Порождаемые культурой ценности, нормы, взаимное доверие являются основным фактором развития коллективной солидарности, что принципиально важно для выживания социума

Культура – всегда социальна; социум, стремящийся выжить, не может не порождать культуру,как вне генетический способ передачи информации.

Национальная культура – совокупность программ социально-исторического поведения социума и образующих его социальных групп. По этой причине социальные (массовые) практики не могут выйти за рамки сформировавшихся культурных программ. Культура задает границы (табу), направление и способы коллективного мышления социума - осмысления им жизненных реалий. А далее: коллективный образ мысли определяет коллективный образ действий.

Смысловым центром, ядром любой культуры является ее нормативно-ценностная система (НЦС). Различие НЦС определяет различие путей, которыми развиваются общества, поскольку именно культура оказывает влияние на главные «движители» перемен – автономные интеллектуальные элиты, определяя, в какую сторону будет направлена их творческая активность. Интеллектуалы (автономные интеллектуальные элиты), движимые новым, ими же сформулированным или позаимствованным общественным идеалом, стремятся преодолеть косные традиции, перестроить, модернизировать свои национальные культуры, что в западно-европейском ареале привело к возникновению динамичных модернизированных обществ первого эшелона.

- Национальная культура – этоспособ ответа общества на вызовы истории; культура может оказаться недостаточно развитой для решения масштабной, сложной проблемы. Далеко не всем народам (этносам) удалось найти такую комбинацию культурных норм и институтов (социальных и государственных структур), какие обеспечили бы историческое выживание этих народов и государств. Сказанное имеет отношение и к России, государственность которой за обозримую историю рассыпалась четыре раза: в XI в. – Киевская Русь; в XVII в. - Московское царство (Великая смута); начало ХХ в. – распалась Российская империя; конец ХХ в. – распался Советский Союз.

- Национальная культура России начала ХХ в. не нашла иного способа разрешения накопленных социальных противоречий, кроме взаимо-истребления в ходе гражданской войны.

- Массовая малограмотность населения была препятствием для промышленного развития России. И потому в ходе социалистической индустриализации 1930–1960 гг. были предприняты беспрецедентные усилия по наращиванию культурно-технического уровня населения СССР

- Массовой культуре России начала ХХI в. остро недостает развитого сегмента политико-правовых и социо-гуманитарных знаний. Из-за этого политически-малограмотное и социально-беспомощное население традиционно связывает преодоление кризиса с личностью «сильного» правителя, установлением авторитарно-административного «порядка», что неизменно вырождается в произвол власти.

Российский социум неоправданно долго поддерживал исторически исчерпанный общественно-политический проект самодержавия (единодержавия). А затем, ему на смену, движимый социальными мифами и утопиями (мировая революция, социализм, коммунизм… - история все их отвергла), народ России произвел нежизнеспособный, исторически тупиковый коммунистический проект. Важнейшая причина в том, что миллионы людей действовали и продолжают действовать на основе архаичных культурных программ, доминирующих иррационально-утопических представлений; эмоционального, мифо-ритуального способа осмысления мира, в ущерб рационально-критическому.

По мнению современных исследователей, «обращение к архаичному опыту статичной русской культуры» в поиске оснований для национальной модернизации XXI в. – непродуктивно. «В России большие семьи, кланы из поколения в поколения в поколения целенаправленно физически, т.е. через геноцид, беспощадно уничтожались как угроза неограниченному деспотизму центральной власти. Еще более успешно искоренялась личность. Веками русский человек культивировал в себе холопство, деспотизм, локализм,[15] круговую поруку, логику «свой – чужой», воспитывал стремление унизить и унизиться. В результате русской культуре, кроме религиозно-имперского самообожания и великодержавной идеологии… сегодня нечего предложить обществу… нечего дать ему такого, на что оно могло бы опереться в проведении демократических реформ и повышении своей конкурентоспособности. Ни православная религия, ни соборно-авторитарная культурная нравственная традиция, ни традиционные социальные институты, ни массовое народное сознание не несут в себе реформаторского потенциала. Они изначально не несут в себе нацеленности на изменение себя в меняющихся условиях. Они традиционно не самокритичны и не диалогичны». В российском менталитете остро стоит проблема «независимости личности от засилья культурных стереотипов». «В условиях России опора на традицию является грубой ошибкой. Необходимо целенаправленно создавать социо-культурные институты реформ», «переходить от укрепления традиционной культурной вертикали… к строительству социальных горизонталей». (Давыдов А.П. Поиск «середины» как методологическое основание теоретической социологии // В поисках теории российской цивилизации. М:, Новый хронограф, С.291-293).

- Ключевой фактор, обусловивший дефицит рациональных представления о жизни общества - 700-летнее, по сравнению в Западной Европой, опоздание с учреждением в России социального института университетского образования. В качестве национальной школы рационального мышления, именно университетское образование позволяет эффективно совершенствовать жизнь социума, его социально-властные отношения.

- Специфика российского общества также в том, что оно не сформировало в себе мощных культурных интеграторов, способных обеспечить единство общества. Культура значительной части населения оказалась критически не соответствующей государственным формам политической самоорганизации (отсюда – периодические распады государственности). Население России не развило в достаточной мере свои способности эффективно и ответственно управлять своей собственной страной. В ходе социологических опросов 2005-2006 гг.более 80 % россиян заявляют, что они ни за что в России – на своей Родине - не отвечают.

- Классик русской исторической науки В. Ключевский писал: «средства западно-европейской культуры, попадая в руки тонких слоев общества, обращались на их охрану… усиливая социальное неравенство, превращались в орудие разносторонней эксплуатации культурно безоружных народных масс, понижая уровень их общественного сознания и усиливая сословное озлобление, чем подготовляли их к бунту, а не к свободе. Главная доля вины – на бессмысленном управлении» (Ключевский В.О. Афоризмы за 1911г. Цитируется по сб. «Из русской мысли о России. Автор-составитель. Янин И.Т. «Янтарный сказ», Калининград, 2002. С.267). Минуло всего шесть лет и история неопровержимо подтвердила горькое предвидение ученого.

- Таким образом, российская национальная культура, ее нормативно-ценностная специфика задает основные параметры национальных политических институтов; определяет историческую неустойчивость государственности. Отсюда следует: двукратный в течение ХХ в. распад российского государства, в конечном счете, обусловлен национальной культурой России, пребывающей в состоянии социо-культурного раскола.

- Социальные группы (этносы, субэтносы), обладающие существенно различным социокультурным потенциалом адаптации, в принципе не способны развиваться в едином историческом темпе, более того, они существуют в разном историческом времени.

Морис Палеолог, посол Франции в предреволюционном Петербурге, видел трагедию России в том, что «верхи» и «низы» общества разделяют столетия.

Историк Алексеев полагает, что накануне революции «российское крестьянство… почти не было затронуто цивилизацией. В этом Россия напоминала не столько даже средневековую Европу, сколько Древнюю Вавилонию или Персию». (Алексеев А. Война на два фронта. Наука и жизнь, № 8, 2007. С. 42).

Аналогична точка зрения и проф. истории Лондонской школы экономики Д.Ливена: в России, к 1914 г. городское меньшинство, процентов 15 -20, мало отличалось от Европы. Но остальные 80 % приходились на крестьянство. Часть городского меньшинства – это люди, готовые для жизни в ХХ веке. Однако, невероятно трудно управлять страной, в которой одновременно были и постмодернисты и живущее в XVI веке крестьянство». (Ливен Д. Быть империей. Эксперт, 31.12.2007. www.expert.ru/printissues/expert/2007/01/interview_liven/).

Неизбежными следствиями являются: слабость базового консенсуса (глубокие различия в нормативно-ценностной системе, общественных идеалах), ограниченная способность оценить исторические вызовы (масштаб проблем), предвидеть будущее; значительна опасность масштабного раскола в обществе, вплоть до вооруженного гражданского конфликта – разрыва единого социального и политического пространства. (Примеры: крах Российской Империи, распад СССР).

- Выдающийся ученый, первый русский Нобелевский лауреат Иван Павлов в публичной лекции «О русском уме» (Петроград, 1918г.) заявил: «… Русский ум не привязан к фактам. Он больше любит слова и ими оперирует … Русская мысль совершенно не применяет метода критики, то есть нисколько не проверяет смысла слов, не идет за кулисы слова, не любит смотреть на подлинную действительность. Мы занимаемся коллекционированием слов, а не изучением жизни». (НГ-наука, 15.09.1999).

Прошел ХХ век. И в одной из дискуссий в 2004 г. д.ф.н. В. Межуев отмечает: «Наша беда в том, что мы слишком доверяем словам. Возможно потому, что в России слова часто заменяли дела» (Межуев В.М.Постсоветский либерализм: кризис или крах? Вестник аналитики, №3, 2004. С. 239). Это еще одно, из бесконечной череды, проявление национального социокультурного архетипа, воспроизводящего типологически-подобные формы массового мышления, социальных практик, авторитарный способ правления, характер социально-властных отношений.

* Само общество – есть культурный продукт. И потому развитие общества – есть процесс развития его культуры. В связи, с чем принципиальное значение приобретает освоение высоких гуманитарных технологий: