VI, 1 16 декабря 24

śarīrapurapālasya manaso rathacakrayoh

ahańkāranŗpasyā ‘ sya praśasyeşţaturańgayoh (34)

БХУШУНДА продолжал:

О, мудрец, наилучшее состояние – это, воистину виденье одного бесконечного сознания. Даже размышление о «я», которое является бесконечным сознанием, прогоняет печаль, прерывает долгое сновидение – проявленность мира, очищает ум и сердце, развеивает страдания и несчастья. Это размышление о «я» лишено процесса мышления. Это легко для таких как ты, но довольно трудно для таких как я.

Но у этого размышления как бы есть друзья, которые очень напоминают это размышление; среди них – размышление о жизненной силе, или пране, которое позволяет человеку преодолеть печаль и способствует счастью. Я освоил такое размышление.

Именно размышление о пране дало мне долгожительство и знание о «я». Я опишу его тебе.

Господин, посмотри на это восхитительное тело, которое поддерживают три колонны (три тела, или три нади?) и имеющее трое ворот, и защищенное чувством самости, имеющим девять супругов (пурьяштак) и несколько родственников (основных элементов).

Заключенные прямо в середине этого тела находятся утонченные ида и пингала. Есть три колеса подобных лотосу. Эти колеса состоят из костей и плоти. Когда жизненный воздух смачивает колеса, лепестки, или спицы этого подобного лотосу колеса, начинают вибрировать. Жизненный воздух расширяется за счет их расширения. Тогда эти нади и несколько родственников (ное телоь и иерудно для меня________________________________________________________________________ сияют вверху и внизу. Мудрецы называют эти жизненные потоки воздуха по-разному: прана, апана, самана и т.д. из-за их различных функций. Эти функции получают энергию от главного психического центра, т.е. лотоса сердца.

Эта энергия, вибрирующая в лотосе сердца, известна как прана: она позволяет глазам видеть, коже – осязать, рту – говорить, пище перевариваться, и она выполняет все функции тела. Она играет две разные роли, одну – вверху, другую – внизу, и тогда она называется праной и апаной соответственно. Я уважаю их за неустанность, за сияние подобно солнцу и луне в сердце; они подобны колесам телеги ума, служащего стражем города под названием тело, они – любимые кони царя известного как чувство самости. Почитая их, я живу, будто в глубоком сне, в вечно однородном сознании.

Тот, кто почитает прану и апану, более не рождается в этом мире и освобождается ото всех связей.