B) Арене

Арене долго преподавал в Брюсселе и издал на французском языке "Курс естественного права", имевший несколько изданий. Впоследствии он напечатал свой курс в немецкой обработке под заглавием "Философия права, или Естественное право" ("Die Rechtsphilosophie oder das Naturrecht"). Это сочинение также имело несколько изданий. Продолжение его, заключающее в себе учение о государстве, появилось в 1850 г. под заглавием "Органическое учение о государстве" ("Die organische Staatslehre"). Наконец, в 1870 и 1871 гг. Арене слил обе книги в одну, которую он издал в новой обработке под заглавием "Естественное право, или Философия права и государства" ("Naturrecht oder Philosophie des Rechts und des Staates"). Но в этой новейшей переделке окончательно сглаживаются слишком резкие последствия системы и более и более выступает эклектизм. Поэтому мы будем ссылаться главным образом на предыдущие издания.

Арене старается утвердить свою точку зрения между двумя противоположными крайностями философского мышления: между чистым индивидуализмом, который грозит разрушить самые основы общества, разложивши его на атомы, и пантеизмом, для которого, наоборот, лицо составляет только известное проявление общего духа. Последнее направление он видит в философии Гегеля, которую он поэтому безусловно отвергает. Сюда же он причисляет и социализм, стремящийся поглотить отдельное лицо в обществе. В системе Краузе, напротив, Арене усматривает счастливое сочетание противоположных начал: с одной стороны, в отличие от индивидуализма она дает преобладание высшим, общим началам бытия; с другой стороны, она уделяет надлежащее место и отдельному лицу, утверждая его самобытность и его значение как самостоятельного члена высшего целого. Так же как Краузе, Арене пантеистическому поглощению лица общею средою противополагает понятие об органическом отношении целого и частей*.

______________________

* Ahrens. Die Rechtsphilosophie... (издание 1852 года) Einleitung. Кар. 2, 6.

______________________

Мы видели, что Краузе действительно старался отстоять самостоятельность отдельного лица, но он мог это сделать только в ущерб последовательности системы. Как сказано выше, слово органический прикрывает у него полнейшую неопределенность понятий. То же самое мы находим и у Аренса. Заимствованное у Краузе определение права, на котором зиждется все его воззрение, неизбежно ведет к путанице понятий, из которой можно вывертываться только путем постоянных противоречий и непоследовательности. Считаем излишним излагать всю совокупность его учения, так как оно совпадает с предыдущим. Остановимся только на главных пунктах.

Прежде всего, предстояло точнее отделить право от нравственности. У Краузе эти два начала смешиваются вследствие неверного определения права; Арене старается их разграничить. Право и нравственность, говорит он, составляют две противоположные отрасли одной науки - этики; оба имеют целью осуществление добра, но они рассматривают добро с разных сторон. Нравственность имеет в виду добро как безусловное требование: человек обязан делать добро из чистого побуждения, единственно для добра; право, напротив, обнимает собою условную сторону этого начала: оно определяет все условия, необходимые для осуществления добра. Нравственность поэтому вращается чисто в области внутреннего самоопределения; право, напротив, касается внешних отношений одного блага к другому и одного человека к другому. Первая имеет характер субъективный, второе объективный. Нравственность, наконец, осуществляется путем свободы, ибо помыслы не подлежат принуждению; право же влечет за собою принуждение воли, ибо добро как объективное определение должно быть осуществлено независимо от случайного хотения человека*. При всем том безусловного противоположения между обоими началами нет. Оба стремятся к одной цели - к осуществлению добра, поэтому они должны быть между собою согласны. Нет и не может быть ни безнравственного права, ни неправомерной нравственности. Все, что предписывается и запрещается правом, предписывается и запрещается нравственностью, но не наоборот, ибо нравственность относится к внутренним помыслам, которые не подлежат действию права. Человек может иметь хорошие или дурные намерения, до права это не касается, ибо оно определяет только внешние действия**.

______________________

* Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 242; Idem. Naturrecht... I. § 37. S. 308-311.
** Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 280-282; Idem. Naturrecht... I. S. 312.

______________________

Разбирая эти определении Аренса, нельзя не признать их крайне неудовлетворительными. Противоположные нравственности, как безусловного начала, праву, как началу условному, основано на смешении формы с содержанием. Нравственность безусловна, как формальное требование делать добро для добра; содержание же ее весьма условно, ибо чего именно требует нравственность, это зависит от обстоятельств. Доказательством служит то, что она предписывает соблюдение права, которое есть условное начало. Сам Арене признает, что нравственность, в своем проявлении, подлежит многообразным условиям*. Со своей стороны, право точно также условно по содержанию; по форме же, как требование, оно, можно сказать, более безусловно, нежели нравственность, ибо оно, как опять же признает сам Арене, призвано осуществлять необходимые условия добра, которые должны установляться независимо от человеческой воли. Поэтому оно сопровождается принуждением, тогда как в нравственности исполнение закона всегда зависит от случайного хотения человека**. Основные требование права: не оскорблять никого, воздавать каждому свое, имеют одинаковое значение для всех времен и народов. Очевидно, что противоположение условного начала безусловному не дает никаких точных определений и ведет только к значительной путанице понятий; с устранением же этих терминов падает и вся основанная на них система.

______________________

* Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 275.
** Ibid. S. 241; Idem. Naturrecht... I. S. 310-311.

______________________

Что касается до противоположения нравственности как начала внутреннего и свободного праву как началу внешнему и принудительному, то, будучи понято надлежащим образом, оно в существе своем верно, но оно противоречит определению права как совокупности всех, не только внешних, но и внутренних условий для осуществления добра. Арене усваивает себе определение Краузе, а между тем он постоянно сводит право к одним внешним условиям жизни. Это ясно уже из того, что право не должно касаться внутренних побуждений. Государство он признает исключительно внешним единством общества, отличая от него единство внутреннее*. И несмотря на то, отделение права от нравственности все-таки этим не достигается, ибо если от права изъемлются одни внутренние помыслы, а всякое проявление этих помыслов во внешнем действии подчиняется юридическому закону**, то граница обеих областей исчезает. Всякий безнравственный поступок становится вместе с тем и неправомерным, а потому подвергается наказанию. Вследствие этого Арене признает, что право должно запрещать и наказывать все, что содействует безнравственности или что через известные действия обнаруживает безнравственность***. Это не мешает ему в другом месте восставать против смешения права с нравственностью и распространения на последнюю противоречащего существу ее принуждения****. Другой писатель той же школы, Рёдер, держась определения Краузе, отвергает на этом основании противоположение права нравственности как внешнего начала внутреннему*****. Он допускает только, что право преимущественно относится к внешним отношениям, а нравственность преимущественно к внутреннему самоопределению*****. Но тогда уже существенное различие исчезает, и Рёдер принужден принять два вида права: одно внешнее, принудительное, другое внутреннее, не подлежащее принуждению; одно исходящее из самостоятельных начал, другое совпадающее с нравственностью или даже составляющее часть нравственности*******. При неопределенности понятия об условии тут неизбежно должны сочетаться разнородные начала.

______________________

* Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 336-337; Idem. Naturrecht... II. S. 325-326.
** Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 281; Idem. Naturrecht... I. S. 300-301.
*** Ibid. S. 313.
**** Ibid. U.S. 68.
***** Rdder. Grundztige des Naturrechts. 1860. § 39-40.
****** Ibid. § 37. S. 111-112.
******* Ibid. § 38-39. S. 116; § 42. S. 129.

______________________

В подтверждение своего взгляда Рёдер ссылается, впрочем, на весьма основательный довод. В уголовном праве принимаются в соображение не одни внешние действия, но и внутренние помыслы. С другой стороны, есть множество внешних действий, которые определяются не правом, а нравственностью, например частная благотворительность, которая составляет нравственное, а не юридическое требование. Это затруднение, неразрешимое для теории Краузе, по существу дела разрешается тем, что право и нравственность противополагаются друг другу не как внешние действия внутренним помыслам, а как области внешней и внутренней свободы. Помыслы принимаются в соображение и правом, как скоро они касаются отношений внешней свободы различных лиц, и наоборот, действия, не нарушающие отношений внешней свободы, подлежат одному нравственному суду. Это отличие нравственной свободы и юридической признает и Арене, но при определении взаимного их отношения он впадает в то же противоречие с самим собою, как и при определении отношение права к нравственности. С одной стороны, он утверждает, что разумная свобода человека в сущности одна - свобода нравственная, для которой юридическая свобода служит только средством*; с другой стороны, он дает последней гораздо более обширное значение, называя ее прямо свободою произвола. Юридическая свобода, говорит он, совмещает в себе действия, имеющие в виду удовлетворение всех чувственных наклонностей и эгоистических стремлений человека; соглашение же ее с свободою нравственною представляется только отдаленною целью, которая должна быть достигнута в будущем. Тогда только она будет понята как средство для свободы нравственной**. Согласно с этим, сказавши на одной странице, что не может быть ни безнравственного права, ни неправомерной нравственности, Арене утверждает на другой, что одно и то же действие может быть нравственно и неправомерно или безнравственно и правоверно***. Право, говорит он, определяя человеческую свободу, должно принять в соображение и различные уклоняющиеся от нравственности проявления человеческой деятельности, освящая их законом и устраняя только опасные для общества последствия****. В позднейшем издании своей книги Арене все виды свободы сводит уже единственно к свободе нравственной, которая состоит в самоопределении на основании чисто разумных начал; отрицательную же свободу он прямо объявляет дурным придатком истинной свободы*****. И здесь, однако, он признает, что не все воспрещаемое нравственностью запрещается и правом. Но, по его мнению, право не дозволяет, а только допускает эти отступления вследствие человеческого несовершенства, так же как Бог допускает зло в мире******. Подобные объяснения сами себя обличают. Это значит убегать в область мистицизма, чтобы отделиться от неотразимого возражения. Право - не Божество, которого пути неисповедимы; это - человеческое начало, которое должно прилагаться там, где этого требует собственный его смысл. В действительности оно не только допускает и дозволяет, но и дает защиту таким действиям, которых с нравственной точки зрения никак нельзя оправдать. И оно не может этого не делать, ибо иначе исчезнет человеческая свобода.

______________________

* Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 273.
** Ibid. S. 385-389.
*** Ibid. S. 296.
**** Ibid. S. 385.
***** Ahrens. Naturrecht... II. S. 52-61.
****** Ibid. I. S. 313.

______________________

Все эти противоречия Аренса проистекают именно из желания отстоять личную свободу при таком воззрении, которое, последовательно проведенное, ведет к ее уничтожению. Если право составляет только средство для осуществления нравственной цели, добра, то человек имеет право делать не то, что хочет, а единственно то, что хорошо. Это прямо признает Рёдер*. Право собственности, обязательства - все это имеет силу лишь настолько, насколько это служит высшим целям человеческой жизни. Если, с одной стороны, человек может требовать от других всех условий, необходимых для исполнения своего назначения, то, с другой стороны, он не вправе отказать другим в тех же условиях. Очевидно, что тут личная свобода должна исчезнуть. Чтобы спасти ее, Арене прибегает к заимствованному у Краузе понятию о внутреннем праве, в противоположность праву внешнему. Под этим он разумеет область, предоставленную личному усмотрению каждого. Человек может поступать здесь неправомерно, но закон с него за это не взыскивает: он сам тут единственный судья, и никакая власть не имеет права вступаться в эти пределы**. Нетрудно заметить, что это определение противоречит понятию о праве как объективном начале, которое должно быть осуществлено помимо случайной человеческой воли. Хотя Арене уверяет, что и в предоставленной ему сфере отдельное лицо должно руководиться не одною нравственностью, но и правом, с тою лишь разницею, что здесь требования права не имеют принудительного характера, однако эта последняя оговорка уничтожает самое начало. Требование, которого исполнение зависит исключительно от внутреннего самоопределения человека, должно считаться нравственным, а не юридическим. Иначе право становится в противоречие уже не с нравственностью, а с самим собою, ибо оно дозволяет с одной стороны то, что оно запрещает с другой, например, когда оно дозволяет богатому отказать в помощи бедному, между тем как, по теории Аренса, такой поступок должен считаться неправомерным. Наоборот, в силу той же теории бедный на основании юридического закона имеет право на помощь богатого, ибо это составляет для него необходимое условие существования; но если бы он вздумал осуществить это право помимо воли богатого, он со стороны самого юридического закона подвергся бы наказанию.

______________________

* Ruder. Grundzttge des Naturrechts. 1860. S. 147.
** Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 294-298, 350-351; Idem. Naturrecht... I. S. 279, 380; II. S. 84.

______________________

Таким образом, понятие о внутреннем праве, которое вводится в юридическую область для ограждения свободы лица, становится вразрез с основными началами права, как они понимаются Аренсом. Отсюда на каждом шагу противоречащие положения. Так, Арене утверждает, что в силу юридического закона все люди, живущие в обществе, обязаны доставлять друг другу все необходимые для жизни условия. Каждый должен получить, как свое достояние, не только то, что он приобретает собственною деятельностью, но и то, чего ему не достает и что должно быть восполнено деятельностью других*. Но, выставляя это требование, Арене тут же делает оговорку, что право не должно становиться на место свободной личности: оно призвано доставлять всем только возможность приобретать все блага собственною деятельностью, и лишь в случае совершенной неспособности, например, детей или увечных, недостаток восполняется общественною деятельностью**. Если возможность означает свободу, то это положение совершенно верно, но тогда право ограничивается определением области свободы; если же возможность означает средства, а это именно то, что следует разуметь под именем условий, то государство должно или само доставлять их, или возлагать на других эту обязанность. И тот и другой способ действия совершенно одинаковы. Различие, которое делает Арене между установлением условий и причинностью***, не имеет никакого значения. Само ли государство доставляет средства, как это допускает и Арене в крайних случаях, или оно требует, чтобы другие их доставляли, во всяком случае, доставление становится обязательным, и самодеятельность тут устраняется. И когда при этом требуется, чтобы условия были равные для всех****, то понятно, что для свободы не остается более места.

______________________

* Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 252, 260, 373.
** Ibid. S. 373, 377; Idem. Naturrecht... I. S. 271.
*** Ahrens. Naturrecht... I. S. 270-271; II. S. 287-288, 294.
**** Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 373; Idem. Naturrecht... II. S. 47.

______________________

Точно так же в учении о собственности Арене признает, что каждый имеет право требовать от всех других отдельных или собирательных лиц таких услуг, которые составляют необходимые условия для приобретения или ограждения какой-либо собственности; далее, что право собственности должно быть ограничено сообразно с числом и потребностями всех людей, живущих на известном пространстве земли; наконец, что собственность существует для разумной цели, а потому всякое злоупотребление и даже бесцельное ее уничтожение противны праву и должны быть запрещены законом*, - начала, очевидно, чисто социалистические. Но рядом с этим он вооружается против признаваемого социалистами права на труд, хотя он считает труд коренным условием всякого образования; он восстает против вторжения государства в личную область и прямо говорит, что в пределах личного права возможны и злоупотребления собственностью, причем внешняя власть не вправе вступаться ни принуждением, ни запрещением**. Наконец, и относительно обязательств Арене утверждает, с одной стороны, что юридическое основание договора лежит не в произволе, а в объективных потребностях человеческой жизни, с другой стороны, что содержание договора не определяется каким-либо объективным началом, а основывается исключительно на воле сторон: это - область свободы, для которой объективные нормы и юридические законы определяют только крайние границы дозволенного и недозволенного***.

______________________

* Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 444, 452, 474; ср.: Idem. Naturrecht... II. S. 114,132.
** Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 415, 444, 475; ср.: Idem. Naturrecht... II. S. 89, 94, 110-111, 176.
*** Ahrens. Die Rechtsphilosophie... S. 535, 539, 556; ср.: Idem. Naturrecht... II. S. 200-201, 206.

______________________

Не более удовлетворительны и исследования Аренса об отношении государства к обществу. Эта сторона права, которая у Краузе была только затронута, была особенно развита его учениками. Основное начало государства Арене, так же как и Краузе, видит в его цели, которая есть вместе с тем и зиждущее его начало. В чем же состоит эта цель? На этот счет, говорит Арене, мнения расходятся. Задачею государства можно полагать или осуществление всех общественных целей, или только некоторых, или, наконец, какой-нибудь одной. В первом случае государство совпадет с обществом и становится непосредственным руководителем всей общественной жизни. Подобное устройство ведет к самому страшному деспотизму. Те, которые ограничивают это положение, возлагая на государство одни только общие дела, в отличие от частных целей, предоставленных отдельным лицам и частным обществам, немногим улучшают эту теорию. Не говоря о том, что нет возможности строго отделить общие цели от частных, но основание воззрения остается то же. И здесь государство становится центральным органом для всех общественных целей, для религии, науки, искусства, промышленности, воспитания, нравственности и права - задача, которую оно очевидно не в состоянии исполнить, и которая ведет к уничтожению всякой самостоятельности частных сил. Что касается до второго воззрения, которое из всех общественных целей государству приписывает только некоторые, то оно грешит отсутствием всякого органического начала. Различные государственные цели ставятся рядом, без той внутренней связи, которая могла бы сделать из них нечто единое. Остается, следовательно, третья теория: государству надобно приписать одну какую-нибудь цель. По общему признанию, эта цель есть право. Но до сих пор учения, которые видели в государстве только чисто юридический союз, грешили тем, что они понимали право в слишком тесном смысле и через это слишком ограничивали деятельность государства. От него отнималось многое, что всегда и везде существенно ему принадлежит. Этот недостаток устраняется понятием о праве как о совокупности условий, необходимых для человеческой жизни. Через это задача государства расширяется, не выходя, однако, из пределов единой, предназначенной ему цели: она распространяется на все отрасли человеческой деятельности, но с одной только стороны, именно, насколько эти отрасли требуют установление внешних условий их существования*.

______________________

* Ahrens. Die organische Staatslehre. S. 84 - 92; Idem. Naturrecht... II. § 106 - 107.

______________________

Таким образом, цель государства двоякая: одна - прямая, непосредственная, внутренняя, состоящая в установлении права, другая - косвенная, отдаленная, внешняя, распространяющаяся на все стороны человеческой жизни. В первом отношении государству принадлежит деятельность положительная, отрицательная и устрояющая. Положительная деятельность состоит в том, что, не принимая в свои руки отдельных отраслей человеческой жизни, государство способствует их развитию установлением общих условий их существования; оно возбуждает новые силы и поддерживает существующие; наконец, оно обеспечивает достижение целей охранением прав и ограждением лиц и собственности от несчастий. Отрицательная деятельность состоит в устранении самовольных нарушений права со стороны человека. Это и есть то, что обыкновенно называется взаимным ограничением свободы, хотя, в сущности, тут свобода не ограничивается, ибо свобода не есть пустая форма без содержания: истинная свобода всегда определяется разумною целью. Устрояющая же деятельность государства заключается в определении органических отношений между всеми сферами человеческой жизни, так чтобы ни одна не развивалась на счет других и не отставала от других, но все составляли бы одно стройное целое. Государству принадлежит здесь свободное управление, полагающее меру и цель общему движению жизни.

Что касается до отдаленной или конечной цели государства, то она столь же обширна, как и человеческое назначение. В действительности ни одно государство не остается равнодушным к какой бы то ни было существенной человеческой цели. Но оно должно касаться их с одной только стороны - со стороны права. Государство не поглощает в себе отдельных сфер общественной жизни и не вмешивается во внутренние их распорядки. Оно не решает религиозных и научных вопросов; оно не становится само промышленником и воспитателем; но для всех этих общественных сфер оно установляет общие условия жизни и определяет взаимные их отношения. Через это каждая отрасль и каждый отдельный союз удерживают свою самостоятельность; государство же является только внешним распорядителем, охраняя органическую их связь*.

______________________

* Ahrens. Die organische Staatslehre. S. 107-120: Idem. Naturrecht... II. § 110.

______________________

Такова теория Аренса об отношении общества к государству. Неопределенность ее кидается в глаза. Расплывающееся в бесконечность значение права как совокупности условий жизни не допускает никаких точных начал. Арене отвергает учение, приписывающее государству совокупность общих целей человечества, на том основании, что между общими целями и частными невозможно провести строгой границы; но собственная его теория в гораздо большей степени страдает этим недостатком. Если государство призвано установить всю совокупность условий человеческого развития, если оно должно не только охранять внешний порядок, но и определять органические, т.е. внутренние отношения различных отраслей человеческой деятельности, не давая одной забегать вперед, а другой отставать от других, возбуждая новые силы и направляя существующие, то решительно не видать, где границы его деятельности. Как признают и сам Арене и Рёдер*, каждая отрасль составляет условие для другой, ибо все они находятся во взаимной зависимости; следовательно, все должны находиться в руках государства. Некоторые из них прямо имеют значение средств, а не самостоятельных целей. Не видать, например, почему государство не должно само быть промышленником и воспитателем, ибо эти две отрасли деятельности, очевидно, составляют не более как средства развития. Сам Арене определяет промышленность как полезное искусство, т.е. такое, которое обрабатывает известный предмет ввиду известной цели**. То же можно сказать и о всей технической стороне науки. Мы видели уже, что Арене считает труд коренным условием всякого образования***; следовательно, по его теории, работа должна доставляться государством.

______________________

* Ahrens. Naturrecht. I. S. 272; Ruder. Grundzuge des Naturrechts. I. S. 105.
** Ahrens. Die organische Staatslehre. S. 27.
*** Ahrens. Naturrecht... II. S. 89.

______________________

Чтобы ввести государственную деятельность в более тесные рамки, Арене принужден постоянно впадать в противоречие с самим собою. Сказавши, с одной стороны, что порядок, установляемый государством, должен быть не одним только внешним сочетанием частей, а органическим проникновением единства и множества, он утверждает, с другой стороны, что деятельность государства ограничивается установлением одного внешнего порядка, предоставляя внутренние отношения свободному взаимодействию частей*. Мало того: самое понятие о внешних условиях ограничивается положением, что государство, в сущности, должно доставлять только отдаленные средства, которые уже в руках отдельных лиц и союзов становятся действительными средствами. Условность, говорит Арене, выражает более известное состояние, которое установляется государством; самое же добывание средств и установление дальнейших условий предоставляется собственному усмотрению лиц**. При такой неопределенности понятий является возможность высказывать рядом самые противоречивые положения. Так, Арене утверждает, с одной стороны, что государство должно выжидать потребности, а не создавать их и не заводить искусственных отраслей деятельности; вообще, не его дело - сообщать жизнь и движение. С другой стороны, он говорит, что оно должно пробуждать новые силы и заставлять двигаться вперед отстающие отрасли***. Всего менее понятно, в чем состоит различие ближайшей и отдаленной цели государства. Рёдер находит не только излишним, но и опасным приписывать государству отдаленную цель, обнимающую всю совокупность человеческой жизни****. Но, в сущности, одной ближайшей цели совершенно достаточно для безмерного расширения государственной деятельности. Арене утверждает, что с понятием об условии задача государства разрешается так же просто, как и всесторонне*****. В позднейшем издании своей книги он пытается определить это понятие более точным образом, с тем чтобы восполнить недостатки прежнего учения******. Но это более точное определение убеждает нас только в совершенной несостоятельности этого начала. На основании указанного выше различия условия и причинности государству приписывается здесь формально-устрояющая (formell-ordnende), а не материально-производящая (sachlich-schaffende) деятельность*******. Но так как государство должно всем отдельным союзам доставлять условия жизни и развития, то оно не только предъявляет им требование и возлагает на них повинности, но и само исполняет повинности различного рода********. Оно обязано классам, занятым материальным производством, делать доступными духовные блага, а занятым духовною деятельностью доставлять материальные блага*********, и если Арене не допускает материальной помощи рабочим классам со стороны государства на том основании, что они сами должны добывать материальные средства, составляющие специальный предмет их занятий**********, то в этом можно видеть только непоследовательность, ибо рабочий, очевидно, большею частью не в состоянии приобрести капитал, составляющий необходимое условие производства. Наконец, Арене приписывает государству всеобщее право опеки над всеми союзами, пока последние не пришли еще к полному, гармоническому взаимодействию***********. Ясно, что с понятием о праве как условии жизни государство может вступаться решительно во все. По теории, оно ставится наряду с другими союзами как имеющее специальное назначение. Арене прямо говорит, что различные сферы должны составить между собою общественную федеративную систему сопоставленных жизненных порядков************. В некотором отношении призвание государства даже чисто служебное: оно должно доставлять средства для других, высших жизненных целей. Поэтому оно стоит под другими союзами*************. Но в конце концов оно является всеобщим устроителем и распорядителем, представителем общественного единства, центральным органом, которому подчиняется все остальное.

______________________

* Ahrens. Die organische Staatslehre. S. 72, 75, 116.
** Ibid. S. 107.
*** Ahrens. Die organische Staatslehre. S. 113,117.
**** Roder. Grundzuge des Naturrechts. I. S. 227, примеч.
***** Naturrecht. II.S. 228.
****** Ibid. S. 293, примеч.
******* Ibid. S. 287.
******** Ibid. S. 288, 294.
********* Ibid. S. 297.
********** Ibid. S. 298.
*********** Ibid. S. 302.
************ Ibid. S. 326.
************* Ahrens. Naturrecht... U.S. 334.

______________________

Такие же противоречия мы находим и в учении Аренса о верховной власти. В "Органическом учении о государстве" он так же, как Краузе, приписывает верховную власть идеальному началу - праву, составляющему цель политического союза. В силу этой теории единство верховной власти остается внутренним, идеальным; внешним же образом оно выражается в организме властей, связанных друг с другом и имеющих каждая свое назначение*. Но в позднейшем издании Арене безусловно отвергает это воззрение на том основании, что практически верховная власть принадлежит тому, кому присваивается верховное решение. По той же причине он считает невозможным приписать ее государству как целому. Истинный носитель верховной власти, по мнению Аренса, есть живая совокупность народа, однако не как масса единиц и не как постоянно действующая сила, а как сила скрытая, проявляющаяся только в известные минуты, когда исчезло организованное правительство. В обыкновенное же время законными ее органами служат устроенные власти. Поэтому, говорит Арене, это начало должно быть строго отличено от революционного учения о народном полновластии, в котором народ является атомистическим собранием единиц и постоянно удерживает за собою право верховного решения**.

______________________

* Ahrens. Die organische Staatslehre. S. 178,192 - 195.
** Ahrens. Naturrecht... II. S. 314-318; Idem. Die organische Staatslehre. S. 198.

______________________

Очевидно, что во всем этом господствует значительная путаница понятий. Что такое живая совокупность народа в отличие от государства, если не понимать ее в смысле народной массы, остается не разъясненным. В "Органическом учении о государстве" под именем нации разумеется именно вечная личность государства*. С другой стороны, в "Естественном праве", так же как и в "Органическом учении о государстве", совокупность народа отличается от верховной власти, и требуется взаимодействие обоих элементов**, причем орган совокупности отнюдь не занимает высшего места в организме властей, как следовало ожидать после изложенного выше определения.

______________________

* Ibid. S. 195.
** Ibid. S. 173; Idem. Naturrecht... S. 305-306, 348.

______________________

Арене разделяет действительную верховную власть на три отрасли: на правительственную, законодательную и исполнительную; последняя подразделяется на судебную и административную. Правительственную он считает основною, ибо она причина и связь всех остальных. Ей поэтому принадлежит верховное руководство в политическом организме. Внешним ее выражением является монарх, а в республике президент, который занимает поэтому первое место в государстве. Народному же элементу принадлежит участие преимущественно в законодательной власти, а отчасти также в судебной и в административной. Все эти отрасли должны составлять одно органическое целое при живом взаимодействии частей. Каждая власть имеет свое назначение и сохраняет относительную самостоятельность; но все должны действовать согласно, во имя общей цели*.

______________________

* Ahrens. Die organische Staatslehre. S. 184, 188, 198; Idem. Naturrecht... II. S. 311-313.

______________________

Отвлеченно, эта мысль об органической связи властей совершенно верна; но вопрос состоит в том, как она применяется на практике и какие из этого вытекают права и обязанности? А об этом Арене умалчивает. Подробное развитие начал он предоставляет специальному учению о государстве*. И тут слово органический прикрывает бедность содержания. Заметим, что в "Органическом учении о государстве" Арене, в отличие от Краузе, прямо выставлял идеалом государственного устройства конституционную монархию; в "Естественном же праве" он рядом с монархом ставит и президента республики, считая вообще образы правление безразличными, лишь бы сохранялось истинное отношение между государством и другими союзами**. Но мы видели уже, что точное определение этих отношений всего менее дается учением Аренса.

______________________

* Ibid. S. 422.
** Ibid. S. 365.

______________________

В итоге суждение об этом учении не может быть благоприятное. Значение Аренса в истории политической литературы состоит в том, что он во времена господства реализма сохранил философские предания и указывал на высшие начала права и государства. В этом отношении у него встречается много верных и даже глубоких, хотя и не ему принадлежащих мыслей. Но это философское наследие является у него более в виде эклектического сбора разнородных начал, нежели последовательного проведения известной идеи. Оттого из всех представителей немецкого идеализма ему сочувственнее всех был Краузе.