Основные положения водного права: предмет, метод, система источников, принципы

Предмет правового регулирования является важнейшим фактором, предо­пределяющим обособление той или иной отрасли права. Из теории права из­вестно, что предмет права составляют такие общественные отношения, которые обладают внутренним единством, требуют самостоятельного правового регули­рования и могут быть объектом такого юридического воздействия.

Анализ вводно-правовых норм на основе имеющегося терминологического инструментария позволяет определить предмет водного права как совокупность имущественных и неимущественных общественных отношений, возникающих в области изучения, использования, управления, охраны и восстановления водных объектов, урегулированные нормами водного права.

Имущественные отношения наиболее полно и детально изучаются и иссле­дуются представителями отечественной цивилистики, хотя и среди них нет еди­ного понимания этой категории. В наиболее общем виде их можно определить как общественные отношения, складывающиеся по поводу имуще­ства. Как из­вестно термин «имущество» употребляется в гражданском праве в нескольких значениях: как совокупность вещей, как совокупность вещей и иму­щественных прав или как совокупность вещей, прав и обязанностей субъекта. Исходя из этого, имущественный характер имеют те отношения, в которых вод­ные объ­екты выступают, прежде всего, как материальное благо, недвижимость. В част­ности, имущественные - это отношения собственности (как в статике, так и в ди­намике) либо производные от них.

Однако следует иметь ввиду, что предмет водного права составляют не только имущественные отношения, в противном случае необоснованно огра­ничивалась бы сфера действия водного права и трудно было бы учесть мно­гогранный ха­рактер водных отношений. Так, например, отношения по орга­низации и ве­дению водного реестра имеют своим непосредственным объек­том различные виды водных объектов, но не являются имущественными по своей природе. Кроме того, необходимо учитывать и то обстоятельство, что водные объекты выступают, прежде всего, как природный ресурс, составная часть окружаю­щей природной среды, а не как недвижимость.

Роль водных отношений предопределяет заинтересованность государ­ства в их самостоятельном правовом регулировании. Особый характер вод­ных отношений обусловлен специфической особенностью водных объектов. Водный объект является тем «цементирующим признаком», который объе­диняет отношения имущественного и неимущественного характера в единый комплекс, придаёт им внутреннюю взаимосвязь и взаимообусловленность и выделяет эти отношения в особую группу.

Метод, являясь относительно самостоятельным, взаимосвязан с предме­том правового регулирования и обусловливается его спецификой. В то же время при выборе метода учитываются не только объективные факторы - предмет (экономический базис общества), но и субъективные (в частности, воля законодателя). Поэтому метод правового регулирования конкретной от­расли определяется в соответствии с характером, особенностями общест­вен­ных отношений и в зависимости от задач стоящих перед государством.

Метод водного права - это совокупность юридических способов воздей­ствия на поведение участников водных отношений. Необходимость учёта многоаспект­ности водных объектов (с одной стороны - природного объекта, с другой - объекта собственности) предопределила особое сочетание способов, прису­щих как частному, так и публичному праву. Поэтому водным правоотноше­ниям свойственна такая взаимосвязь между их участниками, которая харак­теризуется равным («партнёрские» отношения) или зависимым (отношения власти и подчинения) положением сторон.

Основными способами воздействия являются: дозволение, обязывание и запрет. Их сочетание и образует два существующих метода правового регу­лирования: императивный и диспозитивный. В водном праве находят приме­нение оба метода.

Императивный метод характеризуется тем, что участники регулируе­мых им водных отношений неравны; один вправе воздействовать на другого путём установления обязательных для него предписаний и запретов. Этот метод применяется при осуществлении государственного управления вод­ным фондом; привлечении виновных лиц к ответственности.

Диспозитивный метод, напротив, воздействует на отношения в которых субъекты равны и вправе в рамках закона самостоятельно определять модель своего поведения. Отношения, возникающие между собственниками, вла­дельцами, пользователями и третьими лицами в области использования вод­ных объектов, регулируются, как правило, диспозитивным методом.

Специфика метода правового регулирования водного права проявляется в том, что в нём сочетаются императивные и диспозитив­ные начала, которые нельзя «разорвать», не нарушая единства водно-право­вого метода. Такой синтез образует качественно новые элементы, свойствен­ные исключительно методу водного права. Сочетание в водном праве импе­ративного и диспози­тивного методов объясняется необходимостью обеспе­чения разумного соот­ношения частных и общественных интересов при регу­лировании водных от­ношений.

Итак, единство, внутренняя органическая связь специфических водных общественных отношений требует особой формы правового регулирования и определяет существование самостоятельной, специальной отрасли права - водного. Водное право опосредует качественно особую группу обществен­ных отношений и призвано установить единый порядок правового воздейст­вия на водные отношения.

Водное право можно рассматривать не только как отрасль российской правовой системы, но и как отрасль законодательства, как науку и соответст­вующую учебную дисциплину.

Как отрасль законодательства водное право представ­ляет со­бой сово­купность нормативных правовых актов, содержащих нор­мы, регули­рующие деятельность по использованию, охране и восстановлению водных объектов, а также государ­ственное регулирова­ние осу­ществления такой деятельности.

В круг изучения науки водного права входят процессы, связанные с пра­вовым регулированием водных отношений. Задачами науки водного права являются исторический анализ водного законодательства; исследование со­временных нормативных актов о водных объектах и практики их примене­ния, призванное обнаружить пробелы и противоречия в правовом регулиро­вании; выявление тенденций развития водного законодательства. Как наука водное право определяет эффективность правового регулирования водных отношений и готовит рекомендации по приведению водного законодатель­ства в соответствие с реалиями современной жизни, разрабатывает научные основы кодификации систематизации водного законодательства. Соответст­венно наука водного права изучает водные нормативные акты, их связь с другими отраслями права, а также правовыми системами иных государств, вырабатывает фундаментальные понятия (предмет, система водного права, объект водного правового отношения и др.).

Как учебная дисциплина водное право представляет собой систему зна­ний о базовых нормах водного законодательства, а также об основных, об­щепринятых положениях науки водного права. В её рамках не только изуча­ется российское водное законодательство, но и проводится сравнительно-правовой анализ законодательства о водных объектах других стран. В каче­стве учебной дисциплины водное право возникло почти одновременно с от­раслью водного права.

В юридическом смысле под источниками водного права обычно понима­ются нормативно-правовые акты, принятые уполномоченными органами и содержащие правовые нормы, регулирующие водные отношения. При рас­смотрении источников водного права необходимо анализировать норматив­ные акты в зависимости от их юридической силы.

Более точно - исходить из того, что источник права - это внешняя форма выражения нормы права. Соответственно источником водного права явля­ется внешняя форма выражения водно-правовых норм, т. е. то, что исполь­зует правоприменитель при разрешении конкретных дел. Такое определение позволяет подойти к системе источников водного права более широко, а главное - полнее определить их круг.

В ст. 2 ВК РФ приведен перечень нормативно-правовых актов, которые со­держат нормы водного права. По юридической силе акты водного законода­тельства распреде­ляются следующим обра­зом: Конституция РФ, ВК РФ; феде­ральные законы; указы Президента РФ; постановления Прави­тель­ства РФ и норматив­ные правовые акты федеральных органов исполнитель­ной власти; Кон­ститу­ции (Уставы), законы и иные нормативные правовые ак­ты субъектов РФ, а также акты органов местного самоуправления, содер­жащие нормы вод­ного права.

Конституция РФ, как основной закон государства уста­навливает основ­ные положения российской правовой системы и закреп­ляет ис­ходные начала всех отраслей права, в том числе и водного права.

Согласно ст. 9 Конституции РФ, земля и другие при­родные ресурсы (в том числе, и воды) используются и охраняются как основа жизни и деятельности на­родов, проживающих на соответст­вующей территории. Земля и другие природ­ные ресурсы находятся в частной, государственной, муниципальной и иных фор­мах собствен­ности. Причём, согласно ст. 36 Конституции РФ, собственники при­родных ресурсов (в том числе, и водных) владеют, пользуются и рас­поряжаются ими свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц. При этом в основном законе сказано: «природ­ные ресурсы», а последние вопло­щаются в природных объектах (в том числе, и в водных объектах).

В соответствии со ст. 72 Конституции РФ, охрана окружающей среды и обеспечение экологической безопасности, а также вопросы владе­ния, пользова­ния и распо­ряжения землей, недрами, водными и други­ми природными ресурсами находятся в совместном ведении РФ и её субъектов. Кроме того, в со­вместном ведении находятся земельное, водное, лесное законодательство, законо­датель­ство о недрах, а также природоохранное законодательство.

Следующим после Конституции РФ звеном являются федеральные за­коны. Основной за­кон, регулирующий в на­стоящее время частноправовые водные отношения - это Водный кодекс РФ, который вступил в силу 1 ян­варя 2007 г. Он явля­ется сводным федеральным законом в области изучения, ис­пользования, управления, охраны и восстановления водных объектов и дей­ствует на всей территории РФ. ВК РФ имеет приоритет перед иными феде­ральными за­ко­нами, содержащими нормы водного права, которые не должны противоре­чить ему.

Водные отношения регулируются также иными федеральными законами: «О мелиорации земель» от 10 января 1996 г. № 4-ФЗ, «О безопасности гидротех­нических сооружений» от 21 июля 1997 г. № 117-ФЗ, «О внутренних морских водах, территориальном море и прилежащей зоне Рос­сийской Федера­ции» от 31 июля 1998 г. № 155-ФЗ, «Об охране озера Байкал» от 1 мая 1999 г. № 94-ФЗ, ко­торые были приняты после приня­тия ВК РФ 1995 г. По­этому в на­стоящее время их толкование и применение следует со­гласовать с положениями нового ВК РФ 2006 г. Кроме того, соглас­но закону «О введении в действие Вод­ного кодекса Российской Фе­дерации» преду­сматриваются измене­ния в законах «Об охране озера Байкал», «О рыболовстве и сохранении водных биологических ре­сурсов». Таким образом, обновление вод­ного законодатель­ства за­тронуло и смежное за­конодательство о водных биоре­сурсах.

Вместе с тем, принятие и введение в действие нового ВК РФ потребует об­новления и законов субъектов РФ. Только на этой основе можно будет обеспе­чить ус­тойчивость и «прозрачность» договорных отношений в области во­до­пользования, благоприятных для всех заинтересованных сторон.

Существующее водное законодательство субъектов РФ было раз­работано в 90-е годы, как правило, в условиях действия ВК РФ 1995 г.

При этом в национальных республиках законодатель также прибе­гает к многообещающей правовой форме Водного кодекса. Напри­мер, до сих пор дей­ствует ВК Республики Башкортостан от 13 июля 1993 г. № ВС-18/17,[8] который, как видно из даты при­нятия, «старше» ВК РФ 1995 г. Кроме того, в ряде областей и краёв были приняты и действуют законы, регламенти­рующие лишь неко­торые стороны водных и смежных с ними отношений: питье­вое во­доснабжение, ме­лиорация, защитные дамбы, водные платежи, пол­номочия региональной админи­страции в области водного хозяйства. Подчас принимались законы по отдельным крупным водным объ­ектам. Таков, например, Закон Вол­гоградской области «Об охране озера Эльтон» от 28 февраля 2000 г. № 379-ОД.[9] Такой подход пред­ставля­ется более рациональным, так как в этом случае зако­нодате­лю не нужно охваты­вать все водопользование в целом.

Согласно ст. 2 ВК РФ 2006 г., водное законодательство понимается лишь как законы (сам ВК РФ, федеральные законы, законы субъек­тов РФ), что соответст­вует устоявшимся в правовой теории представ­лениям и в то же время получается, что указы Пре­зидента РФ, постановления Пра­вительства РФ, подзаконные акты федеральных органов исполнительной власти в понятие водного законодатель­ства не входят. Однако на долю подза­конных актов выпадет решение многих вопросов в области вод­ных право­отно­шений. Ведь новый ВК РФ был разработан таким образом, что по целому ряду вопросов необходимо принятие подзакон­ных нор­мативных право­вых актов, что позволит довести до конца договор­ные и разрешительные меха­низмы право­вого регулирования.

На водные отношения распространяются Указы Президента РФ от 1 апреля 1996 г. № 440 «О концепции перехода Российской Феде­рации к устойчивому раз­витию»;[10] от 9 марта 2004 г. № 314 «О системе и структуре федеральных органов ис­полнительной власти»;[11] от 20 мая 2004 г. № 649 «Вопросы структуры федераль­ных органов исполни­тельной власти».[12] Приведенные подзаконные акты каса­ются далеко не только водных ресурсов и водного хозяйства. Тем не менее, они, безусловно, влияют на водные отношения в связи с админист­ратив­ной ре­формой или концепцией устойчивого развития.

К числу подзаконных актов, отвечающих условиям начавшейся в России ад­министративной реформы, и направленных на регулирование водных отношений относится постановле­ния Правительства РФ, разрабатыва­емые МПР по следую­щим основным направ­лениям: разграничение полномочий в области управления и охраны водного фонда; регули­рование вопросов предоставления водных объ­ектов в пользование и платности водопользования; реализация бассейновых принципов управления; утверждение целевых показателей качества воды; кон­трольно-надзорная дея­тельность.[13]

Таким образом, отдельный блок составляют подзаконные акты о пре­дос­тавлении водных объектов в пользование и о регули­ровании платы за поль­зова­ние водными объектами. В частности, было принято Постановление Пра­ви­тельства РФ от 14 декабря 2006 г. № 764 «Об утверждении Правил расчета и взимания платы за пользование водными объектами, находя­щими­ся в феде­ральной собственности».[14]

В связи с передачей полномочий на «региональный» уровень при­няты поста­новления Правительства РФ от 27 октября 2006 г. № 629 «Об утверждении пра­вил расходования и учета средств, предостав­ляемых в виде субвенций из феде­рального бюджета бюджетам субъ­ектов Российской Федерации на осуществле­ние отдельных полно­мочий Российской Федерации в области водных отноше­ний»,[15] от 30 октября 2006 г. № 636 «Об утверждении методики определения об­щего объема субвенций из федерального бюджета, предоставляемых бюджетам субъектов Российской Федерации на осуществление от­дельных полномочий Российской Федерации в области водных от­ношений, реализация которых пере­дана органам государственной власти субъектов Российской Федерации».[16]

В рамках реализации ВК РФ 2006 г. имеются акты и по другим важным во­просам. К таковым, например, относятся постановления Правитель­ства РФ от 20 ноября 2006 г. № 703 «Об утверждении Правил резер­вирования источников питьевого водо­снабжения»,[17] от 25 декабря 2006 г. № 801 «Об утверждении Поло­жения об осуще­ствлении госу­дарственного контроля и надзора за использо­ванием и охра­ной вод­ных объектов»,[18] от 4 ноября 2006 г. № 640 «О критериях отнесения объек­тов к объектам, подлежащим государственному федерально­му контролю и государственному региональному контролю за исполь­зованием и ох­раной водных объектов».[19]

Нормотворчество субъектов РФ о водопользовании в целом ре­шает во­просы, находящиеся в рамках региональной компетенции. Одним из направле­ний регионального нормотворчества долгое вре­мя было и, согласно новому ВК РФ, остается регулирование дого­ворных отношений в области водопользования, а также региональ­ного контроля и надзора в области водных отношений. В свое время органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации утвер­ждались Типовые или Примерные формы договоров пользо­вания водными объ­ектами. В соответствии с положениями ВК РФ орга­ны власти субъектов РФ также могут заключать договоры по водным объектам, находящимся в регио­нальной, а при переда­че полномочий - и в федеральной собственности. По­этому и сей­час не потеряла своей актуальности выработка и утверждение под­за­кон­ными ак­тами органов субъектов РФ форм-образцов догово­ров водопользо­ва­ния. Регио­нальное нормотворчество возможно и по другим вопросам.

Нормотворчество органов местного самоуправления должно осно­вываться на полномочиях, определенных ВК РФ. Прежде всего, это осуществление пол­номо­чий собственника муниципальных вод­ных объектов (договоры, ставки платы). Кроме того, это установле­ние правил пользования водоёмами и водото­ками в пределах муни­ципальных образований для личных и бытовых нужд, а также ин­фор­мирование населения об ограничениях использования таковых.

Согласно положениям ст. 15 Конституции России 1993 г. и ст. 5 ФЗ от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ «О международ­ных договорах Россий­ской Федера­ции»,[20] общепризнанные прин­ципы и нормы международного права и междуна­родные договоры России являются составной частью правовой сис­темы. Если меж­дународным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотрен­ные законом, то применяются правила между­народного договора. Таким обра­зом, российское водное зако­нодательство, бу­дучи тесно связано с международ­ным правом, ис­пытывает на себе его влияние.

К числу таких источников международного права, относится, прежде всего, Конвенция ООН по морскому праву 1982 г. Данная Конвенция была ратифи­цирована Федеральным законом «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву и Соглаше­ния об осуществлении части XI Кон­венции Организации Объединенных Наций по морскому праву» от 26 февраля 1997 г. № 30.[21]

Важна также Конвенция по охране и использованию трансгранич­ных водо­токов и международных озёр, подписанная в Хельсинки в 1992 г. и ратифициро­ванная Россией. Данная Конвенция охватыва­ет многие важные вопросы, связан­ные с использованием и охраной вод, включая обмен информацией, совместные научные исследова­ния, координацию водохозяйственных и водоохранных ме­роприя­тий, предотвращающих любое негативное трансграничное воздей­ствие (загрязнение вод, нанесение вреда природной среде и т. п.).

Кроме того, Россия подписала и исполняет ряд двусторонних соглашений и договоров с соседними государствами по использованию и охране многочис­ленных трансграничных водотоков и во­доёмов. В частности, такие договорен­ности имеются с Норвеги­ей, Финляндией, Эстонией, Украиной, Казахстаном, Монголией, Китаем и др. Для организации работ по выполнению соглашений правительства сторон создали совместные комиссии или назначи­ли уполно­моченных. С российской стороны эти органы возглавляются уполномочен­ными на то лицами в ранге первого замести­теля МПР России.[22]

Таким образом, система источников водного права характеризуется ря­дом особенностей:

во-первых, наличием актов как федерального, так и региональ­ного уровня, а также актов органов местного самоуправления;

во-вторых, наличием ратифицированных международных ак­тов;

в-третьих, делением нормативных актов на общие и специальные.

Следует отметить, что акты высших судебных органов - Конституцион­ного Суда РФ и Верхов­ного Суда РФ не являются источниками водного права, поскольку постанов­ления Пленума Верховного Суда лишь обоб­щают правоприменительную практику судов и дают толкова­ние для единооб­раз­ного и правильного применения кон­кретных норм водного законодатель­ства, а Конституционный Суд решает во­просы о консти­туционности того или иного нормативного акта.

Познание принципов, лежащих в основе регулирования водных отноше­ний, имеет огромное теоретическое и практическое значение, поскольку по­зволяет раскрыть сущность водного права и применять положения водного законодательства в соответствии с их истинным содержанием и смыслом.

Водное право основывается как на общеправовых, межотраслевых прин­ци­пах, которые присущи и иным отраслям российской правовой системы, так и на отраслевых принципах, свойственных только водному праву в силу спе­ци­фики регулируемых им общественных отношений. В рамках отдельных ин­ститутов водного права могут быть выделены и свои принципы.

Ряд принципов водного права закреплён в Конституции РФ и ВК РФ. Так, в соответствии со ст. 9 Конституции РФ, земля и другие природ­ные ресурсы (а зна­чит, и воды) используются и охраняются как осно­ва жизни и деятельности наро­дов, проживающих на соответствую­щей территории. Данное конституционное положение имеет пря­мое отношение к принципам ВК РФ. Оно прямо связано с первым, обозначенным в кодексе, принципом значимости водных объектов как основы жизни и деятельности человека.

Итак, водные объекты и, следовательно, водный фонд - осно­ва жизни и деятельности человека, необходимая для существова­ния общества. Основой жизни и деятельности человека являют­ся, прежде всего, пресные воды, но не стоит исключать и морские воды, богатые биологическими и другими природ­ными ресурсами. Исходя из названного принципа, водные отношения не могут но­сить полностью коммерческий характер. Именно поэтому водные отношения регулируются гражданским законодательством лишь в той мере, в которой они не отрегулированы специальным водным законодательством.

Из первого принципа вытекает и второй: приоритет охраны вод­ных объек­тов перед их использованием. Следовательно, использова­ние водных объектов вне зависимости от их видов и разновидностей должно быть подчинено эколо­гическим интересам. Чтобы экологически ориентировать и организовать водо­пользование, законо­датель предусматривает требования к использованию вод­ных объ­ектов, изложенные в отдельной главе ВК РФ. Данные требо­вания можно разделить на основные, распространяющиеся на все виды водопользования, и специальные по отдельным видам водо­пользования (питьевое и хозяйственно-бытовое водоснабжение, сброс сточных и дренажных вод, транспорт, лесо­сплав, рекреация, пожарная безопасность).

Приоритет охраны водных объектов перед их использованием имеет своей специфической формой выражения приоритет сохра­нения особо охраняемых водных объектов. К числу таких объектов принадлежат водные объекты разных видов и разновидностей. Это и участки морских вод, водотоки и водоемы, особо ценные водно-болотные угодья. Кроме того, особо охраняемыми водными объек­тами можно считать и места нереста ценных видов рыб, зоны охра­ны исто­ков или устьев рек. Особо охраняемые водные объекты мо­гут иметь междуна­родное, федеральное, региональное и местное значение.

Принцип целевого использования водных объектов получил своё выраже­ние в ряде глав ВК РФ. Так согласно нормам гл. 5 ВК РФ, приоритетной целью водопользования является использование водных объектов для питьевого и хо­зяйственно-бы­тового водоснабжения. В свою очередь, чтобы обеспечить этот при­оритет, рядом специалистов было выдвинуто весьма дискуссионное предло­жение принять ФЗ «О питьевой воде и пить­евом водоснабже­нии».

Целевое использование водного объекта во многом созвучно ос­новным на­чалам земельного законодательства. Однако в отличие от земельного фонда водный фонд не делится на категории по право­вым режимам, отвечающим це­левому назначению. Один и тот же водный объект (например, река) или даже его часть может быть ис­пользован в разных целях: судоходство, лесосплав, рек­реация, рыб­ное хозяйство и т. д. Таким образом, целевое использование водного объекта не исключает его комплексного характера и в этом смысле не противо­речит принципу комплексности использования водных объектов.

Вместе с тем, целевой характер водопользования не является ус­ловным и имеет большое юридическое значение. Согласно положениям ВК РФ цель, вид и способ пользования водным объектом должен быть отражен в договорах водо­пользования и в решениях о предо­ставлении в пользование водного объ­екта.

Принцип равного доступа к приобретению прав пользования вод­ными объ­ектами соответствует антикоррупционным задачам. Дан­ное положение на­правлено против недобросовестности в области распределения водных ресур­сов. Этот принцип предусматривает, но не пред­решает введение торгов (кон­курсов, аук­ционов и т. д.) на право за­ключения договора пользования водными объектами.

С названным принципом связано еще одно положение: равный доступ фи­зических и юридических лиц к приобретению в собст­венность водных объек­тов (прудов и обводненных карьеров). Од­нако это положение следует, очевидно, толковать с учетом «единст­ва судьбы» этих небольших водоемов с земельным участком, на ко­тором они находятся.

В то же время, в силу принципа гласности, решения о предостав­лении вод­ных объектов в пользование, а также договоры водополь­зования, кроме инфор­мации, составляющей государственную тай­ну, должны быть доступны любому лицу.

Контроль общественности за водопользованием обеспечивает принцип участия граждан и общественных организаций в решении вопросов, касаю­щихся их прав на водные объекты, а также их обя­занностей по охране вод. В частности, граждане и общественные ор­ганизации могут принимать участие в подготовке решений, которые могут иметь последствия для использования и ох­раны вод. В свою очередь, органы государственной власти и местного само­управле­ния, а также субъекты хозяйственной и иной деятельности обязаны обеспечить возможность такого участия.

Учитывает специфику водного фонда и давно апробированный как в Рос­сии, так и за рубежом бассейновый подход к регулирова­нию водных отношений. Как известно, водные объекты группи­руются по гидрографическим районам, имеющим разные водные режимы (например, режимы рек Волги и Лены со­вершенно различны). Данный принцип проявляется через бассейновые со­веты.

В интересах охраны природы регулирование водных отношений долж­но учиты­вать природные особенности режима водных объектов. Так, например, непропор­циональный забор воды из мелководных рек и озёр может привести к их обмелению. Однако, в среднем, по оценкам спе­циалистов, из реки можно «безвредно» забрать лишь 10-15 % стока, в случае превышения забора воды начинается истощение во­до­тока. [23] Иные виды водных объектов также нельзя считать неисчерпаемыми.

Предусматривается учёт единства водных объектов и гидротех­нических со­оружений, которые образуют вместе водохозяйствен­ную систему. Гидротехни­ческое строительство превратило крупней­шие российские реки к концу XX века в цепь водохранилищ (например, бассейн р. Волги). Однако попытка возвраще­ния россий­ских рек и озёр в ес­тественное состояние вряд ли достигнет цели и ещё более дестаби­лизирует и без того шаткую экологическую ситуацию. В ре­зультате сло­жились природно-антропогенные комплексы, в которых водные объекты суще­ствуют под неизбежным воздействием гидротехниче­ских соору­жений (ГТС). Беда в том, что ГТС неумолимо ветшают, а в сельской местности в результате развала колхозов они остались бесхозными. В связи с этим нередко высказыва­лись мнения, что у водного объекта и ГТС должен быть один хозяин. Поэтому при разработке нового ВК РФ предлагалось предусмотреть поло­жения, признающие напорные ГТС составной частью водных объ­ектов. Это интересное предложе­ние нашло свое косвенное отраже­ние в рассматриваемом принципе ВК РФ.

В результате рыночных реформ важнейшим условием использова­ния вод (как и многих других природных ресурсов) является взимание платы. Водопользова­тели обязаны своевременно вносить платежи, связанные с пользованием вод­ными объектами. Платность водополь­зования закреплена как в ВК РФ, так и в Налоговом кодексе Российской Федерации. Согласно первоначальной редакции ВК РФ 1995 г., действовала система неналоговых водных платежей. Но с 1 ян­варя 2005 г.согласно гл. 25.2. «Водный налог» НК РФ, взимается водный налог. Помимо водного налога взимается также и плата за пользование водными объектами, яв­ляю­щаяся существенным условием догово­ров водопользования.

В ВК РФ закреплено право использования водных объектов коренными мало­численными народами Севера, Сибири, Дальне­го Востока в рамках их тради­ционного образа жизни. В этих случа­ях, согласно ст. 11 ВК РФ не требу­ется за­ключение договора водопользования или принятие решения о предостав­лении водно­го объекта в пользование. Таким образом, доступ к водным объек­там в случае традиционного природопользования оказывается наи­более про­стым.