Инверсионная теория В.В. Тена

Еще один яркий пример теории антропогенеза способной выйти к причинам уникальности человека, предоставляет подход современного российского антрополога В. Тена, изложенный в его основной работе «…Из пены морской. Инверсионная теория антропогенеза». Основной задачей исследования антропогенеза Тен считает объяснение происхождения всей совокупности эксклюзивных человеческих параметров – от подъема стопы до полета мысли. Основной идеей его исследования человекообразования выступает рассмотрение феномена человеческого сознания не как итога медленного поступательного развития психики животных: за причину рождения сознания Тен принимает преображение, инверсию, решительный перелом психики животного, от которого произошел человек.

Согласно Тену, свет на истоки человеческого сознания проливает феномен гипноза. Со времен З. Фрейда считалось, будто причиной гипноза является трансфер (перенос): в ходе погружения в гипноз гипнотизируемый временно отказывается от врожденных механизмов самозащиты и бдительности, отдавая свою личность в руки другого. Однако существует иное понимание того же явления, согласно которому, гипноз является погружением в исходное состояние психики, которое можно назвать «дуальным», то есть двойственным, парным внутри психики самого человека. На древней матрице человеческой психики закодированы две личности: «Я» и «Некто». Гипнотизер в данной системе отношений является третьим. В глубине нашего сознания, в исторически наиболее ранних его слоях, постоянно и интенсивно осуществляется перенос. Речь идет о том, что в своем исходном устройстве человеческое сознание расщеплено – никакого единства самосознания здесь обнаружить невозможно; единство восприятия и мышления, свойственные нам в нормальных состояниях, гарантированы лишь повиновением одной части изначально расщепленной структуры сознания, её отказом от собственной инициативности в пользу другой. В подобной перспективе искусство гипнотизера заключается в способности с помощью ключевых фраз «выключить» доминирующее «Я» и подставить вместо него свое собственное «Я», команды которого загипнотизированный воспринимает как «внутренний голос».

Иными словами, на заре формирования сознания нормальным состоянием гоминид было не привычное нам бодрствование с его цельностью восприятия, а гипнотический сон наяву, внутренний диалог, команда и исполнение в котором принадлежат разным лицам, обитающим в одном сознании. Таким образом, матрицей, на которой формировалось сознание, является диссоциированная (от лат. dissociatio – «разъединение», «разделение») психика некоего животного.

Так от кого же мы произошли? Теория В. Тена позволяет представить родословное древо человека следующим образом.

Около 60 млн. лет назад неизвестные науке сухопутные животные начали эволюционировать в одонтоцет, к которым современная наука относит как древних зубатых китов (археоцет, к числу которых принадлежат акродельфиды, дельфиниды, сквалодонтиды), так и ныне живущих (дельфинов, касаток, кашалотов). Их эволюция началась на берегах разлившегося Тэтиса – древнего океана, который образовался из группы морей, занял всю Европу за исключением приподнятой части Скандинавии, Русскую равнину, Западную Сибирь и простирался на юг до Индийского океана. Уже 65-70 млн. лет назад существовали древние приматы – лемуры, долгопяты и другие полуобезьяны. Именно ископаемый лемур (долгопят), обитатель влажных лесов, прибрежных зарослей и тростниковых болот, являлся предком зубатых китов. Миллионы лет заняла адаптация к полуводному существованию, в результате чего 40 млн. лет назад появились археоцеты с конечностями (переходная водно-земная форма). Адаптация к полностью морскому образу жизни потребовала различных приспособлений, в том числе изменений мозга; характер мутаций мозга археоцет проясняет изучение мозга дельфинов.

Современные дельфины превосходят всех живых существ, исключая человека, по количеству нервных клеток, однако имеют чрезвычайно большое количество неспециализированных нейронов (по сравнению, к примеру, с мозгом собаки или обезьяны, в котором преобладают специализированные нейроны: все подогнано «строго по мерке», «ничего лишнего», каждой клетке – своя функция). Но в плане эволюции перспективна именно неспециализированность, обеспечивающая возможность свободы выбора, отказа от привычного образа действий и даже сумасшествия. Еще одна особенность мозга дельфина: в нем преобладают продольные борозды, не продолжающиеся из одного полушария в другое, благодаря чему полушария не являются интерактивными в такой степени, как это имеет место в черепной камере человека или высших обезьян. Полушария мозга дельфина гораздо менее зависимы друг от друга, не нацелены на совместную работу: они представляют почти два автономных мозга. Этот факт обуславливает непрерывную активность образа жизни дельфинов, которые с рождения до смерти никогда всецело не погружаются в сон. Дело в том, что «субъектом» отдыха является не весь мозг дельфина, а только одно из полушарий, этим объясняется всегда присущее им состояние частично сохраняющегося бодрствования.

Около 30 млн. лет назад одонтоцеты стали вновь адаптироваться к полуводному существованию, около 20 млн. лет назад в связи с регрессией, усыханием Тэтиса одонтоцеты стали попадать в ловушки, внутренние моря, которые также постепенно сокращались. Перспективой таким образом оказалось либо вымирание, либо развитие по неотеническому типу. Понятие неотении (от греческого néos – «юный», «незрелый» и téino – «растягиваю», «удлиняю») предполагает способность сохранять детские качества на протяжении периода зрелости. Неотения в случае одонтоцетов означала, что их детеныши вновь стали способны питаться на берегу и мелководье; кроме того, их морфология стала близка к их далеким предкам – водным обезьянам, обитающих на пересечении двух стихий: отпрыски археоцет долго сохраняли круглые головы на подвижных шеях и конечности, о чем свидетельствует развитие эмбрионов современных дельфинов. Именно из этого факта Тен делает вывод, что предки человека, скорее всего, представляли собой неотеническую форму акродельфид.

Обмеление водоемов, возвращение на сушу привело к тому, что оба полушария, оба практически автономных мозга получили возможность спать и бодрствовать в одно и то же время. Они стали конфликтовать между собой, раздирая психику животного на части. В результате ко времени около 7-5 млн. лет назад, согласно Тену, произошла так называемая первая инверсия: появился человек безумный (пресапиенс). Многочисленных ископаемых гоминид, которые считались предками современного человека, Тен рассматривает как деградировавших потомков человека безумного, которые слишком рано ушли вглубь материка – до события обретения разума. В свою очередь ныне живущими потомками некоторых деградировавших ископаемых гоминид (австралопитеков и питекантропов) являются современные антропоиды (шимпанзе, гориллы, орангутанги и гиббоны).

Событие рождения сознания, в результате которого человек безумный стал человеком разумным, произошло 0,5 млн. лет назад. Оно заключалось в развитии системы глубоких и прочных связей между конфликтовавшими полушариями. Интерактивность полушарий, обеспечивающая единство и быстродействие «работы» человеческого мозга, установилась вследствие развития мозолистого тела – скопления нервных волокон, благодаря которому полушария обмениваются информацией. Это эволюционное приобретение, благодаря которому активность сознания человека отличается от диссоциированной «работы» мозга дельфинов, сформировалось в результате возвращения археоцет на сушу.