V 5 сентября 36

vācyavācakadŗşţyaiva bhedo yo ‘ yamithā ‘ ‘ vayoh

asatyā kalpanaiveşā vīcivīcyaḿbhasoriva (8)

ПРАХЛАДА продолжал размышлять:

Наконец, «я», которое выше всяких состояний или образов сознания, осознано. О, «я»! К счастью, ты осознано; славлю тебя. Я славлю тебя, я обнимаю тебя: кто, как не ты, являешься моим другом и родственником во всех трех мирах? Только ты разрушаешь, только ты защищаешь, ты даешь, ты хвалишь и ты движешь: теперь, о, «я», я узнал и достиг тебя – что ты теперь будешь делать и куда направишься? Твоей реальностью пронизаны все три мира, и ты – повсюду, о, «я»: куда ты теперь убежишь?

Между нами стояла огромная стена невежества с начала времен. Теперь, когда эта стена рухнула, ты вовсе не кажешься далеким. Хвала «я», которое завершило всё, что следовало завершить, истинному исполнителю всех действий, Господу, вечному и всегда чистому бытию. Слава Вишну, Шиве и творцу Брахме. О, «я», различие между тобой («я») и мною лишь словесное, как различие между словом и обозначаемой им субстанцией; различие нереально и воображаемо, как словесное различие между волной и водой в волне. На самом деле только ты простираешься как бесконечное многообразие сотворенных объектов, проявляющихся в этом мире.

Хвала созерцающему, ощущающему. Хвала тому, кто творит, тому, кто раскрывает и расширяет всё. Хвала тому, кто является внутренней реальностью всего. Хвала вездесущему. Увы, из-за твоего отождествления с воплощением ты, о, «я», как бы забыло свою природу. Поэтому тебе пришлось пережить множество страданий в повторяющихся рождениях, ощущая восприятие внешнего, не имея знания о себе. Этот внешний мир – лишь земля, леса и горы: о, «я», нет иной реальности во всем этом кроме тебя. Обретя знание о «я», не к чему больше стремиться.

Теперь, Господи, я увидел тебя и осознал. Больше я не буду заблуждаться: славлю тебя. Господи, как может быть, чтобы «я», которое является самим светом очей, и которое заполняет все тело как врожденный разум, было не видимо и не ощущаемо? Как может быть, чтобы разум, действующий как чувство осязания и ощущающий все объекты, был сам не познан? Как этот разум может быть удален от кого-то, который, как разум в слухе, слышит всё до мелочей? Как может быть, что человек не ощущает сладости этого разума, который ощущает сладость или другой вкус объектов, помещенных перед ним? Как можно не ощущать непосредственно присутствие этого разума, который наслаждается чувством обоняния? Как может «я», хвалу которому воздают писания, и которое само есть знание или мудрость, забыть себя? О, «я», теперь, когда ты познано, чувственные удовольствия, которыми я наслаждался раньше, больше не достойны моего внимания!