Сон как форма себетождественной психической активности

Сон есть явление настолько психическое, что без понимания природы сна, вероятно, нельзя рассчитывать на успех в постижении природы самой души.

Душа двуедина, она представляет собой нечто внутри себя противоречивое и состоит как будто бы из двух взаимоисключающих моментов: с одной стороны, она внутренне и по-существу связана с телом; тело можно рассматривать в качестве трехмерного, физического её (души) способа существования. Посредством трехмерного тела душа осуществляет своё присутствие в физическом трехмерном мире. С другой стороны, в душе есть такие формы её организации, которые хоть и связаны с телом, но сами по себе не являются телесными; это память, воображение, мышление и тому подобное. Несмотря на связь этих двух сфер жизнедеятельности души, они обладают известной самостоятельностью и несводимы друг к другу. Будучи тождеством и одновременно различием этих двух сфер, душа представляет собой внутреннее противоречие: она и равна себе самой, и отлична от себя самой, будучи тождественной телу; она и тождественна телу, но и отлична от него. Она тождественна себе самой, поскольку она отлична от тела, но и отлична от себя самой, поскольку тождественна телу. Поэтому душа пребывает в двух состояниях – в состоянии своего внешнего существования и отличия от себя самой, и в состоянии своего внутреннего существования – в состоянии тождества себе самой и отличия от иного (тела).

Соответственно этим двум своим состояниям она имеет и две разнонаправленные формы деятельности – одну, направленную вовне и связанную с физическим телом, и другую, представляющую собой активность, направленную вовнутрь и не связанную с телом непосредственно. Когда душа направляет свою активность вовне, она действует посредством тела, будучи ему тождественной. Здесь активно действующая часть души во время своей внешней работы непроизвольно отвлекается от того в ней самой, что в ней отлично от тела. Такая активность души называется бодрствованием.

Та форма душевной активности, которая направлена внутрь себя самой, в свое себетождественное состояние, отличное от состояния тождества души с телом, получила название сна. Здесь центр психической активности перемещается из тела в самое душу и уже не телесное, а психическое становится объектом непосредственного переживания. Тело прекращает работать психически, оно замирает (засыпает). Душа тем не менее не перестает действовать ни на минуту, только активность этой работы направляется внутрь себя самой.

Сон не следовало бы объяснять процессами только физиологического характера, например, усталостью тела и ослаблением бодрствующей функции психики. Порядок чередования сна и бодрствования значительно глубже, он вытекает из самой природы души: каждый из противоположных её моментов должен найти реализацию. Противоречивая сущность души (её «составленность» из двух противоположностей – из тождественности себе и тождественности её иному) втягивает её в процесс становления. Это связано с тем, что обычно противоречия так и разрешаются – в процессе становления, т.е. в плавном или быстром переходе от господства одной противоположности к господству другой. От своей «телесной» жизни душа переходит к жизни внутренней и наоборот. Жизнь одушевленного существа складывается, таким образом, из череды состояний сна и бодрствования. Следствием нарушения порядка их чередования может стать, к примеру, их непосредственное абстрактное тождество, когда имеет место одновременная активность души во внешней и внутренней формах своей деятельности; фактически это будет означать наступления состояния сна наяву, т.е. бреда или сумасшествия. Предельной формой разрушения порядка чередования сна и бодрствования является абстрактное их различие, т.е. смерть, когда внутренняя и внешняя формы деятельности души полностью абстрагируются друг от друга. Смерть по сути дела есть переход души в односторонне внутреннее, в лишь себе тождественное состояние, в котором у души уже нет возможности пережить свое тождество с иным по отношению к себе, т.е. с телом.

Сон есть такая же активная работа души, как и её бодрствование. Во сне душа систематизирует свой вновь приобретенный в единстве с телом опыт, группирует и «складирует» информацию, полученную в течение дня, нескольких дней или более длительного периода времени; определяет место вновь пережитого в прежнем индивидуальном и родовом опытах души, устанавливает связь новых переживаний с глубинными пластами душевной жизни и выявляет потребности глубинного опыта в связи с опытом новым. Иначе говоря, во сне душа отождествляет с собой полученные вовне переживания, именно таким образом она их усваивает или отторгает. Она ведет себя так же, как и тело. Ведь и у тела есть две формы деятельности, одна из которых направлена вовне, например, на поиск иного (пищи) по отношению к себе, а другая – направлена внутрь себя, на отождествление этой пищи с собой, на превращения иного (пищи) в себя самое, в своё состояние. Тело в этот момент в известных пределах равнодушно к событиям внешнего мира и склонно к покою от внешней активности. Так и душа, «напитавшись», по выражению Платона, знаниями, отворачивается от физического мира и занимается «перевариванием» воспринятого. Если бы у души не было времени на сон, то она походила бы на такое тело, которое непрерывно поглощает пищу, но не в состоянии её переварить и усвоить. Сон – это пауза внутри бодрствующего сознания, необходимая для «осмысления» опыта бодрствования и включения его в универсальный опыт душевной жизни в целом.

Наша душа многоуровнева и включает в себя не только уровень индивидуальной жизни, но также и родовой. Соответственно и сон может быть многоуровневым: некоторые из снов касаются лишь самого поверхностного слоя индивидуальной памяти и могут быть ответом на «злобу дня». Но они могут быть выражением также и более глубинных, не всегда и не вполне осознаваемых человеком на поверхности явлений родовых потребностей. Через сновидение с человеком может «говорить» его многовековая родовая память.

Сновидение является точкой пересечения и отождествления той части души, которая тождественна телу, с той её частью, которая от тела отлична. Бодрствование представлено в сновидении в известной мере способностью воображения – универсальной психической способностью, сочетающей в себе и элемент «тождественного иному», т.е. телу, и элемент «тождественного себе». Тем не менее, по-видимому, неправильно было бы считать сновидение бесконтрольной игрой спящего воображения. Скорее, стоит рассматривать его в качестве реального «путешествия» субъекта индивидуальной душевной жизни в универсальном пространстве психического, движения его, образно говоря, по «улицам» внутренней индивидуально-родовой душевной жизни. Подобно тому, как человек в бодрствующем состоянии движется в физических (значимых для тела) пространстве и времени, так и во сне субъект индивидуальной душевной жизни вполне реально движется во внутреннем психическом пространстве, где физические пространство и время уже не имеют значения. Поэтому бодрствование в сновидении присутствует, но, как выразился бы Гегель, в снятом виде, т.е. имеет место, однако функционирует не по собственным (внешним, «телесным») законам, а по законам сугубо внутренней, психической жизни, не подчиняясь природе трехмерного пространства и одномерного времени.