Драматическая поэма 2 страница

ПОЭМА

СОДЕРЖАНИЕ

Эта поэма представляет собой законченное произведение; устное преданиене дает повода считать ее вставным эпизодом из какого-либо большогосочинения Оссиана. В оригинале она называется Duan a Chuldich, или _ПесньКульди_, потому что обращена к одному из первых христианских миссионеров,которых за их уединенный образ жизни прозвали кульди, то есть _уединенныелюди_. - Эта история имеет большое сходство с историей, положенной в основуИлиады. Фингал, изгнав из Ирландии Сварана и возвратившись в родной край,задал пир своим героям, но при этом забыл пригласить Маронана и Альдо, двухвождей, не участвовавших в его походе. Обиженные таким невниманием, ониотправились к Эрагону, королю скандинавской страны Соры, заклятому врагуФингала. Альдо вскоре прославился в Соре своей доблестью, и Лорма,прекрасная жена Эрагона, влюбилась в него. Ему удалось тайно бежать с ней ивернуться к Фингалу, который находился тогда на западном побережье вблизиСельмы. Эрагон вторгся в Шотландию, отверг мирные условия, предложенные емуФингалом, и пал в битве от руки Гола, сына Морни. Во время этой войны погиби Альдо в поединке со своим соперником Эрагоном, а несчастная Лорма умерлаот горя. Сын далекой земли, обитатель сокровенной кельи! Слышу ль я шелест рощитвоей иль это глас твоей песни? В моих ушах рокотал поток, но я слышал гласблагозвучный. Кого восхваляешь ты - вождей ли родной земли, духов ли ветра?* Но, одинокий житель скалы, взгляни на тот вересковый дол. Ты увидишьмогилы зеленые, на них густая трава шуршащая, на них камни, поросшие мхом.Ты увидишь их, сын скалы, но глаза Оссиана ослепли. * Поэт подразумевает кульдийские религиозные гимны. Горный поток низвергается с ревом и стремит свои воды вокруг зеленойгоры. На вершине ее вздымаются четыре замшелых камня средь засохшей травы.Два древа, склоненные бурею, простирают вокруг шумливые ветви. Это твоежилище, Эрагон,** это твой тесный дом! Звон твоих чаш давно уже в Сорезабыт, и щит потемнел в чертоге твоем. Эрагон, король кораблей! вождьдалекой Соры! Как ты пал в наших горах? *** Как повержен могучий? ** Erragon или Ferg-thonn означает _ярость волн_; возможно, этопоэтичное имя дал ему Оссиан, потому что в преданиях он зовется Анниром. *** Краса твоя, о Израиль, поражена на высотах твоих! как пали сильные! Вторая книга Царств, I, 19. Как пали сильные на брани! Сражен Ионафан на высотах твоих. Там же, I, 25. Сын сокровенной кельи, тешат ли песни тебя? Так слушай о битве приЛоре; звон ее стали давно утих. Так гром прогремит над омраченным холмом иснова все умолкает. Солнце, вернувшись, безмолвно струит лучи. Улыбаютсяскалы блестящие и зеленые выси гор. Залив Коны принял наши суда с бушующих волн Уллина; * белые парусабессильно повисли на мачтах, и буйные ветры ревели за рощами Морвена. Рогкороля прозвучал, и олени прочь побежали с утесов. Наши стрелы в лесаполетели; на холме уготовано пиршество. Славно мы веселились на скалах вчесть победы над грозным Свараном. * Это произошло, когда Фингал возвращался с войны против Сварана. Два героя были забыты на пиршестве нашем, и гневом они воспылали. Тайновращали они багровые очи; у каждого стон из груди вырывался. Видели их,когда они меж собой говорили и копья бросали наземь. Они были две темныетучи среди радости нашей, словно столпы тумана среди покойного моря. Оносверкает на солнце, но моряки опасаются бури. "Подними паруса мои белые, - молвил Маронан, - подними, и пусть ихнаполнит западный ветер. Понесемся, Альдо, сквозь пену северных волн. Нас напиру позабыли, хоть наши десницы багрились кровью. Покинем холмы Фингала истанем служить властителю Соры. Свиреп его лик, и клубится война вкруг егокопья. Стяжаем славу, о Альдо, в боях гулкозвучной Соры". Они взяли мечи и щиты с ремнями и устремились к заливу шумному Лумара.Пришли они к надменному королю Соры, вождю скакунов ретивых. Эрагон вернулсяс охоты; копье его кровью обагрено. Он долу склонял лицо свое темное инасвистывал на ходу. Он пригласил чужеземцев на свои пиры. Они сражались ипобеждали в бранях его. Возвращался Альдо, увенчанный славой, к высоким стенам Соры. С башнисмотрела супруга Эрагона, смотрели влажные, томные очи Лормы. Ее темно-русыеволосы развевает ветр океана, белые перси колышатся, словно снег на вереске,когда подъемлются легкие ветры и тихо вздымают его на свету. Она увиделамладого Альдо, подобного лучу заходящего солнца Соры. Нежное сердце еевздохнуло, слезы наполнили очи, и глава склонилась на белую руку. Три дня сидела она в чертоге, скрывая горе весельем. На четвертый онабежала с героем по бурному морю. Они достигли замшелых башен Коны и пришли кФингалу, властителю копий. "Альдо надменносердый, - сказал, вставая, король Морвена, - стану льтебя защищать я от гнева короля оскорбленного Соры? Кто примет моих людей вчертогах своих, кто пир задаст чужеземцам после того, как Альдо, ничтожныйдушой, похитил красавицу Соры? Ступай на холмы свои, бессильная длань, исокройся в свои пещеры. Прискорбна битва, что нам предстоит с королемомраченным Соры. Дух благородного Тренмора! Когда же Фингал перестанетсражаться? Я рожден среди битв,** и мне суждено по крови шагать до могилы.Но десница моя не обидела слабого, мой булат не коснулся того, кто не владелоружием. Я предвижу бури, о Морвен, что ниспровергнут мои чертоги, когдачада мои погибнут в бою и никого не останется в Сельме. Тогда придутбессильные, но они не найдут могилы моей; слава моя в песне, и почтутвремен; грядущие мои подвиги сновидением". ** Комхал, отец Фингала, был сражен в битве против племени Морни в тотсамый день, когда Фингал родился, поэтому вполне уместно сказать, что он был_рожден среди битв_. Вкруг Эрагона собрался его народ, как бури вкруг духа ночи, когдасзывает он их с вершины Морвена, чтоб устремить в далекий иноплеменный край.Он дошел до берега Коны и послал к королю барда, требуя битвы тысяч илиземли многих холмов. Фингал сидел в чертоге своем в кругу товарищей юности. Младые героиохотились и зашли далеко в пустыню. Седые вожди толковали о делах своейюности и о минувших годах, когда пришел престарелый Нартмор, корольмноговодной Лоры.* * Neart-mor - _великая сила_. Lora - _шумная_. "Не время теперь, - начал вождь, - слушать песни времен минувших:хмурый Эрагон стоит на бреге и подъемлет десять тысяч мечей. Мрачен корольмеж своих вождей! он словно месяц померкший среди ночных метеоров". "Приди, - промолвил Фингал, - из твоего чертога, дочь любови моей;приди из твоего чертога, Босмина,** дева многоводного Морвена! Нартмор,возьми коней чужеземцев *** и сопутствуй Фингаловой дочери. Пусть онапригласит властителя Соры на пиршество наше к тенистым стенам Сельмы.Предложи ему мир, Босмина, достойный героя, и сокровища щедрого Альдо.Далеко отселе охотятся юноши Морвена, а наши длани дрожат от старости". ** Bos-mhina - _мягкая и нежная рука_. Она была младшей дочерьюФингала. *** Вероятно, это были кони, захваченные каледонцами во время вторженияв римские владения, на что, по-видимому, указывает выражение _коничужеземцев_. Она пришла в войско Эрагона, словно луч света в мрачную тучу. В правойее руке сияла стрела золотая, а в левой - блестящая чаша, знамение мира вМорвене. При виде ее просиял Эрагон, словно утес под нежданными солнцалучами, когда исходят они из разорванной тучи, разделенной ревущим ветром. "Сын далекой Соры, - начала, зарумянившись, нежная дева, - приди на пиркороля Морвена к тенистым стенам Сельмы. Мир, достойный героя, прими, овоин, и оставь покоиться темный меч у бедра твоего. А если ты предпочтешьсокровища королевские, выслушай слово щедрого Альдо. Дает он Эрагону сотнюконей, что послушны узде, сотню красавиц из дальних стран, сотню соколов,что на трепетных крыльях небеса прорезают. Твоими же будут сто поясов, дабывысокогрудых жен опоясать; помогают они героев рожать и исцеляют чадамучений.**** Десять чаш, камнями украшенных, будут сиять в чертогах Соры;блеском их озаренная, вода ключевая искрится, как вино. Некогда они веселиливластителей мира ***** посреди гулкозвучных чертогов. Твоими станут они, огерой, или супруги твоей белогрудой. Лорма будет очами блестящими поводить вчертогах твоих, хоть и любит Фингал великодушного Альдо, Фингал, что вовекне обидел героя, хотя десница его сильна". **** Освященные пояса до последнего времени сохранялись во многихсемействах на севере Шотландии. Ими опоясывали рожениц: считалось, что ониоблегчают муки и ускоряют роды. На них были вытиснены некие тайные знаки, иобряд опоясывания ими женской талии сопровождался словами и телодвижениями,которые свидетельствуют, что обычай этот унаследован от друидов. ***** Римских императоров. Эти чаши были частью военной добычи,захваченной у римлян. "Нежный голос Коны, - ответил король, - скажи ему, что напрасно готовитон пир. Пусть Фингал повергнет к моим стопам всю добычу свою, пустьпокорится он власти моей. Пусть отдаст мне мечи своих праотцев и щитыминувших времен, дабы чада мои, узрев их в моих чертогах, сказали: "Этооружие Фингалово"". "Вовек не узреть им его в твоих чертогах, - полнясь гордостью, молвиладева, - оно в могучих дланях героев, что на войне никогда не сдаются. Корольгулкозвучной Соры, сбирается буря на наших холмах. Иль не предвидишь тыпадения племени своего, сын далекой земли?" Она вернулась в чертоги безмолвные Сельмы; король увидал очи еепотупленные. Он встал во весь рост в силе своей и потряс седыми кудрями. Онвзял кольчугу звенящую Тренмора и темно-бурый щит праотцев. Мрак разлился вчертогах Сельмы, когда он простер свою длань к копью: тысячи духов быливблизи и предвидели гибель многих людей. Грозной радостью вспыхнули лицапрестарелых героев; они бросились навстречу врагу, помышляя о подвигахпрошлых времен и о славе могилы. И тогда у могилы Тратала появились охотничьи псы. Понял Фингал, что заними следуют юные воины, и прервал он свой путь. Оскар явился первым, за нимсын Морни и потомок Неми; далее шествовал Феркут * угрюмый. Черные волосыДермида развевались по ветру. Последним пришел Оссиан, о сын скалы; ** янапевал песнь минувших времен и, опершись на копье, через ручьи проносился,могучих мужей вспоминая. Фингал ударил в щит свой горбатый и подал зловещийзнак войны. Тысяча мечей, тотчас обнаженных, сверкает над волнамивереска.*** Три седовласых сына песни подъемлют согласный и скорбный глас.Гулко звучали шаги наши грозные, когда могучей и мрачной грядой мы впередустремились, как ливень в бурю, заливающий узкий дол. * Fear-cuth, то же самое, что Fergus - _человек слова_, иливоеначальник. ** Поэт обращается к кульди. *** Он смолк, и в подтверждена миллионы Мечей огня, отторгнутых от бедер Могучих херувимов, озарили Весь ад окрест. Мильтон [Потерянный рай, I, 663]. Король Морвена сидел на холме, рядом с ним трепетал по ветру солнечныйлуч битвы **** и развевались седые кудри товарищей его юности. Радостьзажглась в очах героя, когда он взирал на сынов своих, вступивших всражение, когда увидал, как, вздымая перуны мечей, они следуют подвигампраотцев. Эрагон явился во всей своей силе, словно рокот потока зимнего. Наего пути повергается битва, и рядом с ним шествует смерть. **** Я уже указывал в одном из предшествующих примечаний, что знамяФингала, украшенное драгоценными камнями и золотом, называлось солнечнымлучом. "Кто там несется, - спросил Фингал, - словно скачет олень, словно ланьс гулкозвучной Коны? Сверкает щит, прикрывающий стан, и скорбно бряцаютдоспехи. Он сошелся в бою с Эрагоном. Смотрите на битву вождей; она, какпоединок духов в буре зловещей. Но ужель ты повержен, о сын холма, и белаягрудь твоя кровью запятнана? Плачь, несчастная Лорма, нет любезного Альдо!" Король схватил копье своей мощи, ибо он был удручен гибелью Альдо. Онустремил на врага смертоносные очи, но уже с властителем Соры схватился Гол.Кто передаст словами битву вождей? Пал чужеземец могучий. "Сыны Коны, - громко воскликнул Фингал, - удержите десницу смерти!Могуч был тот, кто ныне простерт во прахе, и много о нем сокрушаются в Соре!Чужеземец придет к чертогу его и удивится безмолвию. Пал король, очужеземец, и радость в доме его пресеклась. Прислушайся к шуму его лесов;там, быть может, дух героя скитается, но сам он далеко на Морвене пал подмечом врага иноземного". Так говорил Фингал, когда бард затянул песню мира. И застыли наши мечиподъятые, и пощадили мы слабосильных врагов. Мы положили в могилу Эрагона, ивозвысил я голос скорби. Клубясь, опустились ночные тучи, и тень Эрагонаявилась иным из нас. Смутно и мрачно было его лицо, и в груди затаилсявздох. Мир душе твоей, король Соры! ужасна была десница твоя во брани. Лорма сидела в чертоге Альдо при свете горящего дуба. Ночь наступила,но он не вернулся, и печаль на душе у Лормы. "Что удержало тебя, охотникКоны, ведь ты обещал вернуться? Быть может, олень далеко убежал и темныеветры вздыхают вокруг тебя среди вереска? Я одна в чужеземном краю, кто мнездесь друг, кроме Альдо? Приди со своих гулкозвучных холмов, о мой самыйлюбимый!" Очи ее обратились к воротам, и слышит она шумные ветра порывы. Мнитсяей, это шаги Альдо, и радость взошла на лице ее, но печаль набегает снова,как на луну прозрачное облачко. "Неужели ты не вернешься, мой милый? Дайпогляжу я на склоны холма. Луна на востоке. Покойно блистает лоно озера!Когда же я увижу псов его, бегущих с ловитвы? Когда я услышу глас егогромкий, издалека принесенный ветром? Приди со своих гулкозвучных холмов,охотник лесистой Коны!" Его неясная тень на скале возникла, словно луч водянистый луны, когдаон прорвется меж двух облаков, а в поле полночный ливень. Она поспешила повереску вслед за смутным призраком, ибо она поняла, что герой ее пал. Яслышал, как близятся стоны ее, подобные скорбному голосу ветра, когда онвздыхает в траве пещеры. Она пришла, она отыскала героя, и голос ее умолк. Молча она обращаласкорбные очи, бледная, как водянистое облако, что подъемлется с озера клунным лучам. Немного она прожила на береге Коны: ее приняла могила. Фингал повелелсвоим бардам, и они воспели кончину Лормы. Дочери Морвена рыдали по ней одиндень в году, когда возвращались мрачные ветры осени.* * Ежегодно дочери Израилевы ходили оплакивать дочь Иеффая Галаадитяниначетыре дня в году. Книга Судей, XI, 40. Сын далекой земли,** ты обитаешь на поле славы, так пусть же порою твойглас восхваляет тех, кто здесь пал, дабы их легкие духи радостно реяли вкругтебя и Лормы душа являлась в лунном луче, когда отдохнуть ты приляжешь илуна заглянет в пещеру твою.*** Тогда ты узришь, как прелестна она, хотя наее ланите застыла слеза. ** Поэт обращается к кульди. *** Ты явись мне в лунном луче, о Морна, да узрю я тебя в окне в часмоего отдыха, когда мирными станут мысли мои и отзвучит бряцанье оружия. Фингал, кн. I. Конлат и Кутона

ПОЭМА

СОДЕРЖАНИЕ

Конлат был младшим из сыновей Морни и братом прославленного Гола, стольчасто упоминаемого в поэмах Оссиана. Он был влюблен в Кутону, дочь Румара.Тоскар, сын Кинфены, прибыл в сопровождении друга своего Феркута из Ирландиив Мору, где жил Конлат. Он был гостеприимно принят и, согласно обычаю тоговремени, три дня пировал с Конлатом. На четвертый день он поднял парус и,проходя вдоль побережья _Острова волн_ (вероятно, одного из Гебридскихостровов), увидел охотившуюся Кутону, влюбился в нее и насильно увел на свойкорабль. Непогода заставила его пристать к пустынному острову И-тона. Темвременем Конлат, узнав о похищении, поплыл вослед и настиг Тоскара, когдатот уже готовился отплыть в Ирландию. Они сразились, и вместе со всемисвоими спутниками пали от ран, нанесенных друг другу. Кутона ненадолгопережила их; через два дня она умерла. Фингал, узнав об их несчастнойсмерти, послал Стормала, сына Морава, похоронить их, но забыл послать барда,чтобы тот пропел погребальную песнь над их могилами. Спустя долгое время духКонлата явился Оссиану, умоляя его поведать грядущим поколениям о нем иКутоне. Ибо, согласно представлениям того времени, души умерших не обретаютпокоя до тех пор, пока бард не посвятит им скорбную песнь. Такова, согласнопреданию, история, лежащая в основе поэмы. То не глас ли чей-то Оссиану слышится иль это отзвук ушедших дней?Часто память былых времен, словно вечернее солнце, осеняет мне душу. Вот ужевновь раздается гомон охоты, и в мыслях я поднимаю копье. Но Оссиан воистинуслышал чей-то глас. Кто же ты, сын ночи? Спят сыны ничтожных людей, иполуночный ветер гуляет в моем чертоге. Может быть, это щит Фингалаотозвался порыву ветра? Он висит в чертоге Оссиана, который порою перстамиего касается. Да, я слышу тебя, мой друг; давно твой глас не звучал в моихушах! Зачем на своем облаке прилетаешь ты к Оссиану, сын благородного Морни?С тобою ли други старца? Где Оскар, питомец славы? Часто бывал он рядом стобою, о Конлат, едва раздавался грохот сраженья. Дух Конлата Спишь ли ты, Коны сладостный глас, в гулком своем чертоге? Спит лиОссиан в чертоге, хотя не прославлены други его? Море волнуется вкругмрачной И-тоны,* и наши могилы не видны чужеземцу. Донояь наша славапребудет забвенна, сын гулкозвучного Морвена? * I-thonn - _остров волн_, один из необитаемых западных островов. Оссиан О, если бы очи мои могли узреть тебя ныне, когда, еле зримый, тывосседаешь на облаке! Подобен ли ты туманам Дано иль метеору полугасшему? Изчего сотворены полы твоей одежды? из чего - твой воздушный лук? Но он унессяна вихре, как тень тумана. Сойди со стены, моя арфа, и дай мне услышать твойзвук. Да прольется свет моей памяти на И-тону, дабы увидел я вновь моихдрузей. И видит вновь Оссиаж своих друзей на лазоревом острове. Вот и пещераТоны со мшистыми скалами и деревами склоненными. Поток ревет у входа в нее,и склоняется Тоскар над струями. Рядом с ним печальный Феркут, а дева еголюбви * сидит в отдаленьи и плачет. Не обольщает ли ветер с моря мой слухили я слышу их речи? * Кутона, дочь Румара, которую Тоскар насильно увез. Тоскар Ночь была бурная. Дубы, стеная, срывались с холмов. Море мрачнометалось под вихрем, и волны с ревом взбирались на наши утесы. Частосверкала молния, озаряя спаленный кустарник. Феркут, я видел ночного духа!** Безмолвен стоял он на бреге, и одежды его туманные развевались по ветру.Я видел, как слезы его текут, казался он старцем, объятым думой. ** В северной Шотландии издавна считалось, что бурю поднимают духимертвых. Это представление до сих пор распространено в простонародье,полагающем, что смерчи и внезапные шквалы бывают вызваны призраками, которыетаким образом переносятся с места на место. Феркут То был твой отец, о Тоскар, предвидит он чью-то смерть в роду своем Такон явился на Кромле пред тем, как пал великий Маронан.*** Уллин **** схолмами злачными, как приятны твои долины! Царит тишина близ твоих лазурныхпотоков, и озаряет солнце твои поля. Нежно звучание арфы в Селаме,***** иприятен охотничий клич на Кромле. Но теперь мы в мрачной И-тоне, охваченнойбурей. Валы вздымают белые главы над нашими скалами, и мы трепещем средьночи. Тоскар Куда отлетела твоя воинственная душа, о Феркут, убеленный сединами? Явидел, ты был бесстрашен в опасности, и в битвах очи твои пламенелирадостью. Куда отлетела твоя воинственная душа? Наши отцы не ведали страха.Иди, взгляни на утихшее море; бурный ветер улегся. Волны еще дрожат надпучиной, и, мнится, страшит их, ветра возврат.****** Но взгляни на утихшееморе; утро сереет на скалах. Скорос востока выглянет солнце во всем своемгордом сиянии. *** Маронан был братом Тоскара. В распоряжении переводчика находитсяпоэма, посвященная необыкновенной смерти этого героя. **** Ольстер в Ирландии. ***** Selamath - _красивый для взора_, название дворца Тоскара наберегу Ольстера возле горы Кромлы, где разворачивается действие эпическойпоэмы "Фингал". ****** Спит Океан, утихли волны ныне, Но тайный ужас прячется в пучине. Поп. Илиада Гомера [VII, 73]. С радостью я распустил паруса пред чертогами великодушного Конлата.Путь мой лежал мимо острова волн, где любимая дева его гналась за оленем. Яувидел ее, подобную солнца лучу, что из-за тучи исходит. Кудри ееразметались по тяжко дышащей груди; она напрягала лук, склоняясь вперед иотводя десницу белую, словно снег на Кромле. "Сниди к моей душе, - сказал я,- ты, охотница острова волн!" Но она проводит время в слезах, и все еепомыслы о великодушном Конлате. Как возвращу я тебе покой, Кутона, любезнаядева? Кутона * * Cu-thona - _печальный звук волн_, поэтическое имя, данное ейОссианом, потому что она горевала под шум волн; согласно преданию, ее имяGorm-huil - _синеглазая дева_. Далекая круча с деревьями старыми и мшистыми скалами склонилась надморем; у подножья ее несутся валы, на склоне живут косули. Народ зовет ееАрдвен. Там вздымаются башни Моры. Там Конлат смотрит на волны морские, онединую любовь свою ищет. Дочери охоты вернулись, и он видит их очипотупленные. "Где же дочь Румара?" Но они ему не ответствуют. Мой покойобитает на Ардвене, сын далекой страны. Тоскар И Кутона вновь обретет покой, вернется в чертоги великодушного Конлата.Он Тоскару друг; я пировал в чертогах его. Вздымайтесь, легкие ветры Уллина,и стремите мои паруса к побережью Ардвена. Кутона покой обретет на Ардвене,но скорбными станут Тоскара дни. Я буду сидеть в пещере своей на солнечномполе. Ветер будет шуметь в моих деревах, и я почту его гласом Кутоны. Но онадалеко, в чертогах могучего Конлата. Кутона О! что там за туча? На ней несутся духи предков моих. Я вижу полы иходеяний, подобные серым и влажным туманам. Румар, когда я паду? Кутона,скорбя, предчувствует смерть. Ужели Конлат не узрит меня, пока не сойду я втесный дом.** ** В могилу. Оссиан Он узрит, о дева, тебя; он несется по бурному морю. Тоскара смерть наего копье притаилась, и рана в груди его. Он бледен лежит у пещеры Тоны,указуя на рану зловещую.* Где твои слезы, Кутона? Умирает вождь Моры.Видение тает пред мысленным взором моим: уже я не вижу вождей. Но вы, бардыгрядущих времен, помяните слезами гибель Конлата: он безвременно пал,** ипечаль омрачила его чертог. Мать увидала, что щит его на стене обагрилсякровью.*** Она поняла, что умер герой, и скорбь ее огласила Мору. *...непогребенного призрак Ей супруга предстал; приподняв изумительно бледный Лик, он жестокий алтарь обнажил, и грудь, что железом. Пронзена. Вергилий [Энеида, I, 353]. **...ни по воле судеб, ни своей та виной погибала, А до срока жалка. Вергилий [Энеида, IV, 696]. *** В те времена считалось, что на доспехах, оставленных героями дома,выступает кровь в тот самый миг, когда убивают их владельцев, как бы далекоони ни находились. Ты ли, Кутона, бледна сидишь на скале, рядом с вождями павшими? Ночьнаступает, и день возвращается, но не приходит никто воздвигнуть могильныйхолм. Ты отгоняешь прочь кричащих птиц,* и всегда твои слезы струятся. Тыбледна, как влажное облако, что вздымается с озера. * Кутона в этом положении напоминает Рицпу, наложницу Саула, котораясидела около своих сыновей, повешенных гавонитянами. Тогда Рицпа, дочь Айя, взяла вретище и разостлала его себе на той гореи сидела от начала жатвы до того времени, пока не полились на них воды божийс неба и не допускала касаться их птицам небесным днем и зверям полевымночью. Вторая книга Царств. XXI, 10. Пришли сыны пустыни и нашли ее мертвой. Они воздвигают могильный холмнад героями, и она покоится рядом с Конлатом. Не являйся мне в сновиденьях,о Конлат, ибо слава уже воздана тебе. Да отыдет твой глас далеко от жильямоего, чтобы сон снизошел в ночи. О если б мог я забыть друзей до поры, покаследы мои не изгладятся, пока в их круг не вступлю я радостно и не сложусвоих старых костей в тесном дому. Картон

ПОЭМА

СОДЕРЖАНИЕ