8 страница. Важнейшая цель превентивной педагогики в области профилактики потребления наркотиков в социальном плане состоит в уменьшении спроса на наркотики

4. Организация на базе учебного заведения системы, стимулирующей включение учащихся в активную социально–культурную деятельность, способную существенно повысить «нагрузку» в свободное от учебы время, изменить образа жизни, мировоззрение молодых людей, структурк их потребностей, сформировать социальную направленность личности.

Важнейшая цель превентивной педагогики в области профилактики потребления наркотиков в социальном плане состоит в уменьшении спроса на наркотики, т.е. снижение числа вновь вовлекаемых в процесс наркотизации детей, подростков и молодёжи. Потребителей наркотиков можно условно разделить на активно потребляющих, т.е. существующих больных наркоманией и потенциальных потребителей, т.е. тех, кто на сегодня ещё не является наркоманом, но может им стать. Профилактика наркоманий должна быть направлена прежде всего именно на этот контингент детей и подростков, ибо практика показывает, что все усилия по реабилитации дают положительный процент лечения только в 5%. Учитывая огромный экономический потенциал наркоторговли с соответствующей мотивацией, в рамках образовательных учреждений необходимо противопоставить сильную конкуренцию в виде грамотно выстроенной работы с подростками и молодёжью по пропаганде здорового образа жизни, духовно–нравственному и военно–патриотическому воспитанию, вовлечению учащихся в объединения и клубы по интересам.

Задача педагогов и родителей – формировать условия, снижающие риск приобщения к наркотикам. В образовательном учреждении усилия должны быть сконцентрированы по нескольким направлениям:

– Оптимизация социально–психологической среды общения. Родители и педагоги должны стремиться к взаимопониманию и доверительному отношению с подростками. Важнейшим приоритетом деятельности образовательного учреждения должна стать работа с семьей. Значимость оптимальной среды общения для профилактики и коррекции наркотизации трудно переоценить. Общественное отношение к наркомании сегодня в подав­ляющем большинстве случаев характеризуется как враждеб­но–негативное и отвергающее. Социальная реакция отторжения и из­гнания наркомана со стороны общества, гиперконтроль или эмоциональное отвержение в семье приводят к тому, что нар­коман оказывается на краю общества. Единственная среда, где наркомана принимают без упреков, агрессии и отторжения – это среда, в которой господству­ет культура потребления наркотиков и других психоактивных веществ. «Выдавливание» наркомана из «нормального» обще­ства приговаривает его к жизни в среде, которая в психологи­ческом смысле разрушает его еще сильнее, чем наркотики, но вне которой наркоман уже не способен существовать[121].

– Формирование высокой мотивации к общественно–полезной деятельности и духовно–нравственному развитию личности.

– Создание возможностей для проведения полноценного и развивающего досуга.

– Грамотная просветительская работа, информирование учащихся и родителей о вредном воздействии наркотиков, возможных катастрофических последствиях данной формы зависимого поведения.

– Воспитание критического и нетерпимого отношения к лицам, употребляющим наркотики. Превентивная педагогика должна быть направлена на широкую пропаганду здорового образа жизни, повышение уровня информированности об объективных последствиях приема наркотиков, проведение просветительных мероприятий, организацию полноценного досуга, включение личности в социально–значимую деятельность

– Духовно–нравственное развитие личности. Формирование духовности поможет воспитать «наркотическую стойкость», т.е. психологическую готовность к отказу от пробы любых одурманивающих веществ, даже однократной, особенно, когда молодые находятся в ситуациях высокого риска приобщения.

5. Социально–культурный контекст расширения спектра девиантной активности молодежи

Сегодняшняя ситуация ценностно–нормативной и социально–культурной неопределенности снижает роль институциональных каналов социализации и повышает значимость социализирующего влияния непосредственного окружения, СМИ, образцов массовой культуры; изменяет соотношение субъективной значимости общественных и личных интересов; ослабляет идентификацию личности с государством и обществом и стимулирует рост личностной автономии, отчуждение от традиционных моральных норм. В этом контексте методологический конструкт исследования педагогики профилактики девиантного поведения предполагает анализ состояния социализации молодежи в ключевых сферах жизнедеятельности – в образовательном учреждении, в семье, в неформальных группах и субкультурных сообществах; выделение и последовательное рассмотрение факторов влияния и групп рисков формирования зависимого поведения.

Процесс формирования девиантного поведения обусловлен многими факторами – социальными, культурными, психо­логическими и др. Все они достаточно глубоко и системно изучены в рамках специальных исследований. На рост девиантных форм поведения определенное влияние оказывают макрообъективные факторы, в том числе растущее пространство социальных рисков пострансформационного периода развития российского общества, изменения в сфере общественного сознания, связанные с актуализацией таких негативных черт этнокультурного менталитета как агрессивность, подозрительность, нетерпимость к чужому мнению.

В специальной литературе обсуждалась также проблема наследственной отягощенности тех или иных форм девиации психическими заболеваниями[122]. В частности, выявленная тенденция к накоплению гедонических черт характера у родственников больных, а также повышенная встречаемость этих черт у наркозависимых могут свидетельствовать о конституциональной предрас­положенности к проявлению этих черт у последних, причем преимущественно по мужской линии. Возникновению и высокопрогредиентному течению нарко­мании также способствуют: пре–, пери–, постнатальная пато­логия; черепно–мозговые травмы, тяжелые и длительные со­матические заболевания; астеническая конституция; употреб­ление токсических ингалянтов на этапе поисковой наркомании («аддиктивное поведение»), начатое в детском возрасте[123].

В качестве фактора ри­ска рассматривалась задержка полового созревания, которая чаще всего свя­зана с конституциональным замедлением развития и имеет пси­хологические последствия. Переживание отставания по ряду признаков от своей возрастной группы само по себе травми­рует подростка: могут появиться чувство неполноценности, нарушение идентичности, дисморфобии. Рано созревающие подростки в среднем пользуются большей симпатией у окру­жающих, они более уравновешенны, менее робки. В противо­положность этому у поздно созревающих – больше опасений, беспокойств, вплоть до злобности, обнаруживается масса ком­пенсаторных механизмов[124]. Исследовались взаимосвязи между различной патологией развития детской психики и последующим асоциальным поведением и злоупот­реблениями психоактивными веществами[125]. В частности, замечено влияние синдрома расстройства внимания у детей (СДВГ), проявляющееся в сложности в дове­дении дел до конца, трудностях в общении с близкими взрослыми и с детьми. Оказалось, что около половины детей с СДВГ имеют дополнительные нарушения поведения, связанные с физической агрессивностью. Именно эти дети впоследствии чаще злоупотребляли наркотиками, имеют склонность к алкоголю.

Для решения педагогических задач данные факторы имеют определенное значение, объясняя всю сложность феномена зависимого поведения. Однако в социально–педагогическом плане основной акцент целесообразно сделать на социально–культурных факторах, которые косвенно подлежат учету и оптимизации, а также на совокупности личностных предпосылок, связанных со специфической системой ценностей, определенными психологическими особенностями личности.

Девиантное поведение в ус­ло­ви­ях социальной трансформации рос­сий­ско­го об­ще­ст­ва является следствием объ­ек­тив­ных и субъективных процессов, на­ру­ша­ющих естественную интеграцию личности в социум. Взаи­мо­дей­ст­вие лич­но­сти с со­ци­аль­ной сре­дой в таком случае вызывает отклоняющиеся формы поведения, не со­гла­сую­щие­ся с су­ще­ст­вую­щей нор­ма­тив­ной сис­те­мой и выступающие способом компенсации отсутствующих условий конструктивной социализации.

Девиантное поведение детерминировано мно­го­об­ра­зи­ем при­чин­но–след­ст­вен­ных фак­то­ров – социальных, экономических, политических, культурных, психологических, бытовых и т.д. В ус­ло­ви­ях пе­ре­хо­да рос­сий­ско­го об­ще­ст­ва к ры­ноч­ным от­но­ше­ни­ям негативную динамику девиантного поведения подростков предопределяет совокупность различных факторов.

В такой ситуации педагогические функции образовательных учреждений значительно усложняются. Дело в том, что радикальные изменения, происходящие в жизни нашего общества, в том числе в сфере образования, породили множество проблем, требующих всестороннего осмысления. Следовательно, помимо решения чисто образовательных и воспитательных задач, образовательное учреждение должно способствовать решению проблем, выходящих за границы традиционно понимаемого образовательного пространства.

Охарактеризуем ключевые социально–культурные проблемы, которые провоцируют рост девиантных форм подростковой активности.

Дисфункция традиционных институтов воспитания и социализации. Зона девиации сегодня расширяется на фоне изменения функций традиционных институтов воспитания и социализации и отсутствия эффективной системы профилактики ненормативного поведения в образовательных учреждениях. В последние годы произошла существенная деформация дея­тель­но­сти традиционных ин­сти­ту­тов со­циа­ли­за­ции: се­мьи, вос­пи­та­ния, пра­ва, об­ра­зо­ва­ния. Со­циа­ли­за­ция в со­вре­мен­ной Рос­сии со­дер­жа­тель­но из­ме­ни­лась в свя­зи с по­ли­ти­ко–идео­ло­ги­че­ски­ми про­цес­са­ми, про­ис­хо­дя­щи­ми в об­ще­ст­ве, в ко­то­ром на сме­ну идео­ло­гии то­та­ли­та­риз­ма при­шел плю­ра­лизм, соз­дающий си­туа­цию сти­хий­ной со­циа­ли­за­ции. На преимущественно стихийный характер социализации молодежи в российском обществе обращает внимание Ю.А. Зубок, отмечающая такие факторы отклоняющегося развития молодых людей, как нарушение воспроизводства жизненных сил, неопределенность возможностей жизненного старта и неопределенность возможностей самореализации, ценностно–нормативную неопределенность, а также неопределенность идентичности, актуализирующиеся в условиях повышенного социального риска[126]. Солидаризируясь с точкой зрения Ю.А. Зубок, другой известный отечественный исследователь социализации А.И. Ковалева полагает, что утрата советской модели социализации в современном российском обществе была обусловлена трансформацией основных институтов социализации, деформацией ценностно–нормативного механизма социальной регуляции и становлением новой системы социального контроля, способствующего формированию дисбаланса организованных и стихийных процессов социализации в сторону стихийности[127].

В советский период процесс социализации был интегрирован в целостную систему идеологического воспитания, длительно сохранявшего неизменность и осуществлявшегося всеми официальными институтами, что обеспечивало всеобщность, межгенерационное единство и преемственность понимания духовно–нравственных и правовых норм и ценностей, их вписанность в контекст социального проекта будущего и вытекающих из него личностных смыслов, политико–идеологическую стабильность и определенность. Несмотря на ограниченность идеологически ориентированного общественной педагогической системы, она поддерживала социализацию молодежи на уровне достаточной эффективности.

Сегодня практически разрушена система социально–культурных институтов и учреждений воспитания, обеспечивающих ранее культурно–историческую преемственность поколений, создающих условия для производства, сохранения и распространения культурных ценностей, норм, смыслов, формирующих нормативно–регулирующую и развивающую социокультурную среду обитания личности. Сегодня социализация происходит в деформированном (духовно, структурно) социуме, под общим воздействием политических, социально–экономических, культурно–образовательных и демографических процессов. Институты социализации (семья, школа, средства массовой информации, армия, общественные объединения и т.д.) в силу своей разобщенности, выступают как конкурирующие и не связанные между собой образования, находящиеся к тому же в неравных условиях для распространения своего воздействия.

По сути, социализация молодежи как элемент социального воспроизводства в условиях неопределенности происходит по деформированным траекториям, под неконтролируемым влиянием множества разнонаправленных факторов. Девиантно–провоцирующий характер социального воспроизводства, осуществляемого через ослабленные институциональные механизмы и в ситуации неопределенности ценностно–нормативных оснований жизни общества, повышенная непредсказуемость и стихийность социальных процессов приводит к высокой концентрации риска в российском обществе (П.С.Самыгин). Расширенное воспроизводство риска, связанное с социальной неопределенностью и дисфункцией институтов социального воспроизводства, придает процессу социализации молодежи отклоняющийся характер.

Существенные изменения произошли в армии, которая перестала быть местом возмужания и превратилась в военно–политический полигон – прохождение обязательной воинской службы из почетной обязанности превратилось в наказание – в силу роста «дедовщины» в ее особо жестоких формах. Результатом прохождения службы является ухудшение физического здоровья, искажение психики, возрастание озлобленности и жестокости, формирование садистских наклонностей. Чувство социальной отверженности и вседозволенности зачастую приводит к противоправным действиям и суициду как во время прохождения службы, так и после нее.

Рост девиации молодежи обусловлен также легализацией и экспансией криминальных субкультур, втягивающих в зону противоправного поведения подрастающее поколение.

Специфическими для посттрансформационного российского общества фактором риска девиаций стала деформализация нормативно–правового регулирования социальных практик, преимущественная ориентация субъектов всех уровней на неформальные правила игры, фактически возведенные в статус новых норм, создание обширного теневого сектора социальной жизни, взаимодействия в рамках которого полностью выпадают из сферы правового регулирования. Повседневные практики представителей управленческих, властных и правоохранительных структур, бизнес–элиты содержат значительный нелегальный и даже противоправный компонент, что способствует распространению криминальных моделей поведения и закреплению прочной ассоциации с ними социального успеха в сознании рядовых граждан и и прежде всего молодежи. Неопределенность в правовой сфере, систематическое нарушение правовых норм со стороны государственных и общественных структур в различных сферах образуют непосредственный социально–правовой контекст, который можно рассматривать как макрообъективный фактор, формирующий у молодежи представление о своей правовой незащищенности, о низкой ценности государства и права, определяющий отклоняющийся характер молодежной активности.

Духовный кризис общества. Резкие изменения в системе ценностей вызвали духовный кризис общества, который становится реальной угрозой разрушения душевного здоровья нации. Духовную угрозу несут самые различные факторы, в том числе и те, которые происходят внутри образовательного института: интенсивные модернизационные процессы, некритичное заимствование и насильственное внедрение экономических и политических моделей; разрушение базовых ценностей христианской культуры в результате экспансии нетрадиционных религий; манипулирование с помощью СМИ общественным сознанием (дезинформация, избыточно натуралистическая демонстрация сцен жестокости, убийств, расправ, насилия, распущенности); целенаправленное навязывание асоциальных и противоправных эталонов поведения и стилей жизни; стимулирование противоправного поведения за счет подачи безоценочной информации о формах и способах преступного поведения, путем акцентирования беспомощности органов правопорядка, что создает иллюзию силы безнаказанности преступников и т.д.).

Кризис проявляется в различных областях жизнедеятельности современного человека и общества. Расширению зоны девиации способствует прежде всего социально–культурная аномия, т.е. неспособность культуры задавать человеку ценностно–нормативную планку его бытия. Это связано с тем, что за последние два десятилетия в системе культуры произошла глобальная трансформация ценностных ориентаций и образа жизни – в сторону усиления субъективной значимости и привлекательности асоциальных форм активности и способов самоутверждения. Расширение спектра девиантного поведения и рост асоциальных форм самовыражения (преступность, наркотики, алкоголизм) во многом связаны с деформацией ценностно–нормативной системы общества, размыванием и девальвацией социально–позитивных ценностей и нравственных идеалов, вытеснением традиционных для культуры стереотипов поведения и стилей жизни. Культурная среда жизнедеятельности не способна удерживать личность в рамках нормы. Более того, современный культурный контекст в некотором смысле даже спо­соб­ст­вует де­со­циа­ли­за­ции лич­но­сти, по­те­ре жиз­нен­ных ори­ен­ти­ров, фор­ми­ро­ва­нию асо­ци­аль­ных стилей жизни. На этом фоне происходит распространение среди большой части молодежи антиобщественных взглядов, представлений и установок, допускающих, оправдывающих, поощряющих либо провоцирующих нарушения норм морали и права. В общественном мнении культивируются ценности и нормы криминальной среды, стереотипы правонарушающего поведения, оправданного материальными, моральными, социальными, экономическими, политическими и иными соображениями. Коммерциализации подверглись сегодня не только экономика, но и нравственные ценности, культура, само отношение к подрастающему поколению. Значительная часть детей оказалась в положении изгоев общества (бродяги, нищие, наркоманы, алкоголики и т.п.), стали объектами преступных сделок (усыновления, квартирные махинации, нарко – и порнобизнес). Зависимость встроена в стиль жизни «человека потребляющего», который одновременно есть «человек зависимый».

Наиболее остро ценностно–нормативная динамика общества сказывается на процессах личностной идентичности молодежи. В связи с концептуальным изменением духовного базиса и отсутствием этического идеала российское общество переживает кризис идентичности. В этой связи педагогический процесс должен в значительной мере подчинен решению проблемы личностной идентичности подростков, которая приобретает в последнее время особую значимость. Особую остроту тема идентичности приобретает для педагогики, поскольку кризис рождает весьма актуальные проблемы личностного самоопределения для подрастающего поколения[128]. В отсутствие общепринятых идеалов, принципов и норм взрослеющий человек не в состоянии обрести собственную идентичность. Ценности индивидуализма, национализма, меркантилизма и гедонизма, которые активно пропагандируются взамен коллективизма, интернационализма, атеизма, лишь усугубляют проблему духовно–нравственного, социального и профессионального самоопределения молодых людей. В результате молодой человек сталкивается с крайней противоречивостью оценок, суждений, норм и требований. Задача самоопределения в таких условиях становится весьма проблематичной. Те, кто по своему положению в обществе или по роду деятельности должен ее решать (воспитатели, родители, педагоги–профессионалы), сами пребывают в похожем состоянии. Этим частично объясняется отсутствие педагогической стратегии, конфликт между традиционными и новаторскими системами воспитания.

Таким образом, социализация молодежи и обретение ее идентичности сегодня протекают в крайне неблагоприятной общественной атмосфере: усилении криминогенности общества, росте преступности (в том числе детской), насилия, открытой пропаганде распущенности нравов. Институты воспитания в современных условиях не имеют четких духовно–нравственных ориентиров. Снижение требовательности к художественному уровню искусства в условиях дикого рынка обрушило на население поток низкопробной литературы, третьесортного зарубежного кино и легковесной музыки, которые в значительной мере деформировали эстетический вкус населения. В результате молодое поколение все больше удаляется от подлинной культуры, и прежде всего в сфере нравственности.

Сегодняшняя духовная атмосфера становится существенном фактором, провоцирующим расширение различных форм зависимого поведения. Все более широкое распространение получают псевдо–ценности, пропагандирующие шокирующие и асоциальные способы самовыражения. Изощренными и немыслимыми способами в неокрепшее мировоззрение детей врываются элементы образа жизни, связанные с алкоголем, табаком и наркотиками. Ежедневно дети могут наблюдать по телевизору персонажей, живущих в богатстве и роскоши на деньги от продажи наркотиков, изучая Интернет, могут наткнуться на сайт, где агитируют за легализацию марихуаны. Подростки видят, что курят их любимые кинозвезды и слушают песни, где герои в экстазе от алкогольного или наркотического опьянения. Наркотики стали непременным атрибутом вечеринок, концертов молодежной музыки, объектом познания и первого собственного опыта у молодежи. Стены домов, вагоны электропоездов расписаны названиями модных наркотиков. Для некоторых молодежных групп стало модным принимать наркотики, которые становятся атрибутом признания, крутизны и успеха.

Деструктивное воздействие СМИ. Расширение спектра асоциальных форм поведения происходит под воздействием информационной среды. Сегодня важнейшим инструментом формирования духовного мира, ценностных ориентаций, социальных установок новых поколений выступают электронные средства массовой информации – как наиболее доступные и способные контролировать значительную часть досуга молодежи, зачастую транслируя далеко не лучшие образцы массового искусства. Введение конституционного запрета на цензуру резко расширили и преобразовали информационное поле, в котором происходит воспитательный процесс. В условиях широкой доступности информации, распространяемой через прессу, телевидение, радио, Интернет и др., на подростков и молодежь обрушивается поток низкопробной продукции, пропагандирующей праздный образ жизни, насилие, преступность, проституцию, наркоманию. Современные СМИ активно формируют новый социальный тип человека – «человека зависимого» – от той глобальной массовой культуры, которая его сформировала и тех социальных паттернов, которые она ему привила и сделала образцом для подражания. СМИ создают атмосферу, в которой распространяются и терпимо принимаются социумом различного рода отклонения, ранее отвергаемые и осуждаемые культурой. СМИ задают образцы поведения с ярко выраженной девиационной (и прежде всего криминальной) направленностью. Сегодня наблюдается небывало широкое внедрение криминилизованных норм в обычное общество – большинство криминальных историй сопровождается демонстрацией ярких и броских атрибутов преступности (внешности, формы поведения). Подросток, испытывающий в жизни затруднения – социальный, психологический дискомфорт, частые неудачи, отсутствие возможности самореализации, желание самоутвердиться, боязнь стать изгоем – начинает сравнивать себя с транслируемым образом и зачастую находит большое сходство во внешних признаках. Подросток готов идентифицировать себя с такими «героями»: срабатывает конформизм, боязнь или нежелание изменить свой образ, отсутствие вариантов иного поведения; кроме того, такие образцы задают красивую планку самореализации и компенсации собственной неполноценности путем копирования «успешного» поведения (вплоть до правонарушений) лиц с идентичными внешними признаками.

Влияние СМИ, особенно теле– и видеопродукции на развитие наркомании и алкоголизма велико и многогранно. ТВ, как и пресса, непосредственно стимулируют потребление алкоголя и наркотиков своим воздействием на формирование нездорового образа жизни. Восхваление дурного, безнравственного образа жизни, основанного на употреблении спиртных напитков, курении, гомосексуализма, агрессии, сцен истязаний и насилия отрицательно сказывается на духовном формировании личности и ее поведении, особенно детей и подростков.

Расширению ненормативного поведения молодежи способствует утверждаемая СМИ идеология потребительства, декларируемая при­ори­тет ма­те­ри­аль­ных цен­но­стей над ду­хов­ны­ми. Позиционирование социально–статусных стилей жизни с высокими стандартами потребления, уси­ле­ние праг­ма­тиз­ма стимулируют рост лич­но­ст­ных при­тя­за­ний, ко­то­рые не мо­гут быть дос­тиг­ну­ты за­кон­ным пу­тем в силу лич­но­ст­ных, про­фес­сио­наль­ных и об­ра­зо­ва­тель­ных ресурсов подростков. Это заставляет огромную армию молодых людей осуществлять свои стилевые притязания в зоне асоциального и противоправного поведения. В погоне за сенсацией и прибылью газеты и телепрограммы сеют страхи, формируют катастрофический тип сознания, обессмысливают любые позитивные усилия по строительству собственной судьбы.

Жестокость молодежи и подростков, которая наблюдается в жизни, во многом формируется в детском сознании при просмотре западных фильмов, и только потом реализуется в жизни на улице. Эти же средства массовой информации формируют молодёжную субкультуру асоциальной направленности. Кино, телевидение, видеопродукция, журналы первую очередь воздействуют на психику и сознание детей и подростков. Можно ставить вопрос о краже у родителей и общества целого поколения, о краже у молодёжи её же собственного счастья. Известный американский рок–музыкант Давид Кросби так говорил об этом: «Я понял, что я мог бы сделать, это украсть у них детей. И теперь, я думаю, что это единственно правильный путь. Говоря так, я не имею в виду похищение, а только изменение системы человеческих ценностей, что весьма эффективно «отчуждает их от мира родителей»[129]

Но овладение душами молодых людей имеет и коммерческий мотив – те, кто «делает» молодёжную культуру, определяет её направления и влияет на средства массовой информации, неплохо на этом зарабатывает. Почти все элементы молодежной субкультуры и раскручиваемые стили жизни имеют спроектированные атрибуты потребительского поведения. Так что путь к кошелькам молодых людей и их родителей лежит через удовлетворение их низменных страстей.

Видный американский кинокритик, писатель и публицист Майкл Медвед подчеркивает страшную разрушительную силу, проводимую программой Голливуда по развращению детей и юношества. Он приводит в пример кинофильм «Посмотри, кто говорит – 3», который адресован детям, но прославляет внебрачные связи родителей. «Америка... теперь создаёт ничего не стоящие, вульгарные и разрушительные произведения, пропагандирующие секс и насилие». Он сообщает, телевидение и кино практически открыто развращают молодёжь, адресуя ей: «Если вы в возрасте 15 лет не ведёте активной половой жизни, то что–то с вами не так, вы плохо живёте». Средства массовой информации устанавливают «нормы» жизни, активно меняют нравственные ценности. «Если мы посмотрим на Америку сквозь призму фильмов, может показаться, что там живут одни сексуальные меньшинства, а средний американец постоянно меняет партнёра». Другой американец, Пол Лауэр, филолог и профессиональный музыкант, сказал: «В 60–ые годы в Америке началась революция под лозунгом «Секс, наркотики и рок–н–ролл». И эта «революция» американцам прекрасно удалась. Действительно, с 60–х годов ХХ века по миру прокатилась волна социально–духовно–нравственной революции, которая «смела» на своём пути христианскую нравственность и подвела мир к морально–этическому и культурному краху[130].

Деформация педагогических функций семьи как базового института первичной социализации. За последние годы в значительной мере утрачены педагогические функции семьи. Как известно, воспитание должно осуществляться, прежде всего, в семье. Семья – первая ступень в жизни человека, она с раннего возраста направляет сознание, волю, чувства детей. Многое зависит многое от того, каковы здесь традиции, какое место занимает в семье ребенок, какова по отношению к нему воспитательная линия членов семьи. Под руководством родителей ребенок приобретает свой первый жизненный опыт, элементарные знания об окружающей действительности, умения и навыки жизни в обществе. К сожалению, сегодня семья переживает не лучшие времена. Выросло отчуждение между родителями и детьми. Утрачены традиции народной педагогики. Многие родители или не могут воспитывать своих детей в силу недостаточного образования и низкого уровня общепедагогических знаний, или не хотят, считая воспитание школьным делом. Педагоги, в свою очередь, не находя общего языка с учащимися и не всегда справляясь с решением возложенных на них образовательных и воспитательных задач, склонны обвинять в этом родителей. В результате – взаимное недоверие и неуважение, жертвой которого становится ребенок. В этих условиях образовательное учреждение должно помочь семье и одновременно вернуть свой традиционный авторитет, когда учитель был помощником и другом семьи. Для решения этой важнейшей задачи следует объединить усилия психологов, социальных педагогов, медицинских работников в рамках специализированной службы семьи, способной оказывать разностороннюю социально–психологическую и педагогическую помощь родителям и детям.

Низкая эффективность государственной политики в сфере образования и организации досуга. Арсенал молодежной политики государства довольно велик, так что теоретически способов обеспечения равных возможностей для полноценного отдыха подростков достаточно. Совокупность факторов, определяющих прямо или косвенно объективные возможности для отдыха, можно представить следующим образом: правовой фактор – законодательные акты, регулирующие деятельность молодежи; экономические факторы – размер капитальных вложений в сферу досуга, уровень производства товаров и услуг данной сферы (культурного и спортивного инвентаря; услуг учреждений культуры и досуга), уровень цен на данные товары и услуги; территориальные факторы – обеспеченность учреждениями культуры и досуга, их размещение в данном населенном пункте; социально–экономические факторы – уровень заработной платы и общий уровень жизни населения; информационный фактор – развитие и деградация личности в СМИ (пропаганда здорового образа жизни, осведомленность подростка о вреде принятия алкоголя, наркотиков). В глобальном плане молодежная политика включает поддержку семьи, улучшение системы образования и пр. Создавая благоприятные условия для творческой, самостоятельной деятельности молодежи в период досуга, государство обеспечивает обратную связь развития личности подростка.