А). Ниблер

Одним из самых ранних произведений этой школы было небольшое сочинение Ниблера под заглавием "Государство, развитое из организма вселенной" ("Der Staat aus dem Organismus des Universums entwickelt"). Оно вышло в 1805 году. Это был опыт молодого человека, писанный по настоянию профессора Гённера, который предпослал ему краткое изложение собственного своего воззрения на государство.

Это воззрение состоит в следующем: государство есть произведение природы, а не человеческого произвола. Поэтому в основании его отнюдь не лежит договор. В идее, оно является предписанием разума, в действительности - созданием естественных сил. Само государство есть соединение сил как духовных, так и физических. Оно охватывает человека всецело, не только как разумно-нравственное существо, но и как существо физическое, почему оно и состоит под влиянием законов физической природы. Цель его есть цель самой природы, именно облагорожение физического мира и человека. Этот союз имеет органический характер. Вся вселенная составляет организм, и все ее части существуют только в этом организме и через него, стало быть, тоже органически.

Поэтому отдельные государства должны рассматриваться как части высшего целого. Каждая естественная сила может действовать только на известном расстоянии и в известном направлении. Оттого государства ограничиваются определенным пространством. Но так как органическое начало разлито повсюду, то за границами одного государства начинается другое, и все они вместе связываются общею связью человечества. В пределах же каждого союза органическое начало требует сосредоточения силы в лице единого властителя, ибо если бы их было несколько, то они, в свою очередь, нуждались бы в высшем средоточии. Поэтому республики естественно превращаются в монархии. Власть должна быть нераздельна. Хотя в науке и можно различать различные ее стороны, однако из этого возникает только классификация, а отнюдь на разделение власти, ибо все эти отрасли направляются к одной цели. Силы соединяются в государстве именно для того, чтобы посредством сосредоточения действовать на все. Для этого необходимо известное механическое устройство, движимое центральною силою. Такова система государственных должностей, которые все должны исходить от правителя*.

______________________

* Nibler. Der Staat aus dem Organismus... S. 8 - 14.

______________________

Такой взгляд, говорит Гённер, должен преобразовать все науки, имеющие отношение к государству. В приложении к истории он яснее, чем когда-либо утвердит мысль, что все народы составляют части одного целого, движимого общим законом развития к идеальной цели, которая состоит в возможно высшей степени культуры земли и ее жителей. Политика поймет, что государства - прежде всего произведения самой природы, а потому подчиняются естественным законам. Она убедится, что сила есть понятие относительное, которое определяется не только количеством, но и качеством, способом сочетания частей, наконец, отношением к соседним силам. На статистику прольется новый свет, когда фактическое состояние государств будет возводиться к их положению в целом. Учение политической экономии о разделении труда получит теоретическое основание в воззрении на государство как на органическое соединение сил, в котором различные отправления частей должны содействовать совершенству целого. При таком взгляде никому уже не придет в голову сомневаться, имеет ли государство право учреждать заведения для образования и вообще заботиться о развитии всех без изъятия сил и способностей человека. Государство перестает быть простою машиною, установленною для того, чтобы разумные существа не пожирали друг друга; оно является благодетельным организмом, в котором все граждане могут подать друг другу руку, как члены одной семьи. Власть становится здесь не только предметом страха, но и любви. Наконец, и международное право получит новую жизнь, когда оно проникнется мыслью, что общий организм держится только соразмерностью и равновесием самостоятельных частей*.

______________________

* Ibid. S. 15-32.

______________________

Ниблер подробнее развил эти взгляды в своем сочинении. Собственному изложению он предпосылает краткий разбор предшествующих учений, в котором замечательны возражения против теории Канта. Приведем самые существенные.

Первое возражение касается вывода государства из идеального договора. Логическое основание этого вывода, говорит Ниблер, заключается в том, что Кант точкою отправления берет независимые лица. Но если, по идее, лица должны быть независимы, то как могут они сделаться зависимыми? На это нужна причина, которая может лежать или внутри, или вне их. В обоих случаях идеальной независимости нет; следовательно, ее нельзя брать за точку отправления. Притом из договора может возникнуть только собрание частных воль, а никак не единая, общая воля, какая существует в государстве. Общая воля есть чистая воля, выражение самого разума, но разумные существа не заключают между собою договора о том, что они будут разумны, ибо такой договор предполагает уже в них существование разума.

Во-вторых, исходя от лица и его свободы, Кант главною целью государства поставил охранение права. Он, правда, видел, что этим одним еще не многое достигается, а потому принял в государство и другие цели, но эти последние он подчинил первой как средства. Против этого можно сказать, что такое подчинение несогласно с самым свойством этих задач. Так, например, просвещение, которое допускается лишь настолько, насколько это нужно для обеспечения права, отнюдь не соответствует потребностям человека. Последователи Канта стараются устранить это возражение, доказывая, что наиболее правомерное состояние требует, как средства и высшей степени образования: самый справедливый народ должен быть вместе и самым образованным. Но изменяется ли этим существо дела? Разве нельзя сказать точно с такою же достоверностью, что право есть средство для образования? Оба положения верны, и на основании обоих можно построить систему. Если же обе системы одинаково верны, то это указывает на то, что есть нечто третье, высшее, которое служит им взаимною связью.

В-третьих, Кант разделяет государственную власть на законодательную, исполнительную и судебную. Эти власти, по его теории, должны быть сопоставлены и подчинены друг другу. Если это означает только, что в действительности различные отрасли не должны смешиваться, причем, однако, самостоятельность их не должна быть абсолютною, ибо они служат друг другу и целью и средством, то с подобным воззрением нельзя не согласиться. Но Кант требует не только разделения отраслей, но и распределения их по различным субъектам власти, а это - совсем другое дело. Законодательную власть он приписывает народу на том основании, что закон должен быть выражением общей воли, т.е. разума. Тут очевидно смешивается совокупная воля единиц с разумною волею целого. Принявши это основание, нет причины, почему бы мы не приписали народу и все другие власти. Кант утверждает, что соединение властей в одном лице ведет к деспотии. Но деспотия водворяется только там, где закон и исполнение смешиваются в приложении, т.е. где вместо закона действует физическая сила. Соединение же различных отраслей в одном верховном субъекте отнюдь не влечет за собою смешения их в действительности. Кант ссылается на то, что подобное соединение непременно требует мудрого правителя; но разве он сам не говорит, что наилучшее правление то, которое находится в руках наилучшего правителя? И где можно найти более гарантий хорошего управления: там ли, где правитель возвышен над всеми частными интересами, или там, где он по необходимости имеет свой особенный интерес, а потому противополагает себя всему остальному?*

______________________

* Nibler. Der Staat aus dem Organismus... Hptst. 1. § 8. S. 51 и след.

______________________

Мы еще возвратимся к этому последнему возражению Ниблера. Что касается до двух первых, то нельзя не сказать, что они бьют в самый корень вопроса. Мы уже говорили об этом не раз, а потому считаем излишним об этом распространяться.

В противоположность индивидуалистическому взгляду, исходящему от отдельных единиц, Ниблер точкою отправления берет целое. Он прямо выводит государство из организма вселенной. Основание для этого вывода дает ему сведение противоположностей к единству основы. Везде, говорит он, мы видим взаимодействие духа и материи. Каждая сторона состоит в зависимости от другой. Это возможно единственно через то, что эти два элемента не различаются в существе своем, но составляют проявления единого начала, и только преобладание одного из них отличает физические и духовные существа друг от друга. Отсюда следует, что вселенная составляет единое целое, и материальное и духовное вместе. Все в ней проникнуто единым, животворящим духом, для которого физический мир служит видимым покровом и который сам себя созерцает в духовных существах. Так как все в этом целом связано, все находится во взаимной зависимости, то природа является организмом. Отдельные ее части, сохраняя относительную самостоятельность, восполняют друг друга, и только в целом есть полнота и совершенство. Этим органическим характером проникнуты и все произведения природы сверху донизу, до мельчайших подробностей. Каждое солнце, будучи органическою частью вселенной, само становится центром нового организма - планетной системы. Каждая планета, в свою очередь, представляет организм, в котором происходит постоянное сложение и разложение, где все есть средство и цель. Человек составляет часть этого организма; он, с одной стороны, получает питание от физической природы и состоит в зависимости от ее законов, с другой стороны, как венец природы он связывает различные страны и сводит весь физический мир к высшему, духовному единству. Таким образом, человечество образует одно органическое целое, которое расчленяется на отдельные народы и государства*.

______________________

* Ibid. Hptst. 2. § 1-5.

______________________

Каково же отношение этих частей между собою? Все, что в мире происходит, совершается противоборством сил. Природа творит разрушая и разрушает творя. Поэтому государства находятся в постоянных столкновениях между собою. Идея вечного мира ведет к уничтожению истории. Тем не менее гармония составляет конечную цель развития, цель, которая никогда не может быть достигнута вполне, но к которой можно приближаться в бесконечности. Задача заключается в том, чтобы установить связь целого, сохраняя самостоятельность частей. Эта задача не разрушается ни всемирным государством, которое жертвует частями отвлеченному единству, ни международным судилищем, которое может вести только к подавлению слабых сильными. Самостоятельность членов может удержаться лишь там, где ни один из них не может быть уничтожен без нарушения порядка целого, что и составляет существо организма. Средства для этого указала сама природа. Первое состоит в сохранении каждого государства в естественных его границах. Эти границы определяются как географическим положением, так и языком. Обыкновенно природа соединяет то и другое. Нарушение этих естественных определений всегда оказывается пагубным для государства. Но так как люди не всегда бывают разумны и нередко стремятся к запретному плоду, то необходимо и другое средство, чтобы держать их в должных границах. Оно состоит в том, что все государства должны быть равносильны. При таком порядке всякое увеличение одного из них нарушит общее равновесие и вызовет противодействие со стороны других. И тут сама природа руководит человечество. Борьба сил сама собою ведет к уравнению государств и к установлению равновесия. Не надобно только говорить о сохранении равновесия, ибо оно не установилось, а установляется. Затем, органическая связь целого должна вытекать из взаимодействия частей. Сама природа опять-таки дала для этого все нужные условия, распределив естественные произведения по различным странам и разные способности по различным народам. Вследствие этого люди нуждаются друг в друге; они принуждены обмениваться как произведениями, так и мыслями. Между ними установляется живая связь; народы восполняют друг друга, составляя единый союз человечества*.

______________________

* Ibid. § 6.

______________________

В этих выводах Ниблера мы можем уже видеть недостаток его теории. Прежде всего, органическая связь вселенной является положением, принятым на веру. Что все в мире связано - это мысль, которая естественно представляется человеческому уму; но чтобы эта связь имела исключительно тот характер, который называется органическим, этого невозможно допустить. Связь может быть и механическая, и органическая, и наконец, между людьми, свободная. Понимание человека как органической части планеты противоречит его природе. Как духовное существо, он возвышается над физическим миром и становится к нему в противоположность. Поэтому только он и может стремиться к запрещенному и уклоняться от целей природы. Точно так же недостаточно и понимание человечества как органического целого, которого членами являются государства. Связь тут духовная, а не органическая, вследствие чего человечество не представляет никакого внешнего единства. Когда Ниблер признает установление гармонии в человечестве целью, к которой стремится природа, он становится в противоречие с собственными началами; в организме единство не есть цель, а всегдашнее и непременное условие его существования. Где нет действительного единства, там нет и организма. Ниблер противоречит себе и там, где он утверждает, с одной стороны, что природа достигает своих целей борьбою сил, а с другой стороны, что она каждому народу указала естественные границы и распределила между ними способности так, что они должны восполнять друг друга. В последнем случае не оставалось бы места для борьбы, а было бы только мирное взаимодействие частей. Борьба происходит именно оттого, что природа не указала народам естественных границ, не установила между ними равенства сил и не одарила каждого такою особенностью, что он может жить только при взаимодействии со всеми другими, а потому постоянно должен чувствовать себя членом высшего целого. Все это требуется для организма, но не обретается в человечестве. Изучая историю, мы, конечно, не можем не прийти к убеждению, что различные народности составляют проявления единого духа, но это совсем не то, что считать их произведениями природы. Смешение этих двух понятий и ведет ко всем несообразностям, в которые впадают натурфилософы. Истинная сторона их учения заключается в том, что они народы и государства понимают не как случайные произведения человеческого произвола, а как проявления высшего, единого начала; но смешивая духовное с физическим, свободу с необходимостью, они снова искажают верную мысль и вступают в противоречие с фактами.

Гораздо более, нежели к международным отношениям, понятие об организме прилагается к отдельному государству. Но и здесь Ниблер впадает в крайнюю односторонность, когда он этот органический характер союза расширяет до совершенного уничтожения самостоятельности членов. Отдельный член всякого организма, говорит он, есть только член этого организма, а вне этого он ничто. Деятельность частей имеет здесь лишь кажущуюся самостоятельность. Часть действует в целом, а целое в части. Это прилагается и к политическому союзу. Государство производит через промышленников, мыслит через ученых, защищается посредством воинов и т.д. И наоборот, все что делают отдельные лица, они делают не для себя и через себя, а для государства и через государство. Поэтому государство не только простирает свою власть на все человеческие отношения, но и связывает всех своих членов в одно органическое целое, распределяя между ними занятия и изыскивая для каждой отрасли наиболее способных к ней людей. Через это лица становятся вполне зависимыми друг от друга; они принуждены образовать из себя одно замкнутое целое*.

______________________

* Nibler. Der Staat aus dem Organismus... Hptst. 2. § 7.

______________________

Ясно, что при таком взгляде на государство о личной свободе не может уже быть речи; лицо является не более как орудием целого. К этому ведет уподобление политического организма физическому. Между тем разница обоих громадная. Физический организм состоит из материальных частиц, которые связываются законами необходимости; политический организм - из самостоятельных лиц, которых связь может быть только духовная, следовательно, свободная. Подчиняясь высшему порядку, лицо никогда им не поглощается. Оно всегда остается само себе целью. В этом состоит достоинство человека, в этом же заключается и источник права.

И тут, однако, мы должны сказать, что теория Ниблера содержит в себе существенную истину, хотя понятую односторонним образом и доведенную до крайних размеров. Государство, действительно, как он говорит, есть не только пособие отдельным лицам, а высший организм, связывающий лица в одно целое. Не переставая быть самостоятельною единицею, человек становится членом политического тела. Поэтому Ниблер справедливо восстает против ограничения государства какою-либо частною целью; оно должно заключать в себе все цели человека. Но он опять идет в крайность, когда он конечною целью государства полагает более и более изящное изображение идеи человечества как органического единства в соединенных природою людях, по мере их отношения к другим, точно таким же образом соединенным людям*. Государство не может заботиться о том, "чтобы каждое отдельное лицо было так прекрасно и благородно, как требует его отношение к целому"**. Это опять задача для свободной, личной деятельности членов. Государство осуществляет человеческие идеи лишь настолько, насколько они воплощаются в общественном союзе. Притом оно ограничивается практическою областью, теоретическая деятельность ему недоступна. Наконец, и в самой практической области от него изъемлется все, что может быть решено только свободным убеждением лица. Поэтому церковь как нравственно-религиозный союз не входит в состав государства, хотя и подчиняется ему в юридическом отношении. Отправляясь от начала органического единства, Ниблер восстает против разделения этих двух союзов. Он утверждает, что вся деятельность общества должна исходить из одного центрального пункта. Свобода и необходимость, совесть и физическая сила, говорит он, могут действовать благотворно только там, где они оживлены одним началом, т.е. где они соединены. Однако он тут же признает, что соединение не должно быть смешением. Связующий пункт должен стоять над обоими. Каждый союз должен для другого быть целью и средством. Одним словом, соединение должно быть живое***. Ясно, что только неопределенность понятий прикрывает здесь непоследовательность мысли. Что это за соединительный пункт? и какой это высший союз, стоящий над обоими? Целью государства определяются его устройство и деятельность. Если оно должно быть органическим союзом, обнимающим все человеческие потребности, материальные и духовные, то первое для этого условие заключается в правильном распределении занятий. Каждый должен выбрать себе известное занятие, которому он себя посвящает. Выбор должен быть свободный, ибо только этим обеспечивается способность. Но так как отдельные производители имеют в виду исключительно свои частные цели, то для сохранения между ними связи необходим особый орган, который заботился бы о пользе целого. Таков правитель. В нем государство созерцает себя в своей совокупности. Правитель не есть самое государство, ибо в последнем заключаются и отдельные лица, но он представитель его единства как органического тела. Поэтому он должен быть единым лицом, возвышенным над всеми частными интересами. Но так как одно лицо не может само все делать, то необходимы и подчиненные органы - государственные слуги. Все они назначаются правителем и устроены в иерархическом порядке. Каждая отрасль управления составляет департамент, во главе которого стоит министр. Связью же между отдельными частями служит собрание министров или государственный совет. Здесь под председательством правителя установляются общие нормы по представлению управляющих теми отраслями, к которым принадлежат обсуждаемые дела. Общее совещание устраняет односторонность взглядов, но при неизбежном различии направлений все-таки нельзя ожидать единомыслия, которое требуется для того, чтобы каждое постановление согласовалось с совокупностью целей государства. Поэтому правитель должен иметь решающий голос****.

______________________

* Ibid. § 8. S. 19.
** Ibid. S. 121.
*** Nibler. Der Staat aus dem Organismus... Hptst. 1. § 3.
**** Ibid. Hptst. 2. § 11-16.

______________________

Таково устройство, которое, по мнению Ниблера, вытекает из начал органического государства. Любопытно встретить в выводах немецкого натурфилософа черты наполеоновского правления. Нельзя, однако, не сказать, что это устройство носит на себе характер более механический, нежели органический. Вместо живого взаимодействия целого и частей установляется безусловное господство целого. К этому привело Ниблера требование полного единства общественного союза. Гражданин становится простым орудием государственной власти.

Те же начала проводятся и в государственной деятельности. Она имеет троякий предмет: народное образование, промышленность и, как условие обоих, право, определяющее область, предоставленную лицу. Все эти части находятся во взаимодействии как средства и цель; каждая составляет условие для развития других, и все в совокупности образуют одно органическое целое*.

______________________

* Ibid. § 17-19.

______________________

Из этих трех отраслей народное образование имеет в виду возможно полное развитие личных способностей, сообразно с назначением каждого, причем следует наблюдать, чтобы преобладающая способность не заглушала остальных, ибо иначе граждане не будут понимать друг друга. Сохранение между ними взаимной связи составляет главный предмет заботы правительства. Эта связь должна быть не мертвая, а живая, основанная на свободной преданности членов целому. В этом состоит нравственность, которой государство содействует просвещением ума и развитием чувства в гражданах*.

______________________

* Ibid. § 22-25.

______________________

В промышленной области государство само является хозяином. Государство есть большое семейство, которое собственною деятельностью должно приобрести себе все, что оно потребляет. Монарх же занимает место отца семейства, который надзирает за всеми, дабы все работали согласно. Но государство производит не иначе как через посредство членов, а там, где нет собственности, никто не станет производить. Поэтому промышленность должна иметь вид, как будто каждый производит для себя. Однако это должно быть не более как видом, ибо в отношении к государству не может быть речи о собственности; здесь все должно быть общее. В частной же сфере каждый непременно должен иметь собственность, и государство содействует развитию этого духа посредством образования и направления промыслов. Полная свобода промышленности есть идеал, который предполагает совершенно разумных людей. Там, где граждане поступают неразумно, государство должно вмешиваться и направлять их к общей цели. Оно же берет на себя те предприятия, которые не могут быть исполнены частными силами*.

______________________

* Ibid. § 26-29.

______________________

Что касается, наконец, до права, то руководящая им идея есть свободная деятельность лица в различных ее проявлениях. Органическое государство действует через посредство членов, из которых каждый имеет свой определенный круг занятий. Свободная деятельность государства зависит, следовательно, от беспрепятственной деятельности членов. Охранение этого порядка и есть предмет права, которого закон гласит: каждый пусть действует на выбранном им самим поприще, так чтобы все другие члены государства могли быть наилучшими в своем роде. Таким образом, право, полагая границы деятельности каждого, согласует деятельность всех. В пределах отведенной ему области лицо получает права; но это не значит, что оно может делать все что ему угодно. Действие его тогда только становится правом, когда оно согласно с деятельностью остальных. Следовательно, его независимость насквозь проникнута зависимостью, хотя свобода стоит здесь на первом плане*.

______________________

* Nibler. Der Staat aus dem Organismus... Hptst. 2. § 32-33.

______________________

Отсюда следует, что назначаемый каждому круг действия определяется потребностями промышленности и образования, а так как эти потребности изменяются, то должны изменяться и гражданские законы. Поэтому законы, прежде всего, зависят от степени образования народа. Тот закон хорош и справедлив, который применяется к данным обстоятельствам, из чего ясно, что изменение закона вовсе не служит доказательством, что прежний закон быль несправедлив: оно означает только, что обстоятельства переменились. Положительное право, говорит Ниблер, есть всегда вместе с тем и естественное право, т.е. то право, которое природа доселе могла установить*. Это положение мы увидим впоследствии как у исторической, так и у богословской школы.

______________________

* Ibid. § 41-42.

______________________

Ясно, однако, что существо права совершенно искажается в этом воззрении. Оно перестает быть определением личной свободы, а становится выражением общих потребностей. Здесь так же, как и в учении о собственности, можно сказать, что свобода только кажущаяся; в действительности, по этой теории, лицо является чистым органом целого. Последовательно проведенные, начала Ниблера прямо ведут к "Замкнутому торговому государству" Фихте. Недаром он, с небольшими оговорками, выдает сочинение Фихте за лучшее произведение, вышедшее в новые времена по части правоведения*. "Замкнутое торговое государство" составляло переход от первоначального, индивидуалистического учения Фихте к органическому воззрению, вытекавшему из школы Шеллинга. У Ниблера это воззрение выводится из верховных начал бытия и проводится во всей своей резкости. Это и дает его сочинению известное место в истории политических учений.

______________________

* Ibid. S. 68.

______________________

Несмотря на скудость содержания и односторонность выводов, оно служит связующим звеном в общем развитии философско-политической мысли.