Глава VI. Идеал

110. Под «идеальным» состоянием вещей можно понимать: либо (1) наивысшее добро (благо), или абсолютно наилучшее; или же (2) наилучшее состояние вещей, в котором им позволяют в этом мире находиться законы природы; или, наконец, (3) какое-то наибольшее добро (благо) как таковое. В данной главе мы рассмотрим главным образом идеал в третьем значении этого слова — то есть займемся ответом на основной вопрос этики.

111. Правильный ответ на этот вопрос является важным шагом к правильному пониманию того, что является идеалом в первом и втором значениях.

112. Чтобы получить правильный ответ на вопрос: «Что является добром (благом) как таковым (самим по себе)?», мы должны выяснить, какую ценность имел бы каждый предмет, если бы он существовал абсолютно сам по себе, изолированно от других.

113. И если мы применим этот метод, то станет очевидным, что личные чувства и эстетические наслаждения составляют наибольшие из всех известных нам благ.

114. Если мы начнем с рассмотрения I — эстетических наслаждений, то выяснится: (1) что существенным моментом этих наслаждений всегда является некоторое одно чувство из огромного их разнообразия, несмотря на то что эти различные чувства могут иметь весьма малую ценность сами по себе.

115. (2) Точно так же обнаружится, что познание действительно прекрасных качеств является столь же существенным и имеет столь же малую внутреннюю ценность.

116. (3) Соглашаясь с тем, что соответствующее соединение этих двух элементов всегда является значительным добром (благом) и может быть очень большим добром (благом), мы можем, однако, поставить вопрос, не будет ли таким образом возникшее целое, при условии, что к нему в то же время добавится правильное убеждение в реальном существовании, предмета познания, — не будет ли это целое иметь еще большую ценность?

117. Я полагаю, что на этот вопрос следовало бы ответить утвердительно: но, чтобы удостовериться, что это суждение является правильным, мы должны тщательно отличить его

118. от двух других суждений, а именно: (а) от суждения, что знание ценно как средство, и (б) от суждения, согласно которому там, где предмет познания сам по себе является добром, существование этого предмета действительно увеличивает ценность всего состояния вещей.

119. Если даже мы попытаемся избежать влияния этих двух суждений, то тем не менее вероятно, что само истинное (правильное) убеждение может быть существенным условием значительной ценности.

120. Таким способом мы получаем третий важный составной элемент многих значительных благ и возможность обоснования: (1) того, что знанию приписывается ценность, значительно превосходящая его ценность как средства; или (2) того, что соответствующая оценка (ppreciation) действительного предмета имеет внутреннее превосходство над оценкой просто воображаемого предмета равной ценности: так, например, чувства, направленные на действительный предмет, даже если этот предмет был чем-то низшим, могут иметь тенденцию сравняться с наивысшими воображаемыми удовольствиями.

121. (4) Наконец, что касается предметов познания, составляющих важный элемент этих видов ценного целого, то анализ их природы — задача эстетики; здесь необходимо лишь подчеркнуть, что: (1) называя эти предметы «прекрасными», мы имеем в виду то, что эти предметы остаются в упоминавшемся выше отношении к ценному целому; или же (2) в основном они сами являются сложными целыми — такими, что восторженное созерцание целого значительно превышает с точки зрения своей ценности сумму ценностей восторженного созерцания частей.

122. Что касается II — чувств, проявляемых по отношению к людям, то в данном случае предмет анализа является не только прекрасным, но одновременно добром (благом) самим по себе; однако оценка того, что является именно таким добром (благом) самим по себе, например духовных качеств личности, сам т по себе, без сомнения, не является столь же значительным добром, как целое, созданное путем соединения такой оценки телесной красоты; сомнительно, имеет ли первое хотя бы такую же большую ценность, как сама оценка телесной красоты, но наверняка соединение обоих является добром значительно большим, нежели каждое в отдельности.

123. Из всего сказанного следует, что у нас есть все основания предположить, что познание материальных качеств и даже их существование является существенной составной частью идеала или наивысшего добра: остается только лишь вероятность того, что эти составные части не включены в идеал.

124. Теперь рассмотрим позитивное зло и добро смешанного характера. I — зло можно разделить на три класса, а именно:

125. (1) зло, состоящее в любви, восхищении и удовольствии, получаемых от того, что является плохим или безобразным;

126. (2) зло, состоящее в ненависти или презрении к тому, что является добром или красотой;

127. (3) сознание интенсивной неприятности (страдания), по-видимому, единственное из видов добра и зла, не содержащее в себе одновременно познания и чувства (emotion), направленного на предмет познания; но даже и с точки зрения внутренней ценности оно не является чем-то аналогичным удовольствию. Кроме того, между ними имеется еще одно различие, а именно: неудовольствие не увеличивает отрицательной ценности целого как целого, в состав которого оно входит вместе с другим видом зла, в то время как удовольствие увеличивает положительную ценность целого, в состав которого оно входит вместе с другими видами добра.

128. Но полная аналогия существует между удовольствием и неудовольствием с той точки зрения, что удовольствие по крайней мере не всегда увеличивает, а неудовольствие по крайней мере не всегда уменьшает общую ценность того целого, в состав которого они входят: противоположное часто бывает верным.

129. Для того чтобы рассмотреть II — смешанные виды добра, мы должны прежде всего провести различие между: (1) ценностью целого как целого, и (2) его ценностью в целом или его общей ценностью. Первая равна разнице между его общей ценностью и суммой ценностей его частей. В соответствии с этим различением обнаруживается, что:

130. (1) само соединение двух и более видов зла никогда не является позитивным добром в целом, хотя оно, вероятно, может иметь значительную внутреннюю ценность как целое.

131. Но (2) целое, содержащее в себе представление о каком-то зле или безобразном, все же может быть в целом значительным добром: большинство добродетелей, которые вообще имеют какую-то внутреннюю ценность, возможно, именно такого рода, например: (а) мужество [отвага] и сострадание [милосердие], и (б) доброта (доойпезз); все они являются примерами ненависти или презрения к безобразному или злу.

132. Но, по-видимому, нет основания думать, что там, где существует зло, общее состояние вещей когда-либо является добром в целом, хотя существование зла может увеличить ценность данного состояния как целого.

133. Следовательно: (1) реальное существование зла не является обязательным для идеала, (2) рассмотрение воображаемого зла является необходимым для идеала и (3), там, где зло уже существует, существование смешанных добродетелей имеет ценность, не зависящую ни от последствий его существования, ни от ценности, общей этому существованию, и собственной оценки воображаемого зла.

134. Заключительные замечания.

135. Итоги содержания главы.