Как видят историю Н. Бердяев и Вл. Соловьев?

История рассматривается Н. Бердяевым и Вл. Соловьевым в рамках русской историософской мысли, т. е. с точки зрения смыслов истории, религиозных и метафизических в первую очередь. В этом плане историософские взгляды этих двух рус­ских мыслителей радикально противоположны «позитивист­ским иллюзиям» выявления всеобщего алгоритма истории для разных народов и культур.

Бердяев воспринимал историю как чистое творчество, сво­бодное волеизъявление ума. Важное значение для Бердяева име­ет критика прогресса; цель этой критики заключается не только в том, чтобы показать его противоречия, но обосновать «точку зрения судьбы» на смысл российской истории. Учение о про­грессе, по Бердяеву, безнравственно, поскольку для массы чело­веческих поколений оно сознательно готовит только гибель, а также, апеллируя к «грядущим поколениям», лишает нынеш­нее поколение перспектив свободы и любви. Таким образом, «планирование» истории, свойственное позитивной социологии, признается необъективным; его истинная альтернатива — это экзистенция, признание эсхатологизма истории, «зло» истории находится в «объективации», материально-утилитарной телес­ности бытия. Ценности, предлагаемые историософией Бердяева, не лишены противоречий. Так, отрицая прогрессистскую матри­цу развития истории (роста совершенства, стадиальности), Бер­дяев тем не менее сформулировал христианско-эсхатологическую перспективу истории — «Новый Град Божий», идеал мета­физического совершенства, в котором состоится космическая гармония, абсолютное добро, социальная справедливость и со­трудничество на универсальной основе любви людей к Богу.

Существенное место в историософии Н. А. Бердяева занима­ет проблема русского социализма. Считая, что с самого возник­новения социализм претендовал на роль новой религии, Бердяев разграничил два типа социализма. Первый — нейтральный — подчиняет духовное экономическому; второй — религиозный — принудительный, нетворческий. В нем человек — только средство для счастья грядущего человечества. Первый тип лучше по­тому, что расчищает почву для будущего, не определяя, каким будет это будущее, и, следовательно, сохраняя ценность истори­ческой свободы человека к самостоятельному выбору.

Вл. Соловьев, в отличие от Бердяева, не принимает проти­вопоставления личности и общества, критикуя как «гипнотикрв индивидуализма», так и «гипнотиков коллективизма». Вместе с тем как Н. А. Бердяев, так и Вл. Соловьев (вслед за славяно­филами) подтверждают диагноз, вынесенный цивилизации За­пада: разъедающий душу человека техницизм, «атомизм в жиз­ни, атомизм в науке, атомизм в искусстве», атомизм в истории («голые схемы» и бездушные законы). Соловьев различает три основные исторические формы организации общества: родовую, национально-государственную и «всемирное общение жизни». Последняя форма является идеалом жизни будущей, сутью ко­торой выступает преобразование природного человечества в ду­ховное, или в Богочеловечество. Восхождение к Богу согласова­но и с космогоническими процессами. Хотя богочеловеческая цель развития и не была заложена в природе реального мира, но должна быть достигнута, иначе развитие космоса теряет смысл. Богочеловеческий смысл истории возникает только с христианством и реализуется как возможность исполнить че­ловеком божественный замысел. Семья, Отечество, Церковь — суть исторические образы божественного замысла абсолютного Добра, манифестирующие нравственный порядок.

История, согласно Соловьеву, есть богочеловеческий процесс, возможный по той причине, что Добро способно воплотиться в земных условиях в виде объединения человека с Богом. Зало­гом реальности такого исторического этапа служит первый Бого­человек (Христос). Идея восхождения к Богу носит название «творческой эволюции» и решается в рамках религиозного эво­люционизма. Возрастание сложности бытия ведет к новому типу духовно-телесной организации; ее высший идеал возможен толь­ко в обществе «свободной теократии», предпосылкой которого служит социально-религиозная реформа общества. В этом фик­сированном пункте исторического процесса Вл. Соловьев полно­стью расходится с Н. А. Бердяевым, считавшим свободу основ­ным содержанием истории. Идеальный проект мироустройства,. к которому должно двигаться человечество, согласно Соловьеву, зиждется на духовном авторитете вселенского первосвященника, светской власти национального государя и свободном служении пророка — инициатора свободного прогресса. Нравственный хри­стианский ориентир, заключающийся в ясном осознании добра и зла,— источник исторического спасения. «Спасающийся спасется» — максима философа, высказанная им в «Трех разгово­рах». Несомненно эсхатологическое видение истории ведет Со­ловьева к осознанию знаков последних времен. Панмонголизм - один из них. Но самый главный — это приход Антихриста, пер­сонификации мирового зла, обладающего сверхъестественной способностью имитировать «личину добра». Суммируя историо­софские взгляды Н. А. Бердяева и Вл. Соловьева, необходимо отметить «открытость» их моделей истории для будущего: исто­рия, ждущая Человека, и история, ждущая Богочеловека, имеет религиозный смысл и не прерывается.