Драматические случаи

Учитывая все вышесказанное, даже с учетом самых строго научных оце­нок и перед лицом этически просвещенного и честного сознания, следует признать, что имеются случаи, хотя и гораздо более ограниченные, нежели те, которые предусмотрены законами об абортах, когда конфликт между жизнью еще не родившегося существа и жизнью матери встает со всей дра­матичностью как перед родителями, так и перед врачами и медицинскими работниками.

Сейчас мы должны рассмотреть именно эти драматические случаи, обра­щая внимание на разные их аспекты: прежде всего на субъективную драму, на профессиональное и личное участие врача, хирурга или гинеколога, на объективное восприятие ценностей, которые ставятся под вопрос, и на эти­ческую линию поведения, которую нужно выбрать.

Теоретически, а возможно, и не только теоретически можно указать на две возможности в случае конфликта между жизнью матери и жизнью плода:

а) продолжение беременности, приводя к смерти матери, не спасает ребенка, искусственный же аборт спасает жизнь матери;

б) продолжение беременности влечет за собой смерть матери и в то же
время дает надежду на спасение ребенка.

Рассмотрим сначала этические проблемы, связанные с первым случаем, поскольку он более сложен и серьезен и к тому же проливает некоторый свет и на второй случай.

Некоторые моралисты, в том числе и среди католиков, старались отыс­кать в первом случае основания, могущие служить оправданием аборта в целях спасения матери (в тех случаях, когда альтернативой является смерть обоих). Рассмотрим по отдельности эти мотивировки.

1. Конфликт между одним долгом и другим. Долг врача—сохранить жизнь матери и помочь рождению ребенка. Когда же он не может выполнить и то, и другое, поскольку два этих долга, независимо от человеческих желаний, вступают в конфликт друг с другом, то должен выбрать то, что более осуще­ствимо⁵⁷. Следует отметить, что выбор, в результате коего не происходит оказания помощи прежде всего матери, от которой невольно зависит смерть плода, есть выбор в пользу убийства, осуществляемого посредством прямо-

⁵⁷ Е. Pousset, Eirehumaindeja, «Etudes», 1970, novembre, с 512 513. См.такжеTettaraanzi, Comanita cristiana.... c.298 299.

«ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЙ» АБОРТ | 177

го действия, убивающего живой зародыш. Тот же автор, который выдвигает это положение, говорит, что такой выбор можно делать лишь «avec crainte et tremblement» («со страхом и трепетом»).

2. Более низкая ценность заведомо обреченного зародыша. Нельзя называть
человеческой жизнью в полном смысле зародыш, который сам по себе уже
обречен умереть: аборт в таких случаях можно считать просто более ранней
смертью, которая к тому же мотивирована спасением матери⁵⁸.

Нетрудно заметить одно сомнительное место в этом тезисе: тот факт, что ребенок, оставшись один, обречен на смерть, не является достаточным основанием для его уничтожения, потому что естественную смерть нельзя отождествлять с прямым убийством, иначе с помощью такого принципа можно оправдать любой акт эвтаназии.

3. Глобальная оценка. Считается, что проблема социальной помощи матери и ребенку, находящимся в опасности, — это глобальная проблема. Гло­бальной является и деятельность врача, принимающего на себя ответствен­ность. Исходя из этой глобальности, когда нельзя добиться полного и абсо­лютного успеха, стараются добиться чего-то в пределах возможного⁵⁹. По­добная установка, впрочем, исходит из врачебного долга защищать жизнь, который лучше выполняется при спасении жизни матери.

Однако и такое решение уязвимо для эмпирической критики, поскольку в действительности нельзя говорить о глобальном факте, коль скоро речь идет о двух жизнях. Обязанность защищать жизнь (матери) не дает разре­шения на использование столь неоправданного и ненормального средства, как уничтожение зародыша, и к тому же намерение действующего лица (finis operantis) не может быть полностью отделено от реальной объективности действия (finis operis).

4. Непрямой аборт. Известен принцип действия с двойным результатом,
благоприятным и неблагоприятным. В таких случаях допустимо совершать
это действие с целью достижения благоприятного результата, даже если
косвенным образом оно приводит к негативным и нежелательным послед­ствиям. Таким образом, подтверждается допустимость и дозволенность так
называемого непрямого аборта при удалении опухоли⁶⁰.

Но и здесь все далеко не столь однозначно, поскольку в рассматривае­мом нами случае прямым действием является уничтожение зародыша, а не-

⁵⁸ R. Troisfontaines, Faut-illegaliserravortement?,«iVoMve//e.RevK<? de Theologie», 1971,103.C.50O.

⁵⁹ G. Davanzo, L'aborto nellaproblematica etico-cristiana, «Anime eCorpi», 1971, 38,с 550- 551,
представляет эту гипотезу как сомнительную и нуждающуюся в дальнейшем осмыслении.

⁶⁰ A. Giinthor указывает на некоторые условия, при которых допустимо действие (или бездей­
ствие), провоцирующее нежелательные последствия: «1. Само по себе действие должно быть
благим, или, по крайней мере, безвредным в нравственном смысле. 2. Наряду с неблагоприят­
ным результатом имеет место и благоприятный, и желание непосредственно направлено на
достижение благоприятного результата, причем неблагоприятный результат не рассматрива­
ется при этом ни как средство, ни как цель. 3. Благоприятный результат не достигается посред­
ством неблагоприятного, хотя этот последний так же проистекает из данного действия, как и
благоприятный результат. 4. Допущение неблагоприятного результата оправдывается адекват­
ной причиной»(в Chiamala... I, с. 531).

176 ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Часть вторая: БИОЭТИКА И АБОРТ

прямым — спасение матери. Здесь нужно применить старое правило: поп sunt facienda mala ut veniant bona (не следует творить зло для достижения добра), и с этой точки зрения следует рассмотреть, являются ли допустимы­ми цель и средство.

5. Наконец, еще одна мотивировка: не абсолютность нормы. Не убий — это не абсолютная норма, поскольку всегда можно отыскать оправданные исключения из нее: законная защита против наглого нападения, жертва ради блага ближнего, смертная казнь⁶¹. Но и это рассуждение, не новое само по себе, не подходит для нашего случая, поскольку речь идет о невинной жиз­ни, а не о каком-то наглом агрессоре или о преступнике, который, зная о смертной казни, сознательно совершает преступление, влекущее ее за со­бою. Тот, кто жертвует собой ради блага ближнего, делает это с полной ответственностью, руководствуясь высшими соображениями, и, собственно говоря, убивает не он, а другие.

Заключение

Наше заключение, согласующееся с персоналистической позицией и нор­мами объективной этики, сводится к следующему.

а) Долг врача заключается в том, чтобы охранять жизнь как матери, так и
ребенка, и предоставлять все терапевтические средства для спасения обо­их. В число этих средств не входит прямое убийство, которое не может
быть действием врача и не является этическим поступком. Человеческая
жизнь может обесцениваться и фактически обесценивается по многим при­
чинам, но жизнь невинного существа как трансцендентной ценности не
может быть уничтожена ни по какой причине, как и не может она непосредственно быть принесена в жертву другими даже ради чьего-то спасе­ния. Допуская отступления от этого принципа и придумывая объяснения типа: «жизнь, не имеющая ценности», «нижестоящая ценность», «жизнь, не вполне человеческая», мы открываем дорогу эвтаназии и всякого рода дис­криминационным актам.

б) Случай, на первый взгляд, более простой: прогнозирование смерти ма­тери при продолжении беременности, связанное при этом с надеждой на
спасение ребенка.

Невозможно выбирать жизнь матери посредством прямого уничтоже­ния ребенка, ибо ни один человек не имеет права выбирать между жизнью или смертью другого.

В этом случае, конечно, дозволительно произвести кесарево сечение, что является нормальной операцией, когда есть надежда на спасение ребенка в умирающей женщине. Однако, если с помощью аппарата искусственного дыхания возможно дождаться момента клинической смерти, следует дож­даться естественной смерти матери.

Может случиться, что мы окажемся перед необходимостью искусствен­но продлить «жизнь» беременной женщины, мозг которой уже не функцио-

⁶¹ J. M. Pidier, La Chiesael'aborto, «II Regno attualita», 1973,2, с. 16 - 17.

ЕВГЕНИЧЕСКИЙ АБОРТ | 179

нирует, с целью дать зародышу возможность достичь той стадии развития, которая могла бы обеспечить его автономную жизнь вне матки⁶².

Профессия врача оказывается при этом тесно связанной уже не только с жизнью, но также и с деятельностью, непосредственно направленной на ее разрушение.

Перед лицом этого этико-деонтологического шока возникает проблема отказа от выполнения своих профессиональных обязанностей по сообра­жениям совести.