4 страница. Основными составляющими наркотизации в стране являются: неоспоримая связь с курением, с употреблением алкоголя

Основными составляющими наркотизации в стране являются: неоспоримая связь с курением, с употреблением алкоголя, особенно пива в детском возрасте; связь с другими нравственными пороками; падение ценности брака и семьи; деструктивное влияние рок музыки, которая является наряду с ранним курением и алкоголизацией средством приобщения к наркотикам; деструктивное воздействие электронных средств массовой информации; бездуховность современного образа жизни. Таким образом, на наркоманию (как, впрочем, и на другие девиации и нравственные пороки) необходимо смотреть не только как на медицинскую проблему, но прежде всего как на проблему духовного заболевания общества, имеющего глубинные социальные и культурные корни[61]. Следовательно, в сложившейся ситуации следует ставить вопрос не только о противодействии экспансии наркомании как таковой или создании системы реабилитации, но прежде всего о создании системы профилактики нездорового образа жизни, основанного на всеобщей распущенности и бездуховности, воспитания личности, способной конструктивно решать личностные проблемы и ответственно строить свое настоящее и будущее.

Алкоголизм. История проблемы показывает, что XIX в. породил, а XX в. усугубил весьма сложную проблему для человеческой ци­вилизации – проблему алкоголизма[62]. Фактически алкоголь вошел в нашу жизнь, став элемен­том социальных ритуалов, обязательным условием офици­альных церемоний, праздников, некоторых способов время­препровождения, решения личных проблем.

Алкогольная зависимость подразделяется на психическую и физическую. Психическая зависимость формируется на мозговом уровне, когда клетки мозга привыкают к специфическому состоянию опьянения, которое адекватно наркотическому. Для получения положительных эмоций человеку всё чаще требуется алкогольный допинг. В результате серьёзным симптомом развития алкогольной болезни становится потеря дозового или количественного контроля. Исчезает также контроль над ситуацией, нарушается поведение, появляются провалы памяти на некоторые события. Физическая зависимость от алкоголя связана с нарушением обмена веществ, в частности с дефицитом эндогенного (внутреннего) спирта и повышенной активностью алкогольных ферментов организма, а проявляется в виде абстинентного (похмельного) синдрома и формирования запойных состояний.

Причины алкогольной зависимости очень разнообразны. Ими могут стать: затяжная стрессовая ситуация, хроническая усталость, невроз, сопровождающийся неуверенностью в своих силах, различные депрессивные состояния, протекающие не только как временная реакция, но и как болезнь, проблемы в личной жизни. Частой причиной является социальная дезадаптация, когда у человека нет постоянной работы, отсутствует семья, нет устойчивых интересов и любимых занятий, когда человек испытывает состояние одиночества и скуки.

Отвечая на вопрос об основной причине, побудившей к первому употреблению алкоголя, 30,5% старшеклассников ответили, что они стали пить из любопытства, 20,1% – потому что взрослые пьют, 15,8% – чтобы почувствовать себя взрослыми 10,4% – чтобы утвердиться в группе сверстников, 9% – от скуки, 5,8% – чтобы легче общаться с другими людьми 3,6% – для смелости, 2,5% – чтобы устранить страх, 2,2% чтобы снять напряжение [63]. Выявленные мотивы можно объединить в четыре группы: познавательные; самоутверждение; символического участия; снятия психодинамического напряжения.

Сегодня в России, только под диспансерным наблюдением находится более 2 млн. человек, страдающих алкоголизмом. Эта цифра лишь частично отражает истинное положение дел. За последние несколько лет отмечено значительное ухудшение наркологической ситуации в России с преобладанием в популяции как злокачественных форм алкоголизма (алкогольных неврозов, агрессивных видов опьянения), так и социально адаптированного (бытового) алкоголизма. Однако эта социокультурная ситуация дорого обходится обществу. Как свидетельствует статистика, 90% случаев хулиганства, 90% изнасилований при отягчающих обстоятельствах, почти 40% других преступлений связаны с опьянением. Убийства, гра­бежи, разбойные нападения, нанесение тяжких телесных повреждений в 70% случаев совершаются лицами в нетрез­вом состоянии; около 50% всех разводов также связано с пьянством.

Пьянство играет весомую роль в повышенной смертности в России – около трети всех смертей в стране в большей или меньшей степени связаны с алкоголем. «Это значит, что около трети умерших в России сходят в могилу досрочно, раньше положенного им времени из–за неумеренного потребления спиртного». И это – национальная трагедия России, ведь речь идёт о преждевременной смерти 500–700 тыс. российских граждан ежегодно»[64]. Государственная статистика не показывает столь значительной роли алкоголизации населения страны в повышенной смертности и вырождении нации, и тем не менее значительная часть алкогольных смертей в России скрыта за неалкогольными диагнозами и как бы растворена в них. Доказано, что даже небольшое изменение уровня потребления алкоголя вызывает значительные перемены смертности. Из этого следует, что в России алкоголь выступает как «регулятор» смертности, а снижение его потребления – как существенный фактор снижения смертности[65]. Болезни, связанные с алкоголем и приводящие к смерти, несут моральную нагрузку, они связаны не только с социальными и экономическими проблемами, но и с нравственностью общества, духовным состоянием народа. Насильственная смертность в России также преимущественно алкогольная смертность[66].

Особенно тревожным следует признать урон, наносимый психическому здоровью населения, и прежде всего здоровью детей. Известно, что психическое здоровье является одним из наиболее важных показателей благосостояния государства. Однако в последние годы мы наблюдаем рост числа психической заболеваемости и в данном случае алкоголизация и наркотизация населения играют в этом ведущую роль. В течение последнего десятилетия в России значительно выросли основные показатели психических заболеваний и их тяжесть. Более чем на 47% выросла первичная заболеваемость состоянием слабоумия и психозами. По данным РАМН за 1999 год примерно у 52 миллионов человек (а это треть населения страны) имеются скрытые психические нарушения, по поводу которых люди не обращаются за медицинской помощью[67]. Аффективные расстройства при алкогольной зависимости – наиболее частая причина суицидов и парасуицидов у наркологических пациентов. При наличии аффективных расстройств у больных с алкогольной зависимостью повышается до 15% риск совершения суицида. В течение жизни 75% больных с зависимостью от алкоголя при наличии депрессивных расстройств совершают суицидальные попытки[68].

Вызывает тревогу динамика рас­про­стра­не­ния и ал­ко­го­лиз­ма в российском об­ще­ст­ве. Срав­ни­тель­ный ана­лиз по го­дам по­ка­зы­ва­ет рост по та­ким по­ка­за­те­лям, как сред­не­го­до­вое по­треб­ле­ние ал­ко­го­ля на ду­шу на­се­ле­ния, увеличение объемов производства и про­да­жи пи­ва, статистка за­дер­жа­ния не­со­вер­шен­но­лет­них в ал­ко­голь­ном опь­я­не­нии[69]. Увеличивается подушевое потребление алкоголя, растёт число больных алкоголизмом. На 1 января 2002 года число больных с диагнозом наркологического профиля в РФ составляло 2,2 млн. человек (столько человек находится на диспансерном учёте). Специалисты же считают, что число алкоголиков в стране не менее 10 млн. человек.

Сегодня до­ля рас­хо­дов на ал­ко­голь и та­бач­ные из­де­лия в об­щем со­ста­ве по­тре­би­тель­ских рас­хо­дов в процентном отношении существенно пре­вос­хо­дит траты на спортивные занятия и потребление культурных благ. Растет число за­бо­ле­вае­мо­стей ал­ко­го­лиз­мом и ал­ко­голь­ны­ми пси­хо­за­ми. По­след­ст­вия пьян­ст­ва сказываются в эко­но­ми­че­ской, со­ци­аль­ной и бытовой сфере, рождая множество проблем для самого употребляющего, семьи зависимого, для общества.

В истории борьбы общества с алкоголизмом можно об­наружить два направления. Во–первых, ограничение доступности спиртных напитков, сокращение их продажи и произ­водства, повышение цен, ужесточение карательных мер за нарушение запретов и ограничений[70]. Во–вторых, усилия, на­правленные на уменьшение потребности в алкоголе, улуч­шение социальных и экономических условий жизни, рост об­щей культуры и духовности, спокойная, взвешенная инфор­мация о вреде алкоголя, формирование у населения безалкогольных стереотипов поведения.

Как известно, в царской дореволюционной России подушевое потребление алкоголя приходилось в количестве 3,5 л. К июлю 1985 года – к началу горбачёвской антиалкогольной кампании потребление алкоголя достигло 8 л. на человека в год. Антиалкогольная кампания снизила потребление алкоголя на 3,7 л в год на человека, при этом смертность сразу же снизилась на 220 тыс. человек в год, то есть на 12,3%. С 1991 года антиалкогольная кампания была, по–существу, прекращена, стала развиваться субкультура употребления психоактивных веществ, рынок алкоголя был передан в частные руки. Сразу же потребление алкоголя резко увеличилось и достигло 14 л. на человека в год, увеличилось число наркозависимых. Начиная, с 1995 года этот процесс принял лавинообразный характер. К этому прибавился и тот печальный факт, что возраст употребления алкоголя, табака и наркотиков резко снизился. Потребление алкоголя увеличилось к настоящему времени до 17 л. на человека в год, включая младенцев и стариков. В страну хлынули потоки алкогольного суррогата, активно стала потребляться спиртосодержащая жидкость гидролизных заводов, в восточные районы страны широким потоком полился китайский спирт, содержание сивушных масел в котором в 280 раз превышает предельно допустимые концентрации, резко усилилась контрабанда наркотиков, особенно героина из Афганистана и эфедрина из Китая[71].

Преодоление пьянства и алкоголизма является сложнейшей социальной и педагогической проблемой, она включает экономический, социальный, культурный, пси­хологический, демографический, юридический и медицинс­кий аспекты. Только с учетом всех этих аспектов возможно ее успешное решение.

Табакокурение. Табакокурение продолжает оставаться одной из важнейших медико–социальных проблем современного общества, представляя серьезную опасность для здоровья населения, способствуя развитию целого ряда хронических неинфекционных заболеваний: сердечно–сосудистых, обструктивных заболеваний легких, злокачественных новообразований и других. Уровень заболеваемости и смертности напрямую связан с широким распространением поведенческих факторов риска. Среди них табакокурение является одной из основных причин преждевременной смертности, которую можно предотвратить.

Несмотря на проводимые профилактические мероприятия, распространенность курения сохраняется крайне высокой. По данным проведенного эпидемиологического исследования, курят более 40% мужчин и около 18% женщин в возрасте 25–65 лет. При этом следует подчеркнуть ассоциацию курения с другими факторами риска: гиперхолестеринемией, артериальной гипертензией, избыточной массой тела. Курильщики чаще заболевают онкологическими болезнями, становятся жертвами несчастных случаев. Курение нередко вызывает осложненное течение самых безобидных заболеваний – таких, как грипп, ОРЗ, ангина. Интенсивность курения с возрастом, увеличением стажа курения повышается, что свидетельствует о формировании синдрома стойкой никотиновой зависимости, требующей дифференцированной медикаментозной коррекции. Курение (табакозависимость) – это тяжелая болезнь, от которой не легко избавиться. Никотиновая зависимость схожа с наркотической, поэтому отказ от курения будет восприниматься организмом очень тяжело. Человек должен быть готов испытать неприятные ощущения – потливость, кашель, боль в горле, головную боль, расстройство желудка. У него может испортиться настроение, повыситься раздражительность, появиться признаки депрессии и тревоги. Поскольку женщины более подвержены стрессу, чем мужчины, то и бросить курить им труднее.

Игровая зависимость. Социально–политические и экономические трансформации современного общества сопровождаются серьезными психологическими потрясениями и социальными девиациями. Пытаясь адаптироваться к новым условиям, современный человек испытывает значительные эмоциональные нагрузки и стрессы, пытаясь компенсировать их более радикальными способами релаксации и формами проведения досуга. Во всем мире сегодня отмечается необычайный рост индустрии досуга, а азартные игры стали отдельной социальной и культурной сферой – хорошо организованной сферой досуга. В результате активного вовлечения в азартно–игровую сферу сформировался новый вид зависимого поведения – «игромания», которая характеризуется значительными психологическими и социокультурными девиациями, вследствие чего данная зависимость квалифицируется специалистами Всемирной Организации Здравоохранения по аналогии с наркоманией. Согласно зарубежным социологическим исследованиям только в России в настоящее время этой социальной патологией страдает до 2 млн. человек, что было в значительной степени связано с легализацией и практически бесконтрольным функционированием игрового бизнеса[72].

Игровая зависимость является формой девиантного поведения личности. Как и наркотическая зависимость, игромания представляет собой сложное социокультурное и социально–психологическое явление, в которое вовлечены в не только непосредственно занимающиеся азартными играми (игроманы, игрозависимые), но и члены их семей, родственники, друзья, которые составляют группу созависимых. Исследователи отмечают, что «играизация» становится распространенной формой социальной практики[73]. Это обусловлено глобальными социально–политическими и экономическими трансформациями современного общества, которые сопровождаются серьезными потрясениями, социальными и духовными девиациями. Испытывая эмоциональные сверхнагрузки, социально активные личности экспериментируют с новыми формами релаксации и досуга[74]. Одной из важнейших причин возникновения зависимостей является утрата традиционных систем ценностей, определяющих поведение индивида. Возникает социальная дезориентированность, в результате чего неуверенность, тревога, игровая зависимость становятся нормами играизованного общества.

Азартные игры не связаны с приемом изменяющих состояние химических веществ, но отличаются характерными признаками: постоянной вовлеченностью; увеличением времени, проводимого в ситуации игры; вытеснением прежних интересов, постоянными мыслями о процессе игры; неспособностью вовремя прекратить игру; состоянием дискомфорта вне игровой ситуации, стремлением к риску, общим духовным угнетением. Наряду с этим может происходить злоупотребление алкоголем, наркотическими веществами и т.д. в целях стимуляции активности и обострения ощущений[75]. Изучение аффективных расстройств в абстинентном синдроме показывает, что не все эти расстройства имеют интоксикационное происхождение. Например, у больных с алкогольной зависимостью и больных с героиновой зависимостью присутствует токсический фактор, и аффективные расстройства представлены широко. Но столь же выражены аффективные расстройства в абстинентном синдроме у пациентов с нехимической зависимостью (в частности, зависимость от азартных игр) – несмотря на отсутствие токсического фактора. Исследование показывают, что в структуре игрового абстинентного синдрома аффективные расстройства проявлялись: сниженным настроением, сопровождающимся моторной и идеаторной заторможенностью, непродолжительными приступами тревоги, нарушением сна, аппетита. Продолжительность острого периода – до двух суток[76].

Играизация не обходит стороной практически ни одну сферу жизни людей. «Играизированные практики» распространяются в самых различных культурных контекстах по всему миру и становятся самостоятельным видом социального и культурного производства. Игровая зависимость не знает строгих правил, напротив, она их постоянно корректирует и создает новые, чтобы получить деньги, статус, ту или иную выгоду. Играизированный индивид и играизированное общество становятся глобальными символами успеха и благополучия. Индивид становится зависимым от социальных игр, в которые он не может не играть.

Игровая зависимость как форма девиантного поведения выражается в стремлении уйти от реальности путем изменения своего психического состояния в результате постоянной фиксации внимания на атрибутах азартной игры. Это сопровождается развитием интенсивных эмоций, в результате чего нарушается способность контролировать свою вовлеченность в игровой процесс. Проблема усугубляется тем, что в процессе игры в ряде случаев возникают расслабление, снятие эмоционального напряжения, отвлечение от неприятных проблем, и игра рассматривается как приятное времяпрепровождение и отличная форма проведения досуга. На основе этого механизма постепенно наступает втягивание и развивается зависимость. Патологическая склонность к азартным играм заключается в частых повторных эпизодах участия в азартных играх, что доминирует в жизни субъекта и ведет к снижению социальных, профессиональных, материальных и семейных ценностей. «Играизация» становится формой отчуждения, которой сопутствует личностная регрессия – переход к более низким, упрощенно–примитивным социальным действиям, что способствует развитию девиаций, основанных на зависимом поведении. Регрессия проявляется в различных формах зависимости – алкогольной, наркозависимости, азартно–игровой зависимости т.д.

Выявлены следующие причины формирования азартно–игровой зависимости[77]: уход в другую реальность – при появлении проблем или конфликтов не у всех людей есть силы для их разрешения, поэтому есть потребность «забыть», «уйти» от них; желание обогащения, т.к. самое распространенное убеждение азартных игроков состоит в том, что он обязательно будет в выигрыше, и если тебе не везет сегодня, то это просто не твой день, поэтому у азартных игроков есть свои счастливые дни, свои крупье, свои автоматы и т.д.; обретение устойчивого статуса – представляется, что необходимой составляющей успешного человека является игра в казино; инстинкт состязательности, т.к. игра представляется как борьба с кем–то очень мощным, где есть соревнование, преодоление; стремление к риску, что означает ситуацию в которой обостряются чувства; наслаждение свободным временем, так как для некоторых азартная игра – это своеобразный интеллектуальный тренинг, который питает любознательность, заставляет думать, анализировать; тяга к страданию, где игра выступает своеобразной формой мазохизма («проигрыш – всякий раз маленькое самоубийство»); уныние, подавленность, апатия, депрессия.

Жизненные причины, приведшие отдельных индивидов к игровой зависимости, оказываются гораздо разнообразнее и список этих причин постоянно пополняется. Кроме того, формирование зависимого поведения может быть обусловлено как внешними – социально–политическими, экономическими, социально–психологическими, так и внутренними – индивидуально–биологическими и индивидуально–психологическими факторами. В частности, процесс девиации могут провоцировать такие негативные личные качества как лживость, манипулятивность, склонность винить во всем других, завышенная самооценка и др.

На основе анализа практики реабилитационной работы установлены основные этапы развития игровой девиации[78].

Первый этап – формирование «точки кристаллизации» в связи с переживанием интенсивной положительной эмоции (или устранением отрицательной) в процессе выстраивания определенной перспективы. Человек понимает, что существует вид активности, с помощью которого можно изменить свое эмоционально–психическое состояние, отдохнуть, расслабиться. В случае с игроками такой интенсивной положительной эмоцией нередко становится первый крупный выигрыш. Такое переживание характерно для психологического типа «гелониста» или людей авантюрного склада.

На втором этапе устанавливается зависимый ритм как некая последовательность обращения к средствам зависимости (например, у игроков существует определенный режим походов в игровые заведения – для кого–то это может быть один раз в неделю, для кого–то обязательным может быть ежедневное посещение игрового зала и т.д.).

Третий этап связан с формированием зависимости как важной составляющей образа жизни личности. В этот период к предмету зависимости прибегают лишь в связи с жизненными затруднениями. Но постепенно зависимый стиль вытесняет атрибуты нормативного образа жизни, и в результате наступает период полного доминирования зависимого поведения, которое тотально определяет стиль жизни, включая отношения с окружающими. Волевые усилия ослабевают и не дают возможности противостоять зависимости, индивид погружается в девиацию и отчуждается от общества.

Социологи отмечают три основных качества, отличающие обычных игроков, проводящих досуг за игровым столом от игроманов.^[79] Во–первых, они не могут и не желают трезво воспринимать и оценивать реальность, предпочитая погрузиться в созданный воображением мир игры. Во–вторых, в обычной жизни они постоянно чувствуют эмоциональную незащищенность, испытывая уверенность и комфорт лишь во время игры. Многие из них сознаются, что чувствуют себя «в своей тарелке» лишь за столом, среди других игроков. Даже проигрывая последнее, за игрой они ощущают себя в большей безопасности, чем где–либо еще. В–третьих, в повседневной жизни они незрелы и инфантильны. Им хочется иметь все удовольствия и блага жизни, не прикладывая к этому ни малейших усилий. Отказываясь взрослеть и меняться, они изо всех сил пытаются избежать ответственности за последствия своих поступков. Для многих из них отстаивание права быть безответственными превращается в навязчивую, преследующую их идею.

Аддиктивный процесс может быть непрерывным, циклическим или периодическим, в зависимости от индивидуальной ситуации. Его течение во многом предсказуемо и определяется специфическими социально–психологическими и средовыми «пусковыми механизмами», при этом возможны переходы от одной аддикции к другой, или же сосуществование несколько аддикций одновременно.

Безусловно, играизация становится формой отчуждения и регрессии личности – «человек играющий» переходит к более низким, упрощенно–примитивным практикам, что способствует развитию зависимого поведения Регрессия проявляется в различных формах зависимости – алкогольной, табачной, наркозависимости, азартно–игровой зависимости.

Одна из основных проблем сложности выявления и профилактики игровой зависимости состоит еще и в том, что большинство игроков, если они еще не дошли до последней стадии зависимости, считают себя социально адекватными и психически здоровыми людьми, они уверены, что смогут остановиться, как только захотят (хотя уже это является важнейшим маркером девиации). Некоторые игроки стесняются своей зависимости, готовы считать ее пороком или даже грехом, но, все равно, не признаются даже себе в том, что это уже патология.

К сожалению, полностью избавиться от игровой зависимости (как и от наркотической или алкогольной) практически невозможно. Как правило, у пациентов с игровой зависимостью длительность эпизодического участия в азартных играх составляет от 6 до 12 месяцев. Сроки формирования абстинентного синдрома после начала систематической игры 1,5 – 3 года. Длительность игровых запоев – 12,4±3,1 дней, длительность светлых промежутков 9–47 дней. Максимальное количество часов, проведенных подряд в азартной игре – 24[80].

Одной из наиболее известных программ реабилитации азартных игроков является программа, созданная профессором Крамером в Бруклине. Целью бруклинской программы является осознание азартным игроком ближайших и отдаленных социальных последствий, к которым приводит игра для него самого и его близких. Большое значение в этой программе уделяется профессиональной реабилитации игроков и их трудоустройству. Распоряжение деньгами в течение длительного времени находится под контролем членов семьи или специалиста.

Программа стационарного лечения, предложенная американским специалистом М. Табером^[81], предполагает добровольную (минимум 28–дневную) госпитализацию в специализированный центр. Программа ставит своей задачей достижение двух целей – воздержание от игры и изменение образа жизни, характерного для патологических игроков. Наибольшее внимание уделяется дисциплине, так как у большинства игроков отсутствует способность к самоограничению и порядку. Кроме того, пациенты обязательно посещают специальные занятия, обучаются релаксации и занимаются в психотерапевтических группах. Такая система позволяла достигнуть стойкой ремиссии в течение года у 54% игроков, а у 16% возникали короткие игровые эпизоды с последующим длительным периодом воздержания.

В России известность получила реабилитационная программа В.В.Зайцева, действующая на базе Санкт–Петербургского психоневрологического института им. В.М. Бехтерева. В программе учитываются не только стадии игровой зависимости, но фазы игрового цикла, что позволило автору создать систему психосоциальной помощи, ориентированную как на обучение пациентов способам самоконтроля, так и на восстановление их личного, семейного и профессионального состояния.

К сожалению, невысокие проценты успешной социальной терапии по программам «Двенадцать шагов», «Анонимные игроки» свидетельствуют о том, что полное избавление от игровой зависимости невозможно. Как не бывает полного излечения при наркотической, алкогольной зависимости, так же не бывает случаев полного социальной реабилитации в случае игровой зависимости. Даже после большого срока воздержания после реабилитации у всех этих людей остается потенциальная опасность вернуться к зависимому поведению. В этой связи особое значение приобретает социально–педагогическая профилактика игрозависимости, в которой должны принять участие все субъекты педагогического пространства образовательного учреждения.

Ситуация усугубляется отсутствием педагогических стратегий и технологий профилактики игровой зависимости. По мнению специалистов, исследующих социальные причины игромании, сегодня не существует единой концепции, объясняющей причины возникновения данной зависимости, не описан социальный и психологический портрет игрозависимой личности, что затрудняет организацию эффективной профилактической и реабилитационной деятельности[82].

Суицид. Это поведение личности, продиктованное намерением человека лишить себя жизни, связанное с повы­шенным риском совершения самоубийства. Эта форма откло­няющегося поведения пассивного типа является способом ухода от неразрешимых проблем, от самой жизни.

В разные эпохи и в разных культурах существовали свои оценки этого явления: часто самоубийство осуждали (с точ­ки зрения христианской морали самоубийство считается тяжким грехом), иногда же допускали и считали в опреде­ленных ситуациях обязательным (например, самосожжение вдов в Индии, обычай сати, или харакири самураев). При оценке конкретных суицидальных актов многое зависит от мотивов и обстоятельств, от особенностей личности. Иссле­дования свидетельствуют, что фактором, провоцирующим суицидное поведение, выступает специфическая комбинация таких характеристик, как пол, возраст, образование, соци­альное и семейное положение.

Мировой опыт исследования самоубийств выявляет ос­новные закономерности суицидного поведения. Суициды в большей степени характерны для высокоразвитых стран, и сегодня существует тенденция к увеличению их числа. Суи­цидная активность имеет определенные временные циклы[83]. Соотношение между мужчинами и женщинами примерно таково: 4:1 при удав­шихся самоубийствах и 4:2 при попытках, т.е. суицидное поведение мужчин чаще приводит к трагическому исходу.

Отмечено, что вероятность проявления этой формы откло­нений зависит и от возрастной группы. Самоубийства со­вершаются чаще в возрасте после 55 и до 20 лет, сегодня самоубийцами становятся даже 10– 12–летние дети. Миро­вая статистика свидетельствует, что суицидное поведение чаще проявляется в городах, среди одиноких и на крайних полюсах общественной иерархии.

В России начала XX в. суицидное поведение не получило такого распространения, как в ряде европейских стран. К 80–м г. ситуация существенно изменилась: СССР по частоте самоубийств превзошел некоторые из европейских стран (30 на 100 тыс. населения), затем наблюдалось снижение числа самоубийств до 19 на 100 тыс. населения в 1989 г. Однако тот глубокий социально–экономический кризис, в котором находятся сегодня республики бывшего СССР, вызовет, как считают социологи, новую волну самоубийств[84]. Обнаруживается связь суицидного поведения с дру­гими формами социальных отклонений, в частности, с пьян­ством. Судебной экспертизой установлено: 68% мужчин и 31% женщин покончили с жизнью, находясь в состоянии ал­когольного опьянения. На учете как хронические алкоголики состояли 12% совершивших самоубийство мужчин и 20,2% всех покушавшихся на свою жизнь.

Аг­рес­сивное поведение. Физическое или психическое насилие по отношению к другому человеку также является фор­мой де­ви­ант­но­го по­ве­де­ния. Ис­точ­ни­ком ее раз­ви­тия в социально–политическом плане стало со­ци­аль­ное не­ра­вен­ст­во и борь­ба за жизненные ре­сур­сы, а в социально–психологической плоскости агрессивность расширяется на почве не­раз­ви­тости коммуникативной культуры личности, способности к эмпатии, сочувствию, состраданию. Свой вклад внесли средства мас­со­вой ин­фор­ма­ции, осо­бен­но те­ле­ви­де­ние, культивирующее жестокость и на­си­лие как норму жизни. В частности, повышается уро­вень аг­рес­сии под­ро­ст­ков по от­но­ше­нию к млад­шим школь­ни­кам в учеб­ных за­ве­де­ни­ях. Не­смот­ря на по­пыт­ки ад­ми­ни­ст­ра­ции пре­се­кать школь­ный рэ­кет, ос­корб­ле­ния и по­бои, та­кие си­туа­ции, по оцен­кам под­ро­ст­ков, в шко­лах встре­ча­ют­ся и ко­леб­лют­ся в пре­де­лах от 15 до 40%.

Как это не парадоксально, аг­рес­сия как со­ци­аль­ный фе­но­мен ста­но­вит­ся се­го­дня од­ним из фак­то­ров со­циа­ли­за­ции, в том числе и виде на­си­лия с помощью слова, когда самоутверждение происходит с помощью сло­вес­ных ос­корб­ле­ний другого. Для боль­шин­ст­ва под­ро­ст­ков вер­баль­ная аг­рес­сия ста­ла при­выч­ной ча­стью их по­все­днев­ной жиз­ни и не рас­смат­ри­ва­ет­ся ими как вид на­силь­ст­вен­ных дей­ст­вий. Уни­же­ния личности, ос­корб­ле­ния в адрес другого ста­но­вят­ся ос­но­вой расширения про­ти­во­прав­но­го по­ве­де­ния. С другой стороны, они расширяют социальную базу личностей, испытывающих чув­ст­во не­за­щи­щен­но­сти, бе­зыс­ход­но­сти, по­ни­жен­ную са­мо­оцен­ку, и как следствие – не­га­тив­ное от­но­ше­ние к жиз­ни в це­лом и суи­ци­дальные попытки. По ре­зуль­та­там ис­сле­до­ва­ний старшеклассников около 40% оп­ро­шен­ных учащихся ис­пы­ты­ва­ют по­те­рю смыс­ла жиз­ни; 29% – бе­зыс­ход­ность; 16% – же­ла­ние све­сти сче­ты с жиз­нью; 28% – оз­лоб­лен­ность «на весь свет»; 30% – аг­рес­сию про­тив всех. Аг­рес­сив­ность, оз­лоб­лен­ность, по­те­ря смыс­ла жиз­ни яв­ля­ют­ся важнейшими ин­ди­ка­то­ра­ми состояния ду­хов­но­сти личности. Они уводят человека из зоны от­вет­ст­вен­но­сти за по­иск смыс­ла жиз­ни и выступают важнейшим фактором провокации от­кло­няю­ще­го­ся по­ве­де­ния.