Глава третья. Таким образом, ясно, что рассмотрение каждой от­дельной способности души есть наиболее подобающее исследование самой души.

Что касается упомянутых способностей души, то, как мы уже сказали, одним существам они присущи все, другим — некоторые из них, иным — только одна. Мы назвали растительную способность, способности стремления, ощущения, пространственного движения, размышления. Растениям присуща только растительная способность, другим существам — и эта способность, и способность ощущения; и если способность ощущения, то и способность стремления. Ведь стрем­ление — это желание, страсть и воля; все животные обладают по крайней мере одним чувством — осяза­нием. А кому присуще ощущение, тому присуще также испытывать и удовольствие и печаль, и приятное и тягостное, а кому все это присуще, тому присуще и же­лание: ведь желание есть стремление к приятному. Да­лее, животные имеют ощущение, вызываемое пищей; именно осязание есть такое ощущение. В самом деле, все животные питаются чем-то сухим и влажным, теп­лым и холодным, а все это воспринимается посредством осязания. Другие ощущаемые свойства воспринимают­ся осязанием привходящим образом: ведь ни звук, ни цвет, ни запах ничего не прибавляют к питанию. Что касается вкуса, то он одно из осязательных ощущений. Голод и жажда — это желания, а именно: голод — же­лание сухого и теплого, жажда — холодного и влажно­го, вкус же есть как бы приправа к ним. Все это требует {399} выяснения в дальнейшем, теперь же ограничимся утверждением, что животным, обладающим чувством осязания, присуще также стремление. А присуще ли им воображение, это еще неясно и должно быть рассмот­рено в дальнейшем. Кроме того, некоторым живым су­ществам присуща способность к движению в простран­стве, иным — также способность размышления, т. е. ум, например людям и другим существам такого же рода или более совершенным, если они существуют. Таким образом, ясно, что определение души одно в том же смысле, в каком определение геометрической фигуры одно. Ведь ни в последнем случае нет фигуры помимо треугольника и производных от него фигур, ни в первом случае душа не существует помимо пере­численных способностей души. Однако, так же как для фигур возможно общее определение, которое подходит ко всем фигурам, но не будет принадлежать исключительно к какой-либо одной фигуре, точно так же об­стоит дело и с упомянутыми душами. Однако было бы смешно, пренебрегая указанным определением, искать в этих и других случаях такое общее определение, ко­торое было бы определением, не относящимся ни к од­ной из существующих вещей и не соответствующим особой и неделимой форме вещи. С относящимся к ду­ше дело обстоит почти так же, как с фигурами, вот в каком еще смысле. А именно: и у фигур, и у оду­шевленных существ в последующем всегда содержится в возможности предшествующее, например: в четырех­угольнике — треугольник, в способности ощущения — растительная способность. Поэтому надлежит относи­тельно каждого существа исследовать, какая у него душа, например: какова душа у растения, человека, животного. Далее нужно рассмотреть, почему имеется такая последовательность. В самом деле, без раститель­ной способности не может быть способности ощуще­ния. Между тем у растений растительная способность существует отдельно от способности ощущения. В свою очередь без способности осязания не может быть ни­какого другого чувства, осязание же бывает и без других чувств. Действительно, многие животные не обла­дают ни зрением, ни слухом, ни чувством обоняния. А из наделенных ощущениями существ одни обладают способностью перемещения, другие нет. Наконец, со­всем немного существ обладают способностью рассуждения {400} и размышления. А именно: тем смертным суще­ствам, которым присуща способность рассуждения, присущи также и все остальные способности, а из тех, кому присуща каждая из этих способностей, не всяко­му присуща способность рассуждения, а у некоторых нет даже воображения, другие же живут, наделенные только им одним. Что касается созерцательного ума (rioys theoretikos), то речь о нем особая[60].

Таким образом, ясно, что рассмотрение каждой от­дельной способности души есть наиболее подобающее исследование самой души.