Стас махнул рукой и …удалился в свою комнату

Но разговор, как оказалось, только еще начался…

— Нет. Нет. И нет! — низко опустив голову, тихо, но твердо сказала Лена.

И — в подтверждение своей решимости — даже легонько стукнула обоими кулачками по столу.

— То есть, как это — нет?! — изумилась свекровь.

— А вот так — нет и все!

— А о Стасике… о нас ты подумала?

— Да.

Лена подняла глаза и, не столько видя, сколько чувствуя на себе уничтожающий взгляд свекрови, ответила:

— Поэтому, и правда, давайте я лучше уеду!

— Предупреждаю! — подал голос Стас. — Я без нее не останусь.

— И что же ты будешь делать? — насмешливо поинтересовалась у него мама.

— Как что? Тоже возьму билет, соберу вещи, и…

— Нет, — перебила его мать. — Я о том, что ты будешь делать в Покровке — коров пасти? Тебе ведь учиться нужно! И становиться писателем!

— Между прочим, — заметил Стас, — многие великие писатели работали в деревне! И именно там создали то, что мы называем теперь классикой!

Сергей Сергеевич красноречиво показал глазами жене — мол, что я тебе говорил, он уже никак не сможет без Лены.

И та не выдержала:

— Сережа, а ты что молчишь?

— А что я могу сказать? — уже вслух заметил Сергей Сергеевич. — Стас неправ лишь в том, что все те писатели удалялись в деревню уже после учебы и признания!

— Вот! — весомо подняла указательный палец его жена. — Только, пожалуйста, не удаляйся от главной темы! Скажи прямо — ты за аборт или против?

— Прямо, как на консилиуме… — пробормотал Сергей Сергеевич. Машинально одернув рубашку, он стал приподниматься, но вспомнив, что находится дома, сел. И задумчиво произнес: — Что я могу сказать… Мне приходится резать теплые живые тела людей — ради жизни. И поэтому я всегда был против абортов, то есть, когда врач порождает смерть. Какие бы убедительные основания для этого ни были!

— Ты все сказал? — с гневом взглянула на мужа жена.

— Да, — кивнул Сергей Сергеевич.

— А то, что речь идет еще не о человеке, учел?

— Как это не о человеке? — ахнула Лена. — Я ведь вам говорила, что у него уже бьется сердце. Больше того, он слышит сейчас все, что мы тут говорим! И если у нас, действительно, семейный совет, а не военный трибунал, то нужно спрашивать и его мнение!

— Ко-ого?! И вообще, откуда у тебя все эти данные? — набросилась на невестку свекровь.

— Разумеется, не из светских, каким вы привыкли доверять — а из православных книг! — с готовностью ответила Лена.

— Только не нужно и тут приплетать вашего Бога! — морщась, попросила ее свекровь.

— Ох, и надоели мне все эти беспредметно-абстрактные разговоры! — неожиданно возмутился Стас.

И, махнув рукой… удалился в свою комнату.

На лице его матери появилось выражение радости.

С самого начала семейного совета она надеялась на практический ум сына, его умение быстро мыслить и находить единственно верные, самые выгодные для него решения.

И, кажется, не ошиблась в своих расчетах.

Сергей Сергеевич, сам слегка озадаченный поведением сына, молчал.

Не зная, что теперь и сказать…

И тогда всю свою энергию свекровь направила на Лену, которая, слушая ее, все ниже и ниже опускала голову.

Чувство вины переполняло ее.

Давило.

Мешало ровно, без слез, дышать.

Ведь если разобраться, думалось ей, она и только она была причиной всего того, что сейчас происходит в этой, спокойно и мирно жившей до ее появления, семье.

Сергей Сергеевич — молчит.

Стасик и тот бросил…

Оставил одну.

Хотя нет…

Он никогда не делает ничего неспроста!

И не мог так просто отдать ее на растерзание.

Наверняка, молится или что-то срочно придумывает.

Но что…

Что тут можно придумать?!

«Господи, помоги!» — взмолилась она.

И тут в зал ворвался Стас.

— Вот! — явно торжествуя, бросил он на стол несколько только что распечатанных на цветном принтере страниц.

Одни только с текстом.

Другие — с рисунками.

Только теперь Лена поняла, чем все это время занимался ее Стасик: он вошел в интернет, скачал и распечатал все, что ему срочно удалось найти об абортах.

— Что это? — с нескрываемым разочарованием и беспокойством взглянула на сына мама.

— А ты посмотри!

Пожав плечами, она нехотя взяла одну из страниц, бегло пробежала по ней глазами и спросила:

— Ну и что?

— А вот что!

Стас подсел к ней поближе.

И сам, принялся выборочно читать и показывать:

— Вот… известный французский профессор, специалист в области клеточной генетики Парижского Университета Иероним Лежен пишет: «Как все ученые, которые беспристрастно наблюдают биологические явления, я считаю, что человеческое существо начинает свою жизнь с момента оплодотворения. А это значит, что преднамеренное уничтожение зародыша любого — любого, это я уже от себя подчеркиваю! — возраста равносильна убийству человеческого существа!»

— Так вы еще, чего доброго, и в убийцы меня запишете! — через силу усмехнулась свекровь.

— Ты лучше слушай дальше! Никто никуда тебя не записывает, потому что ты просто многого даже не знаешь, — остановил ее Стас. — Это мнение повторяется здесь великими учеными не один раз. А вот эти снимки и результаты исследований говорят, что у зародыша уже в возрасте 18 дней ощутимы удары сердца и начинает действовать обособленная, его собственная система кровообращения. В 50 дней у еще не рожденного ребенка фиксируются мозговые импульсы: маленький человек имеет полностью сформированные внешние и внутренние органы. То есть к двум месяцам у него, хоть он с легкостью поместился бы в скорлупу ореха, есть все: руки, ноги, голова, которую, кстати, раздрабливают, чтобы вытащить при аборте его из тела матери, имеются внутренние органы, мозг, который уже с четвертой недели, а по некоторым данным еще и раньше, обладает самосознанием! Можно даже определить отпечатки его пальцев! Ну, а в три месяца ребенок достигает такого уровня развития, что поворачивает голову, делает различные движения, гримасничает, сжимает кулачок, находит рот и сосет палец! Вот — как на этом снимке! Кстати, он сразу предчувствует угрозу со стороны медицинских инструментов, когда начинается аборт, двигается быстрей и тревожней, сердцебиение учащается со 140 до 200 ударов в минуту, широко раскрывает рот, и мы только не можем слышать его душераздирающего крика… Но увидеть можно. В фильме «Безмолвный крик», где при помощи ультразвуковой киносъемки аборта зафиксированы все эти подробности. Могу через компьютер показать хоть сейчас!

— Нет, только не это! — решительно отказалась свекровь. — А ты, коли такой умный и сообразительный, подскажи, что нам теперь делать? Ведь Лене категорически противопоказано рожать!

— Но еще более категорически нельзя делать аборт! — вместо прямого ответа сказал Стас. — Во-первых, тогда она станет убийцей, и все мы — его соучастниками. А, во-вторых, потом, когда Господь, а я просто уверен в этом, излечит ее глаза — она уже может просто не суметь забеременеть снова, и даже забеременев — родить. Как бы все того уже ни желали! Вот, — показал он еще одну страницу: — Последствия абортов: для матери — большая вероятность летального исхода от прободения матки, ибо, если при аборте начнется кровотечение и под рукой врача не окажется достаточного количества донорской крови — смерть неизбежна, а так же сепсиса, инфарктов…

— То, что касается тяжелейших инфарктов, развившихся во время абортов, подтверждаю, — подал голос Сергей Сергеевич. — У меня в практике были подобные случаи. Несколько молодых, красивых женщин, несмотря на все мои старания, так и не удалось спасти…

— Для детей, — благодарно кивнув ему, продолжил Стас. — Количество мертворожденных детей и преждевременных родов у женщин, сделавших аборты, увеличивается вдвое. Растет число больных, с различными физическими недостатками. Тут есть сноска: в России только 4 процента детей рождаются здоровыми. В этом обвиняют медицину, экологию, но мало кто понимает, что одной из основных причин рождения болезненных, слабых и недоношенных детей являются аборты. Теперь — последствия даже одного аборта для семьи. Это надламывает психическое здоровье женщины и при этом нарушается вся семейная гармония. Вот почему многие семьи вместо того, чтобы им, как предполагалось после избавления от нежелательного ребенка — радоваться и наслаждаться беспроблемной жизнью, сразу перестают быть счастливыми и… распадаются! Ну, а как же мы хотели, если нарушается Божья Заповедь — «Не убий!»?

Стас собрал все страницы в одну стопку и весомо показал их матери.

— Все это так, — согласилась она и тут же возразила: — Но ведь официально же их не запрещают! И делают. Везде! Во всех цивилизованных странах!

— Да, после того, как впервые в мире аборты были узаконены у нас в России ленинским правительством в 1920-м году, — с горечью усмехнулся Стас. — Как говорится, зараза к заразе тут же пристала. Вот тут написано, что нашему примеру вскоре последовали Япония, Швейцария, скандинавские страны — и пошло, и поехало… А до этого, между прочим, в Древней Руси за аборты казнили. И того, кому делали, и кто делал. А в просвещенном девятнадцатом веке женщину отправляли на каторгу.

— Сам Гиппократ, — задумчиво заметил Сергей Сергеевич, — отец современной медицины, призывал своих учеников не делать аборты и включил соответствующий пункт в свою знаменитую клятву.

— Которую, кстати, возможно именно из-за этого пункта запретили большевики! — уточнил Стас.

— И все равно, — не сдавалась его мама. — В чем-то вы меня, конечно, смогли убедить. Но в основном я остаюсь при своем мнении. И ничто, повторяю, кто бы мне что ни говорил — не заставит меня поменять своих убеждений!

Звонок в дверь остановил ее на полуслове.

Она с суеверным страхом оглянулась.

И успокоилась лишь после того, как выскочивший из-за стола Стас не сообщил из прихожей, что это Ангелина Степановна — их соседка с пятого этажа — зашла узнать, не забегал ли к ним ее кот…