Вопрос 8. Коммуникативный анализ речевых единиц

Коммуникативный анализ речевых единиц – это анализ речевых единиц с точки зрения того, как, каким образом эти речевые единицы используются на уровне коммуникации. Иными словами, это предельно конкретный анализ использования речевых единиц с учётом различных факторов коммуникации: возраста, пола, социального статуса говорящих, целей и мотивов их коммуникации, успешности/неуспешности акта общения и т.п. Можно сказать, что это исследование речи, речевых единиц, опрокинутых в саму жизнь.

Если при этом терминологически различаются понятия «элементы» и «единицы языка», то коммуникативный анализ речевых единиц предполагает анализ прежде всего высказываний говорящих (или говорящего), если же понятия «элементы» и «единицы языка» терминологически не разводятся, то тогда подобному анализу подлежат не только и не столько целостные высказывания, но также входящие в их состав лексемы, морфемы и даже звуковые средства языка.

Важно помнить, что коммуникация – это действительность языка, его актуально наличное бытие.

В логическом аспекте этому понятию соответствует категория «Единичное» – категория, выражающая относительную отграниченность в пространстве и во времени друг от друга вещей и событий, выражающая присущие этим вещам и событиям (в нашем случае – коммуникативным актам) специфические неповторимые особенности, которые составляют их уникальную качественную определённость. В качестве одного из выводов отсюда следует, что восприятие одного и того же речевого акта разными субъектами – это разные коммуникативные акты, т.е. наличие разных точек зрения на один и тот же речевой феномен вполне правомерно и ни одну из этих точек зрения нельзя назвать «неправильной».

На уровне коммуникации все точки зрения являются «правильными», в том числе и те, что демонстрируют квазиобщение, квазикоммуникацию, – все эти точки зрения имеют право на существование (на языковую действительность). Толерантность, терпимость к иным точкам зрения – принципиальное (вовсе не конъюнктурное) свойство избранного подхода к проявлениям языка в его действительности.

При коммуникативном анализе речевых единиц предполагается понимание исследователем текста и его смысла. В философском плане очень полезна точка зрения Н.С.Автономовой, по которой понимание – это деятельность разума, а не рассудка, т.е. включает не только рассудочные, но также интуитивные компоненты (см.: Н.С.Автономова 1988). Понимание как фундаментальная функция разума есть схватывание целостности фактов и фрагментов действительности. Оно невозможно без интуитивного механизма примысливания-достраивания новых фактов к налично существующим, но недостаточным и приведения «старых» и новых фактов к целостности (см.: Н.С.Автономова 1991: 104-108). Знание фактов не всегда сопровождается схватыванием их целостности, поэтому знание и понимание – у разных субъектов – находятся друг с другом в самых разных пропорциях.

В качестве примера коммуникативного анализа речевых единиц может быть приведён отрывок из статьи С.О.Гуляйкиной, посвящённой речевому выражению манипуляций в русских народных сказках.

Так, наиболее продуктивным при успешном проведении манипуляций часто признается лексический уровень. В ряду используемых в рамках этого уровня манипулятивных приёмов обычно указываются многозначность слова, его иноязычное происхождение, научный характер, стилистическая окрашенность и пр. В качестве примера выступит отрывок из сказки «Лисичка-сестричка и волк» (манипулятором в данной сказке, как и во многих других, выступает лиса):

˝А волк ей навстречу: «Так-то учишь ты? Меня всего исколотили!» – «Эх, куманёк, – говорит лисичка-сестричка, – у тебя хоть кровь выступила, а у меня мозг, меня больней твоего прибили; я насилу плетусь». – «И то правда, – говорит волк, – где тебе, кумушка, уж идти; садись на меня, я тебя довезу»˝ (Народные русские сказки 1957 т. 1: 4).

Вполне осознанно выбраны лисой существительные с медицинской тематикой «кровь» и «мозг», поставленные в оппозицию с помощью сложносочинённого предложения («…у тебя…, а у меня…»), искусно употреблены эмоционально окрашенные глаголы «прибили» и «плетусь» в сочетании с некоторыми элементами морфологического уровня (междометие «эх», уменьшительно-ласкательный суффикс -ёк («куманёк»), усилительные частицы «хоть» и «насилу») – всё это производит необходимый лисе-манипулятору эффект, что, в свою очередь, приводит к желаемому (лисой) результату: «Битый небитого везёт» (там же).

Данный пример, в частности, приведён и потому, что, как показывают исследования, волк является тотемным животным русского народа, т.е. проведённый анализ имеет явное отношение к лингвокультурологическим исследованиям.

( создан на базе лекции Пузырева А.В.)