История предательства Иуды (Мф. 26, 1-16; Мк. 14, 1-11; Лк. 22, 1-6)

Решение умертвить Господа Иисуса Христа принимают первосвященники и фарисеи на совете после воскрешения Лазаря (Ин. 11, 47-53). Матфей говорит, что это совещание было во дворе дома первосвященника Каиафы.

Для чего был нужен предатель:

Из Лк. 21, 37-38 вытекает, что Иисус целыми днями находился в храме, окруженный толпой народа, а ночевал на горе Елеонской. Иуда взял на себя предать Его начальникам не при народе (Лк. 22, 6). Матфей пишет, что иудейские начальники боялись возбуждения в народе и потому считали нежелательной расправу с Иисусом в праздник (Мф. 26, 5). Лука говорит, что Иисус, по окончании последней вечери, пошел на гору Елеонскую по обыкновению (Лк. 22, 39). То место, куда Он оправился, по другую сторону потока Кедрона, было известно Иуде (Ин. 18, 1-2)

Таким образом, предатель нужен был потому, что Христос днем был с народом и схватить Его было трудно, поэтому нужен был человек, который знал бы, где Он проводит ночь, чтобы взять Его без народа.

Первое упоминание о предательстве у ев. Иоанна – он истолковывает намек Иисуса на присутствие диавола в среде апостолов, еще в Галилее, до начала пути: «Иисус отвечал им: не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол. Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из двенадцати» (Ин. 6, 70-71).

Имя Иуды снова упоминается у в Ин. 12, 4-6. Иоанн уточняет, что вифанским помазанием был соблазнен не кто-то из присутствующих, как об этом говорит Марк (14, 4), и не ученики вообще, как отмечается у Матфея (26, 8), а именно Иуда.

Евангельское объяснение мотива предательства:

Евангелист Матфей предательство объясняет корыстью: «Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребренников» (Мф. 26, 14-16). Но это объяснение, как бы оно распространено оно ни было, поражает своей неточностью. Тридцать сребреников сумма ничтожная.

Марк побуждение не указывает: «И пошел Иуда Искариот, один из двенадцати, к первосвященникам, чтобы предать Его им. Они же, услышав, обрадовались, и обещали дать ему сребренники. И он искал, как бы в удобное время предать Его» (Мк. 14, 10-11). Марк не видит причину предательства Иуды в денежном вознаграждении. И, хотя он упоминает о деньгах, сумма у него не обозначена, а инициатива исходит от первосвященников. Видимо, Марк не объяснял предательство Иуды лишь корыстью, мотивы предательства в Евангелии от Марка остаются сокрытыми.

Лука, в этом пункте повторяющий Марка, тоже знает о вознаграждении, предложенном Иуде членами Синедриона (Лк. 22, 3-6), но предательство Иуды получает у него новое объяснение: «вошел же сатана в Иуду» (Лк. 22, 3). Т.е. иначе как привлечением сверхъестественного фактора, личного носителя зла, Лука не мог объяснить предательство Иуды.

Иоанн повторяет объяснение Луки и ставит проблему Иуды во всей ее сложности. Иоанн истолковывает первый намек Иисуса на присутствие диавола в среде апостолов, еще в Галилее, до начала пути: «Иисус отвечал им: не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол. Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте, ибо сей хотел предать Его, будучи один из двенадцати» (Ин. 6, 70-71). Он Иоанна мы узнаем, что вифанским помазанием был соблазнен именно Иуда (Ин. 12, 4-6). Иоанн дает при этом и характеристику предателя: Иуда «был вор» (Ин. 12, 6) и крал из вверенной ему апостольской казны (по другому переводу с греч.). Поэтому и соблазнило его помазание. Но решающего значения порочные наклонности Иуды не имеют для Иоанна значения, когда он старается объяснить его предательство. Мысль о предательстве «диавол вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту» (Ин. 13, 2). Она его оскверняет. Тем не менее сатана входит в Иуду только после того, как Господь дает ему кусок: «…И после сего куска вошел в него сатана, тогда Иисус сказал ему: что делаешь, делай скорее…» (Ин. 13, 26-30).

Понимать этот кусок как кусок евхаристический мы не имеем никаких оснований. Иные видели в куске Иуды обычный на Востоке знак внимания хозяина к почетному гостю: последнюю попытку этим зна­ком удержать Иуду от падения: «Иуда должен был тронуться этим знаком любви, но он был уже слишком ожесточен». Иоанн заглядывал глубже. Кусок дал Иуде Господь, и Его слова: «что делаешь, делай скорее», относились к предательству. Еван­гелист показал, что всякое иное толкование было бы неправильным. Тем самым, не давая решения проблемы Иуды, Иоанн ставит ее во всей ее остроте и сложности. Должно быть, мысль евангелиста была та, что всякая активность имеет начало в Боге и становится злом, только уклоняясь – по воле человека – с пути любви. Но исторически, преда­тельство Иуды было одним из средств в промыслительном плане Божием. Долго и медленно назревая, оно совершилось тогда, когда с кус­ком, который дал ему Иисус, в него вошел сатана [Кассиан].

«Он, приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь» (Ин. 13, 30). «А была ночь» – блаж. Феофилакт предполагает, что здесь евангелист, быть может, имеет ввиду и мысленную ночь, ту духовною тьму, которая покрыла окончательно омраченную сребролюбием душу Иуды-предателя [Аверкий].

Участие Иуды в Тайной Вечере:

Время ухода Иуды с Тайной Вечери:

Господь сказал ученикам о предстоящем предательстве и не только согласился осведомить Возлюбленного ученика, а через него Петра, о лице предателя (Ин. 13, 21-26), но дал понять и самому Иуде, что знает о его намерении (Мф. 26, 25; ср. Ин. 13, 27). По свидетельству Мф. 26, 21-25 и Мк. 14, 18-21 указание предателя было до установления Евхаристии, по свидетельству Лк. после. В Ин., которое не содержит повествования об установлении Евхаристии, указание предателя имеет место после омовения ног. Этот вопрос имеет значение потому, что с ним связан другой вопрос: причастился ли Иуда?

Этот вопрос решается по-разному. Если основываться на тексте Мф. и Мк., представля­ется возможным защищать тезис, что Иисус сказал Свое слово о пре­дателе, который затем ушел, после чего только и имело место установление Евхаристии. Эта возможность не исключается и Ин., по­скольку оно не говорит об установлении Евхаристии. Установление Евхаристии – в схеме Ин. – могло иметь место непосредственно перед Прощальною беседою после выхода Иуды (Ин. 13, 30). Иначе обстоит дело с Лк., где о присутствии предателя Господь говорит после установле­ния Евхаристии: «…Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша [есть] Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается. И вот, рука предающего Меня со Мною за столом» (Лк. 22, 21). Иисус открыто свидетельствует, что рука пре­дающего Его с Ним за столом. Из Ин., а равно и из Мф. (ср. 26, 21-25), также вытекает, что указание предателя было сделано в его присутст­вии. Таким образом, свидетельство Лк. заставляет предполагать, что установление Евхаристии имело место до выхода Иуды, иначе говоря, что он причастился. Этот вывод может отвечать фактическому положению вещей, если мы держимся убеждения, что евангелист Лука воспроизводил события в их хронологической последовательности и остался верен своей заботе о хронологической точности и в по­вествовании о последней вечере [Кассиан].

Конец Иуды:

Кончина Иуды описывается в Мф. 27, 5 – «И бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился». Его смерть упоминается и в речи ап. Петра в Деян. 1, 18-19.

Тайная Вечеря. Последовательность событий по четырем Евангелиям и ап. Павлу. Проблема хронологии тайной вечери по синоптикам и Евангелию от Иоанна, ее согласование (Мф. 26, 17-29; Мк. 14, 12-25; Лк. 22, 7-30; Ин. 13, 11-30 - 17:26).

Ветхозаветная пасха:

Пасха – слово еврейское, измененное греками, и в этом измененном виде перешедшее в наш язык. Еврейское (phesach, фесах) буквально значит – переход, перемена места. Праздник, учрежденный в воспоминание перехода евреев из рабства в земли египетской в обетованную землю Ханаанскую. Этим же именем евреи называют и самого агнца, которого по закону Моисееву, они съедают в этот праздник с пресным хлебом и горькими травами. Этот праздник назывался также «праздником опресноков» (Исх. 12, 15; 34, 18; Лев. 23, 6; Лк. 22, 1 и сл.), потому что в течение семи дней, в которые он продолжался, евреи ели лишь пресный хлеб. С вечера 14 Нисана исчезало все квасное. При захождении солнца (Втор. 16, 6) закалали пасхального агнца, который был избираем с 10-го месяца. Священники проливали его кровь у подножия алтаря, перед которым его закалали, потом, прикрепив его, не сокрушая ни одной кости, к двум поперечным шестам в форме креста, жарили на огне и, наконец, законно чистые евреи ели, с горькими травами, жертву (Числ. 9, 9-12; Исх. 12, 43-46), служившую прообразом Христа (1 Кор. 5, 7; Ин. 19, 36). Приготовляли одного агнца на десять лиц. Те, которые отказывались вкушать его, были исключаемы из состава народа Божия (Числ. 9, 13). По позднейшему ритуалу, отец семейства должен был, изъясняя значение праздника, совершить возлияние четырех чаш вина, в память четырех обещаний сделанных Богом (Исх. 6, 6-7). [Дьяченко].

Особенности празднования Господом Его последней Пасхи:

По Емельянову (Синопсис) последовательность событий: 1) Приготовление Пасхи. Тайная Вечеря: 2) Спор учеников о старшинстве, 3) Умовение ног, 3) Изобличение предателя; уход Иуды, 4) Установление Таинства Евхаристии, 5) Предсказание об отречении Петра и другие предостережения, 6) Прощальная беседа с учениками, 7) Первосвященническая молитва.

По мнению еп. Кассиана, последовательность событий была такой: 1) Приготовление трапезы. Пасхальная трапеза: 2) Умовение ног, 3) Спор учеников о старшинстве, 4) Установление Евхаристии, 5) Уход Иуды. 6) Прощальная беседа с учениками, 7) Первосвященническая молитва.

Апостолом Петру и Иоанну Господь поручил приготовить пасхальную вечерю: «послал [Иисус] Петра и Иоанна, сказав: пойдите, приготовьте нам есть пасху» (Лк. 22, 8). Место проведения Тайной Вечери согласуется с местом сошествия Святого Духа и называется по традиции Сионской горницей. Характер трапезы – безусловно пасхальный, на что указывают такие атрибуты трапезы, как: а) время (Лк. 22, 7); б) омовение ног (Ин. 13) –???; в) опускание руки Иуды в солило, т.е. взятие пищи руками (Мф. 22, 23); г) воспевание псалмов, т.е. халлелов: «И воспевши, пошли на гору Елеонскую» (Мф. 26, 30).

Проблема хронологии Тайной Вечери:

Согласно синоптикам, Тайная Вечеря была вечерей пасхальной (Лк. 22, 7-15). Иудеи закалали пасхального агнца вечером 14 Нисана. С 15 Нисана начиналась неделя опресноков (ср. Исх. гл. 12; особенно, ст. 6, 18). В то же время из свидетельства: «И они не вошли в преторию, чтобы не оскверниться, но чтобы можно было есть пасху» (Ин. 18, 28) можно с ясностью вывести, что когда Иисуса привели на суд Пилата, Пасха еще предстояла и пасхального агнца иудеи еще не вкушали, т.е. Тайная Вечеря была прежде праздника Пасхи. Таким образом, по Ин., последняя Тайная Вечеря – 13 Нисана, распятие – 14 Нисана. По синоптикам – 14 и 15 Нисана соответственно.

Еп. Кассиан объясняет несогласие по дате синоптиков с Иоанном тем, что во времена Христа закон субботнего покоя при совпадении Пасхи и субботы оставался в силе. Закон этот вступал в действие в пятницу вечером, следовательно, не допускал заклания пасхального агнца 14-го Нисана вечером, если 14-го Нисана падало на пятницу. Заклание в таком случае переносилось на предыдущий вечер, т.е. на 13-е Нисана. Учитывая согласное свидетельство евангелистов, что Господь был распят в пятницу (ср. Мф. 27, 62; Мк. 15, 42; Лк. 23, 54-56, Ин. 19, 42), и замечание Ин., что последняя суббота была «день великий», потому что ею начиналась неделя опресноков (ср. Ин. 19, 31), остается допустить, что заклание пасхального агнца должно было совершаться в год Страстей не в пятницу 14-го, а в четверг 13-го Нисана. Вкушение агнца могло иметь место как в день заклания, так и на следующий день, поэтому члены Синедриона могли вкушать пасху 14-го Нисана, что было бы в согласии с указанием Ин. 18, 28. Но Иисус, идя на смерть, вкусил Пасху 13-го Нисана [Кассиан, с. 123].

События:

Умовение ног учеников Ин.:

Омовение ног не составляло часть пасхального ритуала. Это был ритуал, обычный на Востоке. Несоблюдение обычая умовения ног считалось признаком презрения, невнимания к гостю и невежества хозяина [Барсов]. Примеры из Священного Писания: Авраам предложил Ангелам у дубравы Мамврийской (Быт. 18, 3-4); Лот предложил Ангелам в Содоме (Быт. 19, 2); Быт. 24, 31-32; 43, 17-24; Лк. 7, 44: «И, обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты эту женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла».

Традиционно умовение выполняется рабом. На Тайной Вечере Господь Сам «препоясался… и начал умывать ноги учеников» (Ин. 13, 4-5). Опоясание по еп. Кассиану – образ приготовления к страстям Самого Христа и Его учеников.

Возражение Петра (Ин. 13, 6, 8). Кассиан в этом видит явное указание, что данное умовение не было частью пасхального ритуала – «в противном случае были бы непонятны те возражения, которые оно вызвало со стороны Петра» и др. Барсов считает, что это – осознание Петром своего недостоинства, апостол не мог допустить, чтобы его Учитель склонился перед ним (ср. Лк. 5, 8).

Смысл умовения:

- Иоанн в вводном замечании толкует умовение ног как проявление любви Учителя к ученикам (Ин. 13, 1).

- Пример и урок смирения: «Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам (Ин, 13, 14-15).

После окончания омовения Господь снова занимает место на вечере: «Когда же умыл им ноги и надел одежду Свою, то, возлегши опять, сказал им: знаете ли, что Я сделал вам?» (Ин. 13, 12).

Спор учеников о старшинстве (ср. Лк. 22, 24). Господь ответил: «Ибо кто больше: возлежащий, или служащий? не возлежащий ли? А Я посреди вас, как служащий» (Лк. 22, 27). Эти слова были сказаны после омовения и содержат ссылку на омовение [Кассиан].

Господь предсказывает о предателе (Ин. 13, 21-30): Иоанн, «припав к груди Иисуса, сказал Ему: Господи! кто это? Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам. И, обмакнув кусок, подал Иуде Симонову Искариоту…».

[по Кассиану]: Господь сказал ученикам о предстоящем предательстве и не только согласился осведомить Возлюбленного ученика, а через него Петра, о лице предателя (Ин. 13, 21-26), но дал понять и самому Иуде, что знает о его намерении (Мф. 26, 25; ср. Ин. 13, 27) – последняя попытка обратить Иуду. По свидетельству Мф. 26, 21-25 и Мк. 14, 18-21 указание предателя было до установления Евхаристии, по свидетельству Лк. после. В Ин., которое не содержит повествования об установлении Евхаристии, указание предателя имеет место после омовения ног. Этот вопрос имеет значение потому, что с ним связан другой вопрос: причастился ли Иуда?

Этот вопрос решается по-разному. Если основываться на тексте Мф. и Мк., представля­ется возможным защищать тезис, что Иисус сказал Свое слово о пре­дателе, который затем ушел, после чего только и имело место установление Евхаристии. Эта возможность не исключается и Ин., по­скольку оно не говорит об установлении Евхаристии. Установление Евхаристии – в схеме Ин. – могло иметь место непосредственно перед Прощальною беседою после выхода Иуды (Ин. 13, 30). Иначе обстоит дело с Лк., где о присутствии предателя Господь говорит после установле­ния Евхаристии: «…Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша [есть] Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается. И вот, рука предающего Меня со Мною за столом» (Лк. 22, 21). Иисус открыто свидетельствует, что рука пре­дающего Его с Ним за столом. Из Ин., а равно и из Мф. (ср. 26, 21-25), также вытекает, что указание предателя было сделано в его присутст­вии. Таким образом, свидетельство Лк. заставляет предполагать, что установление Евхаристии имело место до выхода Иуды, иначе говоря, что он причастился [Кассиан].