Глава 25. На балкон Федор вышел только на следующий день утром

Засада

На балкон Федор вышел только на следующий день утром. Оглядев все сооружение при дневном свете, он невольно крякнул. Такого он не ожидал.

Трудно сказать, почему местное население питало такую любовь к монументальным сооружениям, способным пережить века, Может просто они знают технологии с помощью которых можно легко работать с камнем? – подумал он, вспомнив многокилометровую галерею, вырубленную в скале по пути в Снежин.

Лестница до моста была, этажей в тридцать и, вырублена прямо в горе. То есть, представьте себе ровную отвесную стену, в которую вгрызся крот и, пробурил или прокапал, в данном случае прорубил лестницу, прямо, в отвесной стене. Самих ступеней видно не было, их скрывала грубо вытесанная, именно вытесанная, а не построенная калонада с широкими, низкими полукруглыми арками, поднимающимися вверх, под углом градусов в сорок, несколько сотен арок.

Федор ужаснулся, прикинув тот труд, который нужно было затратить на эту работу в, никому не известном месте, в такой дали от жилья и вообще человеческих глаз.

- Любуешься? – спросила подошедшая сзади Рона. Федор вздрогнул и, вдруг понял, что в своей опеке, по отношению к нему, тетушка частенько начала напоминать Сунильду.

- Да вот прикидываю трудодни каменотесов, а также, затраченное время и средства, - честно ответил Федор.

- Ааа..., - задумчиво протянула эскад, - время и средства, значит, считаешь, ну, ну, экономный ты наш. А я думала, любуешься творением своего предка.

- В каком смысле? – насторожился Федор.

- В прямом, - ответила полубогиня, - эту лестницу, балкон и мост создал Маргоз, когда пробирался через подземелья, во время войны богов. Чтобы помешать ему пройти Кларс расколол горы, но, как видишь, он прошел.

- Пошли на лестницу, наивный ты наш, тебя ждут, кто попало и просто так здесь не пройдет, так что, тебе по праву крови идти первым, сын Маргоза, - закончила она беседу.

* * *

Стоя у начала лестницы, Федор рассматривал вырубленные в скальном массиве ступени и, вновь прикидывал, какой силой должен был обладать маг, сотворивший это. Если они имеют такую мощь, то зачем он тут нужен.

Потом он вспомнил, что идет воевать со своим дядей, который принадлежит к поколению, сотворившему это, и у князя по спине пробежал холодок. Но, подумав ради чего, точнее кого он идет, Федор обозвал, про себя, немеручим злыднем и, шагнул на первую ступень.

Поднимаясь по лестнице во главе колонны, он понял, почему в Соромее так не любят ястрегов. И ясты это знали. Неутомимо топая вверх, они сразу услужливо останавливались, когда Федор, или кто-то из его спутников, проявляли признаки сильной усталости.

Тяжелее всего пришлось людям, то есть тем, в чьей крови не было ни капли магии. Даже привычный к нагрузкам Федор, останавливался на каждой пятидесятой ступени, а ясты, отобравшие у людей и эскадов всю поклажу, двигались как роботы, словно вовсе не чувствуя усталости.

В результате подъем занял половину дня, но, частые передышки привели к тому, что наверх поднялись не умученные люди, а более ли менее, готовые ко всему, бойцы. Кроме того, лестница была достаточно широкой и, поэтому, Федор поднимался уже не в начале, а в середине колонны. Его, как всегда окружали ясты охраны и ледяные стражи.

Когда последние бойцы группы вышли на широкое полотно моста, верхняя часть лестницы, со скрипом поднялась вверх, закрывая галерею, как минимум, трехметровой толщей камня. Пути назад не было.

* * *

Группа быстро перестроилась и замерла в ожидании. Федор отдал приказ не преобразовываться, но перестроиться в боевой порядок. Ястреги выполнили его приказ молниеносно, выставив перед собой огромные деревянные щиты. Первый ряд стрелков, присел на одно колено, положив перед собой щиты, поставленные на бок и, выставив свои огромные алебарды. В ряд помещалось шесть человек и, залп из двенадцати обрезов, мог просто смести плотный строй любого противника.

Сначала ничего не происходило, затем на другом конце моста началось какое-то движение, и они наконец-то увидели противника.

На группу, небольшим плотным строем, надвигались те, кого в этом мире Федор еще не встречал – это были, настоящие темные тролькары. Он понял это сразу, хоть и видел только контурные их изображения и не читал описаний, в стране света: их просто не было.

Судя по тому, как прерывисто задышали ясты его охраны, князь понял, что они готовятся к моментальному преобразованию. Федор предполагал нечто подобное, поэтому начал отдавать четкие приказы:

- Прикрыться щитами, пики вперед, стрелки во вторую линию. Не преобразовываться, только если подойдут вплотную, первый залп, с двух сажен...

Но, битве не суждено было состояться, оба войска остановились в десятке метров друг от друга и, замерли в ожидании.

Войско Федора не преобразованное, ожидало приказа, войско темных, во всей красе, тоже чего-то ждало.

Сейчас, Федор с минимальной дистанции мог оценить темных. Ну, во-первых – они были созданы явно раньше, чем светлые. Хитиновая их броня, имела темный цвет и чешуйчатую структуру, сплошные пластины доспеха, были только на плечах и конечностях. Головы их, как уже знал Федор, напоминали головы насекомых. От пояса свисала кожаная юбка с неровными краями, частично, закрывая колени, голени воев, были защищены хитиновыми щитками. Вооружены они были, короткими мечами и, большими пехотными щитами, с нижнего края которых, свисала защитная кольчужная вязь.

Над строем парили четыре гарпии. Эти тоже не представляли собой классического образца. Небольшие женщины, за спиной которых развивались огромные, кожаные крылья. Бедра их, были прикрыты кожаными юбками с рваным краем, а тела кожаным же доспехом. Федор прикинул, что если смотреть под углом градусов девяносто, то, юбки не скрывают вообще ничего. Но, грудь, как и у светлых гарпий, доспехом прикрыта не была, на поясе у женщин висели короткие мечи и колчаны со стрелами, а в руках они держали крепкие луки. Головы, как и у мужчин, принадлежали скорее насекомым, чем каким ни будь другим представителям фауны. Князь скривился, представив, что сделает с этой красотой, дробовой заряд, метров с двадцати.

Но молчание оставалось гробовым, все ждали, начнется бой, или переговоры. Наконец, одна из гарпий села, в середине площадки между войсками и, преобразовавшись в женщину. Весьма красивую, стоит заметить. Подняла руки ладонями вперед, знак классического начала переговоров.

- Мы, Свободные, - громко сказала она,- требуем вернуть детей!

Ее требование оказалось столь неожиданным для Федора, что он изменил боевую стойку, распрямил колени и, сам того не ожидая сказал:

- А их, собственно, никто и не удерживает. Только, вот, пойдут ли они, - это вопрос.

- Вы, рабы, все равно с нами не справитесь, - сказала женщина с грустной улыбкой.

Федор представил, как эта красавица, а ястрежка действительно была ею, будет смотреться с картечным зарядом в груди и, картинка явно ему не понравилась. Он повернул голову к своим воям, подмигнул им, и сказал:

- Хорошо, дабы избежать ненужной крови, мы сдаемся, только на каких условиях?

* * *

Как только стало ясно, что Готлинг два меча отбыл в неизвестном направлении, и с перевалов сошел снег. С гор Нерт, спустились два легиона воинов Уто. Они прошли Горы у истоков Донницы и вступили на территорию Пяти королевств. Практически не встречая сопротивления, легионы миновали Ирмон, двигаясь походным маршем, прошли его и, вторглись на территорию Майоратов Кларта. Здесь войска получили подкрепление в виде огромной толпы сейров.

Этих фанатиков изгоняли отовсюду в пяти королевствах, и они собрались на узкой, почти ничейной полосе предгорий. Грязные, оборванные, вооруженные, чем попало, возглавляемые своими судьями, с приходом войск, сейры, почувствовали силу. Они обнаглели и, начали грабить и убивать, пользуясь присутствием регулярного войска. Правда штурмовать замки, как это было раньше, они не решались, поскольку, рыцари начали воспринимать их, как серьезного противника и, отвечать соответственно.

Легионы же, не продвигаясь внутрь страны, осадили несколько приграничных замков, и на этом остановили свое продвижение, словно давая рыцарям собраться с силами.

Когда весть об этом достигла Ростока, на подмогу ордену начало собираться ополчение, бояре шли выручать своих дочерей.

Азеф Грустный, верный союзническому долгу, уведомил бояр и, прислал весть о подготовке к походу. Его войска, сформированные из бывшей баронской вольницы, теперь с неподдельной любовью взирали на своего государя и, повинуясь его приказу, стояли у границ Двенадцатиградия, ожидая проводников и грамот, разрешающих проход до Горанлинских гор.

Сам Ворон выступил во главе армии. Всего за месяц объединенные войска перешли Горанлинские горы и, двинулись на противника, неизменно очищая территорию Майоратов от сейров. Еще через две недели они отрезали легионы от перевалов, и прижали их к горам. Началось противостояние, похожее скорее на осаду. Ворон со своей неопытной армией, против закаленных воинов.

Понимая бесперспективность своего положения, Двенадцатиградцы решили взять врага измором. Хотя, вариант штурма уже рассматривался. Он возник после того, как в Ворону прибыли посланники из Пяти королевств, обещая поддержку и помощь войсками. Две давно невиданные в Соромее армии, ждали…

* * *

- Пусть твои воины отдадут оружие, и вернут детей, - отрезала женщина.

- Повторю, мы их не удерживаем, - сказал Федор, кивнув Лоте и Раору, чтобы они вышли вперед. Но вместо этого, дети стали пятится назад.

- Лота и Раор Бунгар, - сказала гарпия холодным голосом, вы обвиняетесь в измене своему племени, наберитесь мужества и, держите ответ, - холодно произнесла гарпия.

- Нет, так дело не пойдет, - вступил в беседу Федор. – Я Федор Готлинг, князь Двенадцатиградия, вступаюсь за этих подростков, на суде богов! – громко, чтобы все слышали, произнес он.

Ситуация, сразу оказалась патовой, - теперь, всем предстояло решать, как быть дальше. С одной стороны, обвинения приняты, с другой у детей появился защитник, мнение которого, должен оспаривать, как минимум равный. Правда Федор не знал, значит ли, для подземных жителей, его заявление хоть что-то. Может это просто дикари, для которых законы рыцарства просо дурь…

Но, кажется, он попал в точку. Темные совершили обратное преобразование, встали на мосту, и стали совещаться. Затем женщина вновь вышла вперед и громко спросила:

- Есть ли в тебе князь, ястрежская кровь?

- В нем есть кровь богов, - отрезал стоящий рядом Свен.

- Тогда мы принимаем ваше требование, пусть Ваши люди сдадут оружие и следуют за нами, - закончила разговор гарпия

* * *

Огнестрельное оружие не произвело на темных никакого впечатления, поэтому, охотничьи ружья им были оставлены. Правда, Федор только устно рассказал, как ими пользуются, от подробностей и демонстрации, он предусмотрительно воздержался. Хотя было совсем не ясно, будут ли ружья функционировать здесь.

Все остальное было просто, воинов по одному выводили с моста, просили сдать оружие, при этом, поясные ножи таковым не считали. И через час, все вместе они расположились в большой пещере, рассчитывая завтра с утра тронуться в путь.

Кроме чисто технической части, вода, продовольствие, распределение поклажи и т.п. предстояло еще просто познакомиться и определить старшего. Хотя, вряд ли это было делом пенных, но к Федору подошла гарпия, которая вела переговоры, и представилась:

- Я жрица безликих, - коротко сказала она, - я буду за старшую, зовут меня Ага.

- Я немного слышал о ваших богах, - пролепетал Федор, предварительно получив чувствительный удар в спину, от стоящей рядом Роны.

- Это хорошо, - закончила беседу Ага, - значит, будешь слушать, что тебе говорят.

Федор хмыкнул про себя, но возражать не стал, просто косо посмотрел на Рону, и занялся делами своих людей.

Где то через час, за ним пришел посыльный, приглашая князя к костру жрицы и предводителя темных тролькаров. Федор, снедаемый немалым любопытством, последовал за ним.

Только теперь, он увидел всю пещеру целиком, первое что бросилось в глаза, это четыре костра сразу. Успокоило князя то, что три из них развели пещерные жители, значит, до города было совсем не далеко. Ленивой походкой, он подошел к костру, и увидел, что горит в нем камень. Нет не уголь, а белые каменные бруски, скорее кристаллы, уложенные, как говорят туристы, поленницей. Следуя своей новой привычке, сначала спрашивать, а потом делать выводы. Федор обратился, к сидящей у огня Аге.

- На долго хватает такого топлива?

- Один брусок сгорает за несколько лет, - ответила та.

Федор аж подскочил, он видел перед собой идеальное топливо, в голове начали роиться разные мысли, но. Он решил быть осторожным. По этому, спросил снова:

- И много их у вас?

- Нет, это очень редкий минерал, за пятьсот лет, мы нашли штук триста, но в поход жрецам, их дают.

- Ааа… - разочарованно протянул Федор, и сел у костра, прямо на каменный пол, который оказался на удивление теплым.

Молча сидя перед темными, он рассматривал их самих, не особо стесняясь. Ему было по-человечески интересно, общаются они с верхним миром или нет, а если нет, то как живут.

Везде, куда не падал его взгляд, присутствовала синяя плесень. То есть не она сама, а ее явный след. Вот, куртка воина, сплетенная из какого-то растительного волокна, имеющего сине-зеленый цвет, ну, какие тут вопросы. Вот другой воин достал сушеный кусок мяса, стоп, да это же раска, у его бойцов точно такие. Интересно они их как домашний скот разводят, или…

Его философские размышления прервал старший из воев, он задал вопрос:

- А скажи князь, война еще идет?

- Какая война? – не понял Федор.

В эту секунду, жрица сверкнула глазами на воя так, что тот заткнулся на полуслове.

- Война кончилась, лет триста назад, - сказал Федор. – Если кому-то интересно, я позову местных, они расскажут подробнее.

- А ты сам, настолько не местный, что даже и не особо в курсе дела? – осклабился вой.

- Ты попал в самую точку уважаемый, - во весь рот улыбнулся Федор, - именно так.

Слова Федора вызвали такую реакцию, словно он попытался бросить в костер гранату. Вои вскочили, двое схватили его за руки и, резко подняли вверх, третий шагнул к нему, прямо через костер, вынимая, при этом, из ножен короткий клинок. Намерения его не оставляли сомнений, поэтому Федор повис на противниках державших его за руки и резко ударил воя ногой. Затем провернулся на руках, дал подсечки двоим державшим его, освободился и вскочил на ноги.

Холодное оружие у них отобрали, а все остальное заставили тащить самим, по этой причине, за поясом у князя красовался обрез, который никто не счел оружием. Федор, достал его, взвел курок, направил ствол на жрицу и тихо сказал.

- Если я дерну пальцем, за этот крючок, то из трубки вылетит два десятка свинцовых шариков. Они маленькие. Но их много, и скорость их такова, что на этой дистанции они превратят вашу даму в кусок мяса. Поэтому седеть всем спокойно, и не дергаться.

После этих слов он заорал на всю пещеру:

- Боевая тревога, старшие ко мне!

Через мгновение он был окружен плотным кольцом хитиновых панцирей, вокруг короткое время продолжалась суета, но вот кольцо раздвинулось и, Федор увидел результат.

Картинка, открывшаяся его взору, была изумительной. Зная его гуманистический образ мыслей, тролькары не убивали, но били от души. Десяток лежащих в разных позах безсознательных человеческих тел, преобразоваться просто не успели. Хуже пришлось тем, кто успел. Соотношение защиты и боеспособсобности темного и светлого тролькара было однозначно в пользу светлых, тем более что, находились они не в тесном коридоре, а в просторном зале. Несколько лежащих на полу тел с треснутыми панцирями и поломанными конечностями, просто кричали о том, что схватка была жестокой. Еще штук примерно пять или шесть темных сбились в круг посреди зала, окружая трех женщин. Зал был слишком низок для гарпий.

Собственно, светлые расправлялись со своими исконными врагами, темными ястами. Если бы ни приказ князя, в общем, они уничтожили бы темных еще там, на мосту. Рядом с князем стоял неизменный опора, с мечем в руках, по лбу воина текла кровь, которая громко, благодаря пещерному эху, капала в лужу от опрокинутого котелка. В пещере повисла зловещая тишина.

Теперь наступила очередь Федора, вести переговоры с позиции силы, но он медлил. Вдруг, из глубины зала неспешащей походкой появились эскады. Возле Роны и Ларта шли еще пять преобразованных темных тролькаров, каждый из которых держал свой короткий меч наизготовку, явно собираясь дорого продать свою жизнь. Сначала князь решил, что это заложники, но присмотревшись, понял, не все так ровно. Он имел возможность с минуту подумать, пока эскады подойдут ближе.

- Зачем ты устроил это побоище Готлинг, - спросила Рона, остановившись в десятке шагов от группы, окружавшей князя.

- Это не я, они собрались меня прирезать, когда выяснили, насколько я не местный, - сказал с идиотской ухмылкой Федор.

- Весело живем, - ухмыльнулась Рона, - а знаешь, кому поклоняются эти вои тьмы?

- Неужели!?

- Понимаешь, тут такое дело, жители Роолинка поклоняются всем богам, но, в качестве покровителя, могут избрать любого эскада, или даже ротана.

- Ты хочешь сказать, что их так сказать, божественным покровителем…

- Вот именно Готлинг, их божественными покровителями являются безвременно погибшие в бою внуки Лары, племянничек, блин…

Федор сел на землю, и судорожно, истерически, захохотал.