А. В. Лубский 2 страница

Г. Н. Сердюков

3.7. Как складывались

взаимоотношения Московской Руси и казачьей государственности на Дону ХУ1ХУИ?

Внешнюю политику Московского государства на южных границах невозможно представить без анализа такого специфического фактора, как донское казачество, которое являлось своеобразной Китайской стеной между Русью и мусульманскими соседями. Казачий вопрос исследовался как великими историками России, такими как Ключевс­кий, Соловьев, Карамзин, Платонов, Костомаров, так и ис­следователями истории Дона и казачества. Среди после­дних следует выделить В. Д. Сухорукова, и конечно же С. Г. Сватикова — автора монографии «Россия и Дон». Все едины в характеристике направленности внешней поли­тики Руси и ее приоритетов, но между ними есть разногла­сия в вопросе о роли в ней донского казачества и сущнос­ти его государственности. Если для первых характерно

рассмотрение казачества исключительно как части русско­го народа, всегда подчиненного в той или иной степени правительству Руси, то у вторых заметно стремление к вы­явлению и подчеркиванию независимости или самостоя­тельности донского казачьего квази государства.

Великие князья московские Иван III и Василий III в начале XVI в. вели активную политику по собиранию рус­ских земель вокруг Москвы и сформировали ядро незави­симого великорусского государства, которое, едва освобо­дившись от татаро-монгольского ига, закономерно вступило в этап соперничества с мусульманскими государ­ственными образованиями на востоке и с экспансией Тур­ции на юге. Русь объективно стремилась к естественно за­фиксированным геополитическим границам — берегу моря и горам. Однако физических сил у Москвы для решения этих глобальных задач не было и Русское государство было жизненно заинтересовано в сохранении контроля над юж­ными территориями православным русским казачьим насе­лением, несмотря на его специфическое полуанархическое устройство и определенную конфронтацию с крепостничес­кими порядками на Руси.

Войско Донское существовало, согласно источникам, совершенно определенно в середине XVI в. Вопрос о вре­мени зарождения Войска является чрезвычайно дискусси­онным, хотя в принципе ясно, что, бесспорно, имелось три фактора, обусловивших развитие казачества: 1) какое-то местное автохтонное население; 2) пришлые восточные племена; 3) беглое русское крестьянство. С течением вре­мени третий источник и стал определяющим в формирова­нии-казачьей народности (субэтноса) как имманентной части русского православного народа. Бежавшая на Дон от крепостнических порядков активная часть великорусского крестьянства испытывала чувство вражды как к помещи­кам, так и к государству, и пыталась на свободных терри­ториях установить противоположные социальные порядки. В результате Дон и позднее Кубань, Терек, Нижняя Вол­га, Сибирь стали своеобразными естественными колония­ми русской нации, которые развивались на основе военной демократии и народоправства, т. е. форм правления, кото­рые внешне напоминали республиканский политический режим.

История России в вопросах и ответах 168

«Гулящие люди» — казаки здесь объединялись в ватаги — станицы, во главе которых были атаманы и есаулы. Все дела станицы решались на кругу — общем собрании всех членов казачьей общины.

Наряду с вольными казаками существовали уже тогда казаки служилые (городовые) — всадники с легким вооружением на службе русского правительства, которые управлялись через разрядный и позднее через казачий при­каз. Однако вольные донские казаки имели определенные периодические сношения с Русью и входили в сферу внеш­ней политики Московского государства, выполняя извест­ные функции.

Во второй половине XVI в. на Дону образовалась мощ­ная казачья община, которая вызывала раздражение крым­ского хана и турецкого султана, считавших казаков слуга­ми царя Ивана. Однако неправомерно считать эту стихийно функционировавшую достаточно разобщенную общность общинной республикой или иным государственным неза­висимым образованием. Наличие названия общности — «Войско Донское» доказывает, что существовала тенденция образования устойчивой государственности наряду с тен­денцией развития субэтноса в полноценный этнос, однако ни первая, ни вторая тенденция в силу объективных при­чин не получили завершения.

Территория казачьей государственности занимала бас­сейны рек; Дон, Бузулук, Хопер, Медведица и Донец. К югу от этих рек кочевали ногайские татары, к северу граница проходила в районе современного Воронежа, на западе Войско граничило с Азовом, а на востоке — с волжской землей. Однако правительство постоянно стремилось уре­зать казачьи территории, наступая на них с севера и с вос­тока. На обширной территории казаки строили «городки*, осваивая завоеванные ими земли.

Существовала легенда о том, что Иван Грозный в специ­альной «хартии* пожаловал казакам за помощь во взятии Казани не принадлежащую Руси реку Дон и прилежащие земли, а также свободы от податей и повинностей. Одна­ко, бесспорно, такое пожалование самодержавным царем было объективно невозможно как по социальным причи­нам, так и по юридическим. Известно, что наличие свобод­ной, никому не подчиняющейся православной русской об­щности казаков вызывало, с одной стороны, недовольство

Раздел 3- Московская Русь...

самодержца, с другой — удовлетворение самим фактом ос­воения Дикого поля казачеством как фактическим авангар­дом русской нации, с перспективой присоединения этих территорий к Руси. Московское правительство первона чально использовало донцов для охраны русских послов, разведки, набора вооруженных вспомогательных отрядов для конкретных походов. Известно участие казаков во взя­тии Казани, в «сидении» в осажденном Пскове, завоевании Ермаком Сибири; при Федоре Иоанновиче —- в походах на Нарву и Иван-город, при Борисе Годунове — в обороне Москвы от татар, и т. п. Наиболее успешными и показатель­ными для понимания взаимоотношений казачества и Мос­квы являются взятия казаками Азова. Хотя эти самовольные захваты турецкой собственности и набеги были на руку Москве, шрекое правительства постоянно отказывалось от поддержки казаков, так как не обладало достаточными воз­можностями для ведения широкомасштабных войн с Турцией. Цари писали султану, что казаки из беглых живут на Дону не по велению Москвы и делают свои дела без ве­дома правительства. Войско Донское, действительно, фор­мально не слушалось царя и считало себя независимым, хотя несло спорадически вспомогательную службу русско­му царю на добровольных и взаимовыгодных основах. При­чем, исполняя добровольно взятые на себя обязанности, казаки могли в любой момент это прекратить, если счита­ли себя обиженными. За службу они получали в XVI в. не­регулярно припасы продовольственные и воинские припа­сы, в которых очень нуждались, так как не имели ни земледелия, ни производства. Такая ситуация сложилась и на Яике {Урале), Волге, Тереке.

В 1593 г. Борис Годунов попытался наложить руку на донцов и превратить их в подданных Москвы, служилых ка­заков. Царское посольство во главе с Нащокиным было отвергнуто и возникла конфронтация с московской влас­тью. Годунов угрожал Дону войной и прекратил поставки казачеству припасов, т. е. начал своеобразную блокаду Дона. Позиция Бориса Годунова сыграла негативную роль в пе­риод Смуты, когда казачество поддержало Лжедмитрия.

Во зремя Смуты казачество заняло позиции, которые одни историки называют антинациональными, другие — антигосударственными, третьи — революционно-освободи­тельными. Реально в этот период действовали различные

История России в вопросах и ответах

группы казачества — служилое казачество польской Украины, «воровские» казаки, жаждавшие наживы, а также донские вольные казаки, стремившиеся к народоправству и круговой демократии, но уважавшие самодержца как национального вождя и Божьего помазанника. В рамках каждой группы казачества существовали свои противоречия, что также ска­зывалось на политической позиции. Поэтому нельзя го­ворить однозначно о позиции всего казачества.

В 1601 г., когда объявился самозванец Лжедмитрий I, донское казачество первоначально увидело в его поддерж­ке возможность укрепить свои позиции в конфрО1ггации с Борисом Годуновым. Круг отправил к самозванцу 8000 ка­заков и выдал ему ставленника Годунова Петра Хрущева. Однако, несмотря на то что самозванец подчеркивал свой дсмокрзтизм и любовь к казачьей вольнице, казаки так и не присягнули ему. Казачество также сочувственно отнеслось к социальным лозунгам движения Болотникова, что было связано с казачьими идеалами свободы и круговой демо­кратии. Когда объявился второй Лжедмитрий, казаки ак­тивно поддержали и его, выставив 15 000 воинов в его под­держку, возникло явление — «казатчина», которое заметно сказывалось на общем политическом раскладе сил в рус­ской «смуте». После убийства тушинского вора часть каза­ков пошла за атаманом Заруцким, но большая часть во главе с князем Трубецким поддержала в 1612 г. нижегородское ополчение Минина и Пожарского. Казаки приняли актив­ное участие в войне с поляками, в частности взяли присту­пом Китай-город и отбили от Волоколамска польского ко­роля Сигизмунда. На созванном в 1613 г. Земском Соборе казаки высказались за избрание царем Михаила Романова, чем во многом предопределили исход выборов. В то же вре­мя казачество как войско не присягнуло царю на верность. Таким образом, донское казачество сыграло значительную роль в развитии Смуты и ее исходе и продемонстрировало Москве свою мощь и силу, как социума, обладающего сво­ей государственностью.

Новое московское правительство в лице Михаила Рома­нова, патриарха Филарета и активно действовавшего в это время Земского Собора проводило политику, направленную на подчинение донского казачества интересам Московско­го государства. Оно прямо требовало его участия в войнах с Польшей и отказа от проведения активной самостоятель-

Раздел 3. Московская Русь...

ной внешней политики в отношении Крыма, Турции и дру­гих казачьих войск. Однако казаки сопротивлялись приня­тию на себя обязательств под присягой и настаивали на том, что они являлись слугами царю и России на добровольной основе как граждане родственного по происхождению, вере и языку, но самостоятельного государственного образова­ния — Войска Донского, Историки считают, что такой тип зависимости можно обозначить как «протекторат» (Плато­нов), «вассалитет» (Сватиков) или просто «союз». Михаил впервые послал донцам знамя в качестве своеобразной ин­веституры и передал в Посольский приказ сношения с Вой­ском. Это убеждало казаков в признании Москвой самосто­ятельности Дона, и Войско позволяло себе акции, расходящиеся с политикой Москвы, например казнило по­сланного Москвой с карательными целями дворянина Ка-рамышева, но Москва не решилась идти войной на непо­корного союзника, более того, ей был нужен союзник в борьбе -с Крымом и Турцией. Войско без указаний из цент­ра проводило антикрымскую политику, в 1637 г. взяло штур­мом неприступную крепость Азов и предложило ее занять московским воеводам. Этот шаг полностью отвечал геопо­литическим устремлениям Русского государства к Черному морю, однако Москва после Смуты не имела возможнос­тей воспользоваться успехом казаков. Вопрос об Азове об­суждался на спешно собранном в 1642 г. Земском Соборе, который после длительных дебатов признал невозможным начинать войну с Турцией. По царскому указу казаки по­кинули крепость.

Казачий Дон ревностно следил за сохранением своего суверенитета и собственного войскового права. Тесно взаимодействуя с Москвой в вопросах обороны и внешней политики, Войско не допускало вмешательства в свои внут­ренние дела и даже казнило правительственных посланцев, пытавшихся навести «царский» порядок на Дону. В то же время истощенное пятилетним «азовским сидением» дон­ское казачество было вынуждено в ряде случаев просить о материальной помощи Москву и согласиться на посылку в край вспомогательных войск. Однако Москва не затраги­вала самостоятельности Войска во внутренних делах. На Дону функционировало специфическое войсковое право — комплекс неписаных положений — обычаев, регулирующих деятельность круга, атаманов, судопроизводство и наказа-

________________________________ 172

ния провинившихся. Причем наказания по войсковому праву отличались крайней жестокостью — за большинство нарушений полагалась смертная казнь. Московское право не распространялось на казаков. Соборное уложение 1649 г. предусматривало наказания только служилым — городовым казакам. Находившиеся в Москве в составе посольств (в «зимних станицах») казаки пользовались полной неприкос­новенностью и имели дело исключительно с Посольским приказом. Одновременно все находившиеся на территории Войска граждане России подлежали казачьей юрисдикции, о чем свидетельствуют суд и расправа над русским послом Карамышсвым, турецким послом Кантакузеном и др. Осо­бой чертой донского войскового права была возможность политического, социального и религиозного убежища — «С Дона выдачи нет!». Принимая беглых крестьян, казаки вы­зывали бурное негодование русских помещиков, требовав­ших от правительства прекращения сложившейся практики укрывательства на Дону. Однако политическая необходи­мость и слабость государства после Смуты вынуждали Мос­кву временно мириться с существованием донской казачь­ей, республиканской по характеру, государственности с совершенно чуждыми ей социальными порядками. Вопрос ликвидации казачьей государственноста был вопросом вре­мени.

Во второй половине XVII в. на Дону начался социально-экономический кризис, вызванный неожиданно возник­шей перенаселенностью Донского региона. Церковный раскол 1666 г. вызвал поток гонимых староверов на Дон. Ан-друсовское перемирие, расколовшее Украину на две поло-виаы, также стимулировало эмиграцию на Дон. Наконец, ужесточение феодально-крепостнических порядков в Рос­сии, зафиксированное в Соборном Уложении 1649 г., уси­лило традиционный выход крестьянства на Дон. В резуль­тате обострились социальные противоречия между зажиточным, «домовитым» казачеством, ориентировав­шимся па Москву, и «голутвенным» — беднейшим, а также «воровским» казачеством, которое резко выросло в количе­ственном отношении. Природные ресурсы региона оказа­лись не в состоянии обеспечить рыбой и зверем прибывших поселенцев, которым согласно традиционному войсковому праву было запрещено заниматься земледелием. Крайняя скудность жизни, доходящая до голода, вынудила «голут-

I

Раздел 3- Московская Русь.

венное» и «воровское» казачество осуществить граби­тельские походы на персидские берега Каспия.

Возглавивший походы Степан Разин, обретя силу и уверенность, обрушился на российские территории, пыта­ясь установить там порвдки по казачьему образцу. Поход на Москву объективно был серьезной попыткой казачества по­влиять на социально-политическое устройство Московско­го государства, но результат оказался диаметрально проти­воположным. Разгромив в 1670 г. разинцев, самодержавие обвинило домовитое казачество в преступном нейтралите­те и запоздалом вмешательстве и на этом основании выну­дило его принять кресто-целовальную присягу на верность царю. 29 августа 1671 г. атаманы и старшины, казаки ниж­них и верхних городков поклялись «не щадить живота сво­его» в борьбе со всеми врагами и предателями государя. Став фактически подданными Москвы, казаки в то же вре­мя не лишились пока еще своих атаманско-круговых обы­чаев внутреннего управления. Было ограничено право чи­сто политического убежища и право внешнеполитической деятельности. Так было положено начало вторжению Мос­ковского государства в дела казачьей республики. В 1676 г. казачество уже дало общую присягу на верность новому государю Федору Алексеевичу. Правительство усилило дав­ление на Дон с целью запрета социального убежища для беглых крестьян.

С началом азовских походов нового самодержца Петра I и превращения России в асблютистскую империю в нача­ле XVIII в. вопрос о ликвидации самостоятельности Войс­ка Донского встал во весь рост. Петр I не желал мириться со своеволием казачества и в 1703 г. запретил Войску иметь своих послов, ограничил, выборность войсковых атаманов, которые теперь утверждались самодержцем, подчинил в церковном отношении Дон Воронежскому митрополиту, а не патриарху, как ранее. Решающим моментом, определив­шим судьбу казачества, стал разгром восстания Кондратия БулаЕина 1707—1708 гг. Усмирение казачества носило де­монстративно жестокий характер. Казачье народоправство было сокращено, хотя официально это было оформлено только через 14 лет. В 1721 г. сношениями России с Доном стала заниматься не Иностранная, а Военная коллегия, а в 1725 г. произошла отмена выборных атаманов.

История России в вопросах и ответах

При Екатерине II резко усиливается вмешательство Рос­сийского государства в донские автономные порядки. На­значаемый атаман становится практически самодержавным правителем Войска Донского и даже входит в конфликт с центральной властью (Степан Ефремов). Последней попыт­кой казачества отстоять свои вольности стало в известной мере восстание Емельяна Пугачева. В феврале 1775 г. Ека­терина II утверждает Войсковое гражданское правительство и вводит на Дону имперское право. Вольное казачество ста­новится служилым сословием и в этом качестве выполняет функции защитника государства. В 1835 г. принимается «Положение об управлении Войска Донского», которое окончательно зарегламентировало все стороны жизнедея­тельности казачества как военно-служилого сословия. Дон стал специфической провинцией России, резервуаром для создания новых казачьих войск.

Е. И. Дужмов

3,8. Какие изменения в цивилиза-ционном развитии Европы произошли в XIV— XVI вв.?

В европейской историографии этот период связывают с переходом от средних веков к новому времени, от традици­онной (феодальной) цивилизации к современной (буржуаз­ной). М. Вебер и В, Зомбарт в утверждении капитализма как основы современной цивилизации ведущую роль отво­дили протестантской трудовой этике, которая сформирова­ла нового, «экономического человека».

Школа «Анналов* рассматривала капитализм как резуль­тат длительного взаимодействия многочисленных факторов экономического, социального, политического и духовного характера (Ф. Бродсль).

С точки зрения различных технократических концепций (У. Ростоу, Д. Белл, О. Тоффлер), в это время стали склады­ваться предпосылки перехода к индустриальному обществу. Традиционное аграрное общество с примитивным сельско­хозяйственным производством, иерархической социальной структурой и властью, принадлежащей земельным соб-

Раздел 3. Московская Русь...

ственникам, заменялось обществом переходного типа. Это сопровождалось ростом производительности сельскохозяй­ственного труда, увеличением капиталовложений на душу населения, появлением «нового типа предприимчивых лю­дей», выступающих в качестве движущей силы обществен­ного развития, возникновением централизованных госу­дарств, ростом национализма, стремящегося обеспечить экономический фундамент национальной безопасности.

К. Ясперс считает, что в XVII в. начинается «эпоха техни­ки», которая в конечном счете привела к духовному единству человечества и возникновению на этой основе всемирной истории. В результате чего Европа, благодаря географичес­ким открытиям, достижениям науки и техники, к концу XIX в. обрела власть над миром, усвоившим эти достиже­ния, но сохранившим в своих устремлениях уникальные культурные различия.

В марксистской историографии XIV—XVII вв. рассматри­вались как период складывания предпосылок — прежде всего в технико-экономической сфере — перехода от фео­дальной общественно-экономической формации к капита­листической.

В начале XIV в. христианский мир вступил в полосу кри­зиса. Демографическая кривая резко поползла вниз. Серия городских бунтов и крестьянских восстаний потрясла Ев­ропу. Великая чума середины XIV в. довершила дело: кри­зис обернулся кардинальной перестройкой социально-эко­номических и духовных структур христианского мира. Кризис «зачал общество эпохи Возрождения и нового вре­мени, более открытое и для многих более счастливое, не­жели удушливое феодальное общество» (Ж. Ле Гофф).

На смену традиционному, аграрному, социоцентристско-му обществу шло общество инновационное, торгово-промышленное, городское, антропоцентристское, в рамках которого человек постепенно, с одной стороны, приобре­тал экономическую, мировоззренческую, а затем и полити­ческую свободу, а с другой — превращался по мере наращи­вания технологического потенциала в орудие эффективной экономической деятельности.

Высшая теологическая культура уступала место свет­ской, практической, гражданской, основанной на римском праве. Христианский Запад, первоначально придерживав-

История России в вопросах и ответах

!

Раздел 3. Московская Русь...

шийся принципа соборности, постепенно отказывался от него в силу воздействия процессов индивидуализации и ра­ционализации личностного сознания. Внешне это выража­лось в повсеместном распространении аристотелевской философии, логики, этики и эстетики.

Трансформация нормативно-ценностного порядка в Европе произошла в ходе «национализации» церкви госу­дарством и религиозной реформации (протестантско-като-лического противоборства), которые привели к тому, что в результате социального компромисса «единой и единствен­ной матрицей европейской цивилизации» стал либерализм.

Реформация началась в 1517 г. с появления тезисов М. Лютера против торговли индульгенциями и других по­роков католической церкви. Это была попытка мирного преодоления ее разложения. Однако последовавшее затем преследование М. Лютера вызвало протест немецких кня­зей и появление протестантских церквей.

Борьба католиков и протестантов приняла форму религиозных войн внутри отдельных государств. По всей Европе началась «охота на ведьм» со стороны как инкви­зиции, так и протестантских фанатиков. Апофеозом рели­гиозного противоборства была первая общеевропейская Тридцатилетняя война (1618—1648 гг.) между протестант­ской Унией и католической Лигой.

Компромиссом в этой борьбе и стал либерализм, кото­рый создал новое нормативно-ценностное пространство, универсальное для всей Европы и автономное по отноше­нию к возникшим национальным государствам и к евро­пейскому культурному разнообразию.

Ядром исторической эволюции либерализма явились -идеи слободы и толерантности. Свободы — как возможно­сти и необходимости ответственного выбора и признания права на свободу за другими. Толерантности — как уваже­ния не только своих, но и чужих ценностей, как осмысле­ния и использования иного духовного опыта в его самобыт­ности.

Цивилизационный сдвиг в Европе был связан также с переходом с эволюционного пути развития на инновацион­ный, который явился основой процессов модернизации на Западе. Этот путь характеризуется сознательным вмеша­тельством людей в общественные процессы, культивирова-

нием в них таких интенсивных факторов развития, как на­ука и техника. Активизация этих факторов в условиях гос­подства частной собственности, формирования гражданс­кого общества привела к мощному технико-технологическому рывку западноевропейской ци­вилизации и возникновению в разных странах такой фор­мы политического режима, как либеральная демократия.

Для того чтобы перейти на инновационный путь разви­тия, необходимо было особое духовное состояние, станов­ление трудовой этики, превращающей труд из бытовой нор­мы в одну из главных духовных ценностей культуры. Такая этика стала складываться в Западной Европе еще во время первичной распашки ее земель, но окончательно утверди­лась в эпоху Реформации в форме прежде всего протестант­ской трудовой этики.

Протестантская трудовая этика создала благоприятные условия для развития капитализма, оказала влияние на про­цесс первоначального накопления капитала. Огромную роль в этом процессе сыграли великие географические от­крытия, которые, с одной стороны, привели к невиданно­му росту работорговли, а с другой —- резко ускорили темпы и масштабы накопления капитала в Европе за счет эксплу­атации природных ресурсов и населения «заморских терри­торий».

Деньги, полученные в результате торговли, все больше начинают вкладываться в производство. Оформляются кон­туры европейского, а затем и мирового рынка, центром ко­торого становятся голландские порты. Возникновение рыночной экономики стало мощным достижением запад­ноевропейской цивилизации.

Важные перемены происходят в это время и в полити­ческой жизни Европы. Меняется отношение к государству: человек-лич;гость все более ощущает себя не подданным, а гражданином, рассматривая государство как результат об­щественного договора.

При многообразии национального государственно-правового развития Европы в XV—XVII вв. ведущим было формирование абсолютной монархии и профессионально-управленческого слоя бюрократии. В противостоянии аб­солютизма и сословпо-прсдставительных органов заклады­ваются основы парламентаризма и разделения властей.

История России в вопросах и ответах

I

Раздел 3. Московская Русь...

Наиболее последовательно эти процессы развивались в Ан­глии, где противостояние королевской власти и парламента вылилось в английскую революцию 1640—1653 гг., которая открыла путь экономической, социальной и политической модернизации не только Англии, но и всей Европы.

А. В. Лубский, В. В. Черноус

3.9. Каковы были особенности политического развития Московского государства - в XVI в.?

В отличие от Европы, где сложились национальные централизованные государства, объединение русских зе­мель в Московское государство еще не означало слияния их в единое политическое и экономическое целое. На протя­жении XVI в. шел сложный и противоречивый процесс централизации, изживания удельной системы, что позволя­ет говорить о преемственности политики Василия III и Ивана IV.

В изучении особенностей политического развития Русского государства в XVI в. можно выделить несколько наиболее дискуссионных проблем.

В отечественной и зарубежной литературе отсутствует единое мнение относительно определения государственной формы, утвердившейся в России. Одни авторы характери­зуют эту форму как сословно-представительную монархию, другие — как сословную монархию.

Некоторые определяют политическую систему России XVI в. как самодержавие, понимая под ним деспотическую форму абсолютизма и даже восточного деспотизма.

На ход дискуссии оказывают влияние два обстоятель­ства. Во-первых, демонизация личности и политики Ива­на Грозного, начало которой положил Н. Карамзин. Научный и объективный анализ этой эпохи отягощен конъюнктурным морализаторством, откровенной дидактикой в демонстра­ции разрушающего влияния авторитаризма и деспотизма. Во-вторых, это неясность понятий «самодержавие», «абсолю-

тизм», «восточная деспотия*, и их соотношение. Формально-юридическое или чисто рациональное определение этих по­нятий не учитывает характерной для средневекового мировос­приятия сакральности власти, что оказывало влияние на сущность и форму государственности. Самодержавие XVI в. — это русская национальная форма православной сословной государственности, оцерковленного государства, которая не может быть отождествлена ли с разновидностя­ми восточного деспотизма, ни с европейским абсолютиз­мом, во всяком случае до реформ Петра I.

Аналогичная ситуация сложилась в изучении деятель­ности Земских Соборов, их формирования, функций и взаимоотношений с царем, — т. е. другой грани вопроса о сущности российской государственности XVI—XVII вв. Попытки решить эту проблему в духе европоцентристских концепций, господствующих в историографии, дают поляр­ные, порой взаимоисключающие точки зрения исследова­телей. Земские Соборы в России не имели постоянного состава, четко определенных функций, в отличие от сослов-но-представительных органов власти европейских стран. Если парламент в Англии, генеральные штаты во Франции и другие сословно-представительные органы возникали как противовес королевской власти и были, как правило, в оп­позиции к ней, то Земские Соборы никогда не вступали в конфликт с царем. Тем не менее трудно согласиться с мне­нием некоторых зарубежных и отечественных историков о неразвитости Земских Соборов. Ведь если на Западе фор­мируется идея разделения властей, то в России развивает­ся идея соборности власти на основе ее духовной, право­славной общности. В идеале в Соборах достигалось духовно-мистическое единение царя и народа (в том числе и через взаимное покаяние), что соответствовало право­славным представлениям о власти. В этом проявлялась не политическая отсталость России, а ее цивилизационная особенность.