Вопрос 34. Закономерности развития языка

Развитие языка определяется действием ряда внутренних, при­сущих самому языку закономерностей, а также влиянием внешних, внеязыковых факторов, которые ускоряют или замедляют ход язы­ковой эволюции. Важно подчеркнуть, что ни одна из закономер­ностей развития языка не является всеобъемлющей, объясняющей все виды языковых изменений.

Так, открытый еще в конце прошлого века выдающимся русским языковедом И. А. Бодуэном де Куртенэ принцип экономии усилий первоначально представлялся многим как универсальная причина всякого изменения в языке. Однако довольно скоро выясни­лось, что этот принцип действует в основном в фонетической системе языка: трудные для произношения звуки и звукосочетания устра­няются, заменяясь более легкими. И даже в фонетике с помощью этого принципа удается объяснить далеко не все звуковые изменения (не­редки случаи усложнения, а не упрощения фонетической структуры слова).

Другой закономерностью развития языка является закон аналогии: одни факты языковой системы на основании сходства, аналогии уподобляются другим, обычно более продуктивным., Ши­роко действует этот закон в системе ударения (одни слова меняют место ударения под влиянием других), словоизменения (одни су­ществительные изменяют систему падежных окончаний под влияни­ем других) и словообразования. Особенно богата аналогическими образованиями речь детей: выниму - по аналогии с вынимать, да-ваю (вместо даю) - по аналогии с давать; сольница (вместо со­лонка) - по аналогии с образованиями на -ница типа мыльница, сахарница и т. п.

В современной лингвистике принцип экономии и закон анало­гии рассматриваются как частные проявления более общих законо­мерностей языкового развития, которые называются антино­миями. Антиномии (от греч. antinomia –«противоречие в зако­не») - это постоянно действующие в языке диалектические противоречия, являющиеся стимулами его развития. Важнейшие из анти­номий следующие: антиномия говорящего и слушающего, антиномии системы и нормы, кода и текста, регулярности и экспрессив­ности.

Действие антиномий постоянно, однако разрешение их на каж­дом этапе языкового развития зависит от конкретных условий. Так, антиномия говорящего и слушающего разрешается то в пользу первого, и тогда в языке получают развитие «свернутые» способы выражения, то (в других социальных условиях) в пользу второго, и тогда в языке начинают преобладать «расчлененные» формы и кон­струкции, отвечающие интересам слушающего. (Противоречие меж­ду интересами говорящего и слушающего заключается в том, что говорящий хочет выражать свои мысли, затрачивая минимальные произносительные усилия, а слушающий заинтересован в том, чтобы воспринимаемое им высказывание было максимально развернуто - смысл такого высказывания понять легче.) Пример разрешения этой антиномии в пользу говорящего - в русском языке после октябрьского периода: массовое создание и употребление многочис­ленных аббревиатур (совнарком, продналог, нэп и т. п.). В этом можно увидеть действие принципа экономии: вместо длинных, мно­гочленных наименований появляются короткие, в одно слово. При­мер разрешения той же антиномии в пользу слушающего - в русском языке наших дней: широкое распространение расчлененных наименований, не сокращаемых до слоговых или инициальных аббревиатур (инженер по технике безопасности, комиссия по трудоустройству и т. п.).

Антиномия системы и нормы - это противоречие между тем, что можно сказать в согласии с законами данного языка, и тем, как принято говорить в данном языковом коллективе. На­пример, в современном русском просторечии можно услышать фор­мы убежу, побежу - 1-е лицо единственного числа глаголов убе­дить и победить. Так говорить нельзя: норма запрещает употребле­ние подобных форм (надо сказать описательно: смогу убедить, бу­ду победителем и т. д.). Но образование этих форм согласуется с законами русского языка: ср. точно такие же формы, которые легко образуются от глаголов ходить (хожу), следить (слежу), твердить (твержу) и под.; на употребление форм хожу, слежу, твержу ника­ких нормативных запретов нет.

Сейчас, на современном этапе развития русского языка, анти­номия системы и нормы разрешается - для форм типа убежу, побе­жу - в пользу нормы (норма их отвергает). Но в другие историчес­кие эпохи или в то же самое время, но на иных участках языка эта антиномия может разрешаться в пользу системы (так, до сравнительно недавнего времени норма запрещала употреблять деепричастие ткя от глагола ткать; сейчас эта деепричастная форма встре­чается в текстах русского литературного языка).

Средства языка совершенствуются и обогащаются в процессе их использования, т. е. в речевой практике. Именно в процессе речи тысяч носителей языка изменяется произносительная норма, возни­кают новые словоизменительные формы и отмирают старые, об­разуются новые слова и перестают употребляться старые. Новое слово, новая модель словосочетания становятся признанными факта­ми языка и языковой нормы лишь в результате регулярного воспро­изведения в речи большинства говорящих и, что особенно важно, в произведениях мастеров слова - писателей.

Речь писателей неизменно признается наиболее авторитетным источником развития языка и непререкаемым критерием правиль­ности употребления тех или иных слов, их форм, синтаксических конструкций. Толковые и иные словари, исследования языка содер­жат большое количество цитат, текстовых примеров, взятых из про­изведений художественной литературы и иллюстрирующих тот или иной вариант использования языкового факта.

Формирующийся язык детей также может служить показателем развития языка как системы, так как «усвоение родного языка опре­деляется такими общими психофизиологическими (и, добавим, со­циальными. - Авт.) условиями, которые действуют единообразно у всех людей и которые поэтому кладут свой отпечаток и на струк­туру языка» (Гвоздев А. Н. Вопросы изучения детской речи.- М., 1961.- С.466). Можно предположить, например, что склон­ность молодых людей к преимущественному использованию конст­рукций подчинительных в ущерб сочинительным может привести к появлению новых моделей среди первых и к утрате некоторых редко употребляющихся сочинительных моделей. Сильная тенден­ция употребления абстрактных имен существительных с суффиксами -ений-, -аний-, -ость, -ство может привести к возникновению новых образований - отглагольных имен существительных.

В то же время следует подчеркнуть, что стихия речевой дея­тельности, ежедневно и ежечасно порождающая неологизмы, нужда­ется в строгих рамках языковой нормы, ограничивающей проник­новение в систему языка всего сырого, случайного, не обогащаю­щего язык, а, напротив, засоряющего его и расшатывающего его систему.

Вопрос 35. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЯЗЫКА.

Проблема возникновения языка с давних пор интересует уче­ных. Уже в Древней Греции и Риме были попытки научно объяснить происхождение языка. В различных теориях возникновения языка выдвигались различ­ные гипотезы относительно причин появления у человека способ­ности говорить. Одни ученые считали, что язык возник из детского лепета, т. е. первоначально появились такие простые в произноше­нии слова, как мама, папа, баба, деда и под., а затем и более слож­ные по структуре языковые знаки. Другие предлагали так называе­мую междометную теорию: согласно этой теории толчок к воз­никновению языка дали естественно-биологические междометия ти­па ха-ха-ха, ой-ой и т. п. Согласно третьей теории причиной возникновения языка явилась звукоподражательная способ­ность человека: люди вначале просто подражали звукам окружаю­щей действительности и на основе этого подражания давали назва­ния предметам и действиям (корова мычит, кошка мяукает и т. д.). Наконец, была и такая теория, сторонники которой полагали, что язык появился из трудовых выкриков во время коллектив­ного труда (эти выкрики создавали определенный ритм и тем самым облегчали труд).

Однако трудно представить себе, что из ничтожно малого числа междометий, звукоподражательных слов и т.д. могли сформироваться такие сложные по своей структуре языки.

Советское языкознание в исследовании вопроса о возникнове­нии языка опиралось на марксистско-ленинскую теорию происхожде­ния языка в связи с формированием человеческого общества. Согласно данной точки зрения, исто­ки языка лежат в процессах коллективной трудовой деятельности и связанной с этим необходимости в общении людей друг с другом. Ф.Энгельс писал: «...формировавшиеся люди пришли к тому, что у них появилась потребность что-то сказать друг другу. Потреб­ность создала себе свой орган: неразвитая гортань обезьяны мед­ленно, но неуклонно преобразовывалась путем модуляции для все более развитой модуляции, а органы рта постепенно научались произ­носить один членораздельный звук за другим » (Энгельс Ф. Диалектика природы // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т.20.- С.489).

Трудно и здесь представить себе, что из одной лишь потребности сказать что-либо возник язык у обезьяны. Помимо потребности нужен еще и хорошо развитый речевой аппарат, высокоразвитое мышление. Тем более, неоспорим тот факт, что древние языки были намного сложнее, и в грамматическом отношении, и в семантическом. Так что современные языки, скорее, свидетельствуют о деградации средства общения. Разве такое возможно?

Очевидно, понимая это, сегодня некоторые исследователи выдвинули гипотезу о внеземных цивилизациях, «заселивших землю людьми и наградивших их средством общения». Но тогда возникает вопрос: «А кто научил общению гуманоидов или проч.подобных им?»

Другая точка зрения, самая древняя, - язык дар Творца человека. Первые люди, живущие в раю –сначала Адам, общавшийся с Богом-Отцом, затем и Ева,- были наделены даром речи. Затем язык уже развивался естественным путем.