Неосторожность иее виды

По неосторожности совершается лишь одно из каждых десяти пре­ступлений. Однако это вовсе не означает, что можно недооценивать рас­пространенность и опасность неосторожных преступлений. С дальней­шим развитием техники и различных видов транспорта, бытовой химии, с обострением проблем экологического характера вопрос об ответствен­ности за неосторожные преступления приобретает особое значение.

В соответствии с ч. 2 ст. 24 УК «деяния, совершенные только по не­осторожности, признаются преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной час­ти настоящего Кодекса». Это значит, что законодатель допускает со­вершение некоторых преступлений с любой формой вины: если при описании преступления форма вины не указана и с очевидностью не вытекает из способов законодательного описания этого преступления, то оно может быть совершено как умышленно, так и по неосторожно­сти (например, заражение ВИЧ-инфекцией, разглашение государствен­ной тайны и т. п.).

Как видно из законодательного определения неосторожности, ответ­ственность за преступления, совершенные по неосторожности, обычно наступает только в случае реального причинения общественно опасных последствий. При их отсутствии само по себе действие или бездействие в большинстве случаев не влечет уголовной ответственности. Лишь в от­дельных случаях законодатель допускает ответственность за совершен­ные по неосторожности действия, которые создавали угрозу причинения тяжких последствий (например, нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах).

УК впервые законодательно закрепил деление неосторожности на виды, хотя оно давно используется в теории уголовного права и на прак­тике. Закон рассматривает как виды неосторожности легкомыслие и не­брежность.

Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своего действия (или бездействия), но без доста­точных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвра­щение (ч. 2 ст. 26 УК).

Предвидение возможности наступления общественно опасных по­следствий своего действия или бездействия составляет интеллектуаль­ный элемент легкомыслия, а самонадеянный расчет на их предотвраще­ние — его волевой элемент.

Характеризуя интеллектуальный элемент легкомыслия, законодатель указывает только на возможность предвидения общественно опасных последствий, но опускает психическое отношение к действию или без­действию. Это объясняется тем, что сами действия, взятые в отрыве от последствий, обычно не имеют уголовно-правового значения, Вместе с тем, поскольку легкомыслие, как правило, связано с сознательным на­рушением определенных правил предосторожности, установленных для предотвращения вреда, осознанность поведения делает этот вид неосто­рожной вины более опасным по сравнению с небрежностью. Лицо, дейст­вующее по легкомыслию, всегда осознает отрицательное значение воз-

Глава 8. Субъективная сторона преступления

§ 5. Неосторожность и ее виды

можных последствий для общества и именно поэтому стремится к предот­вращению этих последствий. Следовательно, при легкомыслии виновный осознает потенциальную общественную опасность своего действия или бездействия.

По своему интеллектуальному элементу легкомыслие имеет неко­торое сходство с косвенным умыслом. Но если при косвенном умысле виновный предвидит реальную (т. е. для данного конкретного случая) возможность наступления общественно опасных последствий, то при легкомыслии эта возможность предвидится как абстрактная: субъект предвидит, что подобного рода действия вообще могут повлечь за собой общественно опасные последствия, но полагает, что в данном конкрет­ном случае они не наступят.

Основное, главное отличие легкомыслия от косвенного умысла за­ключается в содержании волевого элемента. Если при косвенном умысле виновный сознательно допускает наступление общественно опасных по­следствий, т. е. одобрительно относится к ним, то при легкомыслии от­сутствует не только желание, но и сознательное тушение этих последст­вий, и, наоборот, субъект стремится не допустить их наступления, отно­сится к ним отрицательно.

Иллюстрацией преступления с косвенным умыслом может служить следующее дело.

С. и И., проникнув с целью хищения в дом 76-летней А., жестоко из­били ее, причинив переломы костей носа, скуловых костей и основания черепа, связали ее и вставили в рот тряпичный кляп. Похитив интере­сующие их вещи, С. и И. оставили А. связанной по рукам и ногам, с за­литой кровью носоглоткой и с кляпом во рту, забросанную одеялом и матрацем. В результате механической асфиксии А. скончалась.

Описанные обстоятельства свидетельствуют о том, что С. и И. пред­видели возможность гибели старой женщины, у которой рот был закрыт кляпом, а носоглотка повреждена в процессе избиения и залита кровью, и сознательно допускали наступление такого последствия¹.

При преступном легкомыслии в отличие от косвенного умысла соз­нание и воля лица не безразличны к возможным отрицательным послед­ствиям своего деяния, а направлены на их предотвращение. Закон харак­теризует волевое содержание легкомыслия не только как надежду, а именно как расчет на предотвращение общественно опасных последст­вий, имеющий под собой вполне реальные, хотя и недостаточные основа­ния. При этом виновный рассчитывает на конкретные, реальные обстоя­тельства, способные, по его мнению, противодействовать наступлению преступного результата: на собственные личные качества (силу, лов­кость, опыт, мастерство), на действия других лиц, механизмов, а также на иные обстоятельства, значение которых он оценивает неправильно, вследствие чего расчет на предотвращение преступного результата ока­зывается неосновательным, самонадеянным, не имеющим достаточных к тому оснований.

Ш. был осужден за умышленное убийство подростка О. при следую­щих обстоятельствах. В целях предупреждения кражи рыбы из мереж он сделал сигнализацию, для чего к м.осткам, с которых мережи ставились в реку, провел из своего дома провода и подключил их к электросети на­пряжением 220 В, а в доме установил звонок. При попытке разъединить провода от сигнализации с целью кражи мереж ночью несовершеннолет­ний О. был убит электротоком. Ш. предвидел возможность наступления тяжких последствий и с целью их предотвращения широко оповестил од­носельчан о существовании сигнализации под значительным напряже­нием и просил соседей не подпускать детей к этому месту, а также пока­зывал сигнализацию пастухам. Кроме того, он принял целый ряд техни­ческих мер по предупреждению случайного поражения электротоком, к тому же подключал сигнализацию к электросети лишь в ночное время и только тогда, когда он сам находился дома. Поэтому в постановлении по этому делу Пленум Верховного Суда СССР с полным основанием ука­зал, что «в данном случае Ш. проявил преступную самонадеянность, по­скольку он знал об опасности, которую представляет для человека элек­троток напряжением 220 В, но легкомысленно надеялся на предотвра­щение тяжких последствий. При этом он рассчитывал не на случайность, а на такие объективные факторы, которые, по его мне­нию, исключали возможность наступления тяжких последствий»¹. При такой ситуации содеянное Ш. содержит состав не убийства, а лишения жизни по неосторожности.

Расчет (хотя и необоснованный, самонадеянный) на конкретные факторы, способные, по мнению виновного, предотвратить наступление общественно опасных последствий, существенно отличает преступное легкомыслие от косвенного умысла, при котором такой расчет отсутству­ет, хотя и возможна ни на чем не основанная надежда, что вредные по­следствия не наступят.

Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо, его совершившее, не предвидело возможности наступления об­щественно опасных последствий, хотя при необходимой внимательно­сти и предусмотрительности должно было и могло их предвидеть (ч. 3 ст. 26 УК).

Небрежность — это единственная разновидность вины, при которой лицо не предвидит общественно опасных последствий своего деяния ни как неизбежных, ни как реально или даже абстрактно возможных. Одна­ко их непредвидение вовсе не означает отсутствия всякого психического отношения к наступлению таких последствий, а представляет особую форму этого отношения. Непредвидение последствий при небрежности свидетельствует о пренебрежении лица к требованиям закона, правилам общежития, интересам других лиц.

Сущность этого вида неосторожной вины заключается в том, что лицо, имея реальную возможность предвидеть общественно опасные по­следствия совершаемых им действий, не проявляет необходимой внима­тельности и предусмотрительности, чтобы совершить необходимые воле-

БВС РФ. 1997. № 3. С. 8-9.

¹ БВС СССР. 1969. № 1. С. 2.

Глава 8. Субъективная сторона преступления

§ 5. Неосторожность и ее виды

вые действия для предотвращения указанных последствий, не превраща­ет реальную возможность в действительность. Преступная небрежность представляет своеобразную форму психического отношения виновного к общественно опасным последствиям своих действий, где волевой эле­мент характеризуется волевым характером совершаемого виновным дей­ствия или бездействия и отсутствием волевых актов поведения, направ­ленных на предотвращение общественно опасных последствий.

Небрежность характеризуется двумя признаками: отрицательным и положительным. Отрицательный признак — непредвидение лицом воз­можности наступления общественно опасных последствий — включа­ет, во-первых, отсутствие осознания общественной опасности совер­шаемого деяния, а во-вторых, отсутствие предвидения преступных по­следствий. Положительный признак состоит в том, что виновный должен был и мог проявить необходимую внимательность и предусмот­рительность и предвидеть наступление фактически причиненных обще­ственно опасных последствий. Именно этот признак превращает не­брежность в разновидность вины в ее уголовно-правовом понимании. Он устанавливается с помощью двух критериев: долженствование озна­чает объективный критерий, а возможность предвидения — субъектив­ный критерий небрежности.

Объективный критерий небрежности носит нормативный характер и означает обязанность лица предвидеть возможность наступления об­щественно опасных последствий с соблюдением требований необходи­мой внимательности и предусмотрительности. Эта обязанность может основываться на законе, должностном статусе виновного, профессио­нальных функциях или правилах общежития и т. д. Отсутствие обязан­ности предвидеть последствия исключает вину данного лица в их факти­ческом причинении. Но и наличие такой обязанности само по себе еще не является достаточным основанием для признания лица виновным. При наличии обязанности предвидеть последствия (объективный крите­рий неизбежности) необходимо еще установить, что лицо имело реаль­ную возможность в данном конкретном случае предвидеть наступление общественно опасных последствий (субъективный критерий), но эту возможность не реализовало и последствий не избежало.

Субъективный критерий небрежности означает персональную спо­собность лица в конкретной ситуации и с учетом его индивидуальных ка­честв предвидеть возможность наступления общественно опасных по­следствий. Это означает, что возможность предвидения последствия определяется, во-первых, особенностями ситуации, в которой соверша­ется деяние, а во-вторых, индивидуальными качествами виновного. Си­туация не должна быть чрезмерно сложной, чтобы задача предвидеть по­следствия была в принципе разрешимой. А индивидуальные качества ви­новного (его физические данные, уровень развития, образование, профессиональный и жизненный опыт, состояние здоровья, степень вос­приимчивости и т. д.) должны позволять правильно воспринять информа­цию, вытекающую из обстановки совершения деяния, и сделать обосно­ванные выводы и правильные оценки. Наличие этих двух предпосылок де­лает для виновного реально возможным предвидение общественно опасных последствий.

Иллюстрацией небрежности может служить следующее дело. Во вре­мя совместного распития спиртных напитков М. поссорился с К. и в тот момент, когда она поднесла фарфоровую чашку ко рту, чтобы напиться, ударил ее рукой по лицу. Разбившейся чашкой было причинено повреж­дение глаза, которое само по себе, по оценке экспертов, явилось средней тяжести вредом здоровью, но повлекло стойкие изменения глаза и неиз­гладимое обезображивание лица. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ изменила приговор суда, которым М. был осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, и квалифицирова­ла действия М. как причинение тяжкого вреда здоровью по неосторож­ности, поскольку, нанося удар по лицу, он не предвидел наступления тяжкого вреда здоровью, хотя должен был и мог предвидеть такие по­следствия¹.

Являясь видом неосторожной вины, небрежность имеет некоторое сходство с преступным легкомыслием. Общим для интеллектуального элемента обоих видов неосторожности является то, что виновный не предвидит реальной возможности наступления общественно опасных последствий (т. е. их возможности в данном конкретном случае), хотя та­кую возможность он мог предвидеть. Различие же состоит в том, что при легкомыслии лицо предвидит абстрактную, т, е. аналогичную наступив­шей в других сходных ситуациях, возможность наступления вредных по­следствий и поэтому осознает потенциальную опасность своих действий, тогда как при небрежности оно ни в какой форме не предвидит возмож­ности наступления таких последствий и, следовательно, не осознает даже потенциальной опасности избранного способа поведения.

Сходство между легкомыслием и небрежностью по волевому элемен­ту заключается в отсутствии положительного отношения к наступлению общественно опасных последствий. Но при преступном легкомыслии лицо, предвидя возможность наступления вредного результата, созна­тельно совершает потенциально опасные волевые действия, стремясь ис­пользовать определенные факторы в своих интересах, т. е. для предот­вращения опасных последствий. При небрежности волевые усилия пред­ставляются лицу либо общественно полезными, либо общественно нейтральными.

Психологическое содержание обоих видов умысла и обоих видов не­осторожности наглядно видно из следующей таблицы.