Аксиология

§ 4. СИСТЕМА ЦЕННОСТЕЙ В ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА

Человек живет среди бесконечного разнообразия природы, среди бесчисленных предметов культуры, огромного различия норм и требований, предполагающих регуляцию его поступков.

Человек является частью природы, частью человечества, частью культуры, т. е. частью единого целого, вне которого он невозможен, и в тоже время процесс его становления есть, по сути, процесс его обособления от этого целого, его автономизации, его выбора, который осуществляется как предпочтения одних предметов другим, одних норм другим. Этот выбор неизбежен, прежде всего, по причине изначальной ограниченности человека, краткости его жизни, принадлежности разным социальным общностям, разным эпохам, в которые приходится жить человеку.

Не менее важным фактором самоопределения человека оказывается его субъективность как сущностная особенность его бытия, изначально выделяющая его из природы. Именно вследствие этой своей особенности человек является существом творческим, наделенным свободой воли, способным, в равной степени, как к созидательной деятельности, так и к разрушительности, деструктивности. Эта особенность человека находит свое проявление и в отношении его самого, и в отношении других людей, и культуры, и той общности, к которой человек принадлежит, с которой он себя идентифицирует, и, наконец, в отношении природы.

Избирательность сознания человека как его неотъемлемое качество постоянно обнаруживает себя в способности предпочитать одни предметы другим; одни явления природы и культуры нам нравятся, другие – нет, одни вызывают симпатию, положительные эмоции, другие – отторжение, отрицательные эмоции.

Избирательность эмоционального отношения сближает человека с высшими животными. Но животные обитают в устойчивой, повторяющейся природной среде. Человек же, в отличие от животных, живет не только среди природы, но и среди сложной, меняющейся культуры, которая в разных социальных сообществах оценивается по-разному, предъявляет человеку разные критерии отношения, в разных условиях проявляет разные свойства.

Поэтому можно сказать, что мир человека – это мир ценностей. Самостоятельно ориентируясь среди них, человек совершает свои поступки. Одни предметы полезны, другие вредны, одни притягательны, другие отвратительны. Высшие животные также способны различать полезные и вредные предметы в окружающей среде.

Но человек способен различать не только предметы, необходимые ему для поддержания жизни, предметы утилитарного назначения (продукты питания, одежды, жилье и т. д.), но испытывать восторг перед произведением искусства или негодовать перед лицом грубой подделки, испытывать уважение к человеку, совершающему моральные поступки, требующие от него высокого напряжения нравственных сил, или, напротив, испытывать отвращение к человеческой низости и подлости.

Избирательность отношения человека к среде своего существования выражается также и в индивидуальных предпочтениях, которые становятся ценностями. Мы избирательны в моде, которой следуем, в выборе профессии, друзей, предпочтений в искусстве. Одним нравится классика, другим – авангард. Одни предпочитают спокойную, удобную одежду, другие – яркую, сверхмодную, вычурную. Также избирательны люди в своих политических пристрастиях, в выборе религиозной конфессии.

Люди выбирают для себя идеалы, прежде всего, нравственные и эстетические, которым следуют, совершая поступки, самостоятельно оценивая их, создавая свою семью или оставаясь в одиночестве, выбирая себе спутников жизни, создавая произведения искусства или повседневного быта.

Все вышеперечисленное и составляет мир ценностей: утилитарных, политических, религиозных, эстетических, нравственных, практических, духовных.

Ценности различаются по знаку на положительные и отрицательные. Мы стремимся к наслаждению и избегаем страдания. Мы ставим перед собой высшие цели, к которым идем всю жизнь (например, стремление к счастью), преодолевая слабость, лень, привычки, повседневную рутину, испытывая порой страдания на этом пути, которые оправдываем тем, что они приближают нас к избранной цели, и стремимся избавиться от несчастья, скуки, тоски. Положительность и отрицательность определяется тем, отвечают ли те или иные предметы потребностям человека или нет.

Различия между ценностями определяются также и тем, являются ли эти ценности высшими по своему духовному содержанию, по своему возвышенному смыслу, или не представляют собой значимости в повседневном, обыденном существовании человека.

Высшими ценностями являются: нравственный идеал добра, справедливости, сострадания в его действенном проявлении в качестве конкретного поступка, избавляющего от страдания другого человека; религиозный идеал, воплощенный в образе Христа для христиан или пророка Магомета для мусульман; политический идеал свободы, защищенность человеческой жизни, неприкосновенность честным трудом заработанного имущества, законность и правопорядок; истины, создаваемые научным познанием; достижения человеческого гения, создавшего бесценные памятники культуры в истории человечества; великие произведения искусства, уникальность и хрупкость которых должна быть предметом постоянной заботы и охраны; незащищенность природы перед лицом все более активной, преобразующей деятельности человека. Все эти ценности имеют высший, гуманистический смысл.

Практические ценности, такие как свежая пища, чистая вода, чистый воздух, добросовестность профессионалов, в какой бы профессиональной области они ни трудились, представляются средствами для достижения высших ценностей и органически связаны с ними.

Высшие, духовные ценности и практические ценности не разделены между собой непроходимой стеной. Осуществление практических целей закономерно ведет к целям высшим, духовным. Принесение практических целей в жертву духовным, высшим целям ошибочно. Так, например, в начале 30-х годов в СССР искусственно вызванный голод среди крестьян, у которых было насильственно изъято все выращенное ими зерно, оправдывался необходимостью ускорения индустриализации в стране.

Изучение многообразия ценностей обнаруживает такую проблему, как их изменчивость, что можно проследить на протяжении всей истории философии.

Проблема ценности ставилась уже философами древней Греции. Пифагор учил избегать корыстолюбия и зависти и стремиться к добру. Сурово осуждал своих сограждан за их эгоизм и своеволие Гераклит. Сократ задавался вопросом: "Что есть благо?".

Платон создал свое учение о мире идей – прекрасных, совершенных, истинных, неизменных как систему вечных ценностей. Идеи Платона синкретичны: они представляют нерасчленимое единство ценностей эстетических, этических, онтологических, гносеологических. Идея прекрасного обнаруживает свое единство с благом, истиной, справедливостью: "Добродетель едина", - писал Платон.1 Идеи Платона противостоят изменчивому, несовершенному, преходящему миру земного существования как подлинные ценности неподлинному земному бытию.

Высшей ценностью в философии Аристотеля является Ум, он же – Бог, начало всех начал, чистое мышление, источник движения. Сам, будучи неподвижным, он есть причина всех причин, цель всех целей, чистая форма всех форм.

В эпоху Средневековья высшей ценностью оказались ценности христианства. Философия, ставшая "служанкой богословия", подчинила свои ценности религиозным. Вера оказалась выше разума, служение Богу, забота о спасении своей души – высшей целью жизни христианина.

Следующая за эпохой Средневековья эпоха Возрождения стала временем возврата, возрождения ценностей Античности. Теоцентризм Средневековья сменился антропоцентризмом Возрождения. Великое наследие древней Греции интерпретировалось в духе ренессансного интереса к человеку, к его целостности, его телесности, его духовному миру. Это не означало отказ от ценностей христианства, но явилось существенной корректировкой христианства в соответствии с традициями античности. Так явилась новая система ценностей, в центре которой находился целостный человек с его огромными творческими возможностями, с его индивидуальной неповторимостью.

Для философии классического рационализма Нового времени высшей ценностью стала наука, как строгое, доказательное, систематическое знание, избавившееся от контроля церкви, обретшее самостоятельность и, в то же время, ставшее парадигмой прогрессивного развития общества, разрешения всех его противоречий, залогом его свободы и благополучия в будущем «золотом веке» всеобщей гармонии.

Марксизм стал рассматривать в качестве ценности революционные преобразования общества, сделанные в соответствии с достижениями марксистской научной мысли; высшей целью должно было стать построение коммунизма во всем мире. При этом приоритетное значение придавалось преобразованиям в области экономики и идеологии, и, как необходимо следующих за ними, – преобразований государства, политики, структуры общества, культуры, искусства и т. д.

Отчетливо, определенно, эксплицитно проблема ценности была поставлена во второй половине XIX века философами - неокантианцами, представителями "философии жизни", феноменологической философии, экзистенциалистами, неотомистами, представителями философии "франкфуртской школы".

Все более очевидные изменения в жизни общества, опровергающие прогрессивную модель развития, разработанную в философии эпохи Просвещения, немецкой классической философии, марксизмом, заставили философов второй половины XIX века искать новые парадигмы, объясняющие процессы, происходящие в реальности.

Прогрессивное развитие наук о природе уже не вселяло столь однозначного оптимизма, какой был характерен для предшествующего времени. Объективность, неизбежность прогрессивного развития общества перестала казаться несомненной. Все более существенное значение в событиях общественной жизни стал играть фактор индивидуальной активности сознания. Так появились предпосылки для возникновения в отчетливой, ясной форме проблемы ценности как необходимого ориентира для совершающего свой выбор, свой поступок человека.

Теория ценности как философская наука оформилась и получила свое имя – аксиология – лишь в начале XX века. Термин аксиология происходит от греческих слов acia – ценность и logos – учение.

Каковы же основные особенности ценности и ценностного отношения человека? Отношение к предмету чувственно-достоверного мира или к предмету мечтаний, существующему в нашем воображении, всегда носит ярко выраженную окраску чувственного отношения. Чувственная окрашенность одобрения, симпатии или, напротив, осуждения, неприязни неизбежно сопровождает наше ценностное отношение. Этот субъективный момент, наличествующий в ценности, полностью не составляет суть ценности.

Ценность обладает общезначимым содержанием, она интерсубъективна по своему смыслу, т. е. ее признает как ценность множество людей. Ценность создается в процессе межличностного общения. Ценностное суждение обусловлено также и особенностями предмета, на который оно направлено. Поэтому ценностное суждение не может быть произвольным.

При всем разнообразии явлений, обозначаемых понятием ценность, должно существовать нечто общее, сближающее все эти явления. Близким по значению к понятию «ценность» является понятие «благо», которое было принято Аристотелем.

Понятием блага Аристотель обозначал то, к чему все стремятся. При этом Аристотель подчеркивал, что к одним вещам люди стремятся ради них самих, а к другим – как к средствам для первых. Люди разных профессий (врач, строитель, политик) называют словом «благо» совершенно разные вещи.1

Однако есть нечто, что сближает все эти вещи, что является общим для них всех, существующее по способу определения, то, что ценно для каждого человека, независимо от характера его профессиональной занятости, его пола и возраста, независимо от стечения обстоятельств, при которых он произносит свое суждение, что ценно вообще. Аристотель называл это высшим благом.

Для Аристотеля такой высшей ценностью – Благом – была разумная деятельность души человека, его способность преодолевать крайности. И если убежденность Аристотеля в разумности человека оказалась неоправданно оптимистичной (как это обнаружил XX век с его двумя мировыми войнами, невероятной жестокостью и подлостью людей с университетскими значками на лацканах мундиров), то определение блага как абсолютной и универсальной ценности своей значимости не потеряло.

Действительно, способность к состраданию, моральность сознания и поступков, реализация творческих способностей, доброжелательность к людям и животным, нравственная ответственность, просвещенность не потеряли своей значимости как ценности до сего времени.

Однако, размышляя над содержанием моральных ценностей Аристотеля, мы обнаруживаем в них еще некоторые заблуждения, которые можно осознать, лишь обладая тем опытом разочарований, через которые пришлось пройти человечеству в последнее столетие. Все моральные императивы этики Аристотеля имеют своей целью ориентировать человека на благо целого – общества, государства, народа. Человек обладает значимостью, ценностью только как часть целого, на правах вхождения в это целое. Человек должен подчинить свою индивидуальность благу целого, общества, которому он принадлежит. За этим стоит абсолютная убежденность Аристотеля в приоритетности целого по отношению к части, приоритетности общества над человеческим индивидом. Мораль для Аристотеля есть инструмент подчинения личных интересов общественным.

Эта мораль считалась абсолютно неоспоримой в течение более чем двух тысячелетий. И только трагический опыт XX столетия с очевидностью доказал, что далеко не всегда истина открыта человеческой общности, что общество может глубоко заблуждаться и бездумно жертвовать человеческой индивидуальностью, приносить ее в жертву безжалостному молоху идеи общественного прогресса человека, жертвовать духовным богатством и прозрениями истины, которые остаются личным достоянием индивида, будучи невостребованными, непонятыми обществом.

Ценностное отношение глубоко социально по своей природе. Человек, задавленный нищетой и невежеством, нудной, однообразной борьбой за свое скудное существование, повседневно пребывая даже среди грандиозного великолепия природы, не в состоянии по достоинству оценить его. Точно также униженный раб, принуждаемый к тяжелому физическому труду, не заметит и не восхитится величием архитектуры, рядом с которой он живет.

Для возникновения ценностного отношения необходимы определенная степень избыточности сил, знаний, внутренней свободы, духовной щедрости. Открытие красоты первозданной природы стало возможным, когда человек стал постоянным жителем городов, сделал своим достоянием мир книжной культуры, обрел сознание автономности своего существования, ощутил в себе игру творческих сил, способность к художественному восприятию.

Человек стал смотреть на природу как бы извне, ощутив свою неслиянность с ней, свою нетождественность природе, свою укорененность в цивилизации. Это обретенное состояние души подобно тому, какое испытывает человек, находясь в зрительном зале театра, на сцене которого идет представление, спектакль. Появление среди первозданной, не затронутой цивилизацией природы для человека стало непривычным, стало прерыванием рутинного, повседневного существования. Таким образом, выход за пределы повседневности, избыточность духовных сил оказывается условием возникновения ценностного отношения.

Объективные по отношению к сознанию человека предметы реального мира (и явления природы, и произведения искусства, и идеи) становятся ценностью, если они вызывают в нас переживания, - волнение, удивление, сомнение, недоумение, восторг, грусть, сострадание и т. д.. Эти предметы объективного мира, первозданные или созданные гением человечества, должны быть признаны нашим сознанием.

Для рождения ценностного отношения и оценки как суждения вкуса необходима внутренняя активность сознания человека, происходящая из глубин его субъективности, проявления его индивидуальной воли в единстве с его чувством и мыслью, проявление его сознательного «Я».

Ценностное отношение существует в структуре общественного сознания. Оно отчетливо проявляется в виде моральных норм, императивов, обращенных к субъективности человека. В этих нормах сосредоточен огромный, многовековой опыт человечества. Эти нормы обязательны для каждого человека. Однако для того, чтобы они не стали догмой, оковами, мешающими творческой активности человека, необходимо их переосмысление, критическая оценка, ярко выраженная Ницше в его работе "Воля к власти", афористически сформулированная как "переоценка всех ценностей".

Однако и здесь существует опасность, заключающаяся в том, что критическая переоценка может вылиться в циничный нигилизм, в отметание всех норм и императивов, исходящих от общества, - в оправдание своеволия и своецентризма, разрушительные последствия которого устрашающи. Об опасности апологии аморальности и своеволия предупреждал человечество Ф.М. Достоевский. Соблазн своеволия и своецентризма огромен, поэтому предупреждение Достоевского: "Смирись, гордый человек", страшный опыт двух мировых войн и революций мало чему научили человечество.

Ценностное отношение обладает огромным, неоднозначным потенциалом. Оно, в принципе, амбивалентно, т. е. двойственно по своей природе. Чувственные переживания, сопровождающие ценностное отношение, могут вылиться и в любовь, и в ненависть, и в жажду созидания, и страсть разрушения. Эта неоднозначность ценностного отношения является его неотъемлемым свойством, от которого его отделить, в принципе, невозможно и которое дано проконтролировать только человеку.

Надежды же на то, что нормы общественного сознания могут стать гарантом от применения насилия и разрушительных, всесокрушающих последствий его, также иллюзорны, ибо сознание целого народа может заблуждаться, как и сознание отдельного человека. Яркий пример тому – история немецкого народа, поверившего в спасительные идеи национал-социализма в 1933 году. Можно вспомнить и множество других примеров того, как во имя соблюдения моральных норм уничтожались такие гении человечества, как Сократ или нестандартно мыслящие люди, как в эпоху всесилия инквизиции.

Амбивалентность ценностного сознания обладает природой, далеко не всегда различимой и понятной. Для объяснения амбивалентности ценностного сознания следует обратиться к наследию Э. Фромма. В отличие от животного, которое не обладает разумом, является частью природы и живет в гармонии с ней, человек, будучи частью природы, эмансипирован от нее, наделен разумом, понимает свою ограниченность временем и силами, свою смертность.

Человек рождается из единства (единства с природой, с другими людьми), но живет в мире, внутренне обособленном. Каждый человек рождается из единства со своей матерью. Младенческое состояние бессознательно и безмятежно. Оно вряд ли осознается нами. Но где-то на краю сознательного остается память о самом раннем периоде нашей жизни, которое вспоминается нами, как утраченный рай по сравнению с одиночеством, обособленностью, отчужденностью, трагичностью нашего взрослого бытия. Любовь, забота матери, ощущение защищенности, которое переживаются нами в раннем детстве, создают настрой ожидания такого же отношения к нам со стороны других людей.

Встречая холодность, отчужденность, ощущая свою незащищенность вне своей семьи, человек стремится вернуться в утраченное детство, найти, обрести вновь утраченное единство с целью. Не находя такого единения в реальной жизни, с реальными, чужими людьми, человек обращается к религии, искусству, моральным общепринятым ценностям и нормам.

Однако такое обращение далеко не всегда бывает успешным, удовлетворяющим человеческую потребность в единении с целым и в защищенности. И тогда из глубин психики является потребность защитить себя самому. Это и есть исток агрессивного, злого сознания.

Ненавистник рода человеческого, герой "Записок из подполья" Ф.М. Достоевского говорит: "Мучило меня … еще одно обстоятельство: именно то, что на меня никто не похож и я ни на кого не похож. "Я–то один, а они–то все ", думал я и – задумался".1 Это сознание потерявшего свои родовые связи одиночки, против которого весь свет, и который один против всех. Для такого атомизированного индивидуалиста "война всех против всех" - естественное состояние. А соблазн своеволия и своецентризма, как утверждения своего «я», не ограничен никакими запретами.

Стремление к единству с целостностью, присущее человеческой культуре на всем протяжении ее многотысячелетнего существования, является и истоком высочайшего творческого взлета человеческого гения, воплотившегося в таких шедеврах, как 9-я симфония Л. Ван Бетховена, в творчестве Лао-Цзы и Л.Н. Толстого, в живописи Микеланжело, и в моральном падении, выразившемся в таких страшных, разрушительных явлениях, как фашизм, национализм, религиозный фанатизм или "воинствующий" атеизм.

Стимулом творчества является обретение утраченного единства с мирозданием, с Богом, с человечеством, с природой. Стимулом разрушительности оказывается стремление к единению с объявленным приоритетным, самовозвысившимся в лице избранного меньшинства (национального, классового, сословного, религиозного) в противоположность с унижаемым, презираемым большинством.

Таким образом, можно придти к заключению, что осознание целостности как ценности может стать источником творческого созидания только в единстве с остро сознаваемой нравственной ответственностью человека за последствия своих поступков.

Та же проблема нравственной ответственности оказывается ключевой при постановке вопроса о содержании ценностного отношения к любым предметам, которое оказывается в центре внимания человека как деятельного, активного существа, преобразующего окружающий мир. Эта проблема распространяется и на отношение человека к идеям как идеальным сущностям, имеющим громадное значение в жизнедеятельности человека.

В своем исполненном забот и тревог, несовершенном, преходящем бытии человек обращает свои взоры к нетленным, вечным идеям и осознает их как ценности. Именно так определял немецкий философ - неокантианец Г. Риккерт (1863-1936 гг.) смысл учения Платона об идеях.

Идеи становятся для нас ценностями, когда идеи становятся предметом сомнений, эмоционально-волевого напряжения. Важно отметить, что деятельностью своего эмоционального переживания, волевого напряжения, интеллектуальных усилий мы соединяем мир идей и тот мир, в котором живем.

Мы сознаем, что мир идей равнодушен к переживаниям человека. Человек своим долженствованием, своим переживанием мира абстрактных сущностей способен преодолеть абстрактную, ни к чему не обязывающую сверхчувственность идей, превращая их в мир живых и переживаемых ценностей.

Идея вне ее укорененности в бытии не может стать предметом острых переживаний, трагических раздумий. Идеи становятся ценностями только в нашем непосредственном переживании их. Однако вечность идей и временность, изменчивость человеческого бытия как противопоставление ценного и неценного может представляться таковым только поверхностному взгляду на эту проблему.

Идея, ставшая ценностью для людей, приобретает качества, которые до признания идеи ценностью, были ей не свойственны. Идея приобретает конкретность, богатство внутреннего содержания. Все это придает ей смысловую определенность "посюстороннего" бытия.

Идея как ценность, с позиции временного, меняющегося, исторического бытия приобретает качество вечности, в котором явственно ощущается оттенок превосходства над временем, преходящим, изменяющимся бытием людей. Но это лишь кажущееся превосходство.

За превращение идеи в ценность несет ответственность сам человек. Не идея определяет бытие человека, но он сам, со своей позиции взгляда, в акте поступка, ответственно и безвозвратно определяет сам себя и превращает идеи в ценность. Непричастность идеям делает ценным бытие человека, но, наоборот, сам человек приобщает идеи своему бытию, ответственно превращая идеи в ценности.

Поступок человека, стремящегося воплотить идею в практическую реальность, может стать разрушительным, деструктивным, если рассматривать других людей лишь как средство осуществления идеи или препятствие ей. В этом случае человек, совершающий поступок во имя идеи, становится одержимым, снимает с себя всякую ответственность за последствия своего поступка: он поступает как бы не от себя, не от своего имени, а от имени и "по поручению" идеи.

Верностью идеям коммунизма или национал-социализму оправдывались самые страшные преступления, творимые людьми в середине ХХ века. Исполнители этих преступлений не считали себя виновными в гибели миллионов людей, ибо были убеждены, что их руками творится прогресс всего человечества или возвышение на подобающее ей место великой германской нации.

Признание идей ценностями, преобразование реального мира в соответствии с идеями таит в себе величайшую опасность деструктивности, чаще всего, не осознаваемую людьми. Опасность эта состоит в том, что, рассматривая мир реальных людей, общественных отношений как несовершенный, подлежащий преобразованиям, люди отдают предпочтение совершенным, вечным, неуничтожимым идеям и стремятся осуществить их вопреки сопротивлению, непринятию этих идей другими людьми, вопреки целесообразности экономики, вопреки здравому смыслу, вопреки принципам гуманизма, запрещающего приносить в жертву жизнь другого человека, рассматривать ее как средство.

"Преобразователи общества" рассматривают этих "других" людей в качестве "непросвещенных" (как в Великую французскую буржуазную революцию) или "несознательных" (как в Великую октябрьскую социалистическую революцию). У "преобразователей"-революционеров, ставших вершителями судеб народа, возникает величайший соблазн своеволия, оправдываемый стремлением к осуществлению великих идей, "гарантирующих" всеобщее счастье человечества в недалеком будущем, соблазн "насильственного осчастливливания" и "насильственного воспитания" "несознательного" человечества, который осуждал еще И. Кант.1

Идеи, признаваемые ценностями, заслоняют от взора их исполнителя реальных людей, которые рассматриваются в качестве косного, консервативного, нуждающегося в принудительном преобразовании извне, материала, в исправлении и перевоспитании, вопреки их воли.

Скорбный опыт истории человечества ХХ века должен служить предостережением от соблазна принесения временного человеческого бытия в жертву великим и вечным идеям-ценностям. Подлинной ценностью должны быть признаны неотчуждаемые права человека: право на жизнь, на неприкосновенность личности, имущества, право на свободу. Это права, которые были выстраданы человечеством за всю его многовековую историю.

Попытки избавить людей от такого "предрассудка", как частная собственность или религиозные убеждения, неизбежно приводили к насильственному отнятию у них жизни и свободы. Ценность идей должна быть соотнесена с реальными человеческими отношениями. Преобразования ради соответствия идеям должны быть осуждены как порочные и разрушительные в принципе. Подлинной ценностью должна быть признана нравственная ответственность человека перед человеком и человечеством за совершение своих поступков.

ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ

(Антропология)

1. На какие основные сферы делится философская антропология?

2. Какое место занимает философская антропология в системе философского

знания?

3. Какие трактовки сущности человека представлены философами?

4. Что означает концепция человека как микрокосма?

5. В чем сущность антропологического поворота в философии?

6. Раскройте содержание основных концепций развития человека.

7. В чем обнаруживается единство и различие концепций становления

человека?

8. Назовите основные определения человека.

9. Как философы различают понятия "природа" и "сущность" человека?

ЛИТЕРАТУРА

1. Бердяев Н. О назначении человека. М., 1993.

2. Григорян Б. Философская антропология. М., 1982.

3. Гуревич П. Проблема целостности человека. М., 2004.

4. Гуревич П. Философская антропология. М., 2001.

5. Ермаков В., Колганов С., Глухов П. Становление философской антропологии.

М., 2004.

6. Зобов Р., Обухов В., Сугакова Л. Основы человековедения: человек как

микрокосм. М., 1999.

7. Колганов С. Многомерность человеческого бытия. М., 2001.

8. Любутин К., Грибакин А. Западная философская антропология: от

Фейербаха к Фромму. Екатеринбург. 1994.

9. Марков В. Философская антропология. СПб., 1997.

10. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994.

11. Шелер М. Положение человека в космосе. Избр. произв. М., 1994.

12. Ясперс К. Общая психопатология. М., 1997.

ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ

(Аксиология)

1. Чем отличается ценностное освоение действительности от научного?

2. Какую роль играют ценности в жизни человека и общества?

3. Тождественны ли понятия "мораль" и "нравственность"?

4. В чем состоит различие философского и религиозного смысла понятия

духовность?

5. Каковы основные духовные ценности общества?

6. Какую роль играют идеалы в развитии общества?

7. Раскройте содержание философских категорий: добро, совесть, воля,

мораль, справедливость, долг.

8. Какова специфика эстетического отношения к миру?

9. Какие функции выполняет искусство?

10.Какое историческое значение имеет религия в формировании

нравственных ценностей?

ЛИТЕРАТУРА

1. Бердяев Н. Философия свободного духа. М., 1994.

2. Гусейнов А., Апресян Р. Этика. М., 2002.

3. Ильин И. Путь к очевидности. М., 1993.

4. Кропоткин П. Этика. М., 1991.

5. Кьеркегор С. Страх и трепет. М., 1993.

6. Лосский Н. Условия абсолютного добра. М., 1991.

7. Соловьев В. Оправдание добра: Нравственная философия. М., 1996.

8. Фромм Э. Психоанализ и этика. М., 1993.

9. Швейцер А. Жизнь и мысли. М., 1996.

10. Швейцер А. Культура и этика. М., 1996.

11. Ясперс К. Ницше и христианство. М., 1995.