкурентов английской буржуазии (Испании, Франции). Кроме того, собст­веннические классы опасались, что вос­становление католицизма поставит под уг­розу их собственность на те земли, которые принадлежали до секуляризации XVI в. ка­толической церкви. Население страшилось усиления религиозных преследований — жестокости Стюартов по отношению к дис-сентерам были у него перед глазами. Като­лицизм прочно ассоциировался с деспотиз­мом двора. В этих условиях Яков II все-таки провозгласил «Декларацию о веро­терпимости» (1687). Безоговорочное отри­цание католицизма объединило тогда тори и вигов. Действуя наперекор всеобщей оп­позиции, король стал назначать католиков на высшие должности в англиканской цер­кви. Это восстановило против него даже верноподданных епископов. Яков II ока­зался почти в полной изоляции.

Государственный переворот. По иници­ативе вигов обе политические силы — виги и тори, поддержанные англиканским духо­венством, решились на государственный переворот. Опасаясь новой гражданской войны, они обратились к штатгальтеру Голландской республики Вильгельму Оранскому с просьбой прибыть с армией в Англию для «перемены власти» и защиты протестантизма. Вильгельм был мужем Марии — дочери Якова II, что создавало видимость династической преемственно- | сти; он был протестантом и врагом Фран- I ции; наконец, он обещал обеспечить «сво- I боду парламенту английской нации». В де- \ кабре 1688 г. Вильгельм, высадившись до I этого в Девоншире, вступил в Лондон. ' Яков II к тому времени покинул Лондон, а позже отплыл на континент. Специально созванный новый, учредительный парла­мент после некоторых колебаний (его чле­нов смущал республиканизм Вильгельма и то, что устранение Якова могло походить на революцию) постановил, что Вильгельм и Мария должны править совместно как король и королева Англии. Фактически власть была сосредоточена в руках Виль­гельма (он умер в 1702 г.).

Принципы взаимоотношений нового ко­роля — Вильгельма III и парламента были зафиксированы h «Билле о правах» (ок-тябр_ь_]£89-г,)-. 13" его статей четко устано­вили конституционные гарантии власти парламента: ограничили в его пользу ком­петенцию короля в законодательной, фи­нансовой, военной и судебной сферах; под­твердили господство в стране протестан­тизма; точно определили парламентские свободы (регулярный созыв парламента, свободу выборов и прений депутатов). «Билль о правах», направленный против абсолютизма, был безусловно прогрессив­ным документом. Он юридически оформил свершившийся государственный переворот и заложил правовые основы конститу­ционной монархии, т. е. буржуазной государственности, которая начала офор­мляться в Англии в результате револю­ции середины XVII в. Однако англий­ская дворянско-буржуазная историогра­фия чрезмерно преувеличивает значе­ние этого документа, провозглашая его «началом британской демократии». Между тем «Билль» не изменил сред­невековой избирательной системы, со­хранил политическое бесправие не только народа, но и широких слоев буржуазии. Он не разрешил и религи­озной проблемы. До свободы вероиспо­ведания было далеко: в стране дей­ствовали старые законы как против ка­толиков, так и против диссентеров, сурово преследовались все инаковерую-щие; особенно сектанты.

¹ Маркс К-, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 735.

Государственный переворот был совершен в 1688 г. в результате сго­вора представителей, с одной стороны, верхушки классов-союзников, с дру­гой — старой духовной и светской зе­мельной аристократии. Он выражал со­бой компромисс между буржуазными слоями общества и консервативными социальными силами старой Англии. Главный итог переворота — упрочение конституционной монархии — соответ­ствовал потребностям буржуазного про­гресса в стране, • означал передачу вы­сшей власти парламенту, в руках кото­рого сосредоточились законодательные и частично исполнительные функции, урезанные у короля (налоги, армия, суды). Окончательным устранением аб­солютизма переворот закрепил в поли­тической области успехи революции се­редины XVII в. Дворянско-буржуазная историография окружила события 1688 г. ореолом славы. Этот верхушеч­ный, без участия народных масс, пере­ворот, приведший к власти «... нажи­вал из землевладельцев и капитали­стов» (Маркс) ¹, она назвала «славной революцией», тем самым стремясь при­низить значение подлинной революции середины XVII в., перечеркнуть револю­ционные традиции английского народа.

2. Подъем мануфактурного капитализма (конец XVII — первая половина XVIII века)

Социально-экономическое развитие.

В конце XVII — первой половине XVIII в. в Англии продолжались крупные передвиже­ния земельной собственности: спекуляция, перепродажа. Особенно это было заметно при Вильгельме III, который распродавал коронные домены, земли ирландских като­ликов — приверженцев Якова II, раздари­вал их приближенным, тем, кто помогал ему занять престол. Итогом всех передви­жений явилось дальнейшее обогащение предприимчивых дворян и состоятельных буржуа. Аграрное законодательство рево­люции, а также последующие арты перио­да Реставрации создали благоприятные условия для лендлордов, которые с новой силой обрушились на крестьян, тем или иным путем захватывая их земли. Ленд­лорды посягали не только на копигольд, но и на земли фригольдеров, если не име­лось письменного подтверждения прав на землю этих свободных держателей. Сам парламент поощрял огораживания; по про­сьбе землевладельцев он издавал частные законы о «разделе общинных земель» (так юридически именовалась процедура при­своения лендлордом земель крестьян-об­щинников). К середине XVIII в. было изда­но 208 таких законов. Парламентские акты об огораживаниях явились новым, обле­ченным в правовую форму методом обеззе­меления крестьянства. Лендлорды практи­ковали также выкуп земли у крестьян..Ус­коренная дифференциация крестьянства увеличивала многочисленный слой мелких и мельчайших держателей; лендлорды вся­чески притесняли их, чтобы принудить к от­казу от земли и скупить у них земельные участки. Крестьянское землевладение та­ким образом довольно быстро сокраща­лось. Аграрный переворот, начавшийся в конце XV в., близился к завершению. Он приводил к неповторимому в других стра­нах социальному феномену — неуклонно­му исчезновению в стране основной массы крестьянства.

Его оборотной стороной явилось торже­ство лендлордизма — расширение и укреп­ление крупного землевладения. Следстви­ем же этого была интенсивная перестройка

всей организации сельского хозяйства. \Лендлорды, как правило, предпочитали |сдавать в аренду целые массивы земель, |в стране упрочилась крупная капиталисти­ческая аренда. Большие хозяйства, осно­ванные на наемном труде батраков, давали простор инициативе, использованию пере­довой техники, более прогрессивных мето­дов обработки земли, плодосмена. Склады­валась характерная для английской дерев­ни нового времени «трехчленная» социаль­ная структура: лендлорд (земельный собс'тЛ вённик) — арендатор (капиталист) —' I батрак (наемный рабочий). Ь' В промышленности страны при боль­шей свободе от регламентации, монополий, ограничений, установившейся в результате революции середины XVII в., росли и упро­чивались мануфактуры. Новые предприя­тия возникали как в старых отраслях (шерстяной, горнодобывающей, судостро­ительной), так и в молодых (шелковой, льняной, хлопчатобумажной). Например, в конце XVII в. в бумажной промышленно­сти было около 50 предприятий, а в 1738 г. их стало уже 278. Именно в середи­не XVIII в. берут начало некоторые всемир­но известные до нашего времени предприя­тия — такие, как фирма Веджвудов в гон­чарном деле, Уотменов — в бумажном («ватманская» бумага). Мануфактуры от­личались крупными размерами, широко эк­сплуатировали наемный труд. К середине XVIII в. не были исключением, как до рево­люции, предприятия, насчитывавшие сотни и более рабочих рук. Масштабы эксплуата­ции наемного труда в отдельных отраслях были значительными. Так, в угольной про­мышленности Ньюкасла трудилось до 40 тыс. рабочих, в хлопчатобумажном Лан­кашире — не менее 30 тыс. Больше появи­лось централизованных предприятий, хотя по-прежнему преобладали рассеянные и смешанные мануфактуры как в деревен­ской местности, так и в городах.

На основе капиталистического разви­тия производства формировался внутрен­ний рынок| Активизировался товарный об--Тйен между промышленностью и сельским '^хозяйством, между специализированными ^промышленными районами (например, районами металлообработки стали графст­ва Дарэм, Нортамберленд; гончарного производства — Стаффордшир; трикотаж­ного— Ноттингемшир, Лестершир).
Оживленная торговля происходила на яр-
марках — их в стране становилось все

больше, и собирались они чаще (иногда-но два раза в неделю); в городах учреждав) лись торговые «холлы»; появилась торгово-:' финансовая пресса. Улучшались средства сообщения: углублялись реки для облегче­ния навигации, строились каменные мосты, прокладывались новые дороги с жестким покрытием.

Однако в условиях мануфактурного ка­питализма торговый капитал преобладал над промышленным. Наиболее активной областью экономики оставалась внешняя торговля, приносившая значительные при­были. Изменилась география экспорта: со­кратился вывоз продукции на европейский рынок за счет расширения вывоза в коло­нии и более всего в Америку. Англия стоя­ла тогда на "первом месте по торговле «жи­вым товаром». Получая баснословные при) были, она ввозила на американские план-\ тации из Африки в конце XVII в. ежегодно] в среднем по 25 тыс. рабов, а в середине^ XVIII в. — вчетверо больш^. На работор--говле разбогатели целйё города. Совре­менник писал про Бристоль: «Нет в городе ни одного кирпича, который не был бы обагрен кровью рабов». Внешняя торгов­ля, особенно колониальная, обеспечивала накопление богатств, которые затем вкла­дывались в производство. Их аккумуляции благоприятствовала и финансовая практи­ка — доступность кредита: до ⁴/₅ ^BC?x тор­говых сделок совершалоТьв "кредит. Мощ­ным средствомконцентрации денежных богатств явился основанный в 1694 г. Ан­глийский "банк", а также частные банки: в 1725 г. их было 24, в 1759 г. — 32.

Население и структура общества. Насе­ление Англии возросло к середине XVIII в. до 6140 тыс. человек; в городах прожива­ло 16% (в начале века — 13%). Промыш­ленный Лондон превратился в крупнейший город Европы (675 тыс. жителей). Пять-шесть городов насчитывали по 10— 20 тыс. жителей, остальные — меньше. Ха­рактерной чертой английского общества был поражавший современников рост со­циальных контрастов. Огромные массы экспроприированных (больше всего кресть­ян), которых не успевало поглотить про­изводство, пополняли армию лишенных

средств к жизни пауперов. Пауперизм стал главной социальной проблемой. Более чет­верти (по другим подсчета^Г^ТТШовйну) населения составляли бедняки с семьями. Сумм а старинного налога в пользу бедня­ков, собиравшегося с имущих по приходам и там же распределявшегося, поднялась к середине XVIII в. до 1250 тыс. ф. ст. (в 1701 г. она равнялась 900 тыс. ф. ст.). При этом на долю каждого паупера всегда пе­репадало ничтожно мало, несколько пенсов в неделю, едва достаточных лишь для того, чтобы избежать голодной смерти. К бедня­кам по-прежнему адресовалось «кровавое законодательство».

Приходская администрация заботи­лась на местах о проведении государствен­ной политики по поддержанию социально­го мира и обеспечению предпринимателей рабочей силой: принудительно трудоустра­ивала пауперов и их детей в работные до­ма, отдавала детей бедняков в ученики, а по сути дела — в наемные работники, прикрепляла пауперов к приходу согласно закону об оседлости 1662 г., различными путями «приучала» бедняков к дисциплине новой, капиталистической эксплуатации.

Наемных тружеников насчитывалось, по весьма приближенным подсчетам, около 800 тыс. Концентрация наемного труда бы­ла незначительной — тогда мало рабочих трудилось на немногочисленных централи­зованных мануфактурах, преобладали на­домники рассеянных предприятий. Проле­тариат в условиях мануфактурного капита­лизма еще только формировался.

При наличии в стране емкого рынка рабочих рук предприниматели устанавли­вали заработную плату к своей выгоде. О тяжелом положении рабочих свидетель­ствовали как активные формы их борьбы: стачки, марши, бунты (особенно «продо­вольственные» — в неурожайные годы) и даже восстания, так и пассивные: подача петиций, бегство рабочих от хозяев. Хотя в первой половине XVIII в. неоднократно издавались законы против рабочих коали­ций, пролетарские объединения продолжа­ли существовать; они вели борьбу главным образом за повышение заработной платы.

Кроме этих низов общества — паупе­ров, рабочих, в том числе батраков, значи­тельную часть населения составляли крестьяне, ремесленники, мелкие торговцы различного социального уровня (экономи­чески маломощные трудящиеся, собствен­ники средней руки, зажиточные мелкие буржуа).

Промышленная буржуазия так же, как и пролетариат, находилась в стадии фор­мирования. В основе ее консолидации ле­жал прогрессивный процесс превращения «... денежного капитала, образовавшегося путем ростовщичества и торговли, в про­мышленный капитал...» ². В экономической жизни заметной стала фигура мануфакту­риста. Однако преобладающие позиции по-прежнему занимала торговая буржуазия, особенно купцы, державшие в своих руках заморскую торговлю. Велики были богат­ство и социальное влияние финансовой буржуазии.

В конце XVII — первой половине XVIII в. сохранялось стремление обладателей де­нежных богатств вкладывать их прежде всего в покупку земель; считалось также почётным приобретение..дворянского титу­ла. Доходы лендлордов были устойчивыми, тогда как самые прибыльные заморские торговые предприятия нередко терпели крах (неудачи экспедиций, гибель кораб­лей и т. д.). Мануфактуры же, едва возни­кнув, часто приходили в упадок (главным образом из-за нехватки капиталов, кото­рых промышленное производство требова­ло в очень больших размерах). Землевла­дельческая аристократия и крупные фи­нансисты составляли богатейшую верхуш­ку собственнических классов Англии. Все­го в стране насчитывалось, по приблизи­тельным данным, около 80 тыс. буржуаз­ных и дворянских семей.

Развитие парламентарной системы. Уп­рочение режима конституционной монар­хии после событий 1688—1689 гг. выража­лось в дальнейшем ограничении королев­ской власти. В 1701 г. в дополнение к «Биллю о правах» парламент принял «Акт об устроении» (больше известный "как закон О престолонаследии). Акт гаран­тировал протестантское престолонаследие, лишив права на корону сына Якова II (на­ходясь в эмиграции, он возглавлял реакци­онную якобитско-католическую группи­ровку и надеялся занять английский пре-

стол). После смерти Вильгельма III корона должна была перейти к протестантке — дочери Якова II, датской принцессе Анне, а после нее (в случае бездетности) — к внучке Якова I, ганноверской курфюрстине Софии и ее потомству (тоже протестан­там). Акт подтверждал новое государ­ственное устройство, т. е. ограничение пре­рогатив короля властью парламента. С ко­роля снималась ответственность за утвер­ждение законов, она возлагалась на министра, который докладывал и подписы­вал закон. Провозглашалась несменяе­мость судей королем, устанавливалось, что членом парламента не мог быть человек, состоявший на службе у короля или полу­чавший от него пенсию.

Усилению парламента содействовало и то, что наследница Вильгельма III Анна Стюарт (1702—1714) не была способной правительницей. Преемникам же ее, не­мецким курфюрстам Георгу I (1714—1727) и Георгу II (до 1760) — основателям Ган­новерской династии (занимала престол до 1901 г.), были чужды интересы Англии. Первый из них не знал даже английского языка. Реальную исполнительную власть они все более уступали правительству — кабинету министров, постепенно выделив­шемуся из Тайного совета при короле и превращавшемуся в ответственный перед парламентом орган. В первой половине XVIII в. складывались определенные обы­чаи и прецеденты политической практики, которые составили атрибуты парламентар­ной системы. Король не мог назначать ми­нистров по своему желанию, а обязательно должен был выбирать их из партии боль­шинства в парламенте. Лидер этой партии возглавлял кабинет, т. е. утверждался принцип премьерства. Кабинет уходил в отставку, как только его партия теряла большинство в палате общин. В 1716 г. был установлен 7-летний срок полномочий пар­ламента.

Буржуазный парламентаризм был боль­шим шагом вперед по сравнению с феодаль­ной государственностью. Роль парламента усилилась, однако при этом власть переда­валась в руки олигархии — верхов господ­ствующих классов, представители которых^, и занимали в нем места.\Законы 1710 и 1717 гг. ввели чрезвычайно высокий иму-; щесгвенный ценз для кандидатов в члены (

.~1 58

парламента, а право голоса имел лишь один человек из 20 жителей. Выборы не были тайными. Сохранялись «гнилые местечки», немногочисленному населе­нию которых местный лендлорд «реко­мендовал» своего кандидата. Из 513 де­путатов палаты общин 254 выбирались от «гнилых местечек», представляя в парламенте интересы крупного землевла­дения. Из 204 городов, посылавших в парламент по одному депутату, 149 на­считывали менее 500 избирателей («кар­манные местечки»), которых богатым местным собственникам легко было под­купить. Парламентская коррупция про­цветала: подкуп избирателей, покупка мест в парламенте, продажность самих депутатов. Существовал специальный «секретный фонд» правительства для подкупа депутатов. Олигархизм сложив­шейся системы проявлялся и в том, что прения в парламенте были закрытыми; тщательно охранялась тайна дебатов.

Виги и тори. Их политика. Неотъем­лемым компонентом английской парла­ментарной системы стали постепенно оформлявшиеся две политические пар­тии — виги и тори. Каждая из них воз­главлялась своим лидером в палате об­щин. За стенами парламента также раз­межевались, хотя и неустойчиво, сто­ронники каждого политического тече­ния, связанные либо родственными,' ли­бо экономическими узами с вигской или торийской парламентской фракцией. Верх­няя палата наследственных или назначае­мых королем лордов придерживалась то­рийской направленности. В социальном плане 1тори|представляли земельную арис­тократию^ дворянство, главным образом консервативное по своей политической ориентации (в установившемся конститу­ционном компромиссе поддержка королев­ской власти в противовес парламенту). В религиозном плане тори неизменно оста­вались приверженцами англиканской цер­кви. \Bjrra_Mjf были тоже аристократы — наиболее старинные, богатые и надменные землевладельцы Англии, которые, однако, смыкались с верхами буржуазии, преиму­щественно финансовой. Вся англий­ская буржуазия поэтому считала вигов своей партией. Они выступали «...аристо­кратическими представителями буржуа­

зии...» (Маркс) ³ и признавались главными охранителями социально-политического ком­промисса 1688 г. Эта группировка защи­щала религиозных диссентеров.

Государственная система основыва­лась на своеобразном социальном равнове­сии. «Политические трофеи — доходные и теплые местечки — оставлялись в руках знатных дворян-землевладельцев при ус­ловии, что они в достаточной мере будут соблюдать экономические интересы финан­сового, промышленного и торгового сред­него класса. А эти экономические интересы уже тогда были достаточно сильны, чтобы определять собой общую политику нации» (Энгельс) ⁴.

- Политика обеих партий содействовала буржуазному развитию страны, хотя тори выгораживали «земельный интерес», а ви­ги заботились прежде всего о «денежном интересе». Эти их ориентиры, а также кон­кретные методы проведения ими политики составляли содержание их соперничества.

В начале XVIII в. преобладали торий-ские кабинеты.(Видными деятелями_тори были Р. Оксфорд7ТТТтлингбро1<71тризнан-ным лидером вигской оппозиции считался герцог Малборо. После 1714 г. (до 1762 г.) правили бессменно виги. Их крупный поли­тик Роберт Уолпол стоял у власти в 1721 — 1742 гг. «Век верховенства вигов» ознаме­новался самой откровенной реализацией корыстных и алчных стремлений буржуа­зии. Различные рычаги «первоначального накопления», успешно применяемые госу­дарством, служили тогда дальнейшему ее обогащению. «В Англии к концу XVII ве­ка,— подчеркивал К- Маркс,— они систе­матически объединяются в колониальной системе и системе государственных зай­мов, современной налоговой системе и сис­теме протекционизма» ⁵.

В 1707 г. правящая олигархия узакони­ла унию между Англией и Шотландией (государство стало часто называться Ве­ликобританией). Уния сохраняла за Шот­ландией автономию лишь в отдельных об­ластях (например, в судебной) и, главное, ликвидировала шотландский парламент. Шотландия, теряя политическую самосто­ятельность, могла посылать в английский парламент 16 лордов и 45 депутатов в па­лату общин.

Внешняя политика Англии была наце­лена на то, чтобы не допустить преоблада­ния какой-либо державы на континенте, а также на проведение наступательной ко­лониальной (торговой и военной) экспан­сии. С конца XVII в. Англия постепенно оттесняла своих исконных соперников в Европе. В 1703 г. она добилась заключения Мэтьюэнского трактата, закрепившего экономическую и политическую зависи­мость Португалии от Англии. Воюя с Испа­нией, Англия достигала успеха в расшире­нии колониальных территорий. Она преус­певала также в соперничестве с Голлан­дией. Однако в первой половине XVIII в. на передний план выдвинулась англо-фран­цузская конкуренция. Между двумя госу­дарствами происходила почти постоянная борьба, которую современники называли «второй Столетней войной». В Семилетней войне (1756—1763) это соперничество раз­решилось в пользу Англии, влияние Фран­ции в Европе было серьезно подорвано. Еще более важным результатом войны явились колониальные приобретения Анг­лии за счет Франции и Испании.

Именно в середине XVIII в. было зало­жено основание Британской колониальной империи (термин вошел в употребление в конце XIX в.). Ее эксплуатация стала широчайшим каналом обогащения метро­полии, притока огромных богатств в руки прежде всего английской буржуазии. Ко­лонии Англии разделялись на два типа. В переселенческих колониях Северной Америки, которые заселялись англичана­ми, насильственно оттеснявшими коренных жителей — индейцев, стал развиваться ка­питализм. Переселенцы воспроизводили экономическую структуру метрополии, шел процесс распространения английского ка­питализма вширь. В колониях же на Восто­ке (например,в Индии),напротив, зачатки капитализма подрывались англичанами, разрушалось местное производство ремес­ленников, консервировались архаичные до­феодальные и феодальные формы произ­водства, и таким образом эти колонии по­степенно превращались в чисто сырьевые

источники и рынки сбыта для английской промышленности.

Экспансионизм вигов особенно вдох­новлялся с 40-х годов XVIII в. группой «патриотов» во главе с Уильямом Питтом-старшим (лордом Четэмом), тесно связан­ной с колониальными кругами английской буржуазии. Эта группа сумела оттеснить Уолпола и добиться его отставки.

Наступательная политика требовала огромных затрат. Правительство напряга­ло усилия на изыскание средств для их покрытия. Прочно укоренилась практика внутренних государственных займов, а также внешних. Имущие классы субсиди­ровали государство, предоставляя ему зай­мы под высокие проценты. Государствен­ный долг возрастал по мере увеличения расходов на войны (в 1697 г.— 14,5 млн. ф. ст., в 1757 г.— почти 78 млн. ф. ст.). Для выплаты процентов государство-должник использовало нало­ги, введением которых особенно «просла­вились» кабинеты вигов. Система налого­обложения к середине века включала де­сятки косвенных налогов на товары массо­вого потребления (на солод, соль, уголь, свечи, мыло и т.д.). За счет обеднения народа, несшего тяжелое бремя налогов, шла гигантская перекачка средств в кар­маны буржуазии.

Еще одним важным направлением по­литики был протекционизм. В интересах мануфактуристов рынок Англии ограждал­ся суровыми запретительными тарифами от импорта конкурировавших товаров, в частности из Франции. Напротив, всячески поощрялся ввоз сырья (шерсти, шелка-сырца), а его экспорт строго воспрещался, контрабанда каралась. Вводились поощри­тельные премии за производство отдель­ных видов продукции (например, отечест­венного шелка, льна), за экспорт готовых товаров (например, льняных тканей).

Таким образом, политика английского государства активно содействовала накоп­лению капиталов, упрочению мануфактур. В Англии медленно, но неуклонно совер­шался дальнейший процесс генезиса ново­го, буржуазного общества. Англия находи­лась на подъеме.

Особенности Просвещения в Англии. Первая половина XVIII в. была временем расцвета английского Просвещения, кото­рое развивалось в течение всего XVIII сто­летия. В его основе лежали реальные по­требности в знаниях, необходимых для Нужд материального производства, торгов­ли, мореплавания. В Англии с конца XVII в. преуспевала наука — математика, физи­ка, механика, астрономия. Великие естес­твоиспытатели Исаак Ньютон, Роберт Хук, Роберт Бойл прославили английскую ака­демию наук — «Королевское общество». Оно было основано в 1662 г. при активном участии Уильяма Петти, одного из родона­чальников классической буржуазной поли­тической экономии.