Драматическая поэма 4 страница

ПОЭМА

СОДЕРЖАНИЕ

Фингал, возвращаясь из похода в Римскую провинцию, решил навеститьКатуллу, короля Инис-тора и брата Комалы, чья история подробно рассказана вдраматической поэме, помещенной в этом сборнике. Приблизившись к Карик-туре,замку Катуллы, он увидел огонь, зажженный на башне, что в те дни служилознаком бедствия. Ветер загнал корабль Фингала в залив, невдалеке отКарик-туры, и он был вынужден провести ночь на берегу. На другой день оннапал на войско Фротала, короля Соры, осадившего замок Катуллы Кариктуру, ипосле поединка взял в плен самого Фротала. Освобождение Карик-туры служитглавным содержанием поэмы, но в нее вплетены и другие эпизоды. Преданиегласит, что эта поэма была обращена к некоему кульди, то есть одному изпервых христианских миссионеров, и что рассказ о _духе Лоды_, который, какполагают, тождествен с древним скандинавским божеством Одином, введенОссианом в противовес учению кульди. Как бы то ни было рассказ этот даетпредставление о взглядах Оссиана на высшее существо и показывает, что он былчужд суеверий, господствовавших во всем мире до распространенияхристианства. Свершил ли ты свой путь по лазоревой тверди, сын златокудрый небес? *Запад отверз врата, там одр твоего покоя. Волны приходят взглянуть на твоюкрасоту, они подъемлют дрожащие главы, они видят, как ты прекрасен во сне,но тут же прочь убегают в страхе. Отдыхай же в своей тенистой пещере, осолнце, и в радости к нам воротись. По пусть запылает в Сельме под звуки арфтысяча светочей, пусть озарятся чертоги: властитель чаш воротился! Затихлабитва на Кроне,** словно умолкшие звуки. Затяните же песнь, о барды, корольворотился со славой! * Песня Уллина, которая открывает поэму, имеет лирический размер. КогдаФингал возвращался из своих походов, он обычно высылал вперед поющих бардов.Оссиан называет такое торжественное шествие _песнью победы_. ** Оссиан воспел _битву на Кроне_ в особой поэме. Настоящая поэмасвязана с нею, но переводчик не смог раздобыть сколько-нибудьудовлетворительный текст той части, в которой рассказывается о Кроне. Так пел Уллин, когда Фингал воротился с брани, когда воротился он, сияяцветением юности, осененный густыми кудрями. Вороненый доспех покрывалгероя, словно серая туча - солнце, когда проходит оно в одеянье тумана иявляет лишь половину лучей. Короля окружают его герои. Пиршество чашуготовано. Фингал обращается к бардам и велит им запеть песнь. "Голоса гулкозвучной Коны, - сказал он, - о барды минувших времен! Вы,в чьей памяти высятся вороненые полчища наших праотцев, заиграйте на арфе вчертоге моем, и да внемлет Фингал вашей песне! Приятна радость скорби, онасловно ливень весенний, когда он умягчает дубовую ветвь и юный листоквздымает головку свою зеленую. Пойте, о барды, а завтра мы парус поднимем.Синий мой путь пролегает по океану к стенам Карик-туры, ко мшистым стенамСарно, где жила когда-то Комала. Там благородный Катулла задает пиршествочаш. Много вепрей в его лесах, и раздается там клич ловитвы". "Кроннан, сын песни, - молвил Уллиы, - Минона, прелестная дева арфы,воспойте песнь о Шильрике, порадуйте короля Морвена.* Пусть выйдет Винвела всвоей красе, как дождевая радуга, когда отражает она чело свое дивное возере и сияет закатное солнце. И она выходит. Фингал, нежен голос ее, нопечален". * Можно полагать, что роли Шильрика и Винвелы исполнялись Кроннаном иМиноной, самые имена которых показывают, что они были певцами, выступавшимиперед публикой. Cronnan означает _печальный звук_; Minona или Min-'on -_нежный напев_. По-видимому, все драматические поэмы Оссиана исполнялись шФингалом в дни торжеств. Винвела Мой возлюбленный - чадо холма. Он несется за быстрым оленем. Тяжкодышат серые псы вкруг него, тетива его лука звенит на ветру. Отдыхаешь ли тыу ручья на скале иль под ропот источника горного? Ветры клонят тростник,туман летит над холмом. Незаметно приближусь я к милому и увижу его соскалы. Любезен явился ты мне впервые у старого дуба Бранно; ** статный, тывозвращался с ловитвы, сад красивый из всех друзей. ** Bran или Branno означает _горный поток_; здесь это - некая река,называвшаяся так во времена Оссиана. На севере Шотландии имеется несколькоречек, сохранивших и поныне название Бран; к ним, в частности, принадлежитприток Тея, впадающий в него около Данкелда. Шильрик Что за глас раздается, глас, подобный дыханию лета? Не сижу я там, гдеветры клонят тростник, не слышу ручья на скале. В дальний край, оВинвела,*** в дальний край я иду на Фингалову брань. Мои псы не сопутствуютмне. Не всхожу я больше на холм. Не вижу я больше с вершины, как плавно тыходишь по брегу речному, ясна, как небес радуга, как месяц в закатной волне. *** Bhin-bheul - _женщина со сладостным голосом_. Буквами bh в гэльскомязыке обозначался тот же звук, что и буквой v в английском. Винвела Значит, ушел ты, о Шильрик, и я одна на холме. Олени видны на вершине,они пасутся, не ведая страха. Не пугает их больше ни ветер, ни шелестящеедрево. Далеко от них охотник, ныне он на поле могил. Чада волн, чужеземцы,пощадите любовь мою, Шильрика! Шильрик Если пасть суждено мне на поле, воздвигни высоко могилу мою, Винвела.Серые камни и груда земли напомнят грядущим векам обо мне. Когда сядетохотник у насыпи, чтоб подкрепиться в полдень, он скажет: "Здесь упокоилсянекий воин", и слава моя оживет в его похвале. Воспомни меня, Винвела, когдая почию в земле! Винвела Да, я воспомню тебя! Воистину мой Шильрик падет! Что же мне делать,любимый, когда ты уйдешь навсегда? Чрез эти холмы я в полдень пойду, я пойдучрез безмолвную пустошь. Там я увижу место, где ты отдыхал, возвращаясь словитвы. Воистину мой Шильрик падет, но я воспомню его. "И я воспомню вождя, - сказал король лесистого Морвена. - Ярость его,как огонь, пожирала битву. Но ныне не видят героя очи мои. Однажды он мне нахолме повстречался, были бледны его ланиты, мрачно было чело. Грудьисторгала частые вздохи, он шаги направлял в пустыню. Но ныне его уже нет всонме моих вождей, когда раздается бряцанье щитов. Ужель обитает он в тесномжилище,* вождь высокой Карморы?" ** * В могиле. ** Carn-mor - _высокий скалистый холм_. "Кроннан, - промолвил Уллин, древний годами, - спой нам песнь оШильрике, как он вернулся к своим холмам, а Винвелы не было боле. Онприслонился к ее серому мшистому камню; он думал, Винвела жива.. Он увидал,как пленительно шла она по равнине,*** но недолго являлся ему ее сияющийобраз: солнечный луч улетел с полей, и Винвела исчезла. Слушайте песнюШильрика, нежную, но печальную". *** По мнению древних шотландцев, различие между добрыми и злыми духамисостояло в том, что первые являлись иной раз и днем в уединенных, редкопосещаемых местах, последние же только ночью и всегда в мрачной, зловещейобстановке. "Я сижу у источника мшистого, на вершине холма ветров. Одинокое древошелестит надо мною. Темные волны клубятся над вереском. Внизу колышетсяозеро. Олень нисходит с холма. Вдали не видать охотника, вблизи не слыхатьпастушьей свирели. Полдень настал, но все тихо кругом. Печальны мои одинокиемысли. Если б ты только явилась, любовь моя, скиталица вересковой пустоши, икудри твои развевались бы по ветру, от вздохов вздымалась бы грудь, а очибыли б слезами полны по друзьям, сокрытым в горном тумане! Я бы утешил тебя,любовь моя, и привел бы в дом твоего отца. Но не она ли является, словно светлый луч на вереске? Ясна, как осенниймесяц, как солнце в летнюю бурю, не ко мне ли идешь ты, любезная дева, черезгоры и скалы? Она говорит, но как слаб ее голос! как ветерок в тростникеболотном! "Значит, ты невредим воротился с войны? Где твои други, любимый? Яуслышала весть о смерти твоей на холме, услышала весть и тебя оплакала,Шильрик!" "Да, моя красавица, я воротился, но один из всего племени. Ты неувидишь их боле: их могилы я воздвиг на равнине. Но зачем ты на этомпустынном холме? Зачем ты одна на вереске?" "Одна я, о Шильрик, одна в хладном моем жилище. Скорбя о тебе, яугасла. Бледна я покоюсь в могиле, о Шильрик". Она парит, она уплывает прочь, как серый туман от ветра. И ты не хочешьостаться, любимая? Останься, взгляни на слезы мои! Ты прекрасна, когдаявляешься ныне ко мне, Винвела, прекрасна ты была живая! У источника мшистого я буду сидеть на вершине холма ветров. Когдаполдень безмолвен вокруг, заговори со мною, любимая! Прилети на крылахветерка, на горном вихре примчись! Дай мне услышать твой голос, когдапронесешься ты мимо, а полдень безмолвен вокруг". Эту песню Кроннан пропел в ночь веселия Сельмы. Но утро встает навостоке, лазурные воды катятся при свете его. Фингал велел поднять паруса, иветры, шумя, устремились с холмов. Взорам предстал Инис-тор и мшистые башниКарик-туры. Но на них было знамение бедствия - зеленый пламень, дымомобъятый. Король Морвена в грудь ударил себя, он тотчас вознес копье. Егочело омраченное к берегу обращено, он оглядывается на медлящий ветер. Поспине разметались волосы. Молчанье короля ужасно. Ночь сошла на море, залив Роты принял корабль. С побережья склониласьскала, покрытая гулкозвучной дубравой. На ее вершине круг Лоды,* и мшистыйкамень власти. Внизу простирается узкий дол, покрытый травой и деревьямистарыми; ярый полуночный ветер сорвал их с косматой скалы. Лазурный потоктам струится, и ветра порыв одинокий, налетев с океана, гонит бородучертополоха. * _Круг Лоды_ - это, по-видимому, место поклонения у скандинавов,поскольку полагают, что _дух Лоды_ - не что иное, как их бог Один. Пламя трех дубов поднялось, пиршество вкруг уготовано. Но душа короляпечалится о ратном вожде Карик-туры. Тусклый, холодный месяц встал навостоке. Сон низошел на юных. Под лучом блестят вороненые шлемы; меркнеткостер угасающий. Но сон не почил на короле. Поднялся Фингал в облаченьедоспехов и неспешно взошел на холм взглянуть на пламя Сарновой башни. Пламя было далеким и смутным; луна сокрыла багровый лик на востоке.Вихрь прилетел с горы и принес на своих крылах духа Лоды. Ужасный, летел онна место свое, потрясая копьем облачным.** Очи его на мрачном лице подобныогням, голос - далекому грому. Фингал подошел с копьем своей мощи и голосвозвысил. ** Он описан в сравнении, содержащемся в поэме о смерти Кухулина. "Прочь отселе, сын ночи, зови свои ветры и улетай! Зачем ты являешьсямне на глаза в своем теневом доспехе? Я ль устрашусь твоего угрюмого вида,зловещий дух Лоды? Непрочен твой облачный щит, бессилен твой меч-метеор.Ветер уносит их, и ты сам исчезаешь. Улетай же, сын ночи, прочь с моих глаз,зови свои ветры и улетай!" "Ты посмел меня гнать от моих владений? - ответил раскатистый голос. -Люди мне поклоняются. Я решаю исход сраженья на ратном поле. Я вперяю взор вплемена, и они исчезают; ноздри мои источают дыхание смерти. Вольный, яношусь на ветрах, бури предшествуют мне.* Но безмятежно мое жилище надоблаками, отрадны поля моего покоя". * Нельзя не отметить большого сходства между ужасными свойствами этоголожного божества и истинного бога, как они описаны в 17 псалме. "Так оставайся в своих безмятежных полях, - промолвил Фингал, - изабудь сына Комхала. Разве я восхожу со своих холмов на мирные долы твои?Разве копьем я встречаю тебя, прилетающего на облаке, дух зловещей Лоды? Такзачем же ты хмуро глядишь на Фиигала? Зачем потрясаешь воздушным копьем? Нонапрасно ты хмуришься: никогда не бежал я от могучих мужей. И сынам ливетров устрашить короля Морвена? Нет, известно ему бессилие их оружия". "Уносись в свою землю, - ответил призрак, - наполни парус ветромпопутным и уносись. Вихри сокрыты в горсти моей, я управляю полетом бури.Король Соры мой сын, он поклоняется камню власти моей. Он обложил Карик-турубитвой, а он победит. Уносись в свою землю, сын Комхала, или мой пламенныйгнев обрушится на тебя". Он поднял высоко теневое копье и над Фингалом склонился зловещеогромный. Но король, приближась, свой меч обнажил, клинок темнорусогоЛуно.** Сверкающий путь булата пронизал угрюмого духа. Призрак упал,расплываясь в воздухе, словно дымный столп, восходящий из полуугасшей печи,когда рассечет его палка юнца. ** Знаменитый меч Фингала; его выковал лохлинский кузнец Лун или Луно. Дух Лоды вскричал и, свившись клубом, унесся по ветру. Инис-торсодрогнулся от этого вопля. Волны в пучине его услыхали и в страхе прервалисвой бег. Фингала соратники, сразу воспрянув, схватили тяжкие копья. Они неувидели короля, они восстали в ярости, и ответно звенело оружие. На востоке взошла луна. Король воротился, сверкая доспехами. Великабыла радость ратников юных; их сердца успокоились, как океан после бури.Уллин запел песню веселья. Возликовали холмы Инис-тора. Пламень дубаподнялся, и зазвучали преданья геройские. Но Фротал, король-ратоборец Соры, угрюмо сидит под древом. Войско егооблегло Карик-туру. Он гневно взирает на стены. Он жаждет крови Катуллы, чтооднажды осилил в бою короля. Когда Сорою правил Аннир,* отецколесницевластного Фротала, на море вихрь поднялся и занес к Инис-торуФротала судно. Три дня пировал он в чертогах Сарно и увидел томные очиКомалы. Он влюбился в нее всем пылом юности и бросился к белорукойкрасавице, чтобы ее похитить. Катулла ему воспротивился. Завязалась свирепаябитва. Фротал связан в чертоге. Три дня изнывал он один, на четвертый Сарноотправил его на корабль, и он вернулся в свой край. * Аннир был также отцом Эрагона, который погиб уже после смерти своегобрата Фротала. Смерти Эрагона посвящена в этом сборнике поэма _Битва приЛоре_. Но гнев на Катуллу великодушного затаился в его душе. Когда воздвигнутбыл камень славы Аннира,** Фротал явился, исполненный силы. Вспыхнула битвавокруг Карик-туры и мшистой твердыни Сарно. ** То есть после смерти Аннира. Сказать, что кому-то воздвигнут каменьславы, было равнозначно сообщению, что этот человек умер. Утро взошло над Инис-тором. Фротал ударил в свой темный щит. Заслышапризыв, вскочили его вожди; они стояли, но были их очи к морю обращены.Увидали они, что Фингал приближается в силе своей, и первым изрекблагородный Тубар. "Кто там идет, словно горный олень, все стадо свое за собою ведущий?Фротал, я вижу врага, он вперед устремил копье. Может быть, то корольМорвена, первый из смертных, Фингал. Его дела всем известны на Гормале;кровь его неприятелей алеет в чертогах Старно. Просить ли мне у негокоролевского мира? *** Он грозен, как гром небесный". *** Мира на почетных условиях. "Чадо немощной длани, - молвил Фротал, - мои дни начнутся во мракепозора? Ужели я отступлю, не победив в сраженье, вождь многоводной Торы?Тогда сказали бы жители Соры: "Фротал летел, как метеор, но, встретив темнуютучу, исчез без следа". Нет, не отступлю я вовеки, Тубар, вкруг менявоссияет слава. Нет, не отступлю я вовеки, король многоводной Торы". Он устремился вперед с потоком своих людей, но они повстречали скалу.Фингал стоял неподвижно, они, сокрушась, покатились прочь. Но и в бегстве небыло им спасения: копье короля настигало бегущих. Поле покрылось героями.Поднявшийся холм оградил остатки разбитого воинства. Фротал видел их бегство. Ярость вскипела в его груди. Очи потупив долу,он позвал благородного Тубара. "Тубар, войско мое бежало. Слава моя поникла.Я хочу с королем сразиться. Чувствую я, как пылает моя душа. Барда к Фингалупошли вызвать его на бой. Не перечь словам Фротала! Но, Тубар, я деву люблю,что живет у потока Тано, Хермана дочь белогрудую, нежноокую Уту. Она бояласьдочери Инис-тора * и томно вздыхала, когда я отправлялся в путь. Ты скажешьУте, что я погиб, но любовью к ней сердце мое услаждалось". * Дочерью Инис-тора Фротал называет Комалу, о смерти которой Ута,вероятно, еще не слышала, а потому боялась, что былая страсть к Комале вновьовладеет Фроталом. Так говорил он, решив сразиться. Но Ута томно вздыхала невдалеке отнего. В мужском доспехе она отправилась по морю вслед своему герою. Тайноона обращала на юношу взор из-под сверкавшего шлема. Но вот увидала онауходящего барда, и трижды копье из ее руки упадало. Выбились кудри ее иразвевались по ветру. Белая грудь вздымалась от вздохов. Очи она подняла накороля, трижды пыталась заговорить, но трижды голос ей изменял. Фингал выслушал барда и пришел, облеченный сталью. Они скрестили своисмертоносные копья и вознесли сверканье мечей. Но опустился булат Фингала ирассек щит Фротала надвое. Обнажилось его прекрасное тело; клонясь, ожидаетон смерти. Душу Уты объяла тьма. Скатилась слеза по ее ланите. Она устремилась квождю, чтобы щитом прикрыть, но поверженный дуб ей путь преградил. Пала онана снежную руку свою. Ее щит, ее шлем далеко откатились. Белая грудьобнажилась, темно-русые кудри по земле разметались. Фингал пожалел белорукую деву: он удержал занесенный меч. Слезы стоялив очах короля, когда, склонившись вперед, он промолвил: "Король многоводнойСоры, да не устрашит тебя меч Фингала! Никогда его не багрила кровьпобежденного, никогда не пронзал он поверженного врага. Пусть твой народвозвеселится на лазоревых водах Торы. Пусть благоденствуют девы, тобоюлюбимые. Зачем погибать тебе в юности, вождь многоводной Соры?" Фротал услышал слова Фингала и увидел встающую деву. Молча стоялиони,** сияя красой, словно два младых деревца на равнине, когда ливеньвесенний листву освежил и стихли шумливые ветры. ** Фротал и Ута. "Дочь Хермана, - молвил Фротал, - ужель ты пришла с потоков Торы, ужельты пришла, сияя красой, чтобы узреть, как повержен твой воин? Но он былповержен могучим, дева с очами томными. Слабый не мог бы осилить сынаколесницевластного Аннира. Ужасен ты, о король Морвена, в битве копий. Но вмирные дни ты подобен солнцу, когда оно светит сквозь тихий дождь; цветы кнему тянут головки пригожие, и ветерки колышут шелестящие крылья. О, если бты был в чертогах Соры и я мог бы задать тебе пир! Владыки грядущие Сорыузрели б твои доспехи и сердцем возрадовались. Возрадовались бы они славесвоих отцов, пировавших с могучим Фингалом". "Сын Аннира, - ответил король, - слава племени Соры еще прозвучит.Когда вожди могучи во брани, их воспевают в песнях! Но если они занесут мечинад бессильными, если слабого кровь обагрит их оружие, бард не вспомнит впесне о них и могилы их будут безвестны. Чужеземец придет и построит себетам жилище и снесет земляную насыпь. Полуистлевший меч предстанет взору егои, склоняясь над ним, он промолвит: "Это оружие вождей старины, но их именане поминают в песне". Приди, Фротал, на пир в Инис-тор, приведи туда девусвою любимую, и засветятся радостью наши лица". Фингал приемлет копье, шествуя поступью сильного. Врата Кариктурыоткрыты. Пиршество чаш уготовано. Раздались согласные звуки. Весельем сиялчертог. Послышался голос Уллина, ему вторила арфа Сельмы. С радостью Утавнимала ему и попросила пропеть скорбную песнь; крупные слезы повисли у нейна ресницах, стоило заговорить нежной Криморе,* Криморе, дочери Ринвала, чтообитал у потока могучего Лоты.** Пространна была ее повесть, но приятна, иона усладила стыдливую деву Торы. Кримора*** Кто там сходит с холма, словно облако, озаренное закатным лучом? Чейэто голос, громкий, как ветер, но приятный, как арфа Карила? **** Этовозлюбленный мой грядет в сиянии стали, но печально его чело омраченное.Живы ль могучие мужи Фингалова племени? Чем встревожен мой Коннал? ***** * Этот эпизод здесь вполне уместен, поскольку положения Криморы и Утывесьма сходны. ** Lotha - древнее название одной из больших рек на севере Шотландии.Единственная река, до сих пор имеющая сходное по звучанию название, - этоЛохи в Инвернессшире, но та ли это река, что упомянута здесь, переводчик неберется утверждать. *** Cri-mora - _женщина великой души_. **** Возможно, что упомянутый здесь Карил - одно лицо с Карилом, сыномКинфены, бардом Кухулина. Но само по себе это имя подходит к любому барду,так как оно означает _живой и гармоничный звук_. ***** Коннал, сын Диарана, был одним из самых знаменитых героевФингала; он погиб во время битвы с бриттом Дарго, но был ли он убитпротивником или своей возлюбленной, на этот счет предание не даетопределенного ответа. Коннал Они живы. Я зрел, как они возвращались с ловитвы, словно потоки света.Солнце играло на их щитах. Словно гряда огней, сходили они с холма. Голосюности громок; война, о любовь моя, близится. Заутра грозный Дарго придетиспробовать силу нашего племени. Он вызывает на бой племя Фингалово, племябраней и ран. Кримора Коннал, я видала его паруса, словно серый туман на черной волне. Онимедленно двигались к берегу. Много у Дарго воинов, Коннал. Коннал Принеси мне щит своего отца, горбатый, железный щит Ринвала; тот щит,что подобен полной луне, когда она, затемненная, движется по небу. Кримора Я принесла тебе щит, о Коннал, но он не спас моего отца. От копьяГормара он погиб. Ты можешь погибнуть, Коннал. Коннал О да, я могу погибнуть. Но воздвигни тогда мне могилу, Кримора. Серыекамни и холм земляной память мою сохранят. Склони на могилу мою покрасневшиеочи и в перси ударь себя, скорбно вздыхая. Хотя ты прекрасна, как свет,любимая, хотя ты отрадней, чем ветерок, но я не могу остаться. Воздвигни мнехолм могильный. Кримора Дай мне тогда это сверкающее оружие, этот меч, это стальное копье.Навстречу Дарго пойду я с тобой и помогу любезному Конналу. Простите вы,скалы Ардвена, вы, олени, и вы, потоки холма! Мы не вернемся назад. Нашимогилы далеко отселе. "И они не вернулись назад? - спросила Ута, тяжко вздыхая. - Разве палмогучий герой в бою, а Кримора жить осталась? Одиноко бродила она, скорбядушою по Конналу. Разве он не был прекрасен и юн, словно луч заходящегосолнца?" Уллин увидел слезы девы и взял нежно-дрожащую арфу; сладостна песняего была, но печальна, и все в Карик-туре умолкли. "Осень одела мраком горы; серый туман лежит на холмах. В вереске вихрьбушует. Мрачно катит воды река по узкой долине. Древо стоит на холме одинокои означает место, где упокоился Коннал. Листья кружатся по ветру и устилаютмогилу воителя. Порою являются здесь тени умерших, когда одинокий охотник,задумавшись, медленно бродит по вереску. Кто может, о Коннал, достичь истока твоего племени, кто сочтет твоихпраотцев? Род твой возрос, словно горный дуб, что встречает ветры гордойвершиной. Но ныне исторгнут он из земли. Кто займет твое место, о Коннал? Здесь раздавался грохот оружия, здесь вопли неслись умирающих. Кровавывойны Фингаловы! Здесь сражен был и ты, о Коннал! Твоя десница была, словнобуря, меч твой - перун небесный; ростом ты был - скала на равнине, очами -горнило пламенное. Громче бури твой глас раздавался в битвах булата. Подмечом твоим падали воины, словно под палкою отрока чертополох. Дарго могучий пришел, как громоносная туча. Мрачно хмурились брови егокосматые. Очи его - словно две пещеры в скале. Сверкая, взметнулись мечиобоих героев, зловеще гремела их сталь. Ринвала дочь, Кримора, рядом была, сверкая в мужских доспехах; ее власысветло-русые по спине разметались, лук в деснице ее. Она устремилась набитву следом за юношей, за своим возлюбленным Конналом. Лук натянулаКримора, целясь в Дарго, но, промахнувшись, пронзила Коннала! Он упадает,как дуб на равнине, как с лесистой горы утес. Что ей делать, девезлосчастной! Он истекает кровью, Коннал ее умирает. Всю ночь и весь деньнапролет рыдает она: "О Коннал, о друг мой возлюбленный!" Объятая горем,скорбная плакальщица умирает. Здесь под холмом скрывает земля чету несравненную. Трава растет межкамнями могилы; я часто сижу в печальной тени. Ветер вздыхает в траве;воспоминанья о них теснятся в моей душе. Безмятежно ныне спите вы вместе,покоитесь в горной могиле одни". "Покойтесь же в мире, - молвила Ута, - чада многоводной Лоты! Я стану овас вспоминать со слезами и запою сокровенную песнь, когда ветер подниметсяв рощах Торы и рядом взревет поток. Тогда вы сойдете в сердце мое со своеюпечалью сладостной". Три дня короли пировали, на четвертый день поднялись их белые паруса.Северный ветер влечет корабль Фингала в лесистую землю Морщена. Но дух Лодысидел на туче своей позади кораблей Фротала. Он устремил вперед все своивихри и надувал белогрудые паруса. Он не забыл о ранах своих, он всеопасался Фингаловой длани.* * Рассказ о Фингале и духе Лоды, которого предположительноотождествляют со знаменитым Одином, представляет собою самый причудливыйвымысел, какой мы находим во всех поэмах Оссиаиа. Однако подобные примерывстречались и ранее у лучших поэтов. Оссиан же, следует заметить, не говоритничего такого, что бы сколько-нибудь расходилось с понятиями тех времен одухах. Тогда считалось, что души умерших материальны и соответственноспособны чувствовать боль. Я предоставляю другим судить на основании этогоотрывка, имел ли Оссиан понятие о божестве, однако, по-видимому, он считал,что высшие существа не должны вмешиваться в людские дела. Песни в Сельме* * В этой поэме запечатлен древний обычай, который, как хорошо известно,был впоследствии широко распространен на севере Шотландии и в Ирландии.Когда король или вождь устраивал ежегодный пир, барды исполняли свои поэмы,и те из поэм, которые он находил достойными сохранения, старательнозаучивались их детьми для последующей передачи потомкам. Именно такого родасобытие послужило основанием для этой поэмы Оссиана. В оригинале онаназывается "Песни в Сельме", и это заглавие, как наиболее уместное,сохранено в переводе. Характер поэмы истинно лирический, и она отличаетсяразнообразием стихотворных размеров. Вступительному обращению к вечернейзвезде в оригинале присуща гармония, неизменно сопутствующая стихам, и,согласно описываемым предметам, течение его спокойно и плавно. Трипомещенные здесь песни публиковались в числе отрывков старинныхстихотворений, напечатанных в прошлом году. Звезда нисходящей ночи! прекрасен твой свет на закате. Ты подъемлешьнад облаком лучистое чело; величаво ступаешь ты по холму. Что видишь ты наравнине? Улеглись бурные ветры. Издали доносится рокот потока. Ревущие волныбьются о дальний утес. Вечерние мошки на слабых крылах носятся, жужжа, надполями. Что ты видишь, прекрасное светило? Но ты, улыбнувшись, заходишь.Волны радостно окружают тебя, омывая дивные твои волосы. Прощай, безмолвныйлуч! Да взойдет свет души Оссиановой. И вот он восходит во всей своей силе! Я вижу друзей отошедших. Как и вминувшие дни, они на Лоре сбираются. Приходит Фингал, подобный влажномустолпу тумана, окруженный своими героями. И еще вижу я бардов песнопений -Уллина седовласого, величавого Рино, сладкогласного Альпина ** и кроткую,скорбную Минону. Как изменились вы, друзья мои, с тех пор как пировали вСельме, когда состязались мы, словно ветры весенние, что летят над холмами исклоняют чредой тихо шелестящие травы. ** Alpin происходит от того же корня, что и Albion или, вернее, Albin -древнее название Британии; Alp - _высокий_, in - _земля_ или _страна_.Современное название нашего острова имеет кельтское происхождение, и те, ктоуказываю: иной источник, выдают свое неведение древнего языка нашей страны.Britain происходит от Breac't in - _пестрый остров_, названный так согласнооблику страны, а также обычаю жителей раскрашивать себя или носитьразноцветные одежды. Сияя красою, вышла Минона; ее взор потуплен и очи полны слезами; тихоструились кудри ее, когда порою с ближних холмов налетали ветры. Опечалилисьдуши героев, едва зазвучал ее сладостный голос, ибо часто видали они могилуСалгара*** и мрачное жилище белогрудой Кольмы.**** Осталась Кольма одна нахолме, Кольма, чей голос так сладостен. Салгар прийти обещал, но окрест уженочь нисходит. Внемлите голосу Кольмы, на холме одиноко сидящей. *** Sealg-'er - _охотник_. **** Cul-math - _женщина с прекрасными волосами_. Кольма Ночь низошла. Я одна, забытая на холме бурь. Слышно, как ветер шумит нагоре. Стремится с утеса ревущий поток. Некуда мне от дождя укрыться, забытойна холме ветров. Выйди, месяц, из-за туч своих; звезды ночные, зажгитесь! Веди меня,тихий свет, туда, где от трудов ловитвы отдыхает мой милый. Рядом с ним егоспущенный лук; псы окружают его, тяжко дыша. А я должна здесь сидеть одна наутесе возле потока мутного. Ревет поток, ревет ветер. Не слыхать мне голосамоего милого. Что же мой Салгар, сын холма, что же он медлит исполнить свое обещание?Вот утес, и вот дерево, и ревущий поток. Обещал ты к ночи быть здесь. Ах!куда мой Салгар ушел? С тобою бежала бы я от отца, с тобою - от братагордого. Давно наши роды враждуют, но мы не враги, о Салгар! Умолкни на время, о ветер, и ты на время утихни, поток, чтобы мой голосразнесся над равниной, чтобы мой странник меня услыхал. Это я зову тебя,Салгар! Вот дерево и утес. Салгар, мой милый, я здесь! Что же ты медлишьприйти сюда? Взгляни, восходит луна! Сверкает река в долине. Сереют скалы на кручах.Но я не вижу его на вершине, псы не бегут перед ним, возвещая его приход.Здесь должна я сидеть, одинокая. Но кто эти двое, что лежат на вереске вдали от меня? Ужель то мой.милый и брат мой? Заговорите со мною, о други! Не отвечают они. Страхтерзает мне душу! Ах! они бездыханны. Их мечи обагрились в битве. О братмой, брат мой, зачем тобою сражен мой Салгар? Зачем, о Салгар, тобою сраженмой брат? Любезны вы были мне оба. Как мне воздать хвалу вам? Прекрасен тыбыл на холме среди тысяч; грозен он был в сраженье. Заговорите со мною,услышьте мой голос, чада любви моей. Но, увы! Умолкли они, умолкли навеки!Холодны их тела, во прах обращенные! С уступа холма, с вершины горы ветров заговорите со мною, духи мертвых,заговорите, не устрашусь я. Где упокоились вы? В какой пещере холма я найдувас? Но не доносит ветер и слабого отклика, не отвечают бури холма. В горе сижу я, в слезах ожидаю утра. Приготовьте могилу, о вы, друзьяумерших, но оставьте ее открытой, пока не придет Кольма. Жизнь моя улетает,как сон; зачем же мне оставаться? Здесь опочию с друзьями у потока звенящейскалы. Когда ночь сойдет на холм, когда ветер повеет над вереском, тень моявосстанет в ветре и оплачет кончину друзей. Услышит меня в шалаше охотник.Мой глас устрашит и пленит его. Ибо сладок будет мой глас для друзей, ибомилы были мне они оба. Так ты пела, Минона, нежно-румяная дочь Тормана. Слезы наши лились оКольме, и печальны были сердца. Вышел Уллин с арфой и пропел песнь Альпина.Сладостен голос Альпина, а душа Рино, словно луч огненный. Но уже ониупокоились в тесном жилище, и не слыхать их голосов в Сельме. Однажды, ещедо того, как пали герои, Уллин вернулся с охоты. Он услышал их состязание нахолме; сладостна песнь их была, но печальна. Они оплакивали гибель Морара,первого среди смертных. Душа его была подобна душе Фингала, меч его - мечуОскара. Но он пал, и отец оплакивал сына, полны слез были очи его сестры.Полны слез были очи Миноны, сестры колесницевластного Морара. Заслыша песньУллина, сокрылась она, как на закате месяц, когда, предвидя ненастье, прячетон в туче прекрасный свой лик. Вместе с Уллином я ударил по струнам;зазвучала песнь скорби. Рино Ветер и дождь миновали. Полдень спокоен. Тучи в небе рассеялись. Надхолмами зелеными непостоянное солнце парит. Горный ручей устремляется вниз,багровея в долине каменистой. Сладко, ручей, журчанье твое, но слаще мнеслышится голос. То голос Альпина, сына песни, оплакивает умерших. Склониластарость его главу, и красны от слез глаза его. О Альпин, сын песни, зачемты один на безмолвном холме? Зачем ты стенаешь, как ветер в чаще лесной, какволна на пустынном бреге? Альпин Об умерших слезы мои, о Рино. К жильцам могил взывает мой глас! Высокты на холме, прекрасен среди сынов равнины. Но ты падешь, как Морар,* ивоссядет плакальщик на могиле твоей. Забудут тебя холмы, и спущенный лукбудет праздно лежать в жилище твоем. * Mor-er - _великий человек_. Был ты проворен, Морар, как олень на холме, грозен, как огненныйметеор. Гнев твой был словно буря, меч в бою - словно молния над полями.Голос гремел, как поток после ливней, как гром на дальних холмах. Многихсразила рука твоя, испепелило пламя твоего гнева. Но когда ты возвращался с войны, чело твое мир осенял. Лицо твое было,словно солнце после дождя, словно месяц в молчании ночи, словно спокойноелоно озера, когда смолкнут шумные ветры. Тесно теперь твое жилье, мрачна обитель твоя. Трех шагов мне довольно,чтобы смерить твою могилу, а живой ты был так велик! Четыре камня,увенчанных мхом, - вот единый твой памятник. Голое дерево, высокие травы,шуршащие на ветру, укажут взору охотника могилу могучего Морара. Морар, тебеуже не подняться! Нет у тебя матери, чтобы оплакать сына, нет юной девы,чтобы пролить слезы любви. Нет в живых родившей тебя. Погибла дочь Морглана. Кто там оперся на посох? Чья голова побелела от старости, чьи глазапокраснели от слез, чьи колена подгибаются при каждом шаге? Это отец твой,**Морар, единственного сына отец. Он слыхал, что прославлен ты в битвах, онслыхал, что враги твои расточились. Он слыхал о славе Морара; что ж неслыхал он о ране его? Плачь же, отец Морара, плачь, но сын твой уже неуслышит тебя. Глубок сон мертвецов, низко во прахе их изголовье. Не услышитон больше голоса твоего, не восстанет больше на зов твой. Когда же в могиленаступит утро и повелит проснуться спящему? ** Торман, сын Картула, правитель И-моры, одного из западных островов. Прощай же, храбрейший из мужей, ты, победитель на поле брани! Но полеуже не увидит тебя, темный лес не озарится сверканием стали твоей. Ты неоставил сына после себя. Но песнь сохранит твое имя. Грядущие временауслышат о тебе, услышат о Мораре павшем. Скорбь охватила всех, но самый тяжелый вздох исторгся из груди Армина.*Он вспоминает смерть своего сына, что сражен был в расцвете юности. Возлегероя сидел Кармор,** вождь гулкозвучного Галмала. "Зачем так тяжко вздыхаетАрмии? - спросил он. - О чем тут скорбеть? Песня раздастся, и звуки еесмягчат и порадуют душу. Эта песня, как легкий туман, что, растекаясь отозера, стелется по тихому долу; цветы зеленые полнятся росой, но солнцеворотится в силе своей, и туманы исчезнут. Зачем ты скорбишь, Армии, вождьомываемой морем Гормы?" * Armin - _герой_. Он был вождем или царьком на Горме (Gorma - _синийостров_), предположительно одном из Гебридских островов. ** Cear-mor - _высокий темнолицый человек_. "Да, я скорблю! и не мала причина моего горя. Ты не терял сына, Кармор,не терял красавицы дочери. Живы доблестный Колгар и Аннира, прекрасная дева.Ветви семьи твоей, Кармор, цветут! Армии же последний в роду своем. Мраченодр твой, о Даура! и глубок твой могильный сон! Когда же проснешься ты изазвенят песни твои, голос твой сладостный? Бушуйте, ветры осенние, бушуйте над темным вереском! Горные потоки,ревите! Завывайте, бури, в вершинах дубов! Лети сквозь рваные тучи, о месяц!являй порою свой бледный лик! напоминай мне ту скорбную ночь, когда погиблидети мои, когда пал Ариндал могучий, когда угасла любезная Даура! Даура, дочь моя, ты была прекрасна, прекрасна, как месяц на холмахФуры,*** бела, как летучий снег, нежна, как веяние ветерка! Ариндал, твойлук был туго натянут, быстро летело копье на поле брани! Твой взор, кактуман на волнах, щит - багряная туча в бурю. Армар, прославленный в битвах,пришел снискать любовь Дауры. Недолго его отвергали: радостны были надеждыих друзей. *** Fuar-a - _холодный остров_. Эрат, сын Одгала, злобу таил, ибо Армар убил его брата. Явился он вобличий сына морей; челн его на волнах красовался; белы его кудри отстарости, спокойно чело суровое. "Прекраснейшая из жен, - сказал он, -любезная дочь Армина! неподалеку в море на склоне утеса высится дерево,далеко видны его рдеющие плоды. Там Армар ожидает Дауру. Я пришел, чтобыпереправить его любимую по бурному морю". Она отправилась с ним и призывала Армара. Один только сын скалы****ответствовал ей. "Армар, мой милый! мой милый! Зачем ты пугаешь меня? Внемлимне, сын Арднарта, внемли: Даура зовет тебя!" С хохотом понесся к берегувероломный Эрат. Возвысив голос, звала она брата, звала отца. "Ариндал!Армии! ужели никто не спасет Дауру!" **** Выражением _сын скалы_ поэт обозначает отзвук человеческого голосаот скалы. Простолюдины считали, что это дух, живущий в скале, повторяетзвуки, и поэтому они называли его mac-talla - _сын, который живет в скале_. Голос ее донесся чрез море. Мой сын Ариндал спускался с холма,отягченный добычей ловитвы. В колчане гремели стрелы, в руках он держал лук;пять темно-серых псов бежали за ним. Он увидал на берегу лютого Эрата, онсхватил его и привязал к дубу. Толстые ремни облегли его члены; * онобременяет ветер стенаньями. * Поэт хочет сказать, что Эрат был связан ремнями. Ариндал пускается в море в челне своем, чтобы назад привезти Дауру. Вгневе явился Армар и спустил серо-оперенную стрелу. Засвистела она,вонзилась она в сердце твое, о Ариндал, сын мой; ты гибнешь вместо предателяЭрата. Весло неподвижно застыло; он тяжко вздохнул на утесе и умер. Каковотебе было, о Даура, когда ноги твои заливала братняя кровь. Волны разбили челн. Армар бросился в море, чтобы спасти свою Дауру илипогибнуть. Внезапный порыв ветра с холмов пролетел над волнами. Под водоюсокрылся Армар и боле не выплыл. Одна на утесе, волнами исхлестанном, стенала дочь моя Даура. Неумолчнонеслись ее громкие крики; но отец был не в силах помочь ей. Всю ночь я стоялна берегу. Я видел ее в бледном сиянии месяца. Всю ночь я слышал вопли ее.Громко завывал ветер, и дождь хлестал по горному склону. Под утро ослабел ееголос. Он замирал, как ветерок вечерний в траве на утесах. Изнуреннаяскорбью, угасла она. Ты остался, Армии, один. Ушла моя бранная сила, и паладобрая слава моя среди женщин. Когда буря нисходит с гор, когда северный ветер вздымает волны, я сижуна гулком бреге и гляжу на утес роковой. Часто при свете заходящего месяца явижу тени моих детей. Еле зримые бродят они вместе в печальном согласии.Ужели никто из вас надо мною не сжалятся, слова не вымолвит. Они не смотрятна отца своего. Скорблю я, о Кармор, и не мала причина моего горя". Так вещали барды во дни песнопений, когда король внимал музыке арф исказаньям времен минувших. Собирались вожди со всех холмов и внималисладостным звукам. Они восхваляли голос Коны,** первый средь тысячи бардов.Но ныне старость язык мой связала и увяла моя душа. Временами являются мнедухи бардов и учат отрадным песням своим. Но слабеет память души моей. Яслышу призыв годов. Они говорят, проходя мимо: "Зачем поет Оссиан? Скоро онляжет в тесном жилище и никто из бардов не воспоет ему славу". ** Оссиан иногда поэтически называется _голос Коны_. Проходите же, мрачные годы, ибо радости вы не несете с собой. ПустьОссиана примет могила, потому что сила его иссякла. Упокоились уже сыныпесен. Мой голос остался, как последний порыв ветра, что одиноко стонет наокруженной морем скале, когда все вокруг уже стихло. Темный мох там свистит,и мореход издалека видит колыханье дерев. Кальтон и Кольмала