Сага о Харальде Жестоком 1 страница

Сага о великом герое. Сказание о мрачных временах. Предание о крови и власти. История о трагической любви. Повесть о войне. Строка о падении души. Слово о судьбе.

Я посвящаю эту сагу своему лучшему другу юношества, ответственному товарищу, храброму и честному человеку, верному брату – Маркевичу Алексею Олеговичу.

Ему и Котецкому Александру Олеговичу я выражаю особую благодарность за помощь в написании, подсказку идей, неоднократную оценку, рецензирование и поддержку творчества.

Пролог. Первая смерть.

Глава 1. Посвящение.

Летнее Солнце палило беспощадно, жара разморила, и я мечтал поскорее добраться до замка графа Ротбара, куда ехал вместе со своим господином Айленом. Граф Ротбар устроил пир в честь своего дня рождения и созвал всех знатных испанских феодалов, с кем не враждовал. Герцог Айлен оказался ему очень даже неплохим другом, ведь виновник торжества пригласил вместе с ним и одного из его оруженосцев, а это знак большого доверия и уважения.

- Харальд, - сказал мне Айлен, слегка покачиваясь в седле, - держись на пиру скромнее. Это обязательно. Много не ешь, не напивайся, к девушкам не приставай, понял? Ты сейчас мое лицо представлять будешь, а я немало про тебя рассказывал графу Ротбару, и рассказывал то, что есть, то есть, хорошее. Веди себя как подобает настоящему рыцарю.

- Господин, у меня и в мыслях не было ничего такого, что посрамило бы вашу и мою честь. И если вы забыли, мне пить нельзя, - ответил я в тоне, преисполненном уважения и преклонения пред мудростью. Иначе оруженосцу разговаривать с господином не позволялось.

- Да, кстати, я все забываю у тебя спросить: я никогда еще не видел тебя пьяным, хотя в свободное время никак не запрещаю тебе расслабиться. Дарю хорошую русскую медовуху, а ты все не пьешь, в комнате складываешь?

- Вы, наверное, забыли, что у меня с сердцем не все в порядке. Так вот, когда перепью, оно разрывается прямо, кажется, все уже, час мой настал.

- Но ведь ты при мне вино пил! И ничего!

- Разбавленное и немного.

- Что ты врешь, у меня вина разбавленного не бывает!

- Я служанку попросил, чтобы разбавила.

- Во дает паренек! Так какой прок вино разбавленное пить?

- Не выпить было бы неуважением к вам, милорд. А выпить – сердцу навредить. Вот я и пошел на средний вариант.

- А голова-то у тебя работает, не ровен час, в рыцари посвящу! А что? Тебе уже двадцать один год от роду, самое время.

- Господин, я еще не достоин…

- Это мы еще посмотрим, - ответил Айлен с какой-то странной хитростью, будто обнадеживающей, что ждать осталось действительно недолго.

- Ты в первый раз на пиру среди знатных особ, так что запоминай, - продолжил он поучение, - ни в коем случае не спорь ни с кем, за исключением случаев, когда задевают честь твою, мою, или женщины. В сфере политических вопросов, если особы зададут тебе таковые, то лучше скажи, что ты не знаешь, не надо поддерживать одну сторону, ты еще молод для этого. Спросят обо мне – не боготвори, не хвастай, говори как есть, мне от них таить нечего. Все понял?

- Да, милорд, - ответил я.

- Вон уже башни ротбарские. Ты, надеюсь, одежды себе другой взял? Не в походном же на бал идти.

- Конечно, господин, тот наряд, который вы подарили.

- Молодец. Ладно, хватит разговоров, - оборвал герцог и устремил взгляд на башни замка Ротгольд.

Каменные башни возвышались над кронами деревьев как огромные столбы, увенчанные красно-зелеными флагами с изображением дикого вепря, между зубцами виднелись силуэты стражников. Когда мы выехали из леса, Ротгольд предстал во всей своей суровой красоте. Твердые каменные стены, кое-где покрытые мхом, внушали одновременно и страх, и спокойствие, что за ними тебя никто не тронет. Гигантских размеров стальная решетка из толстенных прутьев за опущенным дубовым мостом медленно поднималась, а в воротах уже стояли несколько человек, вероятно, хозяин замка и его свита с небольшой охраной.

Наш отряд приближался к замку, и когда мы уже въезжали в него, я поднял голову вверх и обомлел: казалось, стена уходит в небо. Я, конечно, не в первый раз видел замок, но этот был какой-то особенный. Величественный, суровый и безумно красивый. Естественно, для взгляда воина.

- Здравствуй, герцог Айлен! – поприветствовал герцога Ротбар, спешившись.

- И ты здравствуй, - ответил ему Айлен, после чего они крепко обнялись и пожали друг другу руки.

- Ну, как добрались?

- Без происшествий, не считая того, что моя лошадь подвернула себе ногу, и я чуть было не разбился о камень. Слава Богу, мой верный слуга, оруженосец оказался рядом и успел меня подхватить.

- Эх, молодец малец, не растерялся! Кстати, где он?

- Здравия желаю, ваше благородие, - появился я из-за спины Айлена и поклонился Ротбару.

- Вот он, гордость моя, Харальд, сын Варальфа, - произнес герцог и похлопал меня по плечу.

- Рад знакомству, граф Ротбар, - сказал граф, - я тебя примерно таким и представлял. С истинно рыцарской осанкой, крепкого телосложения, глазами честными. А волосы-то отрастил, аж до самых плеч, аристократ, значит. И то правда, знал я твоего отца. Столько битв с ним прошли, бок о бок, плечом к плечу дрались. Великий воин был, царствие ему небесное. Ну да ладно, прошу в мой замок, давайте по коням и за мной.

По коридорам испанского донжона туда-сюда сновали слуги, бродили стражники, Айлен с Ротбаром шли впереди, мне выпала честь идти прямо за их спинами, а за мной тащилась свита человек в пятнадцать. Ротбар проводил меня и герцога в покои, наказав готовиться к празднеству, а сам пошел дальше.

Мы забрали у свиты все, что нам нужно, и отправили их в отведенное для них помещение.

Помывшись и переодевшись, Айлен повел меня за собой в главный зал, где намечалось празднование.

Длинный стол ломился от яств, и у меня невольно забурчало в животе. На отдельный стол, который стоял на возвышении и предназначался для самых важных людей, я даже смотреть боялся, думал, желудок не выдержит и выпрыгнет через горло.

- Ты пока садись за стол с дальнего от трона края. Думаю, ты уже сообразил, что пировать ты начнешь последним, не считая слуг? – проговорил Айлен.

- Конечно, милорд, я только оруженосец.

- Вот и славно, - ответил он и удалился неизвестно куда.

С диким желанием наброситься на всю эту красоту я изо всех сил боролся около двадцати минут. Постепенно в зал стекались дворяне, несколько из них даже заговорили со мной. В основном спрашивали об Айлене и о том, как мне живется под его опекой, и как я хочу стать рыцарем. А стать рыцарем я мечтал с раннего детства, как только узнал об их существовании.

Когда все оказались в сборе и расселись по местам, в зал вошел Ротбар, ведя за руки двух дам. Одну я знал, его жена, леди Изабелла, а вот вторая… Вторая сразила своей красотой наповал. Я стеклянным взглядом уставился на нее, не в силах отвести глаза, так она была прекрасна.

- Господа, - громоподобный голос Ротбара вывел меня из оцепенения, - благородные графы, герцоги, ярлы и лорды, честные и храбрые рыцари, бесстрашные воители испанской земли, хочу представить вам мою прекрасную дочь, леди Кастилию!

Зал разразился громкими аплодисментами и боготворящими выкриками, отчего лицо дочери графа приобрело оттенок розоватой свеклы.

Ротбар усадил жену рядом с собой с одной стороны, герцога Айлена с другой, а рядом с леди Изабеллой предоставил место для дочери.

После длинной ораторской речи графа слуги внесли кучу подарков для именинника. Дорогое заказное оружие, крепкие блестящие доспехи, диковинные пряности, персидские ковры, красивые картины и украшения. Все подарки пришлись Ротбару по душе, он даже не мог определить, чей подарок лучше.

После всего этого началось празднование, в процессе которого мне, наконец-то, удалось утолить нестерпимое чувство голода, мучавшее меня с обеда до сумерек. Но только утолить, наедаться до отвала мне не полагалось.

- Слушай, Харальд, - обратился ко мне сосед Людвиг, - мне, конечно, как дворянину, не пристало пить с людьми не своего сословия, но все же ты благородных кровей, а значит, тоже аристократ, как и я, так почему бы аристократу не выпить с другим аристократом?

- Если вы позволите…

- Конечно, позволю! Давай сюда кружку.

Я двинул ему свою посудину, после чего Людвиг плеснул туда вина сполна.

- Харальд, я ведь видел, как ты на Кастилию смотрел. Да ты не стесняйся, ничего в этом плохого нет, - сказал он, когда я опустил глаза, - наоборот, если девушка хорошо выглядит, почему бы не посозерцать такую красоту? Давай с тобой выпьем за то, чтобы леди Кастилия всегда оставалась такой молодой и прекрасной.

- Выпьем, - ответил я, и мы осушили кружки до дна.

В следующую минуту граф Ротбар поднялся из-за стола и поднял вверх руку, призывая к тишине. Зал мгновенно смолк.

- Господа, сегодня хороший день, известный вам как день моего рождения. Да, спору нет, хороший день рождения запоминается надолго, но для одного из здесь присутствующих этот день запомнится не то, чтобы надолго, а на всю жизнь. Вы, наверное, думаете, кто этот человек? Он не король, не славный воин и не знаменит победами на поприще государственных дел, обычно незаметный, но здесь и сейчас в центре внимания оруженосец достопочтенного герцога Айлена, Харальд!

Мое сердце забилось, как дикий зверь, загнанный в угол. К тому же, весь зал устремил несколько пар глаз в мою сторону.

- Да, да, это он. Этот человек станет первым оруженосцем, которому выпадет честь прочитать стихи для своего господина, а их чтение услышит четверть дворянства нашей великой Испании. Герцог Айлен, ваше благородие, вы не против?

- Вы же знаете, благородный граф, что не против, - ответил Айлен с улыбкой на лице.

- В таком случае, я попрошу Харальда восславить честь своего господина.

Почему-то мне никак не пришла в голову мысль как-нибудь отвертеться, я твердо знал, что должен это сделать. Собравшись с духом, я прочитал отрывок из малоизвестной поэмы о совсем неизвестном рыцаре, но рыцарь этот отличался неюжинной силой, храбростью и честью. Без запинок, с четкостью и выражением. Зал ответил мне громкими аплодисментами. «Я во сне. Мне хлопают дворяне»: подумал я про себя.

- Ты великолепно освоил одну из рыцарских дисциплин, Харальд! – похвалил меня Ротбар, - а еще я знаю, что ты отлично управляешься с мечом и копьем, превосходно стреляешь из лука и великолепно ездишь верхом, а также быстро плаваешь. Готов поспорить на свой замок, что из тебя выйдет самый настоящий рыцарь без страха и упрека!

- Благодарю, ваше благородие, - ответил я, борясь со смущением.

- Ну а теперь, господа, давайте потанцуем!

В зал вошли несколько музыкантов, полилась легкая танцевальная музыка, дворяне и дворянки направились в более свободную часть зала. Пока я рассматривал наряды аристократов, не заметил, как рядом со мной оказался герцог Айлен.

- Харальд, - сказал он вполголоса, - слушай меня внимательно.

Я встал, как подобает, склонил голову к губам герцога.

- Ты же хочешь стать рыцарем?

- Спрашиваете. Вы знаете ответ.

- Так вот, мы с Ротбаром подумали-подумали, и кое-что надумали. Граф назвал шесть рыцарских дисциплин. Чтобы стать рыцарем, надо проявить знания во всех семи.

- Я это знаю, ваше благородие.

- Вот и молодец. Кстати, дочка-то у графа ничего так, хороша, ты не находишь? – тут герцог посмотрел на меня таким взглядом, что сквозь глаза я увидел все, что было у него в голове.

- Нахожу, господин.

- Так иди, и в следующий раз предстань передо мной на одном колене.

Я медленным шагом двинулся к леди Кастилии. Слава Богу, что я вовремя вспомнил одну вещь, без которой меня бы взашей выгнали из замка, и сменил курс к ее отцу.

- Граф Ротбар, ваше благородие, - сказал я несмело, пытаясь унять дрожь и восстановить дыхание.

- Да, Харальд, - граф ожидающе посмотрел на меня.

- Прошу у вас разрешения на танец с вашей дочерью, - после этих слов у меня как гора с плеч свалилась, а потом навалилась новая: какова будет реакция графа?

- А ты умеешь танцевать?

- Да, герцог меня и этому научил.

- Ну что ж, тогда разрешаю. Но не перебарщивай, ты знаешь границы.

- Да, ваше благородие.

Теперь уже я медленно, но верно приближался к леди Кастилии. Она скромно стояла у стены и рассматривала гостей. Длинные каштановые волосы падали на плечи и уходили вниз до лопаток, прекрасная фигура пробуждала в любом мужчине животные инстинкты, а великолепные черты лица пленяли взгляд не хуже стальных цепей.

- Миледи, - сказал я, оказавшись от нее в одном шаге, - вы так хорошо выглядите, что я не могу удержаться и не подойти к вам.

- Правда? Спасибо за комплимент. Вы, кстати, тоже, - ответила девушка, оглядев меня и улыбнувшись.

- Позволите пригласить вас на танец? - я с улыбкой протянул ей руку ладонью вверх, - отказом вы нанесете мне рану пострашнее, чем сталью.

- Я согласна, - Кастилия положила свою хрупкую маленькую ручку в мою крепкую мозолистую ладонь, и я повел ее на площадку, где все танцевали.

Музыканты играли что-то очень романтичное, и танец выходил неплохой.

- Харальд - северное имя, - заговорила Кастилия, - вы, наверное, родом из Скандинавии?

- Да, мои корни уходят туда, миледи. В холодную Скандинавию. А как вы догадались?

- У вас волосы светлые, глаза голубые, да и внешне вы почему-то напоминаете сурового викинга, - произнесла она игриво.

- Сочту это комплиментом, - улыбнулся я в ответ.

Последующая часть танца была довольно-таки подвижной, потому мы замолчали и просто танцевали.

Я заметил, что Ротбар и Айлен наблюдали за мной все время, пока я был с Кастилией. Они с важным видом о чем-то переговаривались между собой, но я не стал гадать, о чем именно, и зачем смотрят, я сосредоточил внимание на даме, которая в настоящий момент была в моих руках.

- Миледи, вы великолепны, - сказал я по окончанию танца, - это был лучший танец в моей жизни.

- Взаимно, милорд, - ответила она с ласковой улыбкой, от которой в сотый раз по телу пробегала приятная дрожь. Но вот как она назвала меня, это было удивительно. Никто и никогда меня милордом не называл.

Пока я стоял и думал, Айлен снова подошел ко мне и я снова его не заметил. Только сейчас он подошел не один, а с Ротбаром. В руках у первого было два меча, второй что-то держал за спиной. Я невольно испугался:

- Господин, что…

- Ты назвал меня господином в последний раз, - оборвал меня герцог на полуслове, - на колено!

Я встал на правое колено, и что-то внутри взорвалось, то ли от страха, то ли от счастья.

- Харальд, ты был моим лучшим, верным оруженосцем на протяжении четырнадцати лет, и показал себя как настоящий мужчина. Ты не раз спасал мою жизнь в битвах, не раз защищал честь своего господина, и доказал свою верность мечом и кровью. Ты доказал свое право стать рыцарем. Харальд, сын Варальфа, готов ли ты принять эту честь, готов ли ты вступить в ряды рыцарства, готов ли защищать слабых и карать неверных? Готов ли ты стать моим вассалом?

- Да, милорд. Я готов, - ответил я четко и с гордостью.

- Ты готов дать вассальную клятву?

- Да, милорд.

- Тогда держи свой именной меч и повторяй за мной…

Я взял меч, поставил его перед собой острием вниз и положил кисти рук на перекрестье, потом дал клятву сеньору, после чего он коснулся своим мечом моих плеч и головы.

- Держи, милорд, - Ротбар передал шпоры Айлену, а тот протянул их мне.

Я взял шпоры. Это были первые мои собственные шпоры и первый мой собственный меч! Еще бы коня да замок с женой, и мое сердце разорвалось бы от счастья!

- Служи мне верой и правдой, рыцарь Харальд.

- Да, сеньор Айлен.

Когда все дворяне меня поздравили и накормили наставлениями, поделились своим опытом и выпили со мной по кружке вина (как ровня им, я уже мог выпить разбавленное вино), рыцари остались праздновать в зале, а я пошел прогуляться в саду, в темноте и тишине все обдумать.

Сад у Ротбара, должен сказать, был не из последних по красоте. Дорожка, по краям которой стояли две стены сирени, упиралась в фонтан. В фонтане нашлась пара поражающих красотой лилий, а вокруг его кольца стояли клумбы, в каждой росли разные цветы. От фонтана звездой расходились пять дорожек, вдоль них стояли небольшие скамьи со спинкой.

Я побродил по каждой из дорожек. От запаха сирени стало так легко и свежо, что хотелось остаться здесь на неделю. В темноте цветы казались разноцветными пятнами, зависшими в воздухе.

Мои размышления прервал еле слышный шорох. Кто-то шел по дорожке, не спеша, видимо, тоже прогуливался. В темноте можно было различить, что этот кто-то в платье, значит, либо гостья, либо леди Кастилия. Леди Изабеллу я сразу исключил, она была особой высокого роста, а эта мне макушкой едва до носа доставала.

- Кто здесь? – раздался растревоженный голос Кастилии, когда она заметила меня, сидящего на фонтане.

- Не бойтесь, госпожа, это Харальд, - ответил я, усмехнувшись ее пугливости.

- Ах, Харальд, как же вы меня напугали! Я уж думала, какой бродяга залез!

- Неужто залезают? Тут ведь стража да все такое.

- Скажете тоже… Эти стражники спят давно, - ответила она со смешком и села рядом со мной.

- Госпожа, камень холодный, не надо вам на нем сидеть, пойдемте лучше на скамью? Пойдемте, - при этих словах я взял леди за руку и повел к скамье. Кастилия не стала упорствовать, а вместо этого отметила мою заботливость.

- Милорд, а где вы так танцевать научились? – спросила она, немного погодя после того, как мы сели.

- Герцог Айлен научил.

- Герцог? А разве он не нанял для вас учителя?

- Я тоже спрашивал у него, почему он так не сделал, но в ответ услышал «так надо». И во всем остальном было точно также.

- Почему я не слышала о вас раньше? Ведь Айлен сказал, что вы – его лучший оруженосец.

- Во-первых, граф Ротбар видит меня в первый раз, во-вторых, все победы Айлена присуждают только ему и командующим, а я не был командующим, только оруженосцем.

- Но ведь вы спасали ему жизнь, почему спаситель жизни столь знатного феодала остается неизвестным?

- Ну почему же неизвестным, известным. Просто известен я немного не так, как хотелось бы тем, кто ждет от Испании героя.

- Это как же вы так известны?

- Я не хочу показаться перед вами нехорошим человеком, леди Кастилия, и мне трудно об этом рассказывать, потому скажу просто: я был жесток к врагам.

- Все воины жестоки к врагам.

- Да, но не настолько, чтобы сжигать заживо…

- Харальд! Неужели вы могли такое сделать? – лицо леди Кастилии было полно удивления, - Заживо сжигают только бессердечные инквизиторы или изверги-варвары!

- Я сжигал предателей. Согласитесь, что нет ничего хуже предательства, и кара за это должна быть соответствующая.

- Вы же христианин, вы должны уметь прощать, - леди начала сбавлять напор.

- Да, но если прощение действительно того стоит. Зачем мне прощать, если я знаю, что эту тварь божью только могила исправит? Предал один раз – запросто предаст и во второй. Вы меня поймете, когда станете чуть старше.

- В шестнадцать-то лет я уже, наверное, знаю, что такое предательство.

- Леди, я не хочу с вами спорить. Я скажу лишь одно: я не только жестокий, не хочу хвастаться, но я и милосердный.

- Харальд, вы умеете заинтриговать! Расскажите о себе, я хочу с вами получше познакомиться, - Кастилия улыбнулась, и, как ни странно, в кромешной темноте я это заметил.

- Хорошо, госпожа…

- Так, Харальд, здесь сейчас только вы и я, потому давайте уже на «ты» перейдем? А то как-то не так получается, - оборвала она меня на полуслове.

- Ваша воля, леди.

- Харальд!

- Твоя воля, леди, - поправился я.

- Ну Харальд! Можно просто Кастилия.

- Твоя воля, Кастилия, - четко оттарабанил я, еле сдерживая пробирающий смех.

Кастилия тоже засмеялась.

- Ну так вот, - продолжил я, - Отец мой - ярл Варальф, боевой соратник Айлена. Слышали о Варальфе?

- Слышала. Великий воин Скандинавии. Слава его сравнима со славой самого Вильгельма Завоевателя.

- Да, это так. Родом я, как вы уже знаете, из Скандинавии. Как я попал в Испанию, не знаю. Ярла Варальфа я даже никогда не видел, о нем мне рассказал Айлен. В семь лет герцог взял меня в пажи, начал учить рыцарским дисциплинам, научил также грамоте, арифметике, еще нескольким наукам. В четырнадцать лет я уже стал его оруженосцем. Помню даже, что оруженосцем он меня сделал прямо в мой день рождения, а на следующее утро мне уже довелось поучаствовать в битве. Тогда враг неожиданно напал на лагерь, где герцог оставил меня, пока сам шел в атаку. Солдат в лагере было немного, и для защиты каждый воин был на счету. Мне пришлось выбирать, или умереть, или взять в руки меч. Думаю, о моем решении вы уже догадались. Через некоторое время подоспел отряд всадников, а там уже отбиться было немудрено. У меня даже шрам на плече остался.

В той же битве я и впервые спас Айлена. К лагерю вернулся именно его отряд, и в этой рубке его сбросили с коня. Но он лежа отбивался от троих, и если бы я вовремя не опустил меч на голову одного из солдат, не было бы сейчас герцога. Те двое отвлеклись на меня, да там Айлен скосил их как траву.

- И вам не страшно было? Всего-то четырнадцать лет, а там все взрослые мужчины.

- Честно признаюсь, было очень страшно. Но я тогда уже как семь лет был одержим желанием стать рыцарем, а рыцарская честь не допускает страха.

- Никогда таких не видела. Сколько рыцарей не встречала, все находили повод не вступать в битву в проигрышном положении. Кроме, конечно, моего отца и герцога Айлена.

- Еще один комплимент, Кастилия, - улыбнулся я, - вы умеете порадовать мужчину.

- Харальд, продолжай, - леди застеснялась, - расскажи о том, что ты любишь? Например, любимый цвет, еда, музыка.

- Люблю белый цвет. Не знаю, почему.

- А я желтый. Тоже не знаю, почему.

- Едой меня никогда не баловали, ел то, что дают, потому ничего любимого как-то не выбралось.

- Как же так? Айлен ведь герцог, причем не бедный.

- Да, но посмотри на него. Он не полный, как многие знатные. Ест он немного, и меня к тому же приучил. Говорит, что в будущем рыцарю это очень пригодится.

- Хорошо, а музыка?

- Ирландские саги и фламенко. Испанское.

- Здорово, я тоже его люблю!

- Как же можно его любить, ведь в этой музыке столько чувств, сколько я не слышал ни в одной другой.

- А ваша северная? Я ее слышала. Воинственная, гордая.

- Да, ее я тоже люблю, спору нет, но все же фламенко мне, почему-то, ближе.

- А ты сам музыку пишешь? – спросила Кастилия, но осеклась на полуслове, - Ох, прости, ты ведь рыцарь…

- Кастилия, хоть я и воин, но я не считаю занятие музыкой занятием плебеев. Я играю на гитаре.

- Правда? – удивлению девушки не было конца.

- Честное слово.

- Ты неповторим! Скандинав, который любит фламенко, рыцарь, который играет на гитаре, так жесток к врагу и так обходителен с женщиной! Впервые с таким встречаюсь…

- Кастилия, вы не устаете забрасывать меня похвалами, я скоро засмущаюсь, - с улыбкой ответил я, - что мы все обо мне да обо мне, расскажите и вы о себе.

- Харальд, ты думаешь, мне есть что рассказать? Я ведь с рождения в этом замке, а выезжала только с отцом, и то, на озеро или на природу. В город он меня не брал никогда.

- Леди Кастилия, вы так очаровали меня своей красотой и прекрасной речью, что я не могу удержаться и не спросить, когда мы сможем снова с вами увидеться?

- Харальд, об этом лучше поговорите с моим отцом. Если он разрешит, то в любое время приезжайте.

- А если не разрешит? Я и без его согласия буду искать встречи с вами.

Кастилия наклонилась ко мне и шепотом произнесла:

- Тогда отправьте письмо моей няньке Слейзе. Подпишитесь «Честный». Я пойму, что это вы, а в ответе обо всем вам расскажу.

- Хорошо, леди. На том, я думаю, можно завершить нашу беседу, ведь в зале нас могут хватиться, а это не сулит добра ни мне, ни вам.

- Да, я тоже так думаю, - согласилась Кастилия.

Я встал, подал руку даме и повел ее в замок. Попрощавшись, она позволила поцеловать ей руку, и направилась в свою спальню, а я зашел в зал, выпил вина (поблагодарил Господа за то, что никто не заметил моего отсутствия), и пошел в свои покои. На сегодня для меня событий было достаточно.

Глава 2. Феодал.

- Харальд, ты же теперь феодал, тебе бы землю надо да людей, - сказал мне Айлен за ужином, когда мы вернулись в его замок Толедо.

- Было бы замечательно, - ответил я.

- Так вот, есть у меня на примете одна деревенька, прибыли с нее выше крыши. Ее хозяин недавно погиб в бою, так что деревня теперь ничейная. Если там хорошо пристроишься, то и поместье у тебя будет добротное, и деньги будут, и войско какое никакое соберешь. А там уже я тебя с собой на войну возьму. Военные трофеи - хороший источник доходов.

- Да как же я просто приду и скажу, мол, я ваш хозяин новый? Наверняка у бывшего хозяина был сын.

- В том-то и дело, что нет у него детей. Он же, как я: в битве по одному месту так прилетело, что мама не горюй, Бога благодарим, что живы остались. Но вот только без одобрения короля ничего не выйдет.

- Значит, не видать мне этого надела. Король-то меня совсем не знает.

- Зато меня он хорошо знает. Я поговорю с ним насчет тебя, и уверен, Кристиан даст свое согласие.

- Благодарю.

- Да не за что. Я ведь свой долг исполняю.

- Какой долг?

- Раньше ты об этом не знал, я как-то все не находил момента рассказать тебе. Ну так слушай, - начал герцог, - ты никогда не видел своего отца. Ты можешь сомневаться, что он действительно был твоим отцом, ярл Варальф, и я тебя понимаю.

Твой отец был великим воином, он редко жил в мире. Где война - там и Варальф Воин Севера. Когда он узнал, что твоя мать уже носит тебя в утробе, Варальф решил во что бы то ни стало ознаменовать твое рождение ратным подвигом. Он присоединился к армии Вильгельма Завоевателя и отправился в Британию. Поскольку я тоже был скандинавским воином и знатным дворянином, как и твой отец, я вместе с ним пошел в тот поход.

В битве при Гастингсе твой отец отличился. Наш отряд был почти наголову разбит, но Варальф не сдался, он поднял меч вверх и крикнул: «Харальд, пусть я погибну в этой битве или одержу победу, но пускай все мои ратные подвиги будут посвящены тебе!». После этих слов наши бойцы буквально озверели. Нас оставалось всего два десятка, а против нас около сотни англов, но мы просто разорвали их на куски. Семнадцать воинов сложили головы в той мясорубке, а твой отец был тяжело ранен. Но Варальф не из тех, кто боится боли и смерти. Будучи израненным сплошь и поперек, он продолжил бой, а потом мы присоединились к другому отряду и одержали победу.

Когда на холме был убит последний воин врага, Варальф упал вместе с ним. Воины подбежали к нему, я держал его за руку, когда он умирал и последними его словами были: «Айлен, Хельга носит моего сына. Поклянись, что возьмешь их себе и будешь заботиться, как о своих родных. Я назвал сына Харальдом, сделай его рыцарем, воспитай его сам, и пусть он умножит честь моего рода. Защищай его, пока не остановится сердце, будь для него отцом и матерью, найди ему подходящую невесту кипящей крови, чтобы они были достойны друг друга, пусть мои внуки потом гордятся, что и дед его, и отец были величайшими из воителей. Айлен, не подведи меня, мы всегда были настоящими братьями».

И он умер, закрыв глаза, но его смерть не омрачила торжество победы, северяне радовались, что Варальф погиб как настоящий воин, в победном бою. Видел бы ты, как его провожали в Вальхаллу. То было великое торжество. Обычно, викинга хоронят на одной ладье, сжигая ее, но некоторые другие воители Скандинавии принесли в жертву Локи свои корабли, так что сожжено было около тридцати ладей.

Однако Вильгельм не оценил его подвига, он сказал, что напрасные потери солдат ему не нужны и выгнал меня и Ротбара из Британии. С тяжким горем на плечах и со скрипящими сердцами мы вернулись в Скандинавию, но нас не пустили в родной город, закидали камнями и облили грязью, как дезертиров. Больше ничего не оставалось, кроме как идти в наемники.

Полгода я и Ротбар носились по всей Европе, копили деньги, и, когда накопили достаточно, забрали Хельгу и тебя с собой. Мы присоединились к первому попавшемуся обозу, а обоз этот направлялся сюда, в Испанию. Здесь я и Ротбар присягнули на верность испанскому королю. Слава Богу, что король не поверил сплетням Вильгельма и принял нас, как подобает, даровал наделы и людей. Да и у Ротбара в Испании были связи. Родился ты уже здесь, в Толедо, а Хельга умерла при родах, царствие ей небесное. Ты бы видел, какая она была счастливая, когда ты появился на свет, она тогда впервые радовалась после смерти мужа. И умерла она с улыбкой на прекрасном лице.

Я, как и обещал, взял тебя в пажи и вот, вырастил рыцаря. Земля у тебя будет, теперь нужно невесту искать. Я полагаю, ты уже сделал выбор прошлой ночью?

- Сеньор, как…