Скрытое противоречие стоицизма

Ни одно философское учение нельзя назвать до конца последовательным: таким, чтобы все положения его однозначно согласовывались друг с другом и опирались на комплекс единых основоположений. Да этого, в общем-то, и не требуется. Ведь смысл философии не в декламации абсолютной и окончательной истины, а в развитии ума и нравственного чувства. Одним из лучших средств развития собственного ума является додумывание до логического конца чужих мыслей (если они того стоят). Если мы попытаемся додумать до конца стоическую мысль о качестве людей, сопоставив ее со стоическим же понятием об истине, то придем к весьма неожиданному выводу.

Как уже говорилось, стоики считали подлинно разумным только мудреца: лишь он воистину добродетелен и только над ним не властны болезни души. Разум остальных людей ущербен, поэтому их следует именовать глупцами и даже сумасшедшими – ибо их ведет не разум, а аффекты. В разряд последних, то есть глупцов, стоические мыслители зачислили практически все ранее жившее и современное человечество. Даже по поводу столь высоко чтимых ими Сократа и Диогена высказывались сомнения, достойны ли они именоваться мудрецами.

Но если все люди глупцы и безумцы, то невозможно выполнить первое и главное правило достижения истинного (каталептического) представления. Ведь согласование представления с умом каждый должен начать с того, чтобы убедиться в здравости собственного разума. Однако разве может быть здравый ум у глупца и душевнобольного? Все люди, поскольку они не мудрецы, поражены недугами духа и, следовательно, лишены здравого ума. Поэтому, получается, никакое истинное знание в виде каталептического (схватывающего) представления невозможно, ибо первейшее условие такого представления невыполнимо в силу глупости людей.

Будучи последовательным, стоик – опираясь на им же вводимый критерий истины – должен признать, что для погрязшего в глупости, одержимого аффектами человечества знать истину невозможно, а потому никто из живущих ею не владеет. По той же логике нельзя, как это делали стоики, видеть признак истинности представления во всеобщем согласии по поводу него: ведь согласие глупцов может привести лишь к глупости и никогда – к мудрости. Так возникает внутреннее напряжение между этическим воззрением стоиков, с одной стороны, и их логикой – с другой. Преодолеть его можно, лишь смягчив свою суровость в оценке человечества. Именно это мы наблюдаем в творчестве первого из трех великих римских стоиков – Сенеки.

СЕНЕКА (5 до Р.Х.–65 н.э.)