Ричард С. Е. Сэндбах 7 страница

Когда нам задают вопрос о том, что такое Орден Вольных Каменщиков, с нашего языка быстрее всего слетает традиционный ответ, что это «нравственная система, сокрытая пеленой аллегорий и воплощенная в символах». В последнее время нам также часто приходилось в своих ответах подчеркивать, что Орден наставляет своих посвященных в принципах нравственности и ни в коей мере не является, и не стремится стать, самостоятельной религией; мы гордимся нашими древними символами и аллегориями, несмотря на то, что в наши дни столь часто мы мало интересуемся их сокровенным смыслом. Но давайте зададимся вопросом: в чем суть этой нравственной системы? Что делает наше учение, так сказать, единым и что превращает его собственно в систему? На эти вопросы непросто ответить, однако нам необходимо отвечать на них, если только мы вообще хотим сохранить к себе доверие окружающих. В конце концов, мы сами назвали его системой, и окружающие могут потребовать от нас обоснований, и если мы их не предоставим, наши критики с полным на то правом будут над нами смеяться.

Для начала нужно сказать, что нелегко дать определение самому понятию «нравственность»; стоит только задуматься об этом – сразу понимаешь, что даже многие из тех, кого мы уважаем как людей высоконравственных, во многом отличаются друг от друга в отдельных аспектах данного понятия. А если провести небольшое историческое исследование, становится ясно, что в любом человеческом понятие нравственности меняется со временем, наполняясь новым смыслом. Так Иисус изменил нравственный кодекс, заповеданный Моисеем; так и развод в наши дни для большей части общества уже не является преступлением, как это виделось людям в первой четверти нашего века. Точно так же многие современные теологи, как мы видим, критикуют франкмасонство за эзотерическую практику, одобрявшуюся их предшественниками как совершенно соответствующая христианскому учению. Можно приводить новые и новые примеры, но и так мы все отлично знаем, как быстро менялись и меняются сейчас обычаи и привычки людей. Не настало ли время и нам менять основы нашей системы?

Ответ на этот вопрос зависит от того, способно ли франкмасонство в наши дни представить и узаконить нравственные стандарты, соответствующие и отвечающие запросам современного мира. Этот мир меняется очень быстро, однако в нем существуют две неизменные величины, одинаковые для всего человечества: нужда в поклонении Божественному Творцу, удовлетворение которой есть основная функция религии, и нужда в установлении единообразных жизненных стандартов, позволяющих всем нам жить в Им сотворенной Вселенной в мире, любви и гармонии, как отдельные личности, семьи, народы, как человечество в целом, наконец, и эту нужду удовлетворяет нравственность. В удовлетворении этой второй неизменной нужды рода людского принимает посильное участие и франкмасонство, поскольку нравственный кодекс, в котором мы наставляем своих посвященных и который должен служить им руководством для всех поступков их в отношении как братьев, так и прочих ближних, основывается на тех добродетелях, которые на протяжении всей человеческой истории полагались всякой религией, философской системой и цивилизацией, достойной этого названия, лежащими в основании счастья и доброй воли. Мы называем их «братской любовью, взаимным вспомоществованием (то есть милосердием, или, как предпочитаю думать лично я, состраданием) и Истиной (то есть нравственным поведением, в основе которого лежит использование всех талантов, которыми наделил нас Творец во Его Славу и во благо ближних наших, как написано в нашем ритуале)». Именно в этом состоит нравственная система, в которой мы наставляем и которую исповедуем сами. Мы признаем, что все наши достоинства и таланты проистекают от Бога, и поэтому мы впоследствии должны будем дать Ему подробный отчет о том, как именно мы использовали их в жизни. В этом основа учения степени Святого Царственного Свода, что бы ни говорили по этому поводу наши критики, определенно недостаточно информированные. Мы неустанно подчеркиваем, что требуем от каждого своего посвященного верного следования учению его религии и почтения к законам страны, в которой он живет, а также неукоснительного их исполнения. «Неукоснительное исполнение», однако, не означает слепого подчинения, так как истинный Вольный Каменщик не сделает ничего, что противоречило бы постулатам его религиозной веры, велениям его сердца и интересам тех его ближних, кто находится в прямой или косвенной зависимости от него.

Все это крайне важно также и потому, что многие наши критики определенно считают, зачастую искренне, что мы тщимся изменить или совершенно заменить религиозные верования наших братьев после посвящения какими-то своими особенными идеями, при этом совершенно не желая понимать одну простую вещь: мы просто хотим, чтобы каждый из посвященных рассматривал учение и традиции нашего Ордена в свете своей собственной религии. Мы понимаем, что кое-кто из критиков полагает, что только строгое следование религиозным постулатам и традициям именно его религии, сколь узки и зачастую несовершенны ни были бы эти рамки, ведет к процветанию и благу душ всего рода людского, и, по крайней мере, мы способны оценить такую его искренность. Но Орден Вольных Каменщиков собирает нас в своих стенах вне зависимости от нашей веры и приверженности тем или иным догматам, в мире и братской любви; а ведь это именно то, что, по идее, должны приветствовать все люди доброй воли в нашем столь многократно разделившемся мире, именно то, что позволило мне не так давно дружно и по-братски сидеть за обеденным столом между Генеральным Инспектором Древнего и Принятого Шотландского Устава для Зимбабве и Великим Надзирателем Трансвааля, а Великой Ложе Израиля – недавно избрать своим Великим Мастером араба-христианина. Все это суть воплощения того нравственного стандарта, который мы должны неустанно поддерживать, при всем уважении к искренним чувствам наших критиков.

Нравственная система не может существовать, не замечая и не делая выводов из неизбежных дней печали, мрачных дней, когда надежды наши повергаются во прах в силу противостояния или равнодушия окружающих, или когда мы просто сами понимаем, что не отвечаем высоким требованиям, предъявляемым нами к себе самим. Мозаичный пол в наших залах собраний, состоящий из перемежающихся черных и белых клеток, служит нам постоянным напоминанием о том, что далеко не все дни нашего земного паломничества должны быть исполнены радости и успеха. Но также он напоминает нам и о том, что жизнь наша не есть лишь мрак единый и что, возможно, каждому просто необходимо пройти и через черные дни для того, чтобы достигнуть в конце пути совершенства, определяемого каждым в соответствии с учением его религии. Если бы Спутники не были готовы пойти навстречу опасностям неизведанного, спускаясь в подземную палату, они никогда бы не обрели драгоценное сокровище, ожидавшее их там.

Историю Спутников следует рассмотреть несколько подробнее, поскольку в ней таится еще один важный для нас урок. Трое мастеров возвратились из пленения и настолько обрадовались тому, что их приняли с радостью, как братьев, что были готовы исполнить любое поручение, какую бы грязную и черную работу оно ни подразумевало, во имя общей цели, во имя восстановления Дома Господня. Не все из нас способны стать царями и священниками, или даже просто занять то положение в обществе, которое, по нашему мнению, позволило бы нам наиболее активно и действенно служить ближним нашим. Спутники понимали, что в то время они не могли быть назначены исполнять более квалифицированную и почетную работу, а также то, что каждый обязан исполнять назначенное ему, как бы тяжело и унизительно это ни было, на пределе своих способностей и возможностей. Но также они не бросались очертя голову навстречу опасности, ведь в тайную палату спустился лишь один из них, в то время как двое других должны были оставаться на поверхности, чтобы придти ему на помощь, если жизни его или здоровью будет что-либо угрожать. В некоторой степени, им было легче, чем нам, потому что если их сотоварищу что-либо угрожало, они могли немедленно узнать об этом и предпринять соответствующие меры к его спасению; нам же в повседневной жизни подчас трудно понять, что сотоварищ наш пребывает в нужде или отчаянии, потому что неписаный закон запрещает ему расстраивать нас, своих сотоварищей, жалобами, побуждая к состраданию. Но ведь мы с гордостью носим звание сотоварищей, и как таковые мы должны сами искать способы узнать, в чем он нуждается, и помочь ему, чем можем. Достигнуть этой цели поможет нам следование принципу «дарения счастья» своим ближним, ибо так мы становимся более чувствительны к настроению своих ближних, к их нуждам и чаяниям.

Однако «братская любовь» не означает любовь только к своим масонским братьям. Никто из людей не избежит и не может избежать мрачных дней в своей жизни, и долг наш как Вольных Каменщиков состоит в том, чтобы помогать всем нашим собратьям – смертным, подтверждая тем самым, что отношение наше ко всем ближним нашим – принадлежащим к нашему Ордену и к нему не принадлежащим – сводится к тому, что мы долгом своим полагаем облегчать им бремя земного бытия, а каждый из них с легким сердцем может обратиться к нам за помощью и получить ее. Ортодоксальные иудеи считали самаритян вероотступниками, но иудей Христос поведал нам притчу о добром самаритянине. Нам следует постоянно помнить о том, что понятие «взаимное вспомоществование» никогда не начинается и не заканчивается чековой книжкой.

Вы можете задать мне вопрос, почему я рассматриваю эти аспекты в рамках понятия «нравственная система». Потому, что сочувствие, равно как и сострадание, - и отметьте для себя структуру этих слов, означающих чувствование и страдание совместно со своими ближними, - являются общим знаменателем, к которому сводятся все нравственные добродетели, из которых складывается вся наша система – любовь, сострадание и высоконравственное поведение. Эта система испокон веков выделяла из человеческого общества и объединяла между собой лучших из лучших, и ныне мир как никогда нуждается в ней, поскольку границы человеческого познания с огромной скоростью расширяются, физические границы отмирают, и общество стремится к объединению, к которому оно еще явно не готово, в то время как будущее таит в себе опасности и победы, которые мы даже не в состоянии пока себе представить. Да, сотоварищи, у нас есть своя собственная нравственная система, и она отвечает велениям времени, точно так же, как она отвечала им много веков назад и будет отвечать много веков спустя. Всякий Вольны Каменщик без всякого труда может следовать ей в рамках учения и традиций своей религиозной веры. У нас нет причин менять ее, но есть все основания гордиться ею.

15. «…И ИСТИНА» (1990)

Если Орден Вольных Каменщиков в целом занял свое определенное место в современном мире и имеет в нем перспективы роста и развития, то же самое утверждение применимо и к Верховному Ордену Святого Царственного Свода. Так ли это? Можно ли считать основой учения Ордена, побуждающего своих посвященных размышлять о бытии в контексте Вечности, добродетели братской любви, взаимного вспомоществования и Истины? Не вторгаются ли подобные размышления и рассуждения о Вечности на территорию, традиционно занимаемую религией? В своем последнем обращении я собирался осветить многие вопросы и проблемы, но вылился он в скромную попытку хотя бы осмыслить их и поощрить сотоварищей нашего Ордена к самостоятельным размышлениям о них в свете религиозных верований каждого. Готовя свои обращения к печати, я до самого последнего момента сомневался, удалось ли мне осветить в них один конкретный вопрос, а именно, доказать, что Орден Вольных Каменщиков не считает, что, как сформулировал в письме ко мне один мой знакомый, «нравственность нуждается в религии лишь для того, чтобы последняя закрепляла и поддерживала нравственные принципы». На самом деле все как раз наоборот, поскольку для того, чтобы стать Вольным Каменщиком, человек прежде всего должен обладать определенными религиозными воззрениями, которые и должны обладать для него первостепенным значением. Так Вольный Каменщик – христианин, верующий в то, что Спасение ему даруется Милостью Божьей, сочтет масонство средством исполнения второй заповеди Иисуса Христа – возлюбить ближнего своего как самого себя. Пребывание в обществе представителей других религий, тем не менее, подтвердивших свою веру в Высшее Существо, лишь укрепит его в его вере (судя по моему личному опыту) и тем самым поможет ему исполнять также и первую заповедь. Вся практика масонской жизни приводит человека к мысли о том, что первостепенная роль в его судьбе отводится его религиозной вере. До сих пор мне кажется, что мне не удалось до конца четко и ясно изложить в этих обращениях многое из того, что важно и дорого для меня; доктор Оливер удивительно ясно и красиво сформулировал это в словах, которые я уже цитировал ранее: «Нравственность есть не корень, но итог и плод религии». В этой связи сила нравственного кодекса Ордена Вольных Каменщиков состоит в том, что он основывается на добродетелях, признаваемых таковыми всеми великими мировыми религиями и наставляет своих посвященных в том, что на первом месте в жизни всегда стоит вера.

Приятная обязанность управлять Орденом Царственного Свода в нашей провинции в течение двенадцати лет заставила меня много думать о месте нашего Ордена в структуре братства Вольных Каменщиков в целом, в мире и обществе, в которых мы живем, в перспективе обретения Спасения и Жизни Вечной, на которые все мы уповаем, и поэтому на каждой нашей ежегодной Ассамблее я смиренно пытался побудить также и вас подумать об этих материях. Это было подобно странствию паломника, бродящего по дорогам жизни, но неуклонно стремящегося к некой мерцающей вдали, но еще не видной цели; вы же всегда поощряли меня к дальнейшему движению вперед и всегда помогали мне в пути. Сегодня я обращаюсь к вам в последний раз как Великий Надзиратель провинции, и мне бы хотелось подвести промежуточный итог наших совместных странствий.

Давайте начнем с взаимоотношений между нашим Орденом и степенями символической ложи. Все мы знаем, что степень Царственного Свода есть венец и завершение посвящения в степень Мастера, но почему это так? Первым приходит на ум ответ, что здесь мы обретаем то, что было ранее утрачено, однако в то время, как в других орденах легенды о тайной палате и ее содержимом излагаются гораздо более подробно[36], в степени Царственного Свода упоминается лишь о некоторых элементах этой легенды: о покрытом пеленой престоле, золотой пластине с Неизрекаемым Именем Господним, открытым Богом Моисею, на ней, первых книгах Библии, возможно, некоторых утраченных тайнах и таинствах, но не о знаках, об утрате которых повествует легенда степени Мастера символической ложи. В конце церемонии возвышения в степень Царственного Свода новопосвященному сообщаются соответствующие знаки, выполняющие здесь роль Пяти точек братства, в которых наставляют Мастеров символической ложи и которые воплощают наставление о наших отношениях между собой; но знаки степени Царственного Свода точно так же воплощают наставление о наших отношениях с Творцом, - и именно в этом противопоставлении видим мы отличие нашего Ордена от степеней символической ложи.

Особенно важен в этой связи для нас один из знаков этой степени. Если взять опознавательные знаки трех степеней символической ложи, то становится ясно, что все они так или иначе связаны лишь с этой нашей земной и бренной жизнью, и те из вас, кто был инсталлирован как Досточтимые Мастера, подтвердят, что то же определение применимо и к опознавательным знакам этого звания. Однако есть среди знаков степеней символической ложи один, который преодолел их границы и призывает нас поразмыслить о Вечности, в которой протекает наше земное бытие и учение о которой лежит в основе наставлений степени Царственного Свода. Происхождение и значение этого знака не истолковывается в ритуале досконально, однако он используется чаще всех прочих, в особенности сопровождая всякую молитву. Задумывались ли вы когда-либо над тем, что этот знак неполон? Завершенным он становится только в степени Царственного Свода в виде знака Восхваления, когда мы становимся как для молитвы, но в то же время жестом признаем величие и славу Творца, что наши предки именовали «страхом господним», а мы именуем почтением. Это еще один пример того, как степень Царственного Свода проливает живительный свет Вечности на приземленное учение степеней символической ложи. Позвольте мне привлечь ваше внимание к некоторым другим вопросам, которые я освещал в своих обращениях ранее.

В третьем градусе легенда повествует о пятерых Подмастерьях, разрывших землю и обнаруживших мертвое тело; в степени Царственного Свода трое Спутников тоже разрывают землю, но находят вход в тайную палату, где хранится пластина с Неизрекаемым Именем[37]. Первое, что видит кандидат во время посвящения в первый градус символической ложи, - это три великих светоча, озаряющие ему путь по жизни; во время же возвышения в степень Царственного Свода он, в первую очередь, видит символическое воплощение своего пути к Вечности, - я привлекал к этому ваше внимание в 1981 г.[38], - символически изображенное на ваших сертификатах Верховного Великого Капитула, в противовес символам земных добродетелей на сертификатах Великой Ложи.

Легенда третьего градуса символической ложи обрывается, оставляя новопосвященного пребывающим в отчаянии и сознании бренности и скорой смерти. Вряд ли это можно считать удовлетворительным и логичным заключением того, что именуется нравственной системой. Степень Царственного Свода, таким образом, служит необходимым и логичным продолжением и завершением посвящения, ибо наставляет в том, что отчаяние, смерть и утрата не «смеются последними»; я уже неоднократно говорил вам ранее, что в данной степени учение нашего Ордена рассматривается в контексте Вечности; и именно о Вечности должны мы помышлять в первую очередь во время странствий наших по бренной земной жизни к тому мигу, когда нам нужно будет дать откровенный отчет о том, как пользовались мы на Земле дарованными нам Творцом талантами и достоинствами.

События последних трех лет побудили меня просить вас хорошенько поразмыслить о своих взаимоотношениях не только с нашим Орденом, но и с религией, исповедуемой каждым из вас, в особенности с христианством; в 1989 г.[39] я в своем обращении попробовал рассмотреть основания, на которых покоится наше утверждение, что масонство есть нравственная система, а также их связь с понятием религии. Это обращение породило дискуссию о трех основных наших добродетелях – братской любви, взаимном вспомоществовании и Истине, или, как я сам предпочитаю их называть, любви, сострадании и нравственности, соединяющихся в понятии «сочувствие». Все это так в отношении степеней символической ложи, однако теперь мне бы хотелось продолжить эти рассуждения в несколько ином направлении в свете того, что я только что сказал о взаимоотношениях между степенями символической ложи и нашим Орденом.

В то время как «Истина» в свете наставлений степеней символической ложи подразумевает нравственное поведение в земной жизни, в степени Царственного Свода, в контексте Вечности Истина значит нечто гораздо более высокое, нежели нравственность, ибо она лежит в основе разгадки главной тайны нашего бытия. В своем знаменитом трактате сэр Фрэнсис Бэкон утверждает, что Пилат просто пошутил, спросив: «Что есть Истина?», - ибо не ждал ответа. Я же, при всем уважении к великому ученому, полагаю, что Пилат задал этот вопрос всерьез, от отчаяния, отлично зная склонность всякого человека принимать за истину в последней инстанции свои собственные взгляды и убеждения, в то время как и тогда, и сейчас никто из земных судей не способен путем логических умозаключений вынести окончательный вердикт, на чьей именно стороне пребывает Истина. В действительности у Истины две стороны: во-первых, это стандарт поведения, согласно которому мы должны жить и строить свои отношения с другими людьми и, во-вторых, что важнее всего, это запредельная реальность, неподверженная подтверждению посредством логики и открывающаяся нам лишь посредством веры. Первая сторона лежит в области нравственности, вторая – религиозной веры, пусть любая религия, или даже любая секта одной и той же религии, подходит к вопросам веры по-своему.

Я хотел бы подчеркнуть это еще раз, потому что в противном случае нашу нравственную систему можно было бы назвать агностицизмом, и доказательством обратного служит включение в нее понятия Истины в самом широком смысле слова, то есть всякий Вольный Каменщик может стать таковым только в том случае, если он признает Божественное сотворение Вселенной и всего сущего в ней; и более того, после вступления в Орден он должен следовать учению и традициям своей религии.

Однако это ни в коем случае не должно вести нас к ложному выводу о том, что масонство является неким «заменителем» религии. Мы знаем, что в степени Царственного Свода каждого сотоварища побуждают рассматривать нравственные уроки этой степени в свете вечных истин и того, что в день Страшного суда ему предстоит дать искренний отчет о своей земной жизни, - а ведь это то же самое, чего требуют от своих приверженцев все достойные и заслуживающие всяческого почтения религии. Воистину наша степень есть венец и завершение посвящения в степень Мастера, и я думаю, именно это имел в виду Лоренс Дермотт, Великий Секретарь Великой Ложи в XVIII веке, назвавший степень Царственного Свода «корнем, сердцем и мозгом» Ордена Вольных Каменщиков. Братская любовь, взаимное вспомоществование и Истина (любовь, сострадание и нравственность) суть великие основополагающие принципы степеней символической ложи, но сотоварищи нашего Ордена не могут не признавать, что Истина есть не столько нравственность, сколько, скорее, тот самый древний «страх Господень», подразумевающий верность и поклонение, в наши эмоционально более умеренные времена именующееся почтением. Так что для нас, сотоварищи, это триединство будет выглядеть, скорее всего, как «любовь, сострадание и почтение», и почтение это должно вызывать в душе каждого из нас учение религии, в которой каждый из нас воспитан. Кто скажет, что это не совместимо с какой-либо религией? Подобное утверждение убило бы в зародыше всякие попытки межцерковного диалога, о котором я уже с энтузиазмом упоминал в обращении 1988 г.[40]

Сотоварищи, обращаясь к вам сегодня, я старался, по мере сил, свести воедино то, о чем я много думал, что дорого мне, что является моим личным пониманием учения и традиций степени Царственного Свода, по моему мнению, венчающей, формирующей и придающей стройность всей системе Ордена Вольных Каменщиков в целом, и я надеюсь, что эти мои обращения помогут вам должным образом оценить этот Орден и в будущем дать достойный ответ на всевозможные нападки и атаки на него со стороны. Каждый из нас должен хорошенько поразмыслить над этими вопросами самостоятельно, ибо все мы продолжаем учиться. Я так понимаю, что франкмасонство наставляет своих посвященных в необходимости заботиться о своих ближних и самим жить согласно высочайшим нравственным добродетелям, и поэтому без капитулярной степени Орден Вольных Каменщиков не был бы полным и совершенным; к тому же я не мог бы оставаться Вольным Каменщиком, если бы не видел и не чувствовал, что Царственное Искусство основывается на моей религии и подчиняется ее заповедям, в качестве нравственной системы пребывая с ней в полной гармонии.

Это мое обращение, возможно, было чересчур серьезным, однако мне не в чем себя винить в этой связи, и теперь я, оставляя свой пост, благодарю всех вас за поддержку, за вашу доброту и, короче говоря, за истинное ваше сотоварищество на протяжении всех лет, что я имел честь занимать пост Великого Надзирателя. Я хотел бы снова сказать вам, как я часто уже говорил: пусть членство в Ордене приносит вам радость, однако на сей раз я добавлю: подумайте о том, что я сказал, счастливого вам странствия и да пребудет с вами Господь.

16. «ИЗ ВАВИЛОНА, ВЕСЬМА ПРЕВОСХОДНЫЙ СОТОВАРИЩ…»

В начале этой книги я поместил очерк истории Ордена Святого Царственного Свода, однако в наши дни, когда библейские знания распространены несравненно меньше, чем в прошлом, многим сотоварищам часто приходится сталкиваться с несколько иной проблемой, а именно с проблемой непонимания исторической канвы событий, о которых идет речь в легенде этой степени. Пятьсот лет отделяют события этой легенды от легенд градусов символической ложи, ровно столько, сколько лет отделяют нас от времени правления первых Тюдоров и битвы при Босуорте. К тому времени десять из двенадцати колен народа Израиля исчезли, растворившись в поработивших их народах; на историческую сцену вступили халдеи и вавилоняне; легенда степени Царственного Свода повествует о том времени, когда центральной и главной силой на Ближнем Востоке стала Персидская империя, а ее правитель Кир отдал приказ, согласно которому прекратилось Вавилонское пленение Израиля. Как это все произошло? Какие силы привели к падению Израиля, а затем – Иуды? Почему так сложно было отстроить Второй Храм? Кого воплощают Принципалы и Летописцы, упоминаемые в ритуале? Ответы на эти и подобные им вопросы может дать только изучение исторической канвы описанных в нашей степени событий. Но вот мы получим ответы – и что дальше? Откуда пришла к нам эта легенда? Что она значит для нас сегодня? Исторический анализ легенды неизменно приводит исследователя к обнаружению многочисленных несоответствий, зачастую вызывающих недоверие к источникам в целом. Причем, такой подход характеризует отнюдь не только масонский Орден; современный исторический научный инструментарий позволяет и даже заставляет бросить тень сомнения на многие легенды, созданные людьми в разные периоды истории человечества, и наконец, даже на библейскую историю, которая уже неоднократно оспаривалась с различных точек зрения. Однако нам необходимо помнить о том, что библейская история в ее традиционном изложении, в первую очередь, должна служить нам источником нравственных наставлений, которые надлежит хранить в памяти и неизменно изучать; действительно, в наше время мало кто искренне верит в историю пребывания Адама и Евы в райском саду как в исторический факт, однако в качестве нравственной аллегории она все еще может многому нас научить. Так и в легенде степени Царственного Свода нам важнее всего понять нравственную идею, которую силится сообщить нам ритуал. Данная глава писалась отдельно от остальной книги, поэтому в ней неизбежны повторы того, о чем здесь уже говорилось, но я решил ничего в ней не менять, чтобы, в случае необходимости, ее можно было использовать в качестве дополнительного исторического наставления. Опытный оратор может прочесть такое наставление минут за 35, и я бы рекомендовал перед началом наставления для наглядности размножить и раздать слушателям приводимую мной здесь карту региона.

"Странники, откуда вы следуете?" – "Из Вавилона, Весьма Превосходный сотоварищ".

Эти слова отлично знакомы нам всем. Они предваряют одну из самых прекрасных и живописных частей ритуала возвышения в степень Царственного Свода. Возможно, они чересчур хорошо нам знакомы, настолько, что мы привычно произносим их, не задумываясь о смысле. Однако о них следует немало поразмыслить, в особенности принимая во внимание, что в то время и при тех обстоятельствах слова "из Вавилона" звучали, как для слушателя, так и для произносящего их, как в наше время – "из концлагеря".

Итак, какова же историческая канва описанных в ритуале событий? Что это был за город – Вавилон? Кто такие были жившие там халдеи и как так получилось, что этот город стал столицей Персидской империи? Почему был разрушен Первый Храм? Что претерпел народ Израиля в пленении и что вообще это было за пленение? Почему для нас так важна легенда о Спутниках? И почему, в таком случае, степень Царственного Свода так важна для Ордена Вольных Каменщиков в целом? На все эти вопросы мы постараемся дать, по крайней мере, приблизительные ответы в этом кратком наставлении.

Для начала необходимо установить временной период, когда происходили описанные в ритуале события; другими словами нам предстоит освежить познания в области истории и географии. Для начала займемся географией. Страны и народы, принимавшие участие в событиях, о которых нам предстоит рассуждать, в истории менялись сами и меняли свои названия, так что, не зная, о ком именно идет речь, можно только запутаться в легендарной истории, а отнюдь не прояснить для себя ее наиболее сложные вопросы. В наставлении я буду для описания интересующих нас местностей пользоваться их древними географическими названиями – Палестина, Малая Азия, Месопотамия, Сирия и Персия. Палестиной в таком случае именуется земля к востоку от Средиземного моря и к западу от реки Иордан; Малая Азия – это восточная часть современной Турции; Месопотамия располагается в междуречье рек Тигр и Евфрат, в этом месте текущих на юго-запад, к Персидскому заливу, это северная часть современного Ирака; Сирия располагается между Палестиной и Месопотамией, на территории современных Ливии и Сирии, в то время как область к востоку от Месопотамии, в направлении Афганистана и Индии, там, где находится, в основном, современный Иран, в те времена именовалась Персией. Из всех этих земель самыми плодородными, а потому и наиболее лакомыми для любого захватчика были Палестина и Месопотамия, остальные же, в общем и целом, представляли собой пустыню или горы.

Но это еще не все. В легендарной истории был, и всегда пребудет, Египет, плодородная долины дельты Нила, богатая, цивилизованная и могущественная империя, ревниво блюдущая свое величие и влияние на окрестные народы, связанная с Палестиной Синайским полуостровом, по которому пролегали пути оживленной наземной торговли между Азией и Африкой. Однако, несмотря на развитую цивилизацию, Египет не всегда был так силен и могуч; система правления в стране была предельно централизованна, и при слабом фараоне слабой бывала и вся страна. При условии постоянной практики близкородственных браков в правящей среде, нет ничего удивительного в том, что периоды упадка Египта все реже сменялись периодами роста и укрепления, что предоставляло окрестным народам возможность экономического и культурного роста и самоопределения.