ТЕМА 11. Политические партии и партийные системы

Цель лекции: проанализировать концептуально-теоретические разработки в области партологии. Показать главные цели политических партии, основные функции и типы. Рассмотреть политические партии Казахстана, их задачи, проблемы и перспективы развития. Выявить сущность и основные типы партийных систем.

Ключевые слова: политическая партия, функции политических партий, партийная система, двух с половинная партийная система, оппозиция, партология.

11.1. Сущность и структура политических партий. Особенности их становления

11.2. Типология и функции политических партий.

11.3. «Нур Отан» - институционализированная партия власти.

11.4. Партийные системы.

11.5. Становление партийной системы Казахстана.

11.1. Сущность и структура политических партий. Особенности их становления

В эпоху антично­сти, в средневековой Европе и в эпоху Возрождения политические партии уже существовали. Одна­ко лишь в XIX в., когда миллионы людей получили право голоса в рамках либеральной демократии, возникли партии как специализи­рованные организации для завоевания, удержания или свержения существующей политической власти.

В политологии в понимании сущности политической партии можно выделить три основных подхода:

либеральный - истолкование партии как группы людей, при­держивающихся одной и той же идеологической доктрины (Б. Констан);

марксистский - трактовка политической партии как вырази­теля интересов определенного класса (Маркс—Энгельс—Ленин);

институциональный - понимание партии как организации, действующей в системе государства (М. Дюверже).

При этом в марксистском подходе выделяют две концепции партии, общим для которых является отнесение возникновения партии пролетариата к этапу его превращения из "класса в себе" в "класс для себя". Согласно первой концепции (К. Маркс и Ф. Энгельс), партия есть форма социально-политического суще­ствования пролетариата как целостности на высшей стадии его развития; аналогичным у них был подход к определению партий других классов.

Согласно второй концепции (В.И. Ленин), партия рассматрива­ется как авангард пролетариата, которому присущи следующие чер­ты: программная ориентация на политическую революцию и уста­новление диктатуры пролетариата; авангардность партии по отно­шению к другим пролетарским организациям; наличие профессио­нальных кадров партии (профессиональных революционеров); де­мократический централизм как основа организационной деятельно­сти партии; четкое определение условий принадлежности к партии (подчинение уставу и программе, выполнение решений вышестоя­щих органов и т.п.).

Известные политологи Д. Лапаломбара и М. Вейнер в книге "Политические партии и политическое развитие" выделили ряд признаков партии, позволяющих отличить ее от других политиче­ских институтов и организаций. В отличие от различных обще­ственных движений и формирований партии стремятся овладеть властью, претендуют на роль выразителей интересов широких масс, имеют более четкую организационную структуру. Вместе с тем между ними и другими общественно-политическими организациями нет "китайской" стены. Зачастую те или иные политические движе­ния, клубы трансформируются в партии.

Если резюмировать изложенные выше точки зрения, то можно дать следующее определение: партия - это политическая организация, выражающая интересы какого-либо класса или обще­ственного слоя, объединяющая их наиболее активных представите­лей и руководящая ими в достижении определенных целей и идеа­лов; создается для защиты особых политических интересов и навя­зывания своей воли в качестве господствующей посредством захвата политической власти.

Как правило, партии имеют следующую внутреннюю структу­ру:

· лидер (лидеры) и руководящая группа (штаб);

· бюрократический (управленческий) аппарат;

· активные члены;

· пассивные члены.

Лидер и руководящая группа партии занимают свои места на иерархической лестнице вследствие внутренних потребностей самой организации. Для эффективной деятельности партия нуждается в искусном и целенаправленном руководстве со стороны меньшинст­ва, которое активно и непрерывно занимается политической дея­тельностью и является группой "профессиональных политиков", т.е. лиц, посвящающих ей все свое время или, по крайней мере, большую его часть. Они организуют и согласовывают работу всех членов партии. Их слово является решающим при принятии основ­ных партийных решений. Руково­дящая группа имеет тенденцию к упрочению своих позиций в пар­тии, которая особенно усиливается в периоды отчетливо выражен­ной политической апатии масс.

Партии, особенно крупные, как правило, обладают стабильным бюрократическим аппаратом, состоящим из лиц, полностью посвя­тивших себя работе в организации. За это они получают денежное вознаграждение и имеют возможность сделать политическую карье­ру. Партийные лидеры немного могли бы добиться без бюрократиче­ского аппарата, который выполняет их указания и поддерживает двустороннюю связь между составными частями организации, осу­ществляя функции "приводного ремня" между верхушкой и основа­ңием партии и оказывая тем самым неоспоримое влияние на орга­низацию в целом.

Политический опыт свидетельствует о том, что крупные партии постоянно подвергаются опасности бюрократизации, поскольку именно в их рамках создается крупный бюрократический аппарат. При этом важно отметить что бюрократический аппарат как тако­вой является неотъемлемым элементом каждой крупной партийной организации, без которого невозможно ее нормальное функциони­рование.

Активными членами партии называются те ее сторонники, ко­торые, не входя в ее руководство или бюрократический аппарат, интенсивно участвуют в жизни организации. Вступая в партию, они руководствуются различными мотивами: удовлетворение своих иде­ологически ориентированных политических интересов; материаль­ное благополучие; использование установившихся в рамках партии связей или удовлетворение личных стремлений к власти и престижу и т.д.

Пассивными членами партии являются те, кто принадлежит к организации, но участвуют в ее деятельности лишь эпизодически, демонстрируя некоторую политическую вялость. В силу этого они выступают лишь своеобразным дополнением к прочим составным частям партии. К партии может примыкать группа сочувствующих, которые формально не входят в партию, но поддерживают, по край­ней мере частично, ее идеологические и программные цели. В неко­торых случаях их влияние на политическую жизнь может быть значительно. Например, в ходе избирательной борьбы сочувствую­щие могут склонить весы в пользу своей партии.

Современные политические партии ве­дут свое начало с XIX в. В Англии они возникли еще в XVII в., но приняли современные очертания в результате избирательной ре­формы 1832 г. и создания на местах обществ по регистрации избира­телей в списках. В США они начали организовываться примерно в 1830 г. при президенте Джексоне. Во Франции и в других странах Европейского континента превращение парламентских групп и по­литических клубов в массовые организации связано с революцией 1848 г. В Японии, первой из восточных стран, импортировавшей западные институты, партий не было вплоть до первой мировой войны.

В политологии общепринята предложенная М. Вебером следую­щая классификация этапов в истории политических партий: ари­стократические котерии (кружки); политические клубы; массовые партии. В действительности все три вышеназванных этапа прошли в своем развитии только две партии Великобритании — либеральная (виги) и консервативная (тори). Котерии вигов и тори сформирова­лись в Англии во второй половине XVII в. Различия между ними носили в основном религиозный характер (виги - пуритане, тори - англикане) и дополнялись династическими предпочтениями (виги - противники Якова II, тори - его сторонники). Этап политического клуба соответствует времени появления буржуазии на арене госу­дарственной политики. Политические клубы часто возникали как центры новой буржуазной идеологии. Так, тори в 1831 г. основали "Чарльтон клуб", а виги в 1836 г. - "Реформ клуб". Тори выража­ли интересы земельной аристократии, виги - либеральной буржуа­зии. История других политических партий значительно короче: большинство из них сразу сформировались как массовые. Поэтому этапы котерия и клуба можно считать предысторией политических партий.

Первая массовая политическая партия (либеральная партия) была основана в 1861 г. в Англии, затем в 1863 г. в Германии - Всеобщий германский союз во главе с Лассалем. Во второй половине XIX в. уже почти во всех странах Западной Европы были созданы массовые партии, возникновению которых способствовали распрост­ранение всеобщего избирательного права и расширение рабочего движения.

Необходимо иметь в виду, что социально-политическая обста­новка, способствовавшая появлению партий, в каждом регионе (в США, странах Западной Европы и Азии, России и др.) имела свою специфику. Соединенные Штаты сразу сформировались как буржу­азное государство. Политические и идейные размежевания здесь проявлялись как по внутренним вопросам — относительно способа политического устройства и степени централизации американского государства, так и по внешним — республиканцы ориентировались на Францию, федералисты — на Англию. Между ними не было разногласий по наиболее глобальному идейно-политическому вопросу - о выборе пути развития. Разница была лишь в ориентации на опре­деленную форму капитализма: республиканцы ориентировались на фермерский капитализм, прежде всего с опорой на фермеров, феде­ралисты — на торгово-промышленный и финансовый капитал.

Иным образом складывалась обстановка в Европе, где споры о путях развития имели более острый характер. Здесь феодальный уклад экономики, феодальные традиции и правящие элиты проти­востояли новым буржуазным и пробуржуазным силам. Поэтому по­ляризация социальной и политической жизни здесь была сильнее, чем в Америке. Отсюда и большая значимость идеологического фак­тора не только при возникновении, но и при нынешнем существова­нии европейских политических партий.

Процесс становления многопартийности в России имел как об­щие с европейским, так и отличительные черты. Идейные разногла­сия между различными российскими партиями были по вопросу правящей элиты (дворянство—буржуазия—пролетариат), по выбо­ру формы государственного устройства (самодержавие—конститу­ционная монархия—республика) и по главному вопросу — о выборе пути развития (феодализм—капитализм—социализм).

В отличие от США и стран Европы в России первыми появились не крестьянские партии (партия эсеров образовалась в 1901 г.), что можно было ожидать, исходя из аграрной структуры страны, и не буржуазные партии, что было бы достаточно естественным при быс­тром развитии капитализма в России в тот период. Первой здесь сформировалась марксистская рабочая партия. То, что явилось ито­гом формирования политических структур западноевропейских стран, в России было началом становления партийной системы. Процесс возникновения политических партий шел таким образом:

РСДРП, эсеры, кадеты, октябристы, монархисты (Союз русского народа и Русская монархическая партия). В начале XX в. в России существовали 87 непролетарских партий: 4 монархических, 38 бур­жуазно-консервативного и либерального направлений, 45 мелкобур­жуазных.

В преобразованиях западноевропейских стран наблюдалась оп­ределенная закономерность: за революционным скачком следовал длительный период эволюционного развития, на определенном эта­пе которого возникли исторические условия для появления предпо­сылок буржуазного развития. Соответственно начался процесс фор­мирования политической структуры буржуазной демократии. Имен­но то, что первыми здесь были созданы буржуазные партии, а не пролетарские, заложило в странах Запада основы многопартийной системы. Образование пролетарских партий проходило почти всегда в легальных условиях, при наличии сложившихся традиций и зако­нодательно закрепленных демократических свобод.

Сегодня как никогда актуально обратиться к мыслителям прошлого. Нельзя не обратить внимания на их трактовку модели своего рода идеальной политической партии, ко­торая в условиях правового государства способна принести максималь­ную пользу личности и всему обществу и соответственно может рас­считывать на наибольшее политическое влияние.

Основной чертой такой партии называлось то, что она никогда не допустит преобладания интересов ее руководства над интересами своих рядовых членов. В противном случае она неизбежно превратится в клику или камарилью. Считалось, что партия сильна способностью аккумулировать интересы широких масс. И эту ее функцию можно обозначить как аккумуляционную.

Еще одно необходимое партийное качество правомерно было бы обоз­начить в соответствии с современным языком как инновационное, т. е. как способность партии постоянно продуцировать новые идеи (либо их комбинировать и совершенствовать, исходя из того, что инноватика под­разделяется на радикальную, комбинирующую и совершенствующую). В конце XIX в. у политических мыслителей было такое представление, со­гласно которому значимость любой партии обратно пропорциональна сте­пени распространенности выдвинутых ею идей в массах. Считалось, что если люди восприняли в полной мере идеи партии, то зачем она нужна. В этом случае она должна либо раствориться в массах, либо, выдвигая новые идеи и предлагая новые механизмы их реализации, постоянно подтверждать свое право на существование и тем более на аван­гардную роль. Требовались не просто сбор, инвентаризация и кодификация интересов масс и подобострастное потакание этим интересам, а их нова­торское осмысление, развитие и коррекция.

И еще одно нужное качество для партии, желающей не быть на по­следних ролях при условии многопартийности,— это пластичность, спо­собность к изменению структуры, постоянному саморазвитию.

Многие исследователи любили цитировать по этому поводу образные определения известного немецкого специалиста К. Розенкранца. Вот одно из них: «Партия находится в постоянном процессе преобразования. Она представляет собой не раз навсегда данное бытие, а процесс. Подобно тому, как облако есть не сосуд, наполненный дождем, градом и молнией, а явление, постоянно преобразующееся под атмосферическими влияниями, так же точно и партия, рождаемая процессом исторического развития, представляет собой постоянно развивающееся содержанне». Эта способность к саморазвитию связывалась учеными со способностью партии не боятья и плодотворно использовать внутрипартийные разно­гласия и дискуссии. То есть подтверждалась высказанная еще Гегелем в «Феноменологии духа» мысль о том, что возникающие в партии разно­гласия, считаемые для нее несчастьем, на самом деле представляют для нее благо, так как помогают ее самопознанию и самоочищению.

Кроме того, данное ее качество способствовало бы защите частного мнения отдельного партийца от дисциплинарных воздействий большинст­ва. «Никому, конечно, не придет в голову,— писал П. А. Берлин,— до­вести партийную дисциплину до такого предела, чтобы все члены партии придерживались совершенно одинаковых политических взглядов и не сме­ли высказывать свое особое мнение по партийным вопросам» [Берлин П. А. Политические партии в Западной Европе.]. И далее он развил эту мысль так: «Если бы какой-либо партии удалось довести партийную дис­циплину до полной безропотной покорности всем постановлениям боль­шинства, до убиения в зародыше всякого новаторства и критизирования со стороны меньшинства и даже отдельных членов, то такая партия очень скоро обратилась бы в политическую окаменелость и постепенно утратила бы свое былое живое значение».

Весьма важной чертой партии считалась и ее способность чувствовать политическое время. Формула, выражавшая это качество, была лаконична: тот, кто хочет удержаться у власти, должен быть политиком, а быть поли­тиком — значит своевременно принимать меры. XIX в. осознал на своем опыте, что компромисс — царь политики — весьма капризное существо. Партия, идущая на компромисс раньше определенного времени, теряет авторитет. Партия, идущая на компромисс после определенного времени, теряет инициативу. Вот почему в выигрыше будет лишь та партия, которая остро чувствует ход политического времени и все делает вовремя.

Принципиально важным условием эффективной деятельности полити­ческой партии называлось ее умение найти в своей среде, выпестовать, под­готовить так называемых истинно государственных людей — президентов, парламентских лидеров и др. Эта ее способность — опираться на широкие массы и в то же время порождать, формировать государственных лиде­ров — могла обеспечить партии конкурентоспособность в соперничестве с оппонентами.

И, пожалуй, самое важное качество партии. Значительная часть рос­сийского научного менталитета: П. Струве, М. Туган-Барановский, С. Бул­гаков и др. рассматривали партию как важнейшее, но лишь средство отстаивания гражданских прав личности, ее политических свобод. Исходя из этого положения, ученые связывали развитие партии с интеллектуаль­ным, нравственным и духовным развитием каждого ее члена. В соответст­вии с их логикой и взглядами, не индивиды стараются превратить свою партию в коллективный ум, совесть, честь, но как раз сама партийная орга­низация преследует своей целью интенсифицировать персональную духов­но-нравственную деятельность своих членов. То есть партия не «разгру­жает» личность от этой деятельности, не освобождает, как мечтали радика­лы, от «духовной перегрузки», а «нагружает». Из многих партий в конеч­ном счете побеждает не та, где сильнее организация, а та, где духовнее, умнее и свободолюбивее ее члены.

Ответы на многие вопросы в партологии, можно найти, ознакомивщись с трудами французкого ученого Мориса Дюверже. Международное признание М. Дюверже началось с публикации моногра­фического исследования «Политические партии» [Duverger М. Les partis politiques. 2-е ed. P., 1954], которое завершило серию работ, предпринятых уче­ным во второй половине 40-х годов [Duverger М. L'influence des systems electoraux sur la vie politique. P., 1950]. Эта книга выдержала несколько изданий, была переведена на другие языки и до сих пор не утратила своей актуальности. Сам Дюверже, возвращаясь в дальнейшем к проблемам партий и партийных систем, лишь конкретизировал, уточнял выводы, сделанные в ранних работах [Duverger М. Introduction a la politique. Р., 1964].

Свой подход к изучению политических партий и партийных систем Дювер­же назвал социологическим, подчеркнув тем самым, что не собирается рас­сматривать партийные идеологические доктрины и отмежевывается от извест­ного марксистского подхода к партиям как выразительницам интересов опре­деленных классов. По мнению М. Дюверже, такого рода подходы к исследова­ниям партий и партийных систем, хотя и имеют право на существование и рас­крывают определенные аспекты проблемы, но оказываются бессильными в объяснении целого ряда явлений, связанных с деятельностью партий, их ролью и местом в политической жизни. Например, если в XIX в. определить социальную базу партий исходя из классового подхода было достаточно легко, то в настоящее время это сделать практически невозможно. Вряд ли ныне мож­но однозначно утверждать, что партия — это организация, выражающая инте­ресы того или иного класса. Подвижны и идеологические ориентации партий, так как жизнь вносит свои, подчас радикальные коррективы в существующие системы ценностей, идеалов и убеждений, а национальные особенности стра­ны придают идеологической доктрине неповторимый колорит.

М. Дюверже в своем анализе партий шел не от программных заявлений, идеологических призывов, обращенных к населению, а от внутренней структу­ры, организационных принципов строения партий, специфики их возникнове­ния. Он изучал партию как институализированную общность, показывая зави­симость политической деятельности партии от ее структурно-организацион­ных основ. Дюверже первым поставил вопрос о непосредственной связи между партийной и парламентской, партийной и электоральной системами, смог преодолеть идеологизированный подход к изучению партий и партийных сис­тем, сосредоточив внимание на анализе связей, отношений, складывающихся как внутри партии, так и в ее взаимодействии с социальной средой.

М. Дюверже делит все политические организации на два вида: партии и группы давления. Политические партии, по мнению Дюверже, это организации, которые отлича­ются явно выраженным стремлением самостоятельно осуществлять политиче­скую власть или при менее благоприятных условиях иметь своих представите­лей в высших государственных органах. Ключевыми задачами партии являют­ся взятие политической власти в стране или достижение максимального числа мест в законодательных органах, получение права на формирование государст­венных исполнительных органов, правительства. В зависимости от своей идео­логической платформы, характера деятельности, сложившейся обстановки партия может добиваться реализации этих задач как парламентскими метода­ми, так и прибегая к насилию. Но содержание ее деятельности при этом оста­ется неизменным— обеспечение организационно оформленным группам представительства в государственных органах власти.

Группы давления — это организации, не стремящиеся сами к овладению государственными структурами, но обладающие значительными возможно­стями оказывать необходимый нажим на политических деятелей, органы вла­сти с целью принятия ими требуемого решения. Эти группы могут быть офи­циально организованными или складываться неофициально в ходе каких-либо политических кампаний. Они имеют возможность оказывать мощное силовое воздействие на политические структуры, располагая для этого сильной эконо­мической властью, капиталом. Группы давления способны мобилизовать на политические акции значительные массы трудящихся, подготовить обще­ственное мнение.

Наличие государства делает неизбежной борьбу различных политических сил за его институты. Однако эта борьба приобретает собственно партийный характер лишь с появлением выборных органов государственной власти. В об­ществах, где отсутствует реальный механизм выборности, политическая борь­ба часто ведется скрытно, происходит проба сил различных групп давления, которые сами в силу обстоятельств прийти к власти не могут и влияние кото­рых определяется конкретными историческими условиями.

Происхождение партий по Дюверже. Установление взаимосвязи между системой формирования государствен­ных органов и партийными структурами является важной отправной точкой в рассуждениях М. Дюверже. Он показывает, что появление и развитие партий шло параллельно с утверждением парламентаризма, более того, оно было пред­определено парламентскими процедурами. Принцип выборности порождал со­перничество различных политических групп, которые со временем объедини­лись в партии. Партии возникали как объединения лиц, преследующих цель выдвинуть в государственные органы своих кандидатов. Большинство партий, возникших в новое время, утверждает М. Дюверже, были партиями электо­рального, парламентского происхождения.

Когда в европейских странах в основном сложились парламентские систе­мы, наиболее распространенным становится идеологический способ организации партий. Такие партии первоначально представляли собой кружки, клубы единомышленников, исповедующих какие-либо идеи, доктрины, идеологиче­ские концепции. Они не ставили в центр своей деятельности цели приобще­ния к власти, участия в избирательных кампаниях. Включение таких партий в систему парламентаризма произошло позднее, когда у них возникла потреб­ность в проведении собственной государственной политики. К этой группе М. Дюверже относит большинство социалистических и христианских партий.

М. Дюверже считал, что партии электорального, парламентского происхож­дения, как правило, менее централизованы, нередко аморфны в организацион­ном строении. В них большую роль играют парламентарии, которые входят в руководство партии, являются ее главными действующими лицами и практи­чески определяют линию партии. Партии второго типа, или «партии внешнего происхождения», как называет их Дюверже, отличаются большей централизованностью, их членов связывают не только желание провести своих кандидатов в парламент, но и общие взгляды, убеждения, идеалы, нормы. В этих партиях проявляется стремление подчинить парламентскую фракцию руководящим органам партии. «Партии внешнего происхождения, — пишет М. Дюверже, — даже доктринально связанные с парламентской системой, никогда не придают ей такого же значения, как партии первого типа».

В стране, переживающей этап становления парламентаризма и подлинно демократической избирательной системы, будет доминировать электоральный тип образования партий. Ведь провести своих кандидатов в парламент можно только благодаря хорошей организации предвыборной кампании, да и массы избирателей, впервые получившие реальную возможность выбора, нуждаются в информации о кандидатах, их программах, которую могут предоставить только специально созданные для этого организации — партии. По мере ук­репления парламентской системы, приобретения навыков участия в избира­тельных марафонах на первый план в партийном строительстве будет выхо­дить идеологическая близость, единство взглядов и убеждений. «Первый тип, — отмечает М. Дюверже, — соответствует периоду создания политических партий в стране, где еще не сложилась система организованных партий. Как только такая система начнет функционировать, преобладающим станет второй способ создания партий».