Глава четырнадцатая. Полицейский дает адвокату два карманных пистолета

Подойдя к дому N 14 на улице Понтуаз, Мариус поднялся на второй этаж испросил полицейского пристава. - Господин полицейский пристав сейчас в отсутствии, - сказал один изписарей, - но его заменяет надзиратель. Может быть, вы поговорите с ним? Увас спешное дело? - Да, - ответил Мариус. Писарь ввел его в кабинет пристава. За решеткой, прислонившись к печкеи приподняв заложенными назад руками полы широкого каррика о трехворотниках, стоял рослый человек. У него было квадратное лицо, тонкие,плотно сжатые губы, весьма свирепого вида густые баки с проседью и взгляд,выворачивающий вас наизнанку. Этот взгляд, можно сказать, не толькопронизывал вас, но обыскивал. С виду человек этот казался почти таким же хищным, таким же опасным,как Жондрет; встретиться с догом иногда не менее страшно, чем с волком. - Что вам угодно? - обратился он к Мариусу, опуская обращение "сударь". - Вы - господин полицейский пристав? - Его нет. Я его заменяю. - Я по весьма секретному делу. - Говорите. - И весьма срочному. - Говорите скорее. Этот спокойный и грубоватый человек пугал и в то же время ободрял. Онвнушал и страх и доверие. Мариус рассказал ему обо всем: о том, чточеловека, которого он, Мариус, знает лишь с виду, собирались нынче вечеромзаманить в ловушку; что, занимая комнату по соседству с притоном, он, МариусПонмерси, адвокат, услышал через перегородку об этом заговоре; что фамилиянегодяя, придумавшего устроить западню, Жондрет; что у него есть сообщники,по всей вероятности, "хозяева застав", в том числе Крючок, по прозвищуВесенний, он же Гнус; что дочерям Жондрета поручено стоять на карауле; чточеловека, которому грозит опасность, никоим образом предупредить нельзя,потому что даже имя его неизвестно; что, наконец, все должно произойти вшесть часов вечера, в самом глухом конце Госпитального бульвара, в доме N50/52. Когда Мариус назвал номер дома, надзиратель поднял голову и бесстрастноспросил: - Комната в конце коридора? - Совершенно верно, - подтвердил Мариус и добавил: - Разве вы знаетеэтот дом? Надзиратель помолчал, затем ответил, подставляя каблук сапога к дверцетопившейся печи, чтобы согреть ногу: - По-видимому, так. Он продолжал цедить сквозь зубы, обращаясь не столько к Мариусу,сколько к собственному галстуку: - Тут без Петушиного часа не обошлось. - Его слова поразили Мариуса. - Петушиный час... - повторил он. - В самом деле, я слышал эти слова. Он рассказал надзирателю о диалоге между лохмачом и бородачом, наснегу, за стеной на Малой Банкирской улице. Надзиратель пробурчал: - Лохматый - должно быть, Брюжон, а бородатый - Пол-Лиарда, он же ДваМиллиарда. Он снова опустил глаза и предался размышлениям. - Ну, а насчет папаши Бесфамильного, - присовокупил он, - я тожедогадываюсь... Так и есть, я подпалил каррик!.. И чего они всегда так жаркотопят эти проклятые печки! Номер пятьдесят-пятьдесят два. Бывшеедомовладение Горбо. Он взглянул на Мариуса: - Вы видели только бородача и лохмача? - И Крючка. - А этакого молоденького франтика? - Нет. - А огромного плечистого детину, похожего на слона из зоологическогосада? - Нет. - А этакого пройдоху, с виду старого паяца? - Нет. - Ну, а четвертый - тот вообще невидимка, даже для своих помощников,пособников и подручных. Нет ничего удивительного, что вы его не заметили. - Действительно, не заметил. А что это за люди? - спросил Мариус. - Впрочем, это совсем не их час... - вместо ответа сказал надзиратель. Он помолчал, потом заговорил снова: - Пятьдесят-пятьдесят два. Знаю я этот сарай. Нам в нем спрятатьсянегде, артисты нас сразу заметят. И отделаются тем, что отменят водевиль.Это народ скромный. Стесняется публики. Нет, это не годится, не годится. Яхочу услышать, как они поют, и заставлю их поплясать. Закончив этот монолог, он повернулся к Мариусу и спросил, глядя на негов упор: - Вы боитесь? - Кого? - Этих людей? - Не больше, чем вас, - мрачно отрезал Мариус, заметив наконец, чтосыщик ни разу не назвал его сударем. Надзиратель посмотрел на Мариуса еще пристальнее и произнес с какой-тонравоучительной торжественностью: - Вы говорите, как человек смелый и честный. Мужество не страшитсязрелища преступления, честность не страшится властей. - Все это хорошо, но что вы думаете предпринять? - прервал его Мариус. Надзиратель ограничился таким ответом: - У всех жильцов дома пятьдесят-пятьдесят два есть ключи от наружныхдверей; ими пользуются, возвращаясь ночью к себе домой. У вас есть такойключ? - Да, - ответил Мариус. - Он при вас? - Да. - Дайте его мне, - сказал надзиратель. Мариус вынул ключ из жилетного кармана, передал его надзирателю иприбавил: - Послушайтесь меня, приходите с охраной. Надзиратель метнул на Мариуса такой взгляд, каким Вольтер подарил быпровинциального академика, подсказавшего ему рифму, и, запустив обе руки,обе свои огромные лапищи, в бездонные карманы каррика, вытащил оттуда двастальных пистолета, из тех, что называются карманными пистолетами. Протянувих Мариусу, он заговорил быстро, короткими фразами: - Возьмите. Отправляйтесь домой. Спрячьтесь у себя в комнате. Пустьдумают, что вы ушли. Они заряжены. В каждом по две пули. Наблюдайте. Вы мнеговорили, в стене есть щель. Пусть соберутся. Не мешайте им сначала. Когдарешите, что время пришло и пора кончать, стреляйте. Только не спешите.Остальное предоставьте мне. Стреляйте в воздух, в потолок - все равно куда.Главное - не спешите. Выждите. Пусть они приступят к делу, вы - адвокат, выпонимаете, как это важно. Мариус взял пистолеты и положил их в боковой карман сюртука. - Очень топорщится, сразу заметно. Лучше суньте их в жилетные карманы,- сказал надзиратель. Мариус спрятал пистолеты в жилетные карманы. - А теперь, - продолжал надзиратель, - нам нельзя терять ни минуты.Посмотрим, который час. Половина третьего. Сбор в семь? - К шести, - ответил Мариус. - Время у меня есть, - сказал надзиратель, - а всего остального ещенет. Не забудьте ни слова из того, что я вам сказал. Паф! Один пистолетныйвыстрел. - Будьте покойны, - ответил Мариус. Когда он взялся за ручку двери, собираясь выйти, надзиратель крикнул: - Кстати, если я вам понадоблюсь раньше, приходите сюда или пришлитекого-нибудь. Спросите полицейского надзирателя Жавера.