Если в первом случае первично государство, вторично право, здесь первично право и вторично государство. 3 страница

С возникновением государства право вступает в новый этап своего развития. Его текстуальные источники становятся более формализованными и системными. Возникает такая их письменная форма, как законы. Государство получает возможность следить за исполнением законов через профессиональную деятельность специально уполномоченных на это лиц, прибегая в случае необходимости к аппаратно – организованному физическому принуждению. Право приобретает цивилизованный характер.

18. Понятие права и его признаки: основные подходы

Каждый человек, сталкивающийся с правом, отмечет многообразие смыслов, связанных с его понятием. Часто право ассоциируется с общеобязательными правилами поведения, установленными государством. Вместе с тем, говоря «я имею право», зачастую подразумевают оправданную свободу человека поступать тем или иным образом. Право связывают и с государством, и с обществом, и с индивидуумом; видят его то в общественной воле государственного лидера, то в обезличенном «естественном» законе. Все эти представления о праве в той или иной степени верны и в соответствующем контексте отражают определенные аспекты, грани его бытия. Право – явление многообразное.

Существуют различные интерпретации права. Нормативно – этатистский тип правопонимания так характеризует право:

1) Право всегда есть принудительный государственный порядок должного.

2) Этот должный порядок произвольно устанавливается волевым актом государства.

3) Право как должный порядок есть замкнутая и логически непротиворечивая система правовых норм, отождествляемых с волевыми актами государства, выраженных внешним образом в знаковых формах, существующая независимо от социального субъекта. Право - это система норм, выраженных в законах, иных признаваемых государством источниках и являющихся общеобязательным нормативно – государственным критерием правомерно – дозволенного поведения.

Характерное для этатизма отождествление права с законом приводит к предельному отчуждению права от субъекта.

Другой вариант интерпретации права в рамках классической научной рациональности – юснатурализм. Юснатурализм рассматривает право как простую систему, объективную реальность, не создаваемую человеком. Разум человека формирует универсальные нормы естественного права, открывает содержание, которое уже заложено в природе человека либо которое существует в созданном Богом объективном порядке. Открываемые разумом права универсальны, так как они одинаково пригодны для всех времен и народов в силу их совершенства. Таким образом, с точки зрения представителей юснатурализма объективное содержание естественного права раскрывается разумом человека, и поэтому только индивидуальный разум является критерием правового и неправового. При этом право в юснатурализме зачастую рассматривается не с точки зрения того, что оно есть по своей сущности, а с точки зрения того, чем оно должно быть (например, предписанием здравого разума) исходя из тех или иных произвольно принятых критериев разумности (например, исходя из соответствия права разумной природе человека).

Таким образом, если этатистский нормативизм впадал в одну крайность, сводя право к материальному бытию – правовым текстам, то для юснатурализма хараактерна другая крайность – понимание права как исключительно идеального, разумно – нравственного бытия. Однако и в этатизме, и в юснатурализме право предстает максимально отчужденным от жизненного мира человека.

Социологический подход трактует право как систему правовых отношений, которые имеют приоритет перед правовой нормой и могут существовать в отрыве от нее. В рамках такой дефиниции остается невыясненной связь права с ценностным миром человека. Например, С.А. Муромцев определял право как порядок отношений, защищенных организованным способом. Социологический подход также игнорирует многоаспектную природу права.

Неклассические, интегративные правовые концепции, исходящие из идеи синтеза конкурирующих теорий, а также постнеклассические, интегральные правовые теории, ориентированные на понимание права как многоединства, позволяют преодолеть характерный для классического правоведения разрыв между правом и человеком. В неклассическом и постклассическом правоведении оказывается возможным усмотреть право не только в государстве, но и в обществе; связать правогенез не только с нормативно – государственным волеизъявлением, но и обосновать возможность непосредственно социального возникновения права, а также необходимость социального признания принятых государством актов; понять право не только как статистическую взаимосвязанную систему законодательных норм, но и как динамическую систему правовых коммуникаций, объединяющую всех субъектов правового организма и выдвигающую на первый план человека как основного правового деятеля.

При всей своей внешней многообразности право представляет собой внутренне интегральное (целостное) единство, оно едино по природе, обладает единой структурой и едиными сущностными признаками. Иными словами, оно представляет собой многоединство. Совокупность признаков права, раскрывающих его бытийную структуру, определяет его онтологический статус. Онтологический статус характеризует не то, чем должно быть право по чьему – либо мнению, а то, что есть право в отличие от всех других явлений, т.е. выявляет его сущность.

Один из вариантов усмотрения сущности права предлагает феноменология. Использование феноменологического подхода в соединении с дополняющими его идеями синергетики, герменевтики и коммуникологии позволяет описать право как самоорганизующуюся и саморазвивающуюся психосоциокультурную систему, в которой все элементы связаны между собой, и отсутствие хотя бы одного из них разрушает сам феномен права. Социопсихической данная система может быть названа потому, что ее структурным элементом являются происходящие в сознании субъектов социально обусловленные процессы интерпретации и легитимации правовых текстов. Данная система является и социокультурной, так как право формируется и существует как явление конкретной культуры, выражающее ее основополагающие ценности. Коммуникативной данная система является потому, что межсубъектные правовые коммуникации, опосредуемые легитимированными, социально признанными правовыми текстами, составляют ее основное содержание. Данная система может быть названа и человекоразмерной, так как именно субъект интерпретирует правовые нормы, выявляет в процессе интерпретации смысл обращенной к нему правовой нормы; совершает акт признания заключенного в ней ценностного содержания; делает ее актуальным правилом поведения в правовом взаимодействии с другими субъектами.

Феноменологический подход позволяет понять право через раскрытие и описание собственной структуры права, в которой выражается его эйдетический (сущностный) смысл. Эйдос права как феномен человеческого сознания представляет собой идеальную сущность. В данном аспекте право, как и любая идеальная сущность, вневременно и внепространственно. Однако как реальное явление право всегда существует в виде действующей конкретно – исторической правовой системы, в рамках которой эта идеальная умопостигаемая сущность права наполняется конкретным содержанием. Из этого вытекает необходимость учитывать два плана правовой реальности – идеальную эйдетическую сущность права и реальное социокультурное многообразие права.

Непосредственно правовой эйдос выражается лишь в правомочии. Т.е. центральным элементом правовой структуры является правомочие, т.е. наличная возможность субъекта свободно действовать в определенных социально признанных (нормативных) границах и требовать от других действий, соответствующих правомочию. Следовательно, правомочие выступает как социально оправданное притязание. Притязательным характером правомочия определяется его коммуникативная направленность. Правомочие всегда предполагает наличие субъекта, способного воспринимать правовую информацию, содержащуюся в правовых текстах, и действовать соответственно правомочию. Реализуя свое правомочие в активной или пассивной форме управомоченный регулирует поведение других субъектов.

Совокупность взаимосвязанных правомочий образует субъективное право – социально признанную меру возможного поведения конкретного субъекта, обеспеченную правовыми обязанностями тех субъектов, которые находятся в коммуникативном пространстве управомоченного. Правовая обязанность – это мера должного поведения субъекта, определяемая социально признанными притязаниями управомоченного. Правовые обязанности имеют сложную структуру и могут носить или пассивный характер – обязанность не мешать действиям управомоченного субъекта, или активный характер – обязанность совершить определенные действия в интересах управомоченного.

Коммуникативная связка «правомочие – правовая обязанность» образует лишь эйдолу (неполный эйдос). Ведь правомочие всегда предполагает и его носителя, т.е. правового субъекта. Правомочие не может существовать само по себе, оно всегда чье – то. Основным субъектом права является человек.

Отнести какое – либо действие к правомочному, а следовательно, социально оправданному можно только при его соответствии правовой норме, которая сама выводится из правовых текстов, являющихся ее информативным источником. Правовая норма есть, критерий оценки действий субъекта как правомочных. Иными словами, правомочие является правомочием, а обязанность – обязанностью только тогда, когда они «нормативны», т.е. вытекают из общеобязательных, т.е. признаваемых обществом, а потому общеобязательных правил поведения – правовых норм. Правовая норма всегда предстает как явление ценностное, т.е. как то, что интеллектуально – эмоционально опознается субъектом как имеющее позитивное социальное значение.

Правовые нормы определяют границы социальной свободы индивидуумов, устанавливая их права и обязанности, причем неисполнение последних может быть связано с возможностью применения к правонарушителю принудительных мер воздействия.

Правовые нормы формируются как интерсубъективные, общие для всех и каждого, феномены, существующие в правовом сознании общества как результат осмысления и оценки правовых текстов, в том числе и законов, и определяющие поведение социальных субъектов. В правовой коммуникации норма выступает связующим звеном между правовым текстом как информационным источником правовой нормы и правовым отношением и не существует отдельно от них.

Правовой текст нельзя отождествлять с нормой права. В правовом тексте содержится лишь правовая информация, а норма права возникает через интерпретационную и поведенческую деятельность субъектов как реализуемое в их наличном поведении должное.

В любом государстве имеются и такие законодательные тексты, которые никогда не применялись, не влияли на поведение членов общества, не вызывали никаких правовых последствий, а следовательно, и не порождали правовых норм. Про такие «правовые» тексты говорят, что они явились на свет «мертворожденными», поскольку общество с момента их появления не придавало им легитимного значения (не признавало их социально – ценными) и не следовало им.

В итоге можно сказать, что эйдетическая структура права указывает на его социальное бытие в качестве системы правовых коммуникаций, т.е. такой системы отношений, субъекты которых на основе интерпретации различных социально легитимированных правовых текстов нормативно взаимодействуют между собой путем реализации принадлежащих им прав и обязанностей.

Таким образом, с точки зрения интегрального подхода право следует определить как основанный на социально признанных и общеобязательных нормах коммуникативный порядок отношений, участники которого взаимодействуют путем реализации своих прав и обязанностей.

Соответственно, можно выделить следующие признаки права, которые в то же время отражают и его структуру:

1) наличие у субъектов коммуникации взаимообусловленных прав и обязанностей;

2) наличие общепризнанных и общеобязательных правил поведения (правовых норм), конституирующих права и обязанности субъектов.

Первый признак права указывает на то, что оно имеет коммуникативную природу и всегда возникает только при наличии правовых субъектов (субъектов права) как специфическое отношение между ними. Такое правовое отношение между субъектами означает их взаимодействие, причем если один субъект обладает принадлежащим ему правом, то всегда есть другой субъект, который по отношению к этому праву является носителем правовой обязанности. Там, где отсутствует правовая взаимообусловленность поведения членов общества, определяемая их правами и обязанностями (т.е. там, где отсутствует правовая коммуникация), отсутствует и право. Норма права и правоотношения как элементы структуры права необходимо предполагают друг друга и не существуют друг без друга. Законодательное правило только тогда становится правовой нормой, когда оно конституирует коммуникативное взаимодействие правовых субъектов, при котором каждый из них будет определять свое поведение в соответствии с имеющимися правами и обязанностями. Т.е. правовая норма конституируется правовыми отношениями, а правовые отношения – правовой нормой. Нет правовых норм без правовых отношений и нет правовых отношений без определяющих их в качестве таковых правовых норм.

Второй признак права указывает на качественную специфику тех норм, которые могут получить значение правовых. Социальное признание норм означает признание их в качестве социальных ценностей, что является необходимым условием правовой коммуникации, которая не состоится без усмотрения в норме социального. Произвольные тексты не получают легитимации и попросту не создают правовой нормы.

С одной стороны, общеобязательность правовых норм не отличается от общеобязательности других коммуникативно – нормативных систем, формулирующих правила должного поведения. В этом смысле нормы нравственности также общеобязательны, как и нормы права. Но, если соблюдение норм нравственности предполагает самообязывание субъекта при отсутствии права требовать их исполнения. То соблюдение норм права связано с потенциальным или актуальным требованием управомоченного субъекта исполнить правовую обязанность. Неисполнение правовой обязанности влечет психико – социальное противодействие со стороны управомоченных субъектов и сопряжено с внешним как психическим, так и физическим принуждением. Физическое принуждение при этом выступает средством для достижения целей правовой коммуникации, но не ее необходимой сущностью. Принуждение в праве выступает средством не только обеспечения права, но и воздаяния за совершение правонарушающих действий. Другим средством достижения целей права является поощрение и награда.

19. Виды правовых ценностей

Правовые ценности, ценности самого права следует отличать от ценностей в праве, то есть от тех ценностей, которые достигаются при помощи права. По своему эйдетическому, сущностному смыслу правовыми ценностями могут быть только положительные ценности. При этом следует различать правовые ценности эйдетические и социокультурные.

Эйдетические правовые ценности – это ценности самого права, неразрывно с ним связанные и вытекающие из него. В социальной жизни права они всегда получают конкретную социокультурную интерпретацию и не только интеллектуальное, но и эмоциональное значение, соответствующее специфическим условиям жизненного мира конкретного общества. Виды эйдетических ценностей: *свобода (право предоставляет субъектам возможность действовать опр.образом, всегда есть выбор варианта поведения); *равенство (выражается в том, что право всегда обращается с одинаковым правилом к одинаковым субъектам, не сосредотачиваясь на их индивидуальных особенностях); *справедливость (порядок отношений, установленный как результат признания правовых норм, не противоречащий нормам, сложившимся в обществе); *порядок (право устанавливает правило поведения, следовательно субъект должен соотносить свое поведение с этими правилами); *мораль (представляет собой систему принципов интимного отношения человека к миру, свое основание она находит в совести человека).

Социокультурные правовые ценности – те ценности, содержание которых отражает особенности социокультурного развития конкретного общества.

20. Право и свобода

Луковская:

Права и свободы человека и гражданина – это всё в рамках вопроса «Права человека и гражданина». По юридической природе и системе гарантий – эти понятия идентичны. Права человека и гражданина – это свободы человека и гражданина. В литературе все-таки находят некоторые нюансы в этих вопросах, и когда речь идет о свободах, то можно сказать, что у индивида есть больший выбор и необязательно какой-то конкретный результат, типа конкретных действий. А когда речь идет о праве, то имеются в виду более конкретные вещи. Но все-таки это различие терминологическое, дань традиции.

Ограничение прав в связи с этим человека и гражданина. Конечно, ограничение прав предусмотрено, но оно должны быть в любом государстве, которое стоит на страже прав, и должно быть установлено обязательно законом. В каких-то строго определенных конкретных случаях, которые должны быть определены.

«Право человека и гражданина».

Государство, закрепляя в своих нормах обязанности – в Конституции, других законодательных актах – права человека, стремясь их уважать и гарантировать обязанности, вправе рассчитывать на то, что индивиды будут выполнять и соответствующие обязанности, соблюдать меру должного поведения. Потому что мере возможного поведения соответствует мера должного поведения обязанных лиц. Другие же авторы, наоборот, делают акцент на обязанностях, считая, что права человека, – это выражение человеческого эгоизма, человек проявляет свой эгоизм, отстаивая свои права.

Тем не менее, государство вправе рассчитывать, что мы будем выполнять свои обязанности и перед государством и перед обществом, причем конституционные обязанности тоже различаются – как обязанности человека и гражданина. Общеконституционная обязанность «уважать права других лиц» – это именно обязанность. Вот эта система прав и обязанностей, закрепленная внутригосударственным и международным правом, образует правовой статус личности, или, скажем, правовой статус человека и гражданина.

Система прав и обязанностей, предусмотренная внутригосударственным и международным правом.

Вот эта система прав и обязанностей и образует правовой статус личности. Элементы правового статуса, таким образом, - права и обязанности. Это субъективные права. Многие авторы включают в понятие правового статуса личности - гражданство; говорят о правом статусе все же граждан, порой выпуская из виду, что хоть и в ограниченном объеме, но правовым статусом, то есть системой прав и обязанностей, обладают не только граждане, но и иностранцы, лица без гражданства, лица с двойным гражданством и т.д. В юридической литературе точно не сказано, непосредственно включать в гражданство понятие правового статуса или нет. Мне кажется, что не нужно.

21. Право и равенство

Эйдетически равенство в праве может иметь значение только как формальное равенство. Субъекты равны постольку, поскольку они есть участники определённого правопорядка, субъекты одних и тех же правовых коммуникаций, носители взаимных прав и обязанностей. Формальное равенство имеет место там, где одни и те же субъекты в равной мере подпадают под действие одних и тех же правовых норм. Но в этом своём значении формальное равенство может выступать лишь как эйдетическая ценность, поскольку является априорным, логическим условием действия права. В данном смысле равенство присутствует в любой правовой системе, даже в такой, которая основана на соц. неравенстве и нер-ве прав. Оно есть везде где есть правовые нормы. Иное значение идея правового равенства получает в случае её идеологической интерпретации как необходимости наделения всех людей равными правами и обязанностями. Такое требование основывается на ценностном мировоззрении, в соответствии с которой все люди равны между собой и равноценны.

22. Право и справедливость

23. Право и государство

Поляков:

Право возникает раньше государства, и существование права возможно без государства. Но государство без права существовать не может. Нельзя найти государство, древнее или современное, в котором право не существовало бы в том или ином виде. Право является атрибутом любого государства. Право является имманентным свойством любого политического общества, никакое общество, в котором реализуются основные долговременные интересы человека, не может существовать вне и помимо права, то есть право является тем способом, характеристикой такого способа бытия, без которого общество просто немыслимо.

Для характеристики связи права и государства и определения правовых возможностей последнего существенны три момента:

1) Государственная власть может инициировать возникновение права, и такая творческая деятельность государственного аппарата называется в широком смысле правотворчеством, под которым понимается создание нормативно – правовых актов, а в узком смысле – законотворчеством, созданием законов. Но возможности власти в сфере правотворчества не безграничны. Любое государство вынуждено считаться с теми условиями жизни конкретного общества, государственное пренебрежение которыми может разрушить социально – правовую коммуникацию. Сам по себе нормативно – правовой акт не создает права. Поэтому правовые акты, идущие в разрез с интересами, потребностями, менталитетом, т.е. с коммуникативной природой людей, рискуют остаться «мертворожденными» и не получить правового значения. И наоборот, правовые акты, «признанные» населением, «порождают» новые правовые отношения, т.е. порождают правовую коммуникацию, хотя, возможно, и не всегда соответствующую замыслу их разработчиков.

Поскольку право находится не в законе, понимаемом как материально – текстуальная форма права, а в социуме, то отсутствие социальной легитимации такого закона и не порождает у субъектов прав и обязанностей. И наоборот, закон, изданный легитимной властью и соответствующий господствующим в обществе настроениям и ценностным представлениям, способен к изменениям правовой жизни общества, т.е. к установлению новых общественных отношений.

2) Наряду с творческим моментом в правовой жизни любого государства существует момент консервативный, связанный с необходимостью государственного признания уже сложившихся общественных отношений, органичных для данного общества, и образованием на их легитимной основе отношений правовых, модельно закрепленных в официальных правовых текстах.

3) Вместе с тем определенные общественные отношения зачастую уже имеют правовую форму независимо от их признания государством, поэтому последнее может санкционировать существующие правовые нормы и правовые тексты, придав им статус норм официального права. Таким путем конституируется, например, правовой обычай как форма государственно – признанного права.

Государственно – организованное право получает новые черты по сравнению с правом социальным. Так, в государственном праве формализованность текстуальных источников права достигает нового уровня. Чаще всего они представлены письменными текстами и организованы в рациональную систему. Именно в государстве применение специальными органами процессуально обеспеченных мер принуждения к правонарушителям становится эффективным средством защиты права.

Право, формирующееся в государстве, является одним из наиболее мощных средств и социального контроля, и социального развития. Оно обладает высшей легитимностью (социальной ценностью), и конфликтующие с ним нормы социального права, как правило, теряют свое правовое значение.

Луковская: Существуют три модели соотношения права и государства.

1) тоталитарная модель – когда государство ставит себя над правом, выше права, не признает верховенства права, считая, что оно само творит право. Не в обществе рождается право, а само государство творит право в форме законов. Право есть не что иное как «дитя закона», изданное государством.

2) прагматическая модель – государство в своей деятельности связано законами, которые оно само и создает. Государство связывает себя правом, понимая под правом систему норм закона. При этом не ставится вопрос о том, каковы эти законы: правовые или нет.

3) либеральная модель - признается верховенство права. Государство рассматривается как орган, который, прежде всего, должен действовать на основе права и защищать, охранять, гарантировать права человека. В контексте этой теоретической модели соотношения права и государства в свое время начала формироваться концепция правового государства.

24. Право и мораль

Право и мораль тесно взаимосвязаны. Поэтому как их теоретическое различение, так и выяснение соотношения этих важных явлений социальной жизни представляет собой важную научную задачу, без решения которой невозможно построить целостную концепцию права. История показывает как часто имело место смешение права и морали, их отождествление, обусловленное нежеланием или неумением эти явления разграничить. Особенно этим злоупотребляли представители естественно-правового направления. Многие попытки установить такое разграничение по критериям типа «внешнее – право, внутреннее – мораль» или «свободное - мораль, принудительное – право» не затрагивали эйдетической сущности данных феноменов (социологический подход и различные варианты правового этатизма).

Кроме того, есть основания для различения не только права и морали, но также права и нравственности. Ближе всего к разрешению этой проблемы подошел, по мнению Полякова, Лев Петражицкий. Право и мораль, безусловно, родственные явления. Мораль, как и право, имеет не государственную, а социальную природу. Как и право, мораль представляет собой социальную ценность и ориентирует в выборе ценностей. Как и право, система морали включает в себя нормативный элемент и элемент практический отношений. Другими словами, мораль, как и право, имеет коммуникативное измерение.

Мораль начинается с осознания человеком своей различенности с Другими. Без этого морали нет, без этого осознания человек пребывает в неведении о морали, о различении добра и зла. Мораль представляет собой систему принципов интимного отношения человека к социальному миру с точки зрения должного. Свое основание мораль имеет в совести человека. Этим объясняется глубина эмоциональных переживаний моральных ценностей в отличие от преимущественно интеллектуального их усмотрения в праве. Но природа морали лишена элемента притязательности, т.е. тех правомочий, которые выражают свободу действий в отношении других субъектов, определяющую их обязанное поведение. Моральное отношение в этом смысле носит односторонний характер: реализующий моральную норму субъект исполняет свою моральную обязанность пред другим субъектом. При этом смысл самой нормы морали не предполагает возможности принудительно требовать соответствующих действий от обязанного субъекта. Именно в этом заключается специфика моральной коммуникации.

Несмотря на существующие между ними различия, нормы права и морали тесно взаимодействуют. Мораль представляет собой систему наиболее общих принципов, определяющих интимное отношение человека к окружающему миру с точки зрения должного. В силу этого нормы морали носят универсальный характер и приложимы почти к любой деятельности человека и позволяют оценивать эту деятельность как нравственную или безнравственную. Такая моральная оценка уместна и по отношению к праву, как к сфере социально значимого поведения.

В русской философии права усилиями Соловьева, Трубецкого, Кистяковского, Ященко, Ильина и др. доказывалась неразрывная связь права и морали. Действительно, феномен права как ценностной структуры является одной из форм добра и тем самым включается в сферу морального сознания. Только через признание ценностного аспекта бытия права и можно показать тесные отношения между правом и моралью (нравственностью). Но от сюда не следует, что правовые нормы могут быть одновременно и нормами морали. Норма, запрещающая убийство, есть, несомненно, норма правовая, а не моральная. Мораль определяет позитивные обязанности человека, его долг, поэтому запреты в морали возникают как применение моральной нормы к оценке какой-либо ситуации.

Невозможно при помощи правовых норм оценивать моральную ситуацию, т.к. право оперирует не категориями «хорошо – плохо», а тем, есть право или его нет, что неприложимо к морали. Таким образом, право основывается на морали, но мораль по своей природе не может основываться на праве.

Необходимо затронуть соотношение правового и морального сознания. Моральное сознание применительно к праву исполняет функцию признания соответствия или несоответствия существующего права нормам морали. Правовое сознание определяет, каким должно быть право для того, чтобы соответствовать моральным стандартам. Во многих случаях разделить правовое и моральное сознание невозможно.

Принципиальным является и вопрос о ценностном соотношении права и морали. В современной литературе существует мнение о безусловном ценностном приоритете права над моралью, т.к. мораль бывает слишком разной, а «моральный путь», по мнению защитников этой концепции, есть самый верный путь к произволу и тирании (Алексеев С.С.).

Концепция ценностного приоритета морали над правом объясняется простым обстоятельством, что внешнее правовое поведение невозможно без внутреннего морального самоопределения в целях, задачах, методах и границах такого поведения. Известно, что все, что законом не запрещено, юридически дозволено. Но не все, что юридически дозволено, дозволено морально. Без моральных скреп любая правовая конструкция разрушится, т.к. в основе любых правовых отношений лежат отношения моральные: признание в других лицах людей, наделенных свободой, достоинством и ответственностью является естественной предпосылкой правовой коммуникации.