Амилоидоз. Амилоид представляет собой эозинофильную аморфную субстанцию, которая при определенных условиях способна откладываться вне клеток

Амилоид представляет собой эозинофильную аморфную субстанцию, которая при определенных условиях способна откладываться вне клеток. Амилоидозом болеют, по-видимому, все наземные позвоночные, однако эта нозология у низших позвоночных не бесспорна, и поэтому признается не всеми исследователями. У человека известно несколько форм этого заболевания: идиопатический (первичный), наследственный, приобретенный (вторичный), старческий, локальный опухолевидный амилоидоз, а также несколько видов в зависимости от пато- и морфогенеза и несколько клинических типов. Вторичный амилоидоз ассоциируется с инфекцией и воспалением и изучен экспериментально. У человека эта форма амилоидоза развивается в основном на фоне хронического туберкулеза, лепры, ревматоидных артритов, микотической пневмонии и других системных микозов, осетомиелита. В этом случае амилоид обычно состоит из низкомолекулярного амилоида А (АА) и, как правило, локализуется в печени, почках, селезенке, надпочечниках и других паренхиматозных органах (периретикулярный тип амилоидоза). Фибриллярный белок АА формируется из предшественника SAA (сывороточного амилоидного белка), который можно обнаружить в следовых количествах и у клинически здоровых людей. В настоящее время идентифицирован химический состав амилоидных фибрилл при различных вариантах амилоидоза – АА, AL, AF, AS и др. Белок AS обнаружен в амилоиде при всех формах амилоидоза человека и при экспериментальном амилоидозе млекопитающих. Он имеет специфическую антигенную структуру, и, по-видимому, именно концентрация и индивидуальные особенности специфического антигена в фибриллах амилоида и определяют развитие конкретной формы амилоидоза, в том числе у разных видов животных. Минорный компонент AP, представляющий собой молекулу глобулина (показано его сходство с α-глобулинами плазмы, субкомпонетом комплемента cit, и с С-реактивным белком), обнаруживают и при первичном, и при вторичном амилоидозе человека. Роль предшественника этого амилоидного белка APP состоит в формировании «сенильных бляшек» в мозгу пациентов с болезнью Альцгеймера. Интересно, что похожие бляшки находили в мозгу у рептилий с выраженными неврологическими симптомами перед смертью (Frye, 1991). Продукцию амилоида связывают с присутствием в системе циркуляции высоко антигенных субстанций. Предполагается, что при этом нарушается нормальная суппрессия В-клеток, в результате чего они секретируют иммунные комплексы, и начинается пролиферация амилоидобластов (клетки мезенхимального происхождения), которые синтезируют основной компонент амилоида – фибриллярные белки. Установлено, что иммунологическая толерантность к фибриллярным белкам происходит на фоне истощения иммунной системы и проявляется по типу иммунологического «паралича» (Kramer, et al., 1980).

Для амилоида характерны положительная анизотропия и дихромизм, наиболее отчетливо выраженные и специфичные при окраске конго красным. Окрашенные конго красным фибриллы амилоида обладают зеленоватым свечением в поляризованном свете. Фактически, диагноз амилоидоза ставится при нахождении позитивных к конго красному депозитов белкового материала в гистопрепарате. Здесь и возникает сложность, поскольку у рептилий во многих случаях макроскопических изменений, характерных для амилоидоза, белковый материал оказывается конгорот-негативным. В препаратах, окрашенных гематоксилин-эозином, материал обычно очень напоминает амилоид, однако при окраске конго красным он окрашивается амфофильно от розового до бледно-красного цвета и иногда не дает характерного светло-зеленого свечения в поляризованном свете. В свое время мы посылали такой материал Рудольфу Иппену в его лабораторию патоморфологии в Берлине, и он довольно категорично заявил нам, что у рептилий не бывает амилоидоза. Автор обсуждал эту проблему с Ричардом Монтали, главой департамента патологии Смитсонианского института в Вашингтоне. Он пожаловался, что уже почти 20 лет спорит по этому поводу с Иппеном и что действительно, амилоид у рептилий часто не окрашивается позитивно, хотя патогенез этого заболевания, макро- и микроскопические изменения при нем весьма сходны с тем, что происходит у млекопитающих. Монтали считает эту патологию амилоидозом и предлагает применять для фибриллярного амилоидного белка у рептилий термин «параамилоид» (Montali R., устное сообщение). Это не совсем корректно, так как в нозологии уже существует понятие «параамилоидоз» - амилоидоз, возникающий у человека при раковой трансформации клеток белоксинтезирующей системы (амилоидоз при парапротеинемических гемобластозах). Кроме того, хотя у млекопитающих фибриллярное строение амилоида сохраняется независимо от его локализации и вида амилоидоза, тинкториальные («красочные») реакции амилоида человека несколько различаются при разных формах и типах амилоидоза (первичный, генетический, вторичный и т.д.). В редких случаях амилоид вообще не окрашивается при проведении характерных для него реакций. Такой амилоид («ахроамилоид» по Н.П.Кравкову, 1894) при световой микроскопии трудно отличить от гиалина (Струков, Серов, Саркисов, 1982).

Вместе с тем, у рептилий встречается и вполне обычная форма амилоида позитивная к конго красному, хотя и реже, чем ахроматическая форма. Так, мы наблюдали крокодилового каймана с хронической интоксикацией и тяжелой анемией (эритроциты 30 тыс/мкл). Кайман отказывался от корма в течение 4 месяцев, причем к концу этого срока у него отмечались неврологические нарушения (подергивание головы и утеря рефлекса репозиции), УЗИ показало спленомегалию. Кайман пал в процессе диагностической целиотомии. В тканях селезенки мы обнаружили выраженные признаки разрушения эритроцитов с отложениями гемосидерина в макрофагах. При окраске конго красным были выявлены диффузные отложения конго-позитивного белка, квалифицированного как амилоид. Имелось и прокрашивание стенок артериол. В нашем архиве есть также вполне характерные случаи амилоидоза почек у нескольких видов змей (с окрашиванием амилоида от бледно-красного до ярко-малинового) и амилоидоза печени у гигантского кордилюса. Фредерик Фрай (Frye, 1991) описывает «классический» амилоидоз почек у зеленой игуаны и характерные изменения в головном мозге у ящерицы Crotaphytus collaris. Амилоидоз у рептилий редок, в литературе описаны единичные случаи (Cowan, 1968; Frye, 1991). Garner с соавторами (2003) сообщают, что в их архиве (Northwest Zoo Path) за много лет зафиксировано всего несколько случаев амилоидоза и все они касались комодских варанов. Из 5 вскрытых в разные годы ящериц у 4-х обнаружили депозиты амилоидного белка в разных органах. У двух из них перед смертью отмечали короткий период анорексии. У всех варанов выявили аморфный гомогенный белковый материал в стенках сосудов, а также в яичниках, почках и селезенке. Белок не окрашивался кристалвиолетом, PAS и по Ван Коса, однако амфофильно окрашивался конго красным, хотя и не давал свечения при поляризации. Все вскрытые вараны были самками с активным фолликулогенезом и помимо амилоидоза у них обнаружили желточный целомит, дегенерацию и некроз фолликулов, диссеминированную желточную эмболию и метастатическую минерализацию. Возможно, амилоидоз был следствием дистоции либо наоборот, дистоция была обусловлена дегенерацией сосудов яичника из-за отложения амилоида. Авторы предполагают, что амилоидоз может быть специфичной патологией для комодских варанов, особенно для рамножающихся самок.

Клиническая картина амилоидоза зависит от того, какие органы вовлекаются в патологический процесс. У рептилий чаще всего поражаются почки, печень, селезенка или эндокринные железы. Анорексия, летаргия и истощение – обычные неспецифические симптомы, иногда сопровождающиеся гипертрофией пораженных органов. При поражении печени может наблюдать потеря ее некоторых биохимических функций. С уменьшением синтеза альбуминов развивается асцит – наиболее серьезный из симптомов. При нарушении функции почек может развиваться хроническая почечная недостаточность с анемией или без нее. Многие гломеруло- и тубулонефриты у рептилий гистологически сопровождаются картиной мутного набухания и зернистой дистрофией эпителия канальцев, эндотелия артериол и межуточной ткани. При окраске гематоксилин-эозином выявляются обильные розово окрашенные депозиты аморфного белка в интерстициальной ткани, почечных клубочках и тубулярной системе почки, иногда напоминающие амилоид. Этот белок, однако, не обладает двойным лучепреломлением в поляризованном свете, т.е. не имеет фибриллярной структуры, и, естественно, не окрашивается конго красным. Возможно, это дополнительно вводит исследователей в заблуждение.

Макроскопически органы, подверженные амилоидозу, обычно выглядят отечными, повышенно ломкими, иногда более плотными при пальпации, с некоторой прозрачностью тканей. В печени и селезенке могут быть видны дискретные нодулярные образования бело-желтого цвета. В почках может отмечаться аккумуляция уратов в тканях, которые видны в виде мелких белых подагрических узелков, обладающих выраженным двойным лучепреломлением. При амилоидозе печени характерна атрофия печеночных балок и расширение синусоид. Амилоидоз селезенки связан с замещением белой и красной пульпы аморфными депозитами розово-красного белка. Амилоидозу нередко подвергаются артерии и крупные артериолы, а также гладкомышечные волокна.

Для рептилий, по-видимому, характерен вторичный амилоидоз. Автор не встречал ни в литературе, ни в собственной практике клинических случаев, которые можно было бы квалифицировать как идиопатический амилоидоз. Этот вопрос остается открытым, так как до настоящего времени не проводилось ни идентификации гистохимического типа амилоидных (и вообще фибриллярных) белков у рептилий, ни попыток молекулярного анализа с помощью современных тестов (ПЦР, иммуноблотинга, ELISA), ни электронной микроскопии амилоидных депозитов, ни даже использования других методов окраски (тиофлавин T и S). Поэтому исследования в этом направлении, возможно, могли бы не только помочь расшифровать этиологию амилоидоза у рептилий, но и понять механизмы эволюции и патогенеза этой патологии у высших позвоночных.

Лечение амилоидоза у рептилий не разработано. Возможность эффективного лечения амилоидоза человека убедительно демонстрирует опыт применения колхицина при наследственном амилоидозе (периодическая болезнь). Результаты длительного наблюдения показывали увеличение срока жизни у таких больных в 2,5-3 раза (Белоусов, Моисеев, Лепахин, 2000). При лечении вторичного амилоидоза определяющее значение имеет этиотропная терапия основного заболевания, хотя в литературе описано несколько случаев успешного применения колхицина и при вторичном амилоидозе. Мы сами не пробовали применять колхицин для лечения амилоидоза у рептилий, хотя это было бы интересно. Увы, амилоидоз – достаточно редкое заболевание у этих животных и обычно диагностируется только на секции.