О единстве Отца и Сына. О Церкви как пребывании во Христе (Ин. 14, 1-14; 15, 1-8)

Ин. 14, 4; 15, 1-8)

[по еп. Кассиану]: «Да не смущается сердце ваше: веруйте в Бога и в Меня веруйте (ст.1). …Говорит ему Иисус: Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня. Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего. И отныне знаете Его и видели Его (ст. 6-7). … Видевший Меня видел Отца; как же ты говоришь, покажи нам Отца? Не веришь ты, что Я в Отце, и Отец во мне? Те слова, которые Я говорю вам, Я не от Себя говорю: Отец во Мне пребывающий, творит дела свои. Я в Отце и Отец во Мне (ст. 9-11). …И о чем не попросите во имя Мое, Я сотворю, чтобы прославлен был Отец в Сыне» (ст. 13).

В Ин. 14, 4-7 ученики и теперь все еще продолжают оставаться в своих прежних представлениях о Мессии и его царстве, и вот один из них, Фома, говорит, что апостолы не знают Его путь, разумея при этом какое-нибудь место на земле, куда Иисус хочет идти. Христос Своим ответом устраняет всякое чувственное понимание Его слов. Он указывает на Себя, как не единственного и всеобщего посредника и путеводителя к Отцу: «Я – путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу иначе, как чрез Меня» (ст. 6).

Так как с воплощением и вочеловечиванием Сына совершилось полное откровение Отца, то Господь (в ст. 7) говорит ученикам: «Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего. И отныне знаете Его и видели Его». Филипп, понимая слова Христа в смысле научения Им Своих учеников о Боге Отце, не удовлетворяется этим и просит Господа показать Отца. Христос отвечает: «столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? Видевший Меня видел Отца; как же ты говоришь, покажи нам Отца? Разве ты не веришь, что Я в Отце и Отец во Мне?» (Ин. 14, 9-10). Что Бог Отец есть в Сыне Своем, а Сын во Отце, – открывается из учения и дел Христа.

Тема единства Отца и Сына – одна из центральных в Ин. В Прощальной беседе единство это актуализируется верой в Отца и Сына как в единое существо. Таковая вера производит единство учеников с Богом, причем приход к Отцу обусловлен принятием Сына, о чем также говорит весь контекст Ин. Принятие Сына, т.е. познание Его, является одновременно познанием и видением Отца. Это понимание получает догматическое утверждение в словах Христа: «Я в Отце и Отец во Мне»: «Разве ты не веришь, что Я в Отце и Отец во Мне? Слова, которые говорю Я вам, говорю не от Себя; Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела. Верьте Мне, что Я в Отце и Отец во Мне; а если не так, то верьте Мне по самым делам» (Ин. 14, 10-11).

Причем, как и, например, в 9-й главе, равно как и во многих других, свидетельством этого являются дела Христовы, причем в словах Христа субъектом творения дел, т.е. чудес, является сам Отец, т.о., творение чудес является принципом синергии Отца и Сына. Этот принцип получает развитие в верующих во Христа, которые по слову Его сотворят те же дела. Вера во Христа является залогом исполнения дерзновенной молитвы во имя Христово.

Принцип синергии Отца, сына и учеников получает равновесие в учении о Церкви в начале 15-й главы. Церковь понимается здесь как пребывание во Христе, изображаемом Им Самим как виноградная лоза. Условием пребывания ветвей на лозе является принесение плода. Т.о., деятельная духовная жизнь является содержанием принципа синергии и, т.о., условием пребывания в Церкви. Духовное делание невозможно без Христа. Отвержение от Христа является причиной «извержения воли». В то же время пребывание во Христе и «принесение плода» является источником Бога Отца.

Отрывок 15, 1 – 16, 4 обращен к ученикам, объединенным в союзе любви. Читателю ясно, что Гос­подь говорит о Церкви, хотя термин «Церковь» и не употребляется. Учение о союзе любви отправляется от притчи о лозе. Лоза – это Христос: «Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой – виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода. Вы уже очищены через слово, которое Я проповедал вам. Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне. Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие [ветви] собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Ин. 15, 1-6). Это образ Церкви. Лоза есть живой организм, и отдельные ветви на лозе подобны отдельным членам живого организма. Возвращаясь к началу Прощальной беседы, Господь глубже раскрывает «новую заповедь» любви (15, 9-17). Исполняя заповедь любви, ученики пребывают в любви Христовой, как и Сам Христос, возлюбленный Отцом, пребывает в Его любви, исполняя Его заповеди. Таким обра­зом, «новая заповедь» любви приобщает учеников Христовых, исполняющих ее, к полноте Божественной Жизни [Кассиан].

* Тема о любви и исполнении заповедей Христовых имеет одно из центральных мест в прощальной беседе. Эти два понятия суть состояния человеческой души и тесно связаны между собой. Они получают в словах Христовых значение условия и следствия: «Если заповеди Мои соблюдете, пребудете в любви Моей; как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви» (Ин. 15, 10). Таким образом, пребывание в любви Христово имеет своим обязательным условием исполнение заповедей. В то же время, исполнение заповедей Отца Сыном является залогом единения Отца и Сына, которое понимается контекстом беседы как единение в любви. Сам Христос показал миру, что любит Отца в Ин. 15, 10. Христос неоднократно подчеркивает то, что Его миссия – исполнять волю Отца; значит, единение в любви приобретает значение единения в делании, которое, несомненно, есть делание жизни (см. 5, 17 и 21).

Пребывание в любви Христовой, условием чего является исполнение заповедей, предстает залогом единения верующих со Христом, с Отцом и друг с другом (см. контекст первосвященнической молитвы). Сама же любовь объясняется Спасителем как высшая добродетель и как заповедь новая. Как высшая добродетель любовь понимается как принцип единения Отца и Сына, т.е. как принцип жизни пресвятой Троицы.

«Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем. Ненавидящий Меня ненавидит и Отца моего. Если бы Я не сотворил между ними дел, каких никто другой не делал, то не имели бы греха; а теперь и видели, и возненавидели и Меня и Отца Моего. Но да сбудется слово, написанное в законе их: возненавидели Меня напрасно» (Ин. 15, 22-25). Эта ненависть против Христа есть ненависть против Самого Бога Отца.

21. Прощальная беседа. Обетование Святого Духа.

В конце Тайной Вечери Господь обратился к ученикам со Своей последней, Прощальной, беседой (Ин, 13, 31 – 16), с которой непосредственно связана и Его торжественная Первосвященническая молитва к Отцу (Ин. гл. 17).

Место Прощальной беседы. Прощальная бе­седа есть достояние Ин., и из контекста Ин. вытекает, что начало ее надо мыслить не иначе как в горнице. Но только начало. В 14:31 Иисус, желая явить миру Свою любовь к Отцу и послушание Его воле, приглашает учеников встать и вместе с Ним выйти «отсюда», может относиться только к горнице, где была совершена вечеря. О том, чтобы они действительно вышли, евангелист не го­ворит. Но в 18, 1 Иисус вместе с учениками переходит на другую сто­рону потока Кедрона, отделявшего Иерусалим от подножия горы Елеонской. Когда они успели дойти до Кедрона? Единственным отве­том на этот вопрос было бы допущение, что вторая часть Прощальной беседы (гл. 15-16) имела место во время пути и где-то под откры­тым небом Иисус вознес к Отцу и Первосвященническую молитву (гл. 17) [Кассиан].

О какой славе говорит Господь в начале беседы. Первое слово беседы говорит о явлении славы, которое надо понимать как взаимное прославление Отца и Сына в Страстях и чрез Страсти Сына. Но за первым явлением славы следует и им обусловлено второе явление славы, о котором Господь говорит не в формах аориста, а в формах будущего времени (13, 32). Это второе явление славы и имеет совершиться в пришествии Духа-Утешителя, которое Господь ставит в зависимость от Своего отшествия к Отцу (ср. 16, 7).